Книга пророка Исаии, Глава 14, стих 13. Толкования стиха

Он не почитал хищением быть равным Богу, но уничижил себя Самого, приняв образ раба (Флп. 2:6-7). Вовсе ничего не похитил Он. Но кто похитил? Адам. А кто похитил первым? Тот самый, кто искусил Адама. Каким образом похитил дьявол? Поставлю престол мой на севере и буду подобен Всевышнему. Он присвоил себе то, чего не получил, — вот хищение. Присвоил себе дьявол то, что не получил и погубил то, что получил; и из этой же самой чаши своей гордыни предложил испить тому, кого хотел обольстить: Вкусите, — говорит, — и будете как боги (Быт. 3:5). Пожелали они похитить божественное достоинство и погубили свое блаженство. Итак, дьявол похитил и тем самым уплатил человеку. А Христос говорит: Чего я не похитил, то уплачу (Пс. 68:5)¹. Сам Господь, приближаясь к Своим страданиям, говорит в Евангелии так: Ибо идет князь мира сего (то есть дьявол) и во Мне не имеет ничего (то есть не имеет из-за чего убить Меня), но чтобы знали все, что Я исполняю волю Отца Моего, встаньте, пойдем (Ин. 14:30—31)², — и пошел на страдания, отдавать то, чего не похищал. Ибо что значит: не имеет во Мне ничего? Это значит — никакой вины. Разве потерял дьявол кого-то из своего владения? Пусть он преследует похитителей — во Мне он не нашел ничего (Пс. 17:3).

Сколь беспощадным в отношении рабов Божьих может быть тот гордец, который перед Богом себя возвеличивает и говорит: Взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой, и сяду на горе, возвышающейся над горами высокими, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему? Поэтому что удивительного, если может делать жизнь людей тяжкой тот, кто в своем упорстве и Богу не подчиняется? Как не отступит от истины и сохранит верность людям тот, кто утверждает в святотатственной и бесстыдной лжи, что он равен Всемогущему Богу? Как может клеветать лишь в единичных случаях тот, кто бросил вызов всей земле, потряс царей, превратил целый свет в пустыню и разрушил города, а тех, которые были в плену, не освободил? Остережемся же, чтобы он не разрушил стены нашей души, не снес укрепления нашего духа, не вознес выше звезд свой трон. Он возносит его выше звезд, когда вводит в заблуждение избранного, когда обманывает праведного, чьи дела сияют, как звезды на небе.¹ * * * Так как Господь Иисус послушанием искупил род людской и восстановил справедливость, а змей неповиновением ввел грех, мы можем заключить из этого, сколь порочна гордыня, чей создатель - дьявол, которого пророк изображает говорящим: Вознесу престол мой над облаками и буду подобен Всевышнему. Итак, хотя сам он, не воздавший хвалу Господу Богу нашему, является порочнейшим в своем желании сравняться с Всевышним и стать подобным Ему, его ученик описывается апостолом как настолько нечестивый, что уже считает себя равным и подобным Богу. Ибо написано: Откроется человек греха, сын погибели, противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом (2 Фес. 2:3-4). Итак, учитель мнил себя подобным, этот - превосходящим. И потому Господь сказал Своим ученикам: Больше сих сотворите (Ин. 14:12), чтобы тем, у которых змей отнял больше, чем сам потерял, Христос мог даровать творить большее, чем Сам творил на земле. Ведь Он пожелал обмануть князя мира в Себе, в учениках же - торжествовать.²

Вот сказал Навуходоносор: Взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой, и сяду на горах высоких, на краю севера. Но Исаия сказал о нем: Из-за того, что ты так вознес свое сердце, ты низвержен в ад, и все видящие тебя удивляются о тебе.

Погибель царя Халдейского, имеющего сойти в ад после насильственной смерти от рук неприятельских, будет служить справедливым наказанием за его чрезмерную гордыню. Ослепленный своим могуществом, покорностью ему многих народов, лестью придворных, он позабыл, что имеет человеческую природу, и возмечтал быть равным Богу, подражая в этом отношении первообразу своему, низпадшему с неба первоангелу. Цари Халдейские, как видно из примера Навуходоносора, повелевшего воздавать божеские почести его статуи, во время земной своей жизни почитали себя богами (Дан. 4:22, 29). Так смотрели на себя и другие восточные цари (Иез. 28:2, 6, 9). Но самообожание Халдейского царя, обличаемое в рассматриваемом стихе пророком, представляет ту особенность, что он возмечтал удержать божескую власть даже после смерти своей. «Нет, думал он про себя, – я хотя и не избегну смерти, но не сойду вместе с прочими в ад. По отрешении души от уз тела, я на небо взыду и там выше звезд небесных поставлю престол мой, – с тем, чтобы на этом престоле принимать не только царские, но и божеские почести от самых небожителей». Сяду, продолжает он, – на горе высоце, на горах высоких, яже к северу. Говоря сие, Вавилонский царь воображает, что на северном краю земли есть высокие горы, достигающие до небесного свода и служащие жилищем богов, – и вот на одной из этих гор он мечтает утвердить свое пребывание вместе с прочими богами. Вершин этих гор не видно с земли сквозь облака. Вавилонский царь надеется, что он поднимется выше облаков и, сидя на высоте своего престола, будет подобен Вышнему, – верховнейшему Божеству. Мечтание поистине сатанинское! Но как сатана за желание равнобожия низвержен с неба в ад, так за подобную же вину тою же участью пророк угрожает Вавилонскому царю: ныне во ад снидеши и во основания земли, – т. е. в глубины преисподней, предполагаемой в центре земли, где и разделишь участь, общую всем земнородным, одинаковую для царей и для простолюдинов. Место будет для всех одно, с тем только различием, что для великих грешников, к числу которых, по своему безумному высокомерию, принадлежит царь Вавилонский, уготованы в аде несравненно тягчайшие муки, чем для менее тяжких грешников.

Како спаде с небесе тот, кто говорил: выше звезд небесных поставлю престол мой. Царь Вавилонский возрыдал заутра, в тот день, который воссиял по совершении семидесяти лет, и в который Евреи получили избавление, а царство Вавилонское рушилось.

Как упал ты с неба, денница, всходившая утром, упал на землю, поражавший народы. LXX: Как пала с неба денница восходившая утром? Сокрушен на земле посылавший ко всем народам. Вместо денницы, называющейся поеврейски elil, Акила перевел: вопящий сын зари. Ибо действительно должен был вопить и рыдать тот, кто вследствие гордости своей был низвергнут с неба на землю и сокрушен. Поэтому и Спаситель говорит ученикам: видех сатану яко молнию с небесе спадша (Лк. 10:18). Не теперь вижу, но прежде видел, когда он низпал. И если он вследствие гордости пал с такой высоты, то также и вы должны хвалиться не тем, что вам повинуются демоны, а тем, что имена ваши написаны на небесах, чтобы вы чрез смирение вошли туда, откуда он пал чрез гордость. Это тот князь мира, который между прочими звездами восходил утром и по своей вине из денницы (Люцифера) сделался вечернею звездою (Веспером), и не восходящим, а заходящим, который поражал народы или который посылал своих слуг к народам, чтобы всех прельстить своим обманом. Это —лжеапостолы, ложные делатели, которые принимают вид апостолов Христовых, которые сеят куколь на добром семени, когда спят учители Церкви и не хотят или не могут противустать злобе их. Иаков же и Израиль, котораго помиловал и котораго избрал Господь, говорит еще следующее к диаволу, или, как хотят LXX, о диаволе, то есть не во втором лице, а в третьем: Ты, говоривший в сердце своем: на небо взойду я, выше звезд Божиих вознесу престол мой, сяду на горе завета, на краях севера, взойду на высоту облаков, буду подобен Всевышнему. Это говорил он или прежде, чем низпал с неба, или после того, как низпал с неба. Если он находился еще на небе, то как может сказать: взойду на небо? Но так как мы читаем: небо небесе Господеви (Пс. 113:24), то будучи на небе, то есть на тверди, он желал взойти на небо, где находится престол Господень, взойти не смирением, а гордостию. Если же он говорит эти слова после того, как пал с неба, то мы должны видеть здесь высокомерие, что он и после низвержения не успокоивается, но все еще надеется на величие, чтобы быть не между звездами, а выше звезд Божиих. И тогда как Господь говорит к апостолам: довлеет ученику, да будет яко учитель его, и раб яко Господь его (Мф. 10:25) и к Отцу говорит: "Отче святый, молю, якоже ты Отче, во мне, и аз в тебе, да и тии в нас едино будут" (Ин. 17:21), он настолько кичится, что хвалится, что поставит престол свой выше звезд небесных, которыя не пали. А что он прибавляет: сяду на горе завета на краях севера, вместо чего LXX перевели: на горе высокой, на горы высокия, которыя к северу, это мы можем отнести к тому, что у Иеремии говорится: от лица севера возгорятся злая на всех обитающих на земли (Иер. 1:14), и к поджигаемому котлу, загорающемуся со стороны севера. Северный же ветер есть самый суровый, от котораго Господь хочет освободить пленных своих и отвесть в святой город говоря: реку северу: приведи, и Ливу: не возбраняй, приведи сыны Моя от земли дальния (Ис. 43:6). А оное,что может быть противуположно сему: горы сионския, края севера, город царя великаго, легко разрешается. Ибо те, которые некогда были на краях самаго суроваго севера, впоследствии чрез покаяние стали пребывать во граде Божием. Всегда подобнаго рода денница стремится подняться выше имеющих образ небеснаго и сияющих в Церкви как звезды Божии, и сесть на горе договора или завета, то есть в Церкви, которая находится на высоте и владеет обитавшими некогда на краях севера. Он настолько забывается, что желает подняться выше облаков, которым повелел Господь не давать дождя Израилю и которых достигает истина Господня; ему говорит и Авдий: аще вознесешися якоже орел, и аще положиши гнездо твое среде звезд, и оттуду свергу тя, глаголет Господь (Авд. 1:4). Иуда окаянный, как облако посылавшийся вместе с другими апостолами дождить на Израиля, и бывший как бы звездою между прочими звездами, которым Господь говорил: да просветится свет ваш пред человеки (Мф. 5:16), по своей вине принял возсевшаго на него диавола, который в довершение слов гордости осмелился сказать даже и это: буду подобен Всевышнему, так что как Христос имеет пророков и апостолов, так и я буду иметь лжеапостолов. Все это должно относить к еретикам, которые, будучи долу, хвалятся, что они с князем своим находятся горе.
*** Как упал ты с неба, денница, всходившая утром, упал на землю, поражавший народы, говоривший в сердце твоем: на небо взойду я, выше звезд Божиих вознесу престол мой, сяду на горе завета, на ребрах севера; взойду на высоту облаков, буду подобен Всевышнему? Вместо того, что мы перевели для удобства понимания: Как упал ты с неба, денница, восходившая утром, в еврейском, при переводе слово в слово, читается: Как упал ты с неба, вопящий¹ сын зари! Обозначается же другими словами денница и говорится ему, что бывший некогда столь славным, что сравнивался с сиянием денницы, должен сетовать, плакать. «Как, — говорит, — денница, рассекая тьму, блистает своим светом и сиянием, так и твои успехи в мире и среди народов казались подобными блестящему светильнику, но ты упал на землю, бич народов, в гордости своей говоривший: “Я достиг такого могущества, что мне остается только небо и звезды, что под ноги мои должно покориться все небесное”». Впрочем Иудеи хотят, чтобы под небом и звездами Божиими разумели их самих, на основании слов: сяду на горе завета, т. е. в храме, где содержатся законоположения Божии, и на ребрах севера, т.е. в Иерусалиме, ибо написано: горы Сионския ребра северови (Пс. 47:3). И для гордости его недостаточно было желать небесного, но он дошел до такого безумия, что претендовал на богоподобие.²
* * * Павший денница, восходящий заутро и питавшийся в раю сладости, должен был выслушать слова: Но хотя бы ты, как орел, поднялся высоко и среди звезд устроил гнездо твое, то и оттуда Я низрину тебя, говорит Господь (Авд. 1:4). Ибо Люцифер говорил в сердце своем: Взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему.³

Видишь ли, когда в нем возбуждается горделивая память? Смотри, как это злейшее семя, посеянное вначале сатаной, произросло и выросло. Когда ты сравниваешь бедствия относительно земной жизни, то Бог чрез пророка сообщает тебе такой закон. Если, при стечении стольких вынудительных обстоятельств и многоразличных перемен, Адам не мог обуздать дерзость, чтобы не превознестись в величии, и не считая достаточным для себя покоя и бессмертия, пожелал сравняться с Богом, — то как не научили тебя на счет человеческой природы преданные в руку сатаны? О царе Тирском говорится: ты рекл еси: бог есмь аз, а не человек (ср. Иез. 28:9); а об ассирийцах: рука моя захватила богатство народов, как гнезда (Ис. 10:14). Таково было предостережение, чтобы ты не переступал положенной тебе меры. Ты непременно выйдешь из пределов, если тебя оставить свободным, — и не совершишь ли тогда дел худших, чем прежние? Строители башни были исполнены гордости, это же было и у язычников. В этих делах показан образ неравенства, а Бог всегда старается уничтожить страсть алчности, чтобы никто не желал и не хотел больше меры. "Толкование на пророка Исайю." *** Cм. ст. 12 *** См. толк. на Пс. 13:1 (Spuria)

Творец вселенной и врач, Бог, зная, что гордость есть причина и начало болезней, захотел уврачевать противное противным, так чтобы то, что распалось от гордости, было восстановлено смирением. Ибо гордый говорит: взойду на небо (Ис. 14:13), а Смиренный - смирилась до земли душа моя (Пс. 43:26 ). Тот говорит: и я буду подобен Всевышнему, а Этот - будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти (Флп. 2:6-8). Тот говорит: выше звезд Божиих вознесу престол мой, а Этот - научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем (Мф. 11:29).

И изрек слова : Поставлю престол свой на севере и буду подобен Всевышнему. Следовательно, с полным основанием называется клеветником тот, который, творя зло, постоянно обвиняет благочестивых. Ибо Писание говорит о нем и в другом месте: И смирит клеветника, и пребудет с солнцем (Пс. 71:4). Итак, псалмопевец совершенно справедливо просит, чтобы смиренный не был отдан в распоряжение гордому, простец - коварному, готовый на самопожертвование - неблагодарному: ибо более жестоко свирепствуют в отношении тех, которых не смогли совратить с пути.¹ * * * И дьявол посчитал себя великим, когда изрек: Поставлю престол свой на севере и буду подобен Всевышнему. Гордые и сегодня считают себя значительнее других. Но никто не может быть назван действительно великим, кроме одного Бога, с могуществом Которого ничто не может сравниться, Который не подвластен никакой изменчивости, но всегда пребывает во славе Своей природы.²

Говорит, что он постигнут был неожиданными бедствиями и очутился в нечаемо ужасном положении и едва из самого дела познал, что он был человек, подобные людям, прежде него умершим. Ибо что касается слов гордости и богоненавистного превозношения и крайней надменности; то, говорит, казалось, что ты немногим уступал высоте божественного величия; ты ожидал, что тебе будет доступно и самое небо, что твой трон будет соперничествовать с высочайшими престолами; ты безрассудно думал, что ты равен Богу и выше твари; ты воображал, что ты выше облаков и находишься выше самых звезд. Но ты обличен, неразумно помысливший так; исход дел изобличил твое безрассудство, ибо ты нисшел во ад и в основания земли. И это говорит, чтобы обозначить может быть страну, находящуюся в самом низком месте, то есть тьму кромешную. Ты же будешь чудом (предметом удивления) для тех, которые увидят это, и совершенно справедливо; ибо великие перемены, особенно совершающиеся сверх ожидания, приводят в удивление тех, которые видят их. Какое же это чудо и что будут говорить о нем? Ибо скажут: человек ли это? Пострадавшего таким образом едва назовут человеком потому, что может быть издавна привыкли бояться говорить это. Но это — тот самый человек, раздражаяй землю, потрясаяй цари, положивый вселенную всю пусту, и гради ея разсыпа. Не без основания дивились тому, что один человек приводил в волнение всю поднебесную, потрясал царями, всю обитаемую вселенную сделал пустынею и разрушал города. И сверх этого что еще иное? Плененных, находящихся в приведении у него (τοὺς ἐν επαγωγῆ), не разреши. Но поелику в некоторых из списков (Священного Писания) читается: находящихся в отведении (τοὺς ἐν ἀπαγωγῆ), то желающему понимать таким образом скажем, что слово: отведение (ἀπαγωγῆ) означает плен Израильтян и уведение из отечества, ибо они были уведены из Иудеи в Ассирию. Но если бы в Священном Писании действительно читалось: находящихся в приведении (τοὺς ἐν ἐπαγωγῆ); то ты нисколько не хуже понял бы это место, разумея, что они (Иудеи) находились в приведении гнева Господня (под гневом Господа). Ибо на них наведен был гнев (Божий) за многие грехи. Навуходоносор не разреши, то есть не освободил их от бедствия. Ибо должен, подлинно должен был непотребный представлять из себя не только гордеца, но и противника Божия, опустошителя вселенной, жестокого и беспощадного и не оказывающего никакого сострадания к тем, которые находятся в крайнем бедствии и переносят тяжкие страдания. Но эти исторические события можно (и не без достаточного основания) отнести к тому, кто сокрушил все, говорю, к виновнику зла — дракону; ибо он был истязателем и притеснителем, — а каким образом, мы уже говорили об этом прежде. Он прекратил свою деятельность и исчез — потому что Бог поразил его неисцельным ударом гнева, — и перестал как-бы некий сильный дровосек посекать духовные кедры, о которых припоминает и блаженный Давид, говоря Богу всяческих: кедры Ливанстии ихже насадил еси (Пс. 103:16). Когда же он несчастный, совершенно осужденный, низошел во ад и там вринут был во пламень всепоедающий, — то на подвергшегося сему справедливо удивились лукавые и подвластные ему силы, и может быть оплакивали его, говоря: и ты пленен еси якоже и мы, и в нас вменен еси и тому подобное. Ибо по славе он был знаменит между ангелами и выдавался между высшими силами, подобно тому как денница, конечно, выдается между (другими) звездами. Но ниспал и сокрушен был возмечтавший о себе слишком высоко и дерзнувший присвоить себе честь и славу, приличную только Высочайшему Естеству. Это было достойно мощи (дерзости) его замышлений и его ума; но, как говорит Пророк, тот, кто некогда потрясал всю землю, опустошил вселенную, низшел во ад и во основания земли; ибо он уничтожил на земле истинное богопознание и совершенно истребил делателей добродетели. И плененных не разреши. Это даровал уверовавшим Господь, рекший сущим во узах: изыдите, и сущим во тьме: открыйтеся. (Ис. 49:9). и тем, которые находились под гневом божественным за их дерзкое нарушение законов божественных, милосердо простивший их преступления, а тех, которые подвергались многим прегрешениям по слабости человеческой, избавивший от наказания.

Восстание на небе в мифологии древнего Ближнего Востока. Некоторые исследователи усматривают сходство между историей Денницы (Helel) и угаритским мифом об Астаре. В отсутствие Ваала Астар попытался захватить его престол (стать правителем вместо него), но обнаружил, что не справился с этой задачей, и занял свое место в преисподней. Хотя имя Астар, возможно, родственно древнееврейскому имени Helel, этот бог не был сыном зари (shahar) (в отличие от Денницы) и не был сброшен с неба за попытку занять престол Ваала. Да и саму эту попытку трудно назвать восстанием. И все же тема восстания против богов, несомненно, разрабатывалась. Ближайшим примером является «Миф об Анзу», рассказывающий об огромном орле с головой льва, который, задумав стать могущественнее всех богов, крадет у верховного бога Энлиля таблицы судеб. Он делает ряд заявлений, весьма напоминающих горделивые заявления царей при восшествии на престол: «Возьму–ка Таблицы судеб я! Соберу всех богов предсказанья! Трон завершу, стану владыкою „мер". Всеми Игигами править буду!» (? Игиги — семь главных богов шумеро–аккадского пантеона.) Высокомерие и бахвальство были типичными чертами антагонистов в повествованиях такого рода. Звезды Божий. Бог назван здесь именем Эл. Хотя в Библии это имя иногда используется для обозначения Бога Израиля, оно известно также как имя главного божества хананейского пантеона. В Ветхом Завете слово «звезды» изредка относится к ангелам небесным (Иов. 38:7), тогда как в угаритских и месопотамских текстах звезды описываются как божества. На горе в сонме богов. Поскольку считалось, что боги хананейского пантеона обитают на горных вершинах, понятно, что местом их собрания также служила какая–то возвышенность. Фактически, Эл созывает сонм богов на вершине горы Цафон. Хотя понятие «гора собрания» не встречается, сказано, что сонм богов собирается на горе Эла. Священная гора (? в русском переводе — «гора на краю севера»). Древняя ближневосточная мысль помещала обитель божества на горной вершине, обнаруживая в этом вопросе большое сходство с греческой мифологией. По существу, в сознании древнего человека не было большой разницы между горными вершинами и небесами. В угаритской литературе домом Ваала считалась гора Цафон (Монт–Касиус, или Джебел–Акра в Сирии, высота 5807 футов). Слово zophon, означающее «север», переведено в NIV как «священная гора» (см.: Пс. 47:2).

В начале, в первый день, сотворил Бог небо и землю. Во второй день сотворил твердь посреди воды. В тот же день разделились воды – половина их взошла на твердь, а половина сошла под твердь, В третий день сотворил он море, реки, источники и семена. В четвертый день – солнце, луну, звезды, и украсил Бог небо. Увидел все это первый из ангелов – старейшина чина ангельского, и подумал: «Сойду на землю, и овладею ею, и буду подобен Богу, и поставлю престол свой на облаках северных». И тотчас же был свергнут с небес, и вслед за ним пали те, кто находился под его началом – десятый ангельский чин. Было имя врагу – Сатанаил, а на его место Бог поставил старейшину Михаила. Сатана же, обманувшись в замысле своем и лишившись первоначальной славы своей, назвался противником Богу.

«А говорил в сердце своем», т. е. размышлял, мечтал. «Взойду на небо». Царь вавилонский мог мечтать о таком же апофеозе, какой устраивали себе египетские фараоны и – впоследствии – некоторые из римских императоров, (ср. Дан. 4:22, 29). «Выше звезд Божиих». Древние представляли себе небо как бы потолком, по наружной стороне которого утверждены звезды, освещающие землю, а над этим потолком, в высших сферах, стоял, по их пониманию, престол Божий. Туда же, в эти недоступные взору человеческому пространства, и хотел бы вознестись вавилонский владыка. «Сяду на горе, в сонме богов», – с евр. «сяду на горе собрания» (behar moed). 1). Почти все народы древности верили, что боги их пребывают на самых высоких горах. Так, греки и римляне смотрели на Олимп, Атлас и Иду как на местопребывание своих богов. Известно также, что и древние ассирийцы считали гору Аралу местом рождения и пребывания богов и эту гору имел ввиду царь ассирийский Тиглат-Пилезер II, который в одной из своих надписей хвалился тем, что его священническая фамилия призвана к пребывание в «доме горы стран мира (Eharsagkurkurra)». У пророка Иезекииля Бог говорит царю Тирскому: «Ты был на святой горе Божией, ходил среди огнистых камней» (Иез. 28:14);). В частности, у древнейших обитателей Вавилонии, переселившихся сюда около 2500 л. до Р. Х., мы встречаем воззрения на Бога как на Единую могучую личность. Они выражаются, напр., так: Бог дал, Бог правит, Бог есть Бог. (Делич. Библия и Вавилон изд. Суворина 1906, с. 65) Там, в клинописных памятниках, за 3000 лет до Р. Х. уже встречается упоминание о Всевышнем.