Книга пророка Исаии, Глава 51, стих 17. Толкования стиха

Полюбомудрствуй о том, как гнев Божий, называемый чашей в руке Господа (Пс 74:9) и чашею падения, испиваемою (Ис 51:17, LXX), сораз­меряется с грехами; потому что Господь, хотя у всех убавляет нечто из заслуженного ими наказания, и нерастворенное вино гнева раство­ряет человеколюбием. Впрочем, от строгости преклоняется на милость только для тех, которые вразумляются страхом, и от малой скорби приемлют во чреве обра­щение, и рождают совершенный дух спасения. А блюдет Он и без остатка изливает дождь, то есть конечный гнев, на тех, которые не исцеляются Его благостью, но еще ожесточаются, подобно тяжкосер­дому фараону, обременяющему горькими работами и соблюденно­му в показание силы Божией над нечестивыми.

Воспряни воспряни возстань, Иерусалим, выпивший из руки Господа чашу гнева Его: выпивший до дна чаши опьянения и осушивший до подонков. Некому поддержать его из всех сыновей, которых он родил, и некому взять его за руку из всех сыновей, которых он воспитал. Два встретили тебя: кто будет скорбеть о тебе? Опустошение и истребление, и голод и меч: кто утешит тебя? Я часто учил, что Иерусалим и Сион есть город, имеющий два названия (δυώνομον), из которых Сионом, означающим возвышенное место, называется крепость, потому что находится на горе: остальная же часть города именуется Иерусалимом, называвшимся прежде Иевусом и Салимом, который Пророк теперь увещавает, чтобы он, падший прежде чрез отречение, говоря при страдании Господа: возми, возми, распни Его: не имамы царя, токмо Кесаря (Ин. 19:15), возстал, и иринес покаяние, и чрез бедствия плена почувствовал, чем он оскорбил своего Творца. Врачи чувствующему тошноту в желудке обыкновенно дают горчайшее противоядие, от вкуса получившее название, для того, чтобы он изблевал вредныя мокроты и мог принимать в желудок печеныя и вареныя яства, которым множество мокрот препятствовало перевариваться. Посему и Иерусалим, пивший из чаши ярости Господа и из фиала (χονδο) Его, из чаши, которую Симмах перевел сосудом для растворения вина (craterem), и которую, по книге Бытия, Иосиф приказал скрыть в мешке брата Вениамина (Быт. 44), получает повеление возстать от опьянения, потому что он выпил, и опорожнил, и осушил оную до подонков, что три переводчика показали одним словом: εξεστράγγισας (выцедил все до капли). Это есть та чаша, о которой в Псалмах читаем: чаша в руце Господни вина нерастворена исполнь растворения, и уклоны от сея в сию: обаче дрождие его не истощися, испиют вси грешныи земли (Пс. 74:9). О ней и у Иеремии Бог говорит: возми чашу вина нераствореннаго от руки Моея, да напоиши вся языки, к нимже Аз послю тя. И испиют, и изблюют, и обуяют от лица меча, егоже Аз послю среде их (Иер. 25:15-16). И сказав о поднесении оной другим народам и Иерусалиму, и городам иудейским, пророк присовокупляет: тако рече Господь сил, Бог Израилев: пийте и упейтеся, и изблюйте, и падите, и не востаните от лица меча, егоже Аз послю среди вас (Иер. 25:27). И должно заметить, что эта чаша ярости Господа есть меч Его, посылаемый среди грешников. При этом рождается вопрос: каким образом после питья, опьянения, и блевания, и падения, у Иеремии говорится, что Иерусалим не может возстать, а теперь чрез Исаию говоритъ ему: воспряни, воспряни, возстань, Иерусалим. Это разрешается так: доколе кто либо пьет чашу, и опьяневает, и обуевает, и блюет, и падает, он не может возстать, ибо еще не выпил чаши Господней, и не дошел до подонков, чтобы осушить оную до дна. Теперь же говорит Иерусалиму о прошедшем времени: выпивший из руки Господа чашу ярости Его, а не пьющий. И вместе с этим должно обратить внимание на то, что в Иудее с того времени не было ни пророка, ни апостола, который утешил бы его, и взял бы его за руку и поднял бы его лежащаго. Из сего видно, что это говорится после последняго плена: в противном случае он, как повествует история, в Вавилоне и после Вавилона имел Иезекииля и других пророков. Что же касается того, что он говорит: два встретили тебя, или два эти противны тебе: кто будет скорбеть о тебе, и вместо двух приводит четыре: опустошение и истребление, голод и меч, то подобное этому поется в Псалтири: единою глагола Бог, двоя сия слышал: зане держава Божья, и Твоя, Господи, милость: яко Ты воздать комуждо по делом его (Пс. 61:12-13). Ибо и там однажды говорит Бог, что Он всемогущ, а два слышит Пророк,— что всемогущество Его превозмогает в той и другой части, так что Он и кающимся оказывает милосердие, и пребывающих во грех подвергает заслуженным наказаниям. Сообразно этому и в другом месте Иерусалим встретили двое, из коих каждое имеет пару. Ибо за падением или опустошением следует истребление: за голодом и мечем— погибель. Можем это сообразно таинственному смыслу разуметь и о душе-грешнице, которая, не желая пить чашу ярости Господней, говорит в псалме: Господи, да не яростью Твоею обличиши мене, ниже гневом Твоим накажеши мене (Пс. 6:2). Но если бы она выпила оную, то хорошо для нея почувствовать свои наказания и услышать Господа, говорящаго: когда гнев ярости Моей пройдет, опять исцелю (Ис. 7:4). И в другом месте: сия глаголет Господь: еда падаяй не востает (Иер. 8:4)?

Так как пророк выше сказал: кем ты был и почему убоялся гнева ярости притеснителя? – то для того, чтобы Иерусалим не думал, что он подвергся наказаниям от людей, он прибавляет: из руки Господа выпил чашу ярости Его. Писания всегда называют наказания чашею; пророк прибавляет: до дна, чтобы показать угрожающее наказание Божие. А так как таковое наказание сходит глубоко, в самое сердце, то пророк говорит: выпил и осушил. Он приводит справедливую причину, и так как гнев следовало умилостивить, то говорит: ты исполнил меру наказаний, испил, опустошил чашу, так что от наказаний не осталось ничего.

Чашею падения, фиалом ярости угрожает Бог наказать падающих для их исправления, когда отдает их в руки то Вавилонянам, то Ассирианам. Но чаши сии, испитые Евреями, хотя упоили их, однако же не сподобили лучшей жизни. Христос же, на Древе единую испив чашу, и горечь уврачевал, и даровал веселье.
Иной вариант. Что значит чаша падения и фиал ярости? Чашею падения и фиалом ярости наказания Бог угрожает согрешившим для их исправления, вручая и чашу, и фиал, иногда Вавилонянам, а иногда Ассирианам. И испиваемые Евреями, они хотя и напоевали их, но не соделывали достойными лучшей жизни. Христос же, испив чашу на Древе, и горечь ее усладил, и придал ей веселие.

Обращает свою речь к синагоге Иудейской, как к падшей и еще лежащей, и как бы простирая к ней руку помощи и как Бог оказывая к ней сострадание, повелевает ой встать. Мы говорим, что здесь разумеется не телесное восстание, потому что не такое следует разуметь и падение, напротив духовное, состоящее в неверии. Посему и благо восстания, упоминаемого здесь, заключается в вере. В погибель впали они, без сомнения, от того, что не приняли евангельской спасительной проповеди, напротив привязаны были к учениям и заповедям человеческим, хотя Бог ясно говорил устами Исаии: людие мои, блажащии вас льстят вы, и стези ног ваших возмущают (Ис. 3:12): ибо начальники их, постоянно говоря им о данном чрез Моисея законе и часто произнося следующие слова: блажени есми Исраилю, яко угодная Богу нам разумна суть (Вар. 4:3), отвлекали ум подвластных им от любви ко Христу и, убеждая пренебрежительно относиться к благодати Его, ввели их в заблуждение и затрудняли путь ног их, не позволяя им поступать правильно или идти прямым путем к оправданию в вере, хотя закон сам по себе не приносит никакой пользы. Итак восстани, говорит. Очевидно, это тоже, что сказано устами Павла: востани, спяй, и воскресни от мертвых, и осветит тя Христос (Еф. 5:14). И к этому присовокупляет следующее: темже ослабленныя руки и ослабленная колена исправите и стези правы сотворите ногами вашими (Евр. 12:12, 13). А что те, которые неистовствовали против Христа и, насколько от них зависело, дерзнули предать смерти Начальника жизни, навлекли на себя достойное и вполне соответственное их нечестию наказание, это показывает, говоря: испивый чашу ярости от руки Господни: чашу бо падения, фиал ярости испил и истощил еси. Фиалом же называет осуждение. Выражение же: истощил еси означает не вылил, но испил все до дна, то есть, ты подвергся полной ярости Божией и перенес гнев, равносильный преступлениям; ибо злые зле погибли, отчасти уже тогда, когда была опустошена вся страна их и вместе с Иерусалимом сожжен был и их знаменитый храм и сверх того лишились надежды на Бога и исключены из сонма святых. И в то время, как все это, говорит, случилось с тобою и когда он (Иерусалим) был как бы пьян от полнейшей ярости (Божией), не было никого из твоих чад, не было поддерживающего тебя за руку, не было утешающего. Правда, очень много было у них левитов и жрецов, книжников и фарисеев, наслаждавшихся это всех почестями, поставленных высоко над прочими преимуществом и превосходством. Но никто из всех их не избавил Иудеи от бедствия, постигшего ее вследствие божественного гнева: не было ни одного такого, который бы мог подать хотя малое утешение подвергшейся невыносимым страданиям. Итак те, которые отвлекали их от любви к Богу и убеждали не иметь веры в Него, причинили им вред и, впадши в бездну погибели, не оказали никакой помощи.

Оттуда же: И гнев, называемый чашей в руке Господа (Пс. 74:9) и чашей падения испиваемой (Ис. 51:17: LXX), соизмеряется с грехами, хотя и убавляет у всех нечто из заслуженного наказания и нерастворенное вино гнева растворяет человеколюбием; преклоняясь от строгости на милость...¹ Рука Господа — это сила творящая, сохраняющая, благое созидающая, а неблагое сокрушающая. Всякий грех, как только он совершен, прочно сопрягается с грядущим в конце судом. Преклонится же от строгости на милость, когда чрез спасительные заповеди внушит душе покаяние, от суда очищающее.

Воспряни, воспряни. См. ст. 1,9; 52,1.11; ср. Еф. 5,14; ком. к ст. 9. чашу ярости Его... чашу опьянения. Метафора Божественного суда (29,9; 63,6; Пс. 74,9; Иер. 25,15-31; Иез. 23,31-34; Зах. 12,2; Ин. 18,11; Откр. 14,10; 16,19).

С 17–23 ст. идет начало уже новой пророческой речи, продолжением и окончанием которой служит вся дальнейшая глава. Основанием поместить начало новой речи в конце данной главы послужило, очевидно, их близкое родство по содержанию и характеру. Круг пророчественных утешений постепенно как бы смыкается и становится все уже и теснее: сначала пророк обращался ко всему Израилю (48 гл.), затем – к избранным представителям его (51), а теперь – он взывает к одному Иерусалиму – духовно-политическому средоточию и центру верного Сиона. Воспряни, воспряни, восстань Иерусалим... Повторение известных слов, помимо общего его смысла - подчеркнуть важность произносимого и обратить на него усиленное внимание - имеет у пророка Исаии еще и особое назначение - служит гранью новых отделов его речей (ср. Ис. 5:25; Ис. 9:12, 17, 21; Ис. 10:4; Ис. 48:22; Ис. 57:21; а также: Ис. 5:8, 11, 20; Ис. 22:1; Ис. 23:1; Ис. 28:1; Ис. 30:1; Ис. 38:1, 12; Ис. 51:1, 4, 7).

Чаша ярости

Чашей (Ис 51:17) названо нака­зание; ибо оно оглушает, словно вводя в опьянение. Упоминает эту чашу и блаженный Давид, и гово­рит следующее: ибо чаша в руке Господа, вино в ней чистое, изливаемое в полноте, и Он наклонял ее то в одну, то в другую сторону» - ведь иногда Он наказывает одних, иногда других - и все же не израсходовался его осадок: будут пить все нечестивые земли (Пс 74:9, LXX).

И боговдохновенный Иеремия упоминает ее: Ибо так сказал мне Господь, Бог Израилев: возьми из руки Моей чашу с этим несмешанным вином, и напой из нее все народы, к которым Я посылаю тебя. И они выпьют, и выблюют, и обезумеют (Иер 25:15-16). Затем, поясняя, что имеется в виду под чашей, он добав­ляет: при виде меча, который Я пошлю на них (Иер 25:16), и дальше: И взял я чашу из руки Господней и напоил из нее все народы, к которым послал меня Господь: Иерусалим и города иудейские, и царей его и князей его, чтобы сделать их пустошью, местом нехоженым, посмеянием и проклятием, как и видно ныне (Иер 25:17-18), и так далее. Поэтому и здесь Бог устами проро­ка говорит: чашу бедствия ты испил и осушил (Ис 51:17), иными словами: ты претерпел наказание великой силы, и не было тебе помощи от царей, военачальников, многочис­ленного войска, которым ты вверял свою жизнь.