Моисея не спрашивает, но как уже готовому говорит:
и ныне гряди, да послю тя к фараону царю Египетскому (
Исх. 3:10); а Исаии говорит:
кого послю, и кто пойдет? Какая тому причина? Та, что там Моисей посылаем был на дело благое – благодетельствовать народу, а здесь предлежит служение в деле горестном. Посему Моисею дано повеление, а Исаии на волю предоставлено служение, потому что у нас, человеков, в обычае нести на себе добровольно нами избранное, хотя бы то было и трудно. Посему Господь хочет, чтобы Исаия добровольно принял на себя посольство. И хотя показал, что посольство нужно, однако же хочет, чтобы посылаемое лицо изъявило благорасположенность к служению по собственному усердию. Поэтому Моисей, призываемый к званию знаменитому – управлять народом великим, отрекается:
кто есмь аз, яко да пойду к фараону царю Египетскому, и изведу народ из Египта? И еще:
молюся Ти, Господи! недостаточен есмь прежде вчерашняго и третияго дне, ниже отнележе начал еси глаголати рабу Твоему, и еще:
молюся Ти, Господи, избери могуща иного, егоже послеши (ср.:
Исх. 3:11;
Исх. 4:10, 13). Исаия же, не слышав ничего подобного, но узнав одну необходимость посольства, добровольно себя предал и, по преизбытку любви, вступил в среду опасностей, не рассуждая об огорчениях, какие причинит ему народ. Но заметь точность и осмотрительность Пророка. Ибо на два предложения:
кого послю, и кто пойдет? – дает один ответ:
се, аз есмь, посли мя. Не присовокупил еще: "И я пойду", ибо принять посольство – от нас зависит, но быть подкреплену для шествия – зависит от Того, Кто дает благодать укрепляющего Бога. Посему что было в его произволении, то сказал:
се, аз есмь, посли мя, а что было от благодати, то предоставил Господу. Он не дал обещания, что пойдет, потому что сознавал свою немощь. Слышит же глас Господень, хотя ничто не ударяло в телесный слух, потому что Бог напечатлевает волю Свою во владычественном души у тех, кому хочет открыть ее. Ибо в уме тех, у кого он не развлечен и чист, какой-то неизреченной силой составляются образы, как будто они слышат в себе изглашаемое слово Божие, хотя ни воздух не принимает, ни слух не передает сих образов. Ибо, как в книге, Бог написует волю Свою в душе Пророка; и о том, кто принял душой Божии мысли, говорится, что он слышит. Посему-то Пророк, сказав:
се, аз есмь, посли мя, умолчал о последующем. Не сказал: "Я пойду", потому что такое обещание велико и выше его сил. Но чего не взял на себя, то даровал ему Господь, ибо сказал ему:
иди и рцы людем сим (
Ис. 6:9). Впрочем, говоря:
се, аз есмь, Пророк показывает уже в себе дерзновение: как причастный Сущаго дерзает включить себя в число сущих. И это сказал он по очищении уст его. А кто пребывает в беззакониях и не удостоен познать Сущаго, тот не может о себе свидетельствовать:
се, аз есмь. Поскольку же
положи Бог первее Апостолов, второе пророков (ср.:
1 Кор. 12:28), то и Исаия приемлет сперва дарование Апостольства. Но и Моисей в числе Апостолов, ибо сказано:
гряди, да послю тя к фараону царю Египетскому. И Иеремия слышит:
ко всем, к нимже послю тя, пойдеши (
Иер. 1:7).
Достойно исследования, почему посылаемый Моисей отказывается и много усиливается отречься от посольства, а Исаия предает себя с такой готовностью? Моисею не предлагается вопрос:
кого послю? Но он самолично приемлет повеление. Сказано:
и ныне гряди, да послю тя к фараону в Египет,
и изведеши люди Моя, сыны Израилевы из земли Египетския (
Исх. 3:10). Но Исаия сам себя предлагает, когда слово неопределенно требует служителя для посольства. что скажем на сие? В расположениях у святых нет противоречия, когда они в рассуждении одного и того же дела оказываются между собой и противными. Но поскольку Моисей знал назначение, для которого посылают его, то и медлил, представляя себе непреклонность сердца фараонова, а также непокорность народа и трудность управлять им. Он имел уже опыт неблагодарности иудеев, потому что и облагодетельствованные заставили его бежать. Почему, не терпя их злонравия, удалился на безмолвие в пустыню, под видом пастырства, избегая молвы городов и многолюдства. Поэтому говорит:
кто есмь аз, яко да пойду к фараону, и яко да изведу люди от земли Египетская? (ср.:
Исх. 3:11). Ибо и фараон не без великих озлоблени отошлет народ, и народ не таков, чтобы легко было управить им, но всегда идет вопреки имеющим попечение об его спасении. Сию мысль показывает в Моисее и последующее. Ибо когда, по слитии тельца, Бог, даруя благодать служителю Своему, вместо прощения греха народу, напоследок сказал:
иди и возведи люди сия (ср.:
Исх. 32:34),
и послю Ангела Моего пред лицем твоим (ср.:
Исх. 33:2), что говорит на сие Моисей? Молюся, Господи,
аще Сам Ты не идеши с нами, да не изведеши нас
отсюду (ср.:
Исх. 33:15). Какая же мысль у Моисея? Та, что народ грешен и ему нужен Отпущающий грехи; а сие Ангелам невозможно. Ангелы хотя наказывают грешников, но не могут прощать грехов. Посему просит, чтобы пришел Сам Бог, и теперь говорит то же, что и прежде:
избери могуща иного, егоже послеши (
Исх. 4:13), то есть да приидет истинный Законоположник, всемощный Спаситель, один имеющий
власть отпущати грехи (ср.:
Мк. 2:10). Но поскольку не пришла еще полнота времен и человечество надлежало обучать посредством образов, то не услышано прошение Пророка. А Исаия, по оставлении грехов его, когда сказал:
посреде людий нечистыя устне имущих аз живу, тогда услышал:
кто пойдет к людем сим? Рассуждая, что для подобного благодеяния и им требуется посылаемый, в избытке радости предлагает в служение себя, чтобы и им оставлены были грехи, и говорит:
се, аз есмь, посли мя. Так благословны и Моисеево отречение, и Исаиино усердие. Впрочем, безопасен ответ святого, как воспользовавшегося уже очищением посредством горящих углей, ибо вопросившему Господу:
кого послю, и кто пойдет? – на слово
послю отвечает:
се, аз есмь, а на слова:
кто пойдет? – не сказал: "Аз пойду". Он знал, что для действования нужно иметь содейственником Бога; посему что было в его произволении, то предложил, а что требовало Совершающего, о том умолчал. А как слышит он глас Господень, о том многократно было говорено, а именно во владычественном души удостаиваемого такой благодати, неизреченной некоторой силой, воображается Божие слово; тогда как Божия сила издает глас в достойных не чрез телесный слух, но в самом владычественном души у очищенных напечатлевая мысль и, как бы молча, написывая в них понятия, какие у нас до сознания души доводит слух, поражаемый чувственным звуком. Посему Пророк слышал мысленный голос, бывший в сердце, что бывает иногда и во сне. Ибо нам кажется во сне, что слышим, тогда как никто не говорит и в проходы слуха не входит чрез воздух чувственный звук. Так говорит Бог, так слышат святые!
