Книга пророка Исаии, Глава 49, стих 14. Толкования стиха

Чада Сиона, т. е. Новозаветной Церкви, не видя конца своим бедствиям от врагов, впадут в малодушие, станут думать, не забыл ли о них Господь, оставив их без заступления, и свое малодушие будут выражать в жалобах Господу на свою горькую судьбу.

Ст. 14, 15. Рече же Сион: остави мя Господь, и Бог¹ забы мя. Еда забудет жена² отроча свое, еже не помиловшти гисчскиия чрева своего? Аще же и забудет сих жена, нo Аз не забуду тебе, (глаголет Господь). Спаситель всяческих Господь предложил благодать чрез веру прежде других чадам Сиона и потомкам Израиля, и бесчисленными увещаниями убеждал их, говоря: улучите время, в которое возможно было уверовавшим в Него обогатится почестями, обещанными отцам их. Но они были бесчувственны и непослушны, и посему, презирая законы премудрого Моисея и мало заботясь о проповедях пророческих, отклонились от веры и были уловлены сетями господоубийства. Итак ради сей вины они были отторжены и удалены от общения о Ним, впрочем спасен останок и не весь до корня погиб Израиль. Но очень немного оказалось спасенных и совсем малочисленны они по сравнению со множеством неверующих. Посему весьма благовременно вводится теперь Сион, представляющий собою лицо матери иудейской и как бы плачущей о том, что она презрена от Вседержителя Бога³. Именно потому, что у нее осталось так мало чад, она и рече, сказано, что остави мя Господь и Господь забы мя. И что на сие Бог? Несравненную являет любовь к людям, и обещает мысленному Сиону благо своего милосердия, и старается удостоверить в том, что не забудет никогда созданий Своих. Как родившая жена не могла бы забыть чад своих, имея закон природы руководителем высшего человеколюбия или нежной жалости; так и Аз не забуду, говорит, Своих чад, если любовь Бога без сомнения превышает нежность в матерях, так как ничего не представляет неестественного для них возможность впасть в забвение, Мне же несвойственно испытать сие. Итак, хотя речь (Бог забы мя) идет как бы от земного Сиона или матери иудеев, потерпевшей бесчадие или малочадие, но обетование дается как бы мысленному Сиону, к которому, говорит премудрый Павел, приступили уверовавшие (Евр. 12:22), дабы ты разумел Церковь собранную из язычников и иудеев, имеющую образ вышней Церкви, о которой и всемудрый Павел упоминает говоря: а вышний Иерусалим свободь есть, иже есть мати всем нам (Гал. 4:26). Она есть град Бога живого и кормилица первородных и матерь святых, написанных на небесах, которую никогда не забудет Христос; ибо Он возлюби Церковь (Еф. 5:25), которую представил Себе Сам (Еф. 5:27), создав два народа во единого нового человека и примирив обоих во едином лице с Отцом (Еф. 2:15, 16). Как же забудет Он собственное тело, то есть Церковь, коей Он есть глава (Еф. 5:29, 23)?

Сион. См. ком. к 1,8. оставил... забыл. Эти слова относятся ко времени пленения (40,27; 54,7).

14-17 Включительно идет особая, ободряющая речь пророка, обращенная им к Сиону. В сущности, она представляет несколько измененное повторение раннейшей речи Самого Мессии (4 ст.). Как там Мессия сетовал на ненужность и как бы бесцельность своей будущей миссии, так и здесь весь тот народ, представителем которого был Мессия, изливает несправедливые жалобы на Свою оставленность и покинутость Богом. И подобно тому как тогда Господь рассеял всякие сомнения и уныние у Своего Раба, так точно и теперь Он ясно обнаруживает всю неосновательность подобных опасений у Сиона. А Сион говорил: оставил меня Господь, и Бог Мой забыл меня! Сопоставляя это место с одной из ближайших параллелей (Ис. 40:27), мы имеем полное право относить его к историческому Израилю и к тому малодушному ропоту на Бога, который не раз выходил из уст этого жестоковыйного и неблагодарного народа, всегда готового ответственность за все свои мнимые и действительные несчастия сложить с себя на кого-либо другого, главным образом, на Самого Бога. И в данном случае под Сионом, роптавшим на Бога, должно разуметь, очевидно, опять тот же народ израильский, в лице его, современного пророку, поколения... Представители его, переживая целый ряд исторических невзгод, слушая грозные обличительные речи пророка и не ведя осуществления своих земных ложно-мессианских планов, приходили в уныние и, по обыкновению, роптали на Бога за то, что Он их оставил и забыл. Пророк не оставляет всего этого без ответа; но в самом ответе он искусно подставляет новый предмет речи: вместо старого Сиона - т. е. плотского исторического Израиля, он переходит к новому, духовному Сиону, т. е. к Церкви Христовой и прекрасно выясняет, что этого подлинного и единственно-достойного Бога Сиона, Господь никогда не оставит и не забудет Своей милостью, а наоборот - даст ему широкое распространение и высокое процветание. "В ветхозаветный период Сионом называлась гора Божия, на которой возвышался храм Всевышнего, освященный Им (3 Цар. 8 - 3 Цар. 9 гл.). Духовный центр человечества находился среди общины верных Господу, которые с верой и надеждой внимали пророкам, говорившим об Эммануиле. Грехи народа и постоянные осквернения храма (Иез. 8, Иез. 9:1-7; Иез. 10}}-{{{Иез. 11:1-23), по-видимому, уничтожили Сион на земле... Но в следующих словах пророчества Исаии мы видим, что Господь исполняет обетования, данные всему человечеству, и тогда имя Сиона переносится на всех тех, которые призовут имя Господне (Иоил. 2:28-32; Деян. 2:21); ибо, как говорит Апостол Павел всем христианам: "вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах". (Евр. 12:22-24 - Властов).

Он обращает речь свою к Сиону, и к Сиону не возрастающему и цветущему, но являющемуся в безнадежном состоянии: «рече... Сион: остави мя Господь, и Бог забы мя» (Ис. 49:14). Под именем Сиона Исаия разумеет, без сомнения, не гору, но население горы Сиона, Иерусалим с его обитателями; и притом, как пророк Божий, занятый не человеческими видами, но Божественными, в образе Иерусалима он зрит град Божий, обиталище истинной веры в Бога, Церковь Божию.