Второзаконие, Глава 32, стих 11. Толкования стиха

В соответствии с привычкой испытывать свое потомство орел принимает, лелеет и питает тех, в ком он видит возрастающими свойства полноценного потомства и достоинства неповрежденного естества, и отвергает тех, в ком уже в столь нежном возрасте замечает слабость вырождающегося рода.

Словно птенцов Своих, Господь крылами Своими покрывает нас, как орел. Ибо сказано там: Как орел покрывает птенцов своих. Стало быть, мы можем сказать, что Бог защищает нас, как отец и как наседка защищает птенцов своих, чтобы не похитил их ястреб. Но и другое можем сказать: плечами Своими осенит тебя, то есть вознесен будет на кресте, прострет руки и заслонит нас; и под крыльями Его будешь иметь надежду¹.

Как отец, когда дети оставляют его, берет одного из них и сажает к себе на колени, делая это не для него, но гораздо более для прочих, чтобы они, тронувшись таким предпочтением, прибегли к отцу для получения такой же ласки, так и Бог поступал с иудеями. Взяв их не на колена, а на мышцы и рамена, как говорит пророк, Он даровал им вожделенные блага, храм, жертвы, которых они более всего и с особенным усердием желали, помощь на войне, победы, трофеи, плодородие земли, изобилие плодов, отличая их всем этим, а в других возбуждая ревность. Но так как они могли сделаться дурными, если бы постоянно были в довольстве, то Он обуздывал их и наказаниями.

Как орел над птенцами своими. Не исключено, что речь идет об орле, хотя названную здесь птицу обычно считают сипом, размах крыльев которого достигает 8—10 футов. Библейские комментарии часто сообщают о том, что орел подхватывает своих птенцов на крылья, когда те устают в полете или начинают падать (см.: Втор. 32:11), но подобное поведение плохо согласуется с наблюдениями натуралистов. В действительности орлы и другие хищные птицы не пускаются в свой первый полет, пока им не исполнится три–четыре месяца, когда они становятся почти взрослыми. Более того, наблюдения показывают, что первый полет совершается птенцами, когда родители находятся вдали от гнезда. Если речь в этой метафоре идет о коршуне, то, возможно, здесь скрыт политический намек. Египетская богиня Нехбет, чьей священной птицей был коршун, считалась покровительницей Верхнего Египта и фараона. В Египте израильтяне были под ее защитой, пока Яхве не взял их к Себе. Нехбет почиталась как богиня–мать, помогающая при родах. Центром ее культа был город Нехен (столица третьего нома в Верхнем Египте), где израильтяне могли видеть посвященный ей великолепный храм. Вполне вероятно, что образы этого стиха построены не на основе наблюдений за поведением хищных птиц, а заимствованы из описания богини–коршуна Нехбет, черты которой перенесены здесь на Яхве (см. ст. 12, «и не было с Ним чужого бога»). Таким образом, если первая часть стиха представляет орла, заботящегося о своих птенцах, то вторая часть стиха, используя популярные образы египетской мифологии, рассказывает о заботе Господа о Своем народе. В месопотамском эпосе об *Этане орел носит героя на крыльях, периодически отпуская и снова подхватывая его (см.: Исх. 19:4).

носится над птенцами своими. Ср. Мф. 23,37.

См. Втор. 32:12

Ибо нас, малых, Господь, покрывая, питает и не тягостным и обременительным, но легким и нежным покровом нас согревает, когда являет нам Свое милосердие, и, словно птица, распростирает над нами крылья.

См. Пс. 16:8 и Пс. 90:4