Книга пророка Исаии, Глава 3, стих 19. Толкования стиха

И луницы гривенныя, и гривну, и красоту лица их. Пророк описывает подробно женские уборы, порицая излишество убранства. Ибо отнимет Господь и луницы гривенныя и гривну. Яснее выразил другой слово луницы, сказав (mnaiakaj) ожерелья и, вместо гривны, употребив слово (calasta) цепи. Посему луница есть золотое шейное украшение, сделанное в виде круга, которое возлагая на себя, женщины стараются показать обнаженную шею и бесстыдно выказать то, что всего приличнее скрывать. И гривна есть некоторое украшение, спущенное также вниз, сходящее по груди, висящее в виде тонких цепей, и чтобы оно было видно, непременно нужно не закрывать грудь, вопреки тому чего требовало бы благоприличие. И красоту лица их. Есть некоторые краски, употребляемые женщинами для украшения лица: белая, алая и еще черная. Одна придает ложную белизну телу, другая цветет румянцем на щеках, а черная луновидно описывает бровь над глазами. И сие самое Господь угрожает отнять, чтобы не было окрадываемо, как говорят, целомудрие мужей и чтобы этим живописанием не были увлекаемы жалкие очи юношей. Или тогда отнимется это, когда все пред Судиею предстанет обнаженным, когда поникнет бровь, уныние явится на щеках, побледнеет лицо от страха. Итак, отнимет Господь и красоту и состроение красы славныя, как бы отнимет и вещество украшающее, и самое изобретение искусства. И поскольку невозможно столько превозноситься одним украшением и приходить от него в кичение, но, при соединении всех вместе украшений, порождается горделивая мысль, то Господь угрожает отнять и состроение красы. Какова же краса, такова, очевидно, и слава красы. Но краса – телесная и суетная; потому и слава красы телесна и несамостоятельна. И обручи, и запястия, и вплетения. Все исчисленные наряды составляют предмет забот для женщины щегольливой, то есть роскошной и рассеянной; преимущественно же обручи, и название свое получив от роскоши²⁸, – может быть, налагались на плеча. Запястья же выставляются на вид на краях рук. Иногда запястья берутся и в добрую сторону, например, когда старейший дому (ср.: Быт. 24:2) украшал святую Ревекку (см.: Быт. 24:22). Ибо той, которая должна была сожительствовать с Патриархом, нужно было, чтобы уневещивающий ее обучил предварительно душевной деятельности. Посему украсил он руку золотыми запястьями, то есть досточестными делами. Десять златниц вес их, потому что все соблюдение закона определяется десятью главами; и усерязи весом по драхме (ср.: Быт. 24:22), потому что послушанию прилично украшаться верой в единого Бога. Но здесь отнимаются запястья, потому что превозносятся красотой запястий. Вообще пророческое слово показывает нам, что высоко думающий о дарованных ему способностях лишается поддерживающего его надзора. Вплетение же, вероятно, есть нечто вплетаемое в волоса, чтобы оно своей доброцветностью возвышало цвет волос. И никто да не почитает сего маловажным. Мы не честнее Духа, чтобы пренебрегать исследованием речений Писания. Ибо знаем из Песни Песней, что у восхваляемой невесты восхваляются и вплетения. Сказано: глава твоя на тебе яко Кармил, и заплетение главы твоея яко багряница (Песн. 7:5). И усерязи, и перстни. Знаем похвальное употребление усерязей в обручении Ревекки – символ того, что ей в доме Авраама будут преподаны благие уроки об истине в мысленном; но во многих местах Писания находим охуждаемые усерязи. Во-первых, видно сие из того, что, когда надлежало войти в Вефиль, Иаков приказал женам вместе с богами чуждыми отдать и усерязи (ср.: Быт. 35:4), потому что как идолослужение, так и употребление усерязей служили препятствием к вступлению в дом Господень, ибо Вефиль толкуется дом Божий. Потом, в книге Исхода, Аарон, принужденный народным мятежом сделать идола, избрал усерязи как вещество, годное к приготовлению воспрещенного. Ибо сказано: взяша вси людие усерязи златы, яже во ушесех жен их, и принесоша ко Аарону. И слия их, сотвори им телца литаго (ср.: Исх. 32:3, 4). И Гедеон, из плена измаилитского взяв у народа усерязи, сотвори от них ефуд, и постави его во граде. И соблуди весь Израиль по нем тамо, и бысть Гедеону и всему его дому в соблазн (ср.: Суд. 8:27). И теперь усерязи сии охуждаются, потому что превозносятся ими мысли дщерей сионских.

Отымет Господь... плетение волос их, то есть в день уничижения отнимет всякое украшение их.

И луночки, и цепи, и ожерелья, и запястья, и повязки, и проборния булавки, и подвязки, и шейныя цепочки, и сосудцы для духов, и серьги, и перстни, и драгоценные камни, висящие на лбу. Описывает женския украшения и чрез них украшения городов или, в иносказательном смысле, украшения различных добродетелей. Женщины имеют висящия на подобие луны лривески, которыя мы относим к украшениям Церкви, освещаемой Солнцем правды; также цепи, которыя, свешиваясь до груди, указывают на разум и седалище (ηγεμο νικόν) ума в сердце; и ожерелья, обозначающия одним словом все украшения; и красиво сделанныя запястья, какия получила Ревекка при помолвке (Быт. 24:22), и повязки, и головныя украшения, и проворныя булавки¹, чтобы иметь суждение обо всем, и подвязки, украшающия поступь нашу, чтобы мы слышали: «да не преткнется нога твоя» (Пс. 90:12), и: избавишь ноги мои от надения (Пс. 55:14); и шейныя цепочки, которыя сплетаются из золотых и серебряных проволок, то есть из смысла я изречена Писаний; и сосудцы для духов, чтобы мы были благоуханием Христовым (2 Кор. 2:10), и серьги², чтобы мы слушали не суд крови, но слова Господа говорящаго: имели уши слышат да слышит (Лк. 8:15); <...>

И срачицы тонкия, – вероятно, говорит о летней одежде. И красоту лица их, – здесь, мне кажется, он разумеет притирания и румяна. И состроение красы славныя, – этим указывает на позолоту. И обручи, – золотые украшения на руках. И запястья (И запястия), – украшение на кистях рук. И сплетение, – золотое украшение вокруг головы. И перстни и кольца, – которые называют браслетами.

Сказав, что в тот день будет открыта срамота их, подробно повествует и о том, каким образом случится с ними срамота. А что они будут находиться в нищете и лишатся всего, изысканно ими изобретенного, и оного прежнего благоденствия и роскоши, в этом удостоверяет, присовокупляя, что они будут обнажены от всякого украшения, утративши плетения, ожерелья и цепи и прочее неразлучное с этим. Из сего можно видеть, что они имели величайшее пристрастие к нарядам, преданы были мыслям об украшениях, в особенности же о разврате. Ибо женщинам с добрым настроением сердца и отличающимся скромностью, совершенно противны занятия такими предметами, и им отвратительно и ненавистно то, что придавало бы им нескромный вид, напротив они твердо держатся того мнения, что должно приобретать похвалу добрыми делами; а у распутных женщин, у которых заметна склонность к любодеянию и распутству, ум обращен ко всему противоположному и помыслы стремятся к тому, чтобы со всевозможной тщательностью украсить себя и отовсюду собирать то, что потребно для этого. Каждой из таких женщин надлежит сказать, что она напыщенна и распутна. О такой непристойной и надменной женщине вспоминает и Соломон, говоря: обретох … жену, яже есть ловитва, и сети сердце ея, узы в руку ея: благий пред лицем Божиим изымется от нея, а согрешаяй ят будет от нея (Еккл. 7:27). До сих пор здесь было говорено нам о женщинах непристойных и лукавых. Но нужно знать, что Бог устами пророка Иезекииля говорит и синагоге иудейской, как бы к одной женщине, которую, говорит, украсил разнообразным украшением: а написанное о ней гласит следующее: и прострох криле мои на тя и прикрых студ твой, и кляхся тебе и внидох в завет с тобою, глаголет Адонаи Господь, и была еси мне: и омых тя водою и ополосках кровь твою от тебе и помазах тя елеем, и облекох тя в пестроты и обух тя въ червлены, и препоясах тя виссоном и возложих на тя трихаптон, и украсих тя утварию и возложих запястие на руце твои и гривну на выю твою, и дах усерязи на ноздри твоя и колца во уши твои и венец хвалы на главу твою: и украшенна была еси златом и сребром, и одежды твоя виссонны и трихапты и испещрения (Иез. 16:8—13). Итак, Бог увеселяет душу, вступившую с Ним в тесное единение, разнообразным украшением и многообразно увенчивает славою добродетелей: но у тех, которые сохраняют жизнь свою безукоризненною и проводят ее в святости, духовная красота будет еще большею и пребудет неувядаемою; а с теми, которые охотно склоняются к тому, к чему не должно, и легко увлекаются дурными делами, непременно случится то, что они утратят все доброе и будут страдать лишением того, что им некогда даровано было. Ибо они впадут в руки лукавых и нечистых друзей, князей века сего, мироправителей тьмы сей, духов злобы, которые особенно злоумышляют против добродетельных душ: ибо совратить их—для них наслаждение, подобно тому, без сомнения, как птицеловам кажется большим удовольствием ловить самых красивых птичек. Поэтому, где-то и о сатане написано, что снеди его отборные. И так, нам надлежит бодрствовать и мужаться с Богом и помнить слова блаженного Павла: темже мняйся стояти, да блюдется, да не падет (1 Кор. 10:12). При этом приходящие к могущему все Богу должны говорить в молитвах: Господи, волею твоею подаждь доброте моей силу (Пс. 29:8).

«Серьги» – точнее с евр. капли. Так назывались алмазы, надевавшиеся на уши и напоминавшие собою удлиненные капли воды. «Увясла» – головные повязки. «Запястья» – точнее, золотая цепочка для связывания ног, чтобы делать шаги более мелкими и для того, чтобы производить звон. (ср. Быт. 24:47). «Сосудцы с духами» часто делались из чистого золота. «Привески волшебные» – предохранительные от разных несчастий амулеты с надписями. Вдаваясь во все эти подробности женского туалета, пророк хочет сказать этим, что у евреев собственно не оставалось времени на занятие еще чем-либо, кроме туалета...