Притчи Соломона, Глава 12, стих 22. Толкования стиха

 Мысль, которая не раз повторяется Соломоном, и мы должен усвоить это простое правило – не лгать. Уста человека, привыкшего лгать, ненавистны Богу.

Наверное, многие слышали эти замечательные строки поэта Вадима Шефнера:

Словом можно убить, словом можно спасти,

Словом можно полки за собой повести.

Словом можно продать, и предать, и купить,

Слово можно в разящий свинец перелить.

Действительно, человеческое слово обла­дает огромной силой и играет большую роль в нашей жизни. Вот и в отрывке из притчи, ко­торый мы только что прочитали, премудрый Соломон уделяет большое внимание именно речи людей, потому что она является показа­телем не только нашего социально-культурно­го статуса, но и того духовного состояния, в ко­тором мы находимся.

Как говорит Соломон, у нечестивого речь многословна, однако бессодержательна. Увы, но сегодня порой это даже считается достоин­ством: бессодержательная болтовня слышна повсюду — интернет, телефон, радио, телеви­зор... Мы даже не замечаем, как девальвирова­лась наша речь. В чем же причина? Интересно, что в славянском тексте нечестивый называет­ся «слабосердым» — то есть слабым сердцем, слабым чувствами. И вот эта слабость, немощь души маскируется болтливостью. Ум слабосер­дого человека, по мнению Соломона, — это раз­вращенный ум. Развращенный — не означает обязательно блудный и похотливый, это зна­чит — нецеломудренный, то есть потерявший цельность, разбитый на множество частей вос­паленным желанием обладать всей информа­цией, все знать, во все сунуть свой нос, слов­но перейти по каждой выплывающей ссылке в интернете. Такой зли ни на чем не может со­средоточиться надолго, хватает-то он все, но вот только по верхам. И поэтому ничем не мо­жет насытиться, только еще больше распаля­ется. Разумный же, наоборот, сосредоточен, он не отвлекается на постороннее, бережет взгляд своего ума от потока ненужных ново­стей и сплетен,-а потому и бережет слова. Его сердце твердое, оно не распалено желаниями, вот почему его речь скупа, немногословна, но всегда содержательна и по делу.

Далее Соломон говорит о связи речи и дея­тельности человека. У человека трудолюбивого нет времени на болтовню, мы наверняка заме­чали, что люди рабочих профессий, как прави­ло, молчуны — их труд не терпит праздносло­вия. Поэтому после назидания о качестве слова автор хвалит трудолюбие и осуждает безделье, ведь даже самый низкооплачиваемый физиче­ский труд намного лучше лежания на диване и перечисления своих достоинств. Таких Соло­мон называет скудоумными, которые выдают себя за знатных, но нуждаются в хлебе.

В итоге Соломон подводит нас к важно­му выводу: слово имеет огромную силу, оно способно как созидать, так и разрушать. Сло­во доброе способно излечивать сердечные ра­ны, а неосторожное, злое может глубоко ра­нить, расколоть семью, поссорить друзей. Такой необузданный язык служит доказатель­ством нераскаянного сердца, а следовательно, и безумия человека, его глупости. Весьма акту­альные напоминания в период поста, ведь он есть воздержание не только гастрономическое, но в первую очередь это воздержание наших мыслей, чувств и, конечно, нашего языка. Ведь как говорит Спаситель, «от слов своих оправда­ешься, и от слов своих осудишься» (Мф. 12:37).

 Проявляемый в обращении с домашними знакомыми и в земледельческих занятиях, а также (по LХХ) в веселых пирушках (10. 11), раздражительный характер злого человека обнаруживается без всякаго повода к гневу (12 —16;', но лукавыя и лживыя речи его, особенно в судах, как и все неправедное, неприятны Господу (17—22) и потому все дела неправеднаго сопровождаются неуспехом .а кончаются смертью (23 — 28).

Если попытаться суммировать то, что сказа­но в этом библейском отрывке, то его основная мысль — практическое различие между теми, кого Соломон именует праведниками, и теми, кто нечестив. Любопытно, что премудрый царь проводит границу между двумя этими группа­ми не только через соблюдение заповедей, но и через отношение к разуму. Праведен тот, кто мудр и разумен, нечестив тот, кто глуп и прене­брегает разумом. И наоборот: мудрый праведен, а глупый нечестив. Получается, что есть прямая зависимость между мудростью и праведностью, но при этом мудрость — это не функция разума как такового, это не степень развития интеллек­та, это не сумма знаний. Мудрость здесь пред­стает как умение ясно видеть суть вещей и, что, пожалуй, самое главное — умение осознавать собственную ограниченность, недоверие к са­мому себе. С этим последним — с недоверием к себе — у нас есть очевидные проблемы, и по­тому слова Соломона для нас более чем актуаль­ны. Как следствие, есть у нас и сложности с пра­ведностью, с соблюдением заповедей.

Преподобный Паисий Святогорец говорил, что существует только одна добродетель в соб­ственном смысле — это смирение. Конечно, его слушатели удивлялись: а как же любовь, о ко­торой писал апостол Павел? В ответ старец ссылался на авву Исаака, который уподоблял смирение соли, тому, что придает вкус всему другому, называя все другие добродетели по­просту несъедобными без смирения. О смире­нии вообще сказано много, существует масса прекрасных образов, суть же этой добродетели как раз и заключается в осознании своей огра­ниченности, в готовности слушать советы дру­гих, в стремлении самому обращаться к сове­там, каким бы умудренным ни ощущал себя человек. Собственно, об этом и говорит сего­дня Соломон: «Путь глупого прямой в его гла­зах; но кто слушает совета, тот мудр». Зачастую сегодня мы являемся носителями «клипово­го» или, как вариант, «пиксельного» мышле­ния, мы склонны делать выводы обо всем на свете легко и непринужденно, не пытаясь уви­деть всю полноту картины, зачастую полагая, что той суммы информации, которой мы обла­даем, вполне достаточно для вынесения сужде­ний. В первую очередь это касается суждений о людях, и, не желая советоваться и не делая себе труда входить в проблему во всем ее мно­гообразии, мы оказываемся и нарушителями заповеди о неосуждении кого бы то ни было.