Песнь песней Соломона, Глава 5, стих 12. Толкования стиха

Голубь имеет обыкновение сидеть над водой, потому что, видя заранее в воде тень настигающего добычу ястреба, уклоняется. Мы - от мира и старательно заботимся о том, чтобы сесть возле очистительных вод Писания, в которых, через отражения научаясь, способны распознавать и остерегаться козней древнего врага.

По порядку следовало бы рассмотреть в слове и сказанное об очах. Буквально же читается сие так: «очи Его яко голубицы на исполнениих вод, измовени во млеце седящия в наполнениих вод». Но смысл слов сих выше нашего постижения; ибо какое понятие ни составим о них, будет оно, как думаем, ниже истины. По тщательном же рассмотрении кажется нам, что смысл сего подобен следующему. Божественный Апостол в одном месте своих Писаний говорит: «не может око рещи руце: не требе ми еси» (1 Кор. 12:21), излагая в сем то учение, что телу Церкви надлежит хорошо действовать тем и другим, способность рассматривать истину, срастворяя с силою деятельною, потому что ни созерцание не совершает душу само по себе, если нет дел, показывающих преспеяние в нравственной жизни, ни деятельное любомудрие не заключает в себе достаточной пользы, если не управляет делами истинное благочестие. Посему, если необходимо сочетание очей и рук, то сказанным приводимся, можете быть, сперва выразуметь, какие это «очи», а потом уже принять в рассмотрение восписанную им похвалу. А слово о руках побережем до принадлежащего ему места. Очам свойственное по природе дело смотреть. Посему и по местному положению поставлены выше всех чувствилищ, как самою природою назначенный в путеводство всему телу. Посему, когда слышим, что в Божественном Писании так называются руководители к истине, и один из них именовался «прозорливцем» (1 Цар. 9:11), другой – «видящим» (Ам. 7:12), а иной «стражем», будучи так от Бога наименован по причине пророчества (Иез. 3:17), то сим приводимся к той мысли, что здесь называются «очами» поставленные предусматривать, наблюдать и надзирать. А что в очах совершается чудо в каком то сравнительном сходстве, дознаем сие из сличения с лучшим, изображающего их красоту. Ибо невеста говорит: «очи яко голубицы» Подлинно прекрасная похвала для таковых очей – непорочность, в какой преуспевают неоскверненные еще плотскою жизнью, но живущие и ходящие духом (Гал. 5:25). Ибо духовная и невещественная жизнь отличается голубиным видом, потому что и сам Дух Святый в таком виде сходящим с небеси на воду явился Иоанну. Посему, кто вместо очей поставлен Богом в теле Церкви, тому, если намерен надзирать и наблюдать чисто, надлежит всякую нечистоту порока омыть водою. Но не одна есть вода, омывающая очи: напротив того, невеста говорит, что многие «исполнения» таковых вод. Ибо сколько добродетелей, столько же надлежит представлять себе и источников очистительных вод, от которых очи непрестанно делаются самих себя чище: например, целомудрие есть источник очистительной воды; другой такой же источник – смиренномудрие, истина, правда, мужество, вожделение добра, отчуждение от зла. Сии и подобные сим воды, хотя из одного источника, но собираются различными потоками в одно исполнение, и ими производится очищение очей от всякой страстной нечистоты. Но хотя «на исполнениих вод» те очи, которые по своей невинности и непорочности уподобляются голубицам, однако же купелью для них невеста назначает млеко, ибо так выражается Писание: «измовени во млеце». Приличная похвала подобным очам – сказать о них, что такая голубица, омываясь молоком, делается прекраснее. Ибо, действительно, примечается в молоке, что эта одна жидкость имеет такое свойство – не показывать в себе изображения и подобия чего бы то ни было. Все, что по естеству жидко, подобно зеркалам, делает, что по причине гладкой поверхности появляются подобия смотрящихся в эту жидкость. Но в одном молоке такое кумиротворение не имеет места. По сей причине для очей Церкви весьма совершенна такая похвала – не изображать в себе, вопреки действительности вещей, по обольщению ничего неосуществившегося, погрешительного и суетного, но иметь в виду действительно существующее и не допускать до себя блуждающих взглядов на эту жизнь и мечтательных представлении. Посему-то для чистоты очей совершенною душою признано надежным омовение молоком. Последующее же слово служит для слушателей законом, о чем надлежит прилагать рачение очам. Сказано: «седящия в наполнениих вод». Таковая речь тем самым, что ставит в похвалу чистым очам, требует постоянного со вниманием занятия Божественными уроками, научая и нас, как можем, приседя всегда «при наполнениих вод», приобрести свойственную очам красоту; так как многие из поставленных быть очами, оставив ведение при таковых «наполнениих», преселяются сидеть на реках вавилонских, приводя в исполнение то, в чем от лица Божии обвинены таковые: «Мене оставиша, источника воды живы, и ископаша себе кладенцы сокрушенныя, иже не возмогут воды содержати» (Иер. 2:13). Итак, вот урок: око, чтобы сделаться ему добрым, благоприличным и сообразным златой главе, должно быть непорочно, подобно голубю, непогрешительно и необольстимо, подобно естеству молока, не доверять никакому обману вещей неосуществленных, но с твердости и неотступностью сидеть при «наполнениих» Божественных «вод», подобно древу, насажденному при «исходищих вод» (Пс. 1:3) и не пересаживаемому на другое место. Ибо в таком случае плод принесен будет в свое время, и ветвь сохранится всегда свежею, одетая доброцветностью листьев. Ныне же многие из духовных очей, не поспешая к сим водам и мало заботясь о внимательном изучении слова, или искапывают себе кладенец любостяжательности, или в камне истесывают прибежище тщеславно, или роют кладезь гордости, или со тщанием искапывают какие-либо другие кладенцы обольщения, которые не имеют свойства навсегда удерживать вожделеваемую ими воду, потому что честь, владычество, слава, о которых у многих здесь столько рачения, вместе и составляются, и утекают, и не оставляют обольщенным никакого следа суетной их рачительности. Слову угодно, чтобы таковы были наблюдающее и надзирающие, которым надлежит и огрождаться, как бы оплотом каким бровей, безопасною твердынею Божественных учении, и как бы покровом каким веждей прикрыть смиренномудрием чистоту и светлость жития, чтобы сучек самомнения, попав в чистую зеницу, не соделался препятствием зрению. Какая же, после очей, восписуется похвала членам Жениховым, если даст Бог, сообщим в последующих беседах, по благодати Господа нашего Иисуса Христа. Ему слава во веки веков! Аминь. *** Приличная похвала подобным очам - сказать о них, что такая голубица, омываясь молоком, делается прекраснее. Ибо действительно примечается в молоке, что одна эта жидкость имеет такое свойство - не показывать в себе изображения и подобия чего бы то ни было. Все, что по естеству жидко, подобно зеркалам производит, что по причине гладкой поверхности на ней появляются подобия смотрящихся в эту жидкость. Но в одном молоке такое кумиротворение не имеет места. По этой причине для очей Церкви весьма совершенна такая похвала - не изображать в себе вопреки действительности вещей, по обольщению ничего неосу- ществившегося, погрешительного и суетного, но иметь в виду действительно существующее и не допускать до себя блуждающих взглядов на эту жизнь и мечтательных представлений. Потому-то для чистоты очей совершенною душою признано надежным омовение молоком.

Но примечай, что говорит Евангелие: «отверзошася небеса» (Мф. 3:16). Отверзлись же по причине славы сходящего. «И се», говорит, «отверзошася Небеса, и виде Духа Божия сходяща яко голубя, и грядуща на Него», т. е. Он сходил Сам собою. Ибо должно было, как некоторые изъясняли, чтобы начатки и преимущественны действия Духа Святого, даруемого крещаемым, сообщены были человечеству Спасителя, Который дарует сию благодать. Сошел же Он в виде голубином может быть, как некоторые говорят, в соответствие изображавшей Его, чистой и незлобивой голубице, которая приносима была в жертву при молитвах о рождаемых детях и отпущении грехов (Лев. 12:6, 8). Так как гадательно предсказано было, что Христос сим точно очевидным образом откроет Себя. Ибо в песнях о Женихе возвещается и говорится: «очи Его яко голубицы на исполненшх вод». Поучение огласительное 17 *** Сошел же Дух в виде голубином, может быть, как некоторые говорят, в соответствие изображавшей Его чистой и незлобивой голубице, которая приносима была в жертву при молитвах о рождаемых детях и отпущении грехов. Так как гадательно предсказано было, что Христос этим точно образом откроет Себя.

...Она с великим энтузиазмом дает описание, ст. 10–16, несравненной красоты ее друга, причем «это описание, как и описание невесты, представляет нарочитый подбор штрихов и картин природы, заслоняющих черты человеческого образа, который, однако ж, нужен был и здесь для того, чтобы отдельным штрихам сообщить единство впечатления и чтобы образовать соответствие другому человеческому образу. И здесь человеческие черты стоят так близко к штрихам природы, что даже частица сравнения (как) между ними считается излишнею» (проф. Олесницкий, с. 357–358). Вообще образ Жениха рисуется здесь особенно смелыми сравнениями в чисто восточном духе (голова его – чистое золото; кудри его – виноградные ветви; глаза – голуби… щеки – цветник ароматный, губы – лилии, голени – мраморные столбы)… Но именно эта гиперболичность изображения Возлюбленного дает основание для перспективного изъяснения этого образа. «По мере того, как мы всматриваемся в эти, залитые светом, картины, человеческий образ жениха все более и более тускнеет и наконец превращается в святозарный образ солнца» (проф. Олесницкий, с. 358). «Но эта благодетельная сила есть не одна только стихийная сила или видимое солнце, но и сила политическая, которую библейские писатели олицетворяли в образе солнца (Иер. 15:9) и представителем которой во время написания Песни Песней был царь Соломон, шестикратно названный по имени в нашей священной пиесе» (с. 360). «Указанным сочетанием царя и солнца уже образовался в мысли поэта такой высокий идеальный образ, что к нему весьма удобно было, без всякого нарушения единства картины, присоединить штрихи, определяющие благодеющую стране божественную силу. В солнце и лазури возвышающийся над землею царь Соломон, как благодетельный гений страны, сам собою вызывал в мысли поэта образ прославленного Мессии, имеющего явиться в облаках славы и завершить все высшие премирные благодеяния народу» (с. 362).

Сказано: Глаза его - как голуби при потоках вод, восхваляя его способность видеть. Отчего и говорит, что они подобны голубям при изобилии вод, и напоминает нам о сошедшем на Него голубе на Иордане. Потому говорит невеста: Глаза его - как голуби при потоках вод. Воистину, постоянно глаза его устремлены на то, что обеспечивает крещение, в ожидании спасаемых, желая спасения всех.
*** «Очи Его яко голубицы на исполнениих вод,» ибо беспрестанно обращены на купель Крещения и созерцают грядущих ко спасению. «Измовени во млеце, седящыя в наполнениих вод.» Иных, имеющих нужду «во млеке,» питает млеком, иных, которые закоренели во грехе, обновляет и оживляет – седя «в наполнениих вод» и их освещая. Не без причины сказала: «в наполнениих вод» – ибо приходящих без совершенной и твердой веры не приемлет.