Книга пророка Исаии, Глава 7, стих 3. Толкования стиха

Исайя не ограничивался тем, что говорил о святом Остатке, но стремился и созидать его. Единственный среди пророков-писателей он создал школу учеников, просуществовавшую более двух столетий. Своей неутомимой деятельностью он сумел сплотить вокруг себя молодежь, которая, восприняв его идеалы, положила начало новому религиозному движению в Иерусалиме. И в собственной семье Исайя нашел поддержку своим устремлениям. Его жена была глубоко предана вере и сама слыла в городе пророчицей. Сын Исайи, названный им Шеаряшувом (что значит «Остаток вернется»), как это видно из скупых указаний Библии, тоже был единомышленником и помощником пророка.

Посему думаю, что не чувственным слухом, не при сотрясении воздуха пророки внимали слову Божию; но поскольку у разумной души есть свой слух, то без всякого голоса достигало сего слуха самое означаемое. И сие бывало с ними, когда луч истинного света достигал до владычественного в них и служил к просвещению пророков. А глас сей внимали те, которые находились вне бренных чувств и приближались к исшествию из тела. Ибо когда душа бывает в созерцании Божественного, собираясь сама в себя чрез отрешение от союза с телом, тогда говорится, что она в исступлении. А когда она занята делами человеческими, или по необходимости служения телу, или потому, что не может более простираться к высшему, тогда она как бы переходит извне внутрь, в какой-то дом или в город, возвращаясь во сострастие с телом. Итак, поскольку Пророку надлежало услышать словеса Божии, то прежде всего сказано ему: изыди ты и сын твой. Подобно сему некоторым образом и то, что в книге Бытия, при первом откровении, сказано Аврааму: изыди от земли твоея, и от рода твоего, и от дому отца твоего (Быт. 12:1). Ибо совершенное исшествие есть восхождение от всего телесного, что названо землею, бегство от чувств, которым дано наименование родства, и обращение от виновной жизни, в которой предавался прежде занятиям противным, что названо домом отца. И немного после о том же Аврааме написано, что Бог изведе его вон (Быт. 15:5). Поскольку видел в нем ревность к исшествию, то Сам руководил его к совершенной деятельности, потому что не в состоянии он был совершить сего сам собой. Посему и при первом повелении, с условием, если изыдет вон, приемлет обетование наслаждаться плодами. А когда изведе его Бог, тогда научил его искать вышних, идеже есть Христос (ср.: Кол. 3:1). И Моисей, когда был вне всего человеческого, упраздня ум к созерцанию словес, потче вне полка далече кущу свою (ср.: Исх. 33:7). Почему и всякий, ищущий Господа, исходил в сию кущу. Поэтому наиболее удалившийся от всего человеческого да потчет кущу свою вне, чтобы жизнь его, будучи водружена и совершена, пребывала непоколебимой. Почему и теперь готовящемуся пророчествовать и возвещать веления Божии Господь повелевает изыдти, и не ему только, но и оставшемуся Иасуву, сыну его. Оказывается же, сколько можно заключить из сего места, что у него из многих оставался один сын, и слово требовало, чтобы и сын этот не отставал от нравов отцовых, но исшел вместе с отцом, куда призывал его Бог. Поскольку же Иасув толкуется обращающий, то и всем нам, желающим чрез покаяние изыдти от плотских страстей, Писание показывает, что если будем с Пророком, то возможем совершить исшествие. Повелевается же взойти на горний путь, который у купели села белилнича. Место это известно и по истории. Ибо написано, что посла царь Ассирийск Рапсака от Лахиса на Иерусалим с силою многою, и сташа у водотечи купели вышния, на пути села белилнаго (ср.: 4 Цар. 18:17). Но, может быть, слово сие заключает в себе и поучительное нечто к образованию нравов, а именно, что надобно удаляться низкого и долу лежащего, поспешать же к горнему, где достигшие туда найдут и воду очищения, и село Белильника, очищающего скверну, что полезно нам по заповеди Екклесиаста, сказавшего: Во всяко время да будут ризы твоя белы (Еккл. 9:8). Но и Беседующий с Моисеем повелевает, чтобы готовящийся слушать Бога измыл одежды. Сошед засвидетелствуй людем и очисти я днесь и утре, и да исперут ризы, и да будут готовы в день третий (Исх. 19:10-11). А кто достиг туда, тот будет иметь в готовности и одеяние брачно, чтобы не связали ему руце и нозе и из брачного чертога не ввергли во тьму кромешнюю (ср.: Мф. 22:2-13).

Для ободрения Ахаза Господь посылает к нему Исаию за город, где в это время находился Ахаз при купели горняго пути белильничьяго поля. Эта купель или водоем находилась на запад от Иерусалима и в настоящее время известна под именем Мамиллы, пруда среди турецкого кладбища. Близ этого водоема или пруда было белильничье поле, на котором просушивались ткани, промывавшиеся в водах пруда. От пруда к полю белильничьему вела дорога, которая называлась горнею (верхнею), конечно в отличие от неизвестной нижней. Здесь около водоема или пруда присутствовал в это время Ахаз, может быть для того, чтобы посмотреть, нельзя ли в случае осады Иерусалима отвести внутрь его воды пруда и безводием лишить неприятеля возможности долго оставаться под стенами Иерусалима. Подобную меру принял в последствии сын Ахаза Езекия по случаю нападения Сеннахирима (2 Пар. 32:2 и д.). Исаия должен был предстать Ахазу не один, а с сыном своим, носившим знаменательное имя: оставшийся Иасув, т. е. остаток обратится (Иасув). Это символическое имя говорило, что хотя Иудейскому царству предстоит великое опустошение, но оно не погибнет: залогом его спасения будет новое поколение людей (остаток), которое обратится к Богу, то святое семя, которое переживет все перевороты в судьбе избранного народа и ради которого он сохранится (Ис. 6:12).

И возвестися в дому Давидове, глаголя: совещася Арам со Ефремом… И рече Господь ко Исаии: изыди во сретение Ахазу ты и оставыйся Иасув (Сариасув) сын твой… и речеши ему… не бойся, ниже душа твоя да не изнеможет от двою концу главень дымящихся сих. Когда дом Давидов, царство Иудейское и царь пришли в трепет, потому что Сирияне и Ефремляне заключили между собой союз, чтобы идти на Иерусалим, и как древо, колеблемое ветром, поколебался дом Иудин, тогда Господь сказал пророку Исаии: изыди, ты и Иасув (Шеар-ясув или Сариасув), оставшийся сын твой. И то, что сказано при этом Исаией, подобного этому, не сказано ни одним из пророков. Концами главень пророк называет Сирийского и Самарийского царей, потому что вознамерились они вступить в брань с Главой всяческих; и головнями дымящимися называет их потому, что вознамерились вести брань с Тем, Кто есть огонь поядаяй (Втор. 4:24).

Что значит: "выйди навстречу" (изыди во сретение)? От страха и скорби царь не был спокоен и не мог оставаться дома, но, как обыкновенно бывает с осажденными, постоянно выходил, обозревал стены, подходил к воротам, распоряжался и исследовал, в каком положении находятся дела неприятелей. Потому Бог и говорит: "выйди навстречу". А что значит: "ты и сын твой Шеар-ясув" (ты, и оставшийся Иасув сын твой)? "Шеар-ясув" (Иасув) на еврейском языке значит: обращение и деятельность. Потому и Иессей, посылая Давида к братьям его, говорил: "и Иасув их возмешь"¹, т.е. скажешь мне об их обращении и о том, что они делают (1 Цар. 17:18). Итак, здесь, мне кажется, пророку повелевается взять с собой народ, чтобы по окончании событий царь не мог оставаться неблагодарным, как бы не слышавший ничего такого от пророка. Смысл приведенных слов следующий: выйди на встречу ты и обращающиеся с тобой, оставшиеся от народа. Не удивляйся, что Бог называет народ сыном его, – и далее пророк говорит: "вот я и дети, которых дал мне Господь" (Ис. 8:18). Действительно, святые были вместо отцов и даже превосходили всех плотских отцов своей любовью и попечением об этом народе. "Оставшимися" он называет их потому, что многие были уведены врагами. "На дорогу к полю белильничьему" (горняго пути села белилнича). И здесь мне представляется немалое затруднение, – как те, которые были заключены и осаждены и не смели выйти вон, явились за воротами города; ведь этот путь виден ныне вне стен его. Чем же разрешить это недоумение? Тем, что в древности он был огражден еще другой стеной; у этого города было две стены, как любознательные легко могут видеть из другого пророка.
*** Вы внимали пророку и слышали сегодня от пророка: «выйди ты и сын твой Шеар-ясув». Не нужно оставлять без внимания и этого. «Выйди ты и сын твой». Итак, пророк имел сына. Если же он имел сына, то имел и жену, чтобы ты знал, что брак — не зло, а прелюбодеяние — зло. Между тем, когда мы беседуем со многими и говорим: почему ты не хорошо живешь, почему не ведешь строгой жизни? — то отвечают: как я могу, если не оставлю жены, если не оставлю детей? Почему же? Разве брак служит препятствием? Жена дана тебе помощницею, а не вредительницею. Разве не имел жены пророк? И, однако, брак не был препятствием для Духа; он и жил с женою и был пророком. Разве не имел жены Моисей? И, однако, он и рассекал камни, и изменял воздух, и беседовал с Богом, и умилостивлял божественный гнев. Разве не имел жены Авраам? И однако он стал отцом народов и Церкви; он имел сына Исаака, который также был для него поводом к добрым делам. Не вознес ли он (в жертву) сына, плод брака? Не был ли он и отцом и боголюбцем? Не оказался ли священником, принесшим в жертву собственную утробу, — священником и отцом? Не показал ли в себе природу побеждаемую и благочестие побеждающее, естественную привязанность покоряемую и благочестивые действия покоряющие, отца устраняемого и боголюбца увенчиваемого? Не видишь ли ты его всецело и любящим сына и любящим Бога? И попрепятствовал ли ему брак? А что мать Маккавеев? Не была ли она женою? Не присоединила ли семерых сыновей к лику святых? Не видела ли их мучениками? Не стояла ли она при этом непоколебимая, как гора? Не стояла ли она, перенося мученичество с каждым из них и, как мать мучеников, не вытерпела ли седмикратное мученичество? Ведь когда они были подвергаемы пыткам, она сама принимала удар. Не без боли она принимала это, потому что была мать, и терзание природы оказывало свою силу; и, однако, она не была побеждена. Было море и волны, и, однако, как бушующее море укрощается, так и возмущаемая природа была покоряема страхом Божиим. Как она намастила их? Как воспитала их? Как представляла Богу семь храмов, статуй золотых, или лучше, драгоценнейших золота? А что действительно золото не так драгоценно, как душа мучеников, послушай. Явился тиран, но, будучи побежден одною женщиною, удалился. Он поражал оружием, а она побеждала твердостью духа; он разжигал пещь, а она пламенела добродетелью духа; он двигал войско, а она устремлялась к ангелам; видела тирана внизу, и помышляла о Царствующем горе; видела пытки на земле, и исчисляла награды на небе; видела настоящее мучение, и представляла будущее бессмертие (2 Мак. 7). Потому и Павел говорил: «не на видимое, но на невидимое» (2 Кор. 4:18). Был ли для нее каким-нибудь препятствием брак? А Петр, основание Церкви, чрезвычайный ревнитель Христа, не учившийся красноречию и побеждавший риторов, неученый и заграждавший уста философов, расторгавший языческую мудрость, как паутину, прошедший вселенную, не имел ли и он жены? Да, имел; а что действительно имел, послушай евангелиста. Что же говорит он? Иисус приходил к теще Петра «огнем жегомой» (Мф. 8:14). Где теща, там и жена; где жена, там и брак. А Филипп? Не имел ли он четырех дочерей (Деян. 21:9)? Где четыре дочери, там и жена и брак. А Христос? Хотя Он родился от Девы, но приходил на брак и принес дар. «Вина нет у них», сказали Ему, и Он обратил воду в вино (Ин. 2:1—11), почтив своею девственностью брак и своим даром одобрив дело, чтобы ты не отвращался брака, а ненавидел прелюбодеяние. Я, хотя и с опасностью, но обещаю тебе спасение, если ты и будешь иметь жену. Будь внимателен к самому себе. Жена, если она добрая, бывает твоею помощницею. А что, если она недобрая? Сделай ее доброю. Разве у других не были жены и добрые и злые, чтобы ты не имел предлога к оправданию? Какова была жена Иова? Напротив Сарра была доброю. Укажу тебе на жену худую и злую. Не повредила мужу жена Иова. Она была худа и зла и советовала ему богохульствовать. Что же? Поколебала ли она эту крепость? Сокрушила ли этот адамант? Преодолела ли эту скалу? Поразила ли она этого воина? Ниспровергла ли этот корабль? Исторгла ли это дерево? Нисколько. Она нападала, а крепость делалась более твердою; она воздвигала волны, а корабль не утопал, но плыл спокойно; плоды дерева были обрываемы, а само дерево не колебалось; листья падали, а корень оставался твердым. Говорю это для того, чтобы никто не ссылался на злобу жены. Худа она? Исправь ее. Она, скажешь, лишила меня рая. Но она возвела тебя и на небо. Природа одна и та же, но душевное настроение различно. Худа жена Иова? Но хороша Сусанна. Бесстыдна египтянка? Но скромна Сарра. Ты видишь ту? Посмотри и на эту. И из мужей одни злы, а другие добры. Иосиф был прекрасен, но старшие его (братья) бесстыдны. Видишь ли везде зло и добродетель, происходящие не от природы, а получающие отличительные свойства свои от душевного настроения? Не представляй мне предлогов к своему оправданию.

Поистине сострадателен и милостив Господь и всем человеком хощет спастися и в разум истииы приити (1 Тим. 2:4). Он премудро все строит, облегчая каждому путь спасения. И это нам можно видеть из самих дел: ибо Ахаз был муж идолослужитель, мерзкий и скверный. Но поелику он находился в неизбежном бедствии и Милосердый видел, что он как бы упился несчастием, то немедленно указывает на возможность получить от Него спасение и обещает помощь, а именно — под условием, чтобы он престал от идолонеистового безумия, решился воздерживаться от прежних грехопадений и принял свет истинного богопознания. итак, пророк получает повеление встретить его вместе с Иасувом, имя которого значит оставление или оставленный, и который служил как бы символическим образом для Ахаза, что спасен будет остаток Иуды, пребывший верным Богу. При этом пророк принимается за образ Бога, и весьма уверительно дает обещание помощи на купели горняго пути села белилнична; потому что купель опять есть образ спасительного источника святого крещения, который ведет нас и к пути горнему и к пути мысленного белильника, то есть, очищающего нас от всякой нечистоты и избавляющего от скверн. Итак, обещание твердо, и как бы под образом частного (обещания) пророку дан мудрый прикровенный намек на обетование всеобщее и подаваемое чрез Христа. Но говорит: блюди еж молчати, и не боися, ниже душа твоя да изнеможнт от двою древу главен дымящихся сих. И повеление быть покойным и проводить время без забот, а равно и повеление освободиться от тяжких ужасов было делом призывающего, — и подлинно весьма благоразумно, — к послушанию и как бы возводящего к началам долга — почитать словеса Божии и с готовностью признавать истинным то, что изрекает Бог. Головнями же и деревами дымящимися называет составивших умысел против него, как таких, которые скоро прекратят и самое бытие свое и царствование. Ибо как дерево или головня, когда вынимается из огня, то дымится, однако скоро перестает иметь и огонь в себе: таким же, думаю, образом и человек, имеющий скоро перестать жить или делать что-нибудь, по справедливости может быть назван головнею или еще дымящимся деревом. Поелику же знал, что они были весьма устрашены и в великом унынии, так как были побеждены в сражении с Факеем, когда пало, как я сказал, сто двадцать тысяч из Иудеев в один день: то избавляет их и от этого страха и говорит: егда бо гнев ярости моея будет, паки исцелю, то есть те не пали бы, если бы не отдал их в руки врагов гнев мой. Но если бы и был, говорит, гнев мой против некоторых, то Я опять исцелю потерпевших; потому что предавший вследствие гнева, легко изъимет по свойственной Ему кротости и человеколюбию.

Место действия. Тоннель Езекии в то время еще не был построен. Воды источника Гион (в Кедронской долине, к востоку от Иерусалима) доставлялись в водоем, расположенный в юго–западной оконечности города, по акведуку. Этот акведук известен как Силоамский канал, а в библейские времена его иногда называли Селах (см.: Неем. 3:15). Вероятно, воды этого водоема («верхнего») периодически спускали в «нижний» пруд, чтобы дать людям воду для стирки. Дорога на «поле белильничье», вероятно, проходила через Кедронскую долину. Исайя вполне мог встретить здесь Ахаза, если бы тот решил проверить состояние водоснабжения города и обдумать способ его защиты на случай осады.

Шеарясув. Имя означает "остаток возвратится" (10,20-22).

Ахаз, в ожидании осады Иерусалима, осматривал водопровод, снабжавший весь город водою. Этот водопровод начинался у верхнего пруда (пруд Силоамский, находившийся в верхнем пруде), очень большого, откуда вода подземным ходом была проведена по городу и стекала в другой пруд, впоследствии называвшийся прудом Езекии. Исаия должен идти к Ахазу со своим сыном, имя которого – Шеар-Ясув (остаток спасется) – символическое: оно означало суд Божий, ожидающий Иудейское царство, от которого может сохраниться только разве небольшой остаток. Между тем имя самого Исаии (Господь спасет) указывало на возможность помилования, и царю таким образом предоставлялось выбирать, чего он хочет – суда или милости от Бога. Суд же угрожал Ахазу за то, что он, вопреки воле Божией (Пс. 145:3), возложил свою надежду не на Господа – истинного Царя Израиля, а на ассирийского властителя Тиглат-Пилезера, к которому уже послал посольство с просьбою о помощи против царей сирийского и Израильского (4 Цар. 16:7-8).