Книга пророка Исаии, Глава 13, стих 21. Толкования стиха

Но он будет, говорит Пророк, пристанищем зверей, наполнятся же домове шума. Шум означает чрезмерность запустения. Ибо этот шум¹ есть звук, отраженный от тел твердых и упорных, возвращающийся опять к тому, кто издал звук. В местах пустых звук сей отдается громко; а в обитаемых городах и селениях он не может быть совершенным, потому что воздух рассекается переносимыми с одного места на другое утварями, перерывается звуками, несущимися в поперечном направлении. Посему там домове наполнятся шума. И шум есть символ опустения. Почиют ту сирини, и беси тамо воспляшут, и онокентавры тамо вселятся, и вогнездятся ежеве в домех их. Сирины², по языческому преданию, суть приятно поющие женщины; но здесь, кажется, означено сие словом беси, почему Аквила сиринов назвал строфокамилами³. А названных у Семидесяти онокентаврами Аквила наименовал косматыми (triciwntaj). Кажется, что сим означается некоторый род бесов огрубелых и по наружности омраченных, которых дело – быть непостоянными и никогда не останавливаться ни ногами, ни мыслью. <...> "Но там, – говорит Пророк, – сирини, беси, онокентавры и ежеве". Посему когда видишь душу, приведенную в смятение, то знай, что она исполнена шума, потому что в ней нет ни одного ясного и раздельного слова, но неопределенные крики страстей раздаются во владычественном этой души. Посему кажется, что какие-то лукавые силы, взвыванием, подобным голосу, производя удовольствие в душах, услаждаемых их пением на пагубу, уловляют мимоходящих. Неизвестно, услаждение ли голосом или другого какого рода раздражения и вызовы на грех происходят от сих демонов; по крайней мере, очарованные наслаждением забывают о возвращении в истинное отечество. А если видишь, что иной, чешеми слухом (ср.: 2 Тим. 4:3), отвращает его от истины, внимает же басням и не принимает слова сильного, не терпит ни обличения, ни строгого выговора, которым слушатель приводится к внимательности, но любит слово, произносимое для приятности и услаждения, то разумей, что такой человек, прельщаемый благими словесы и благословением (Рим. 16:18), во власти сирин. И о бесах, которые внушают нам различные грехи, говорится, что они воспляшут, потому что пляска есть разнообразное движение членов. И поскольку пляшущие являются на позорище или в той, или в другой личине, то подобно сему и бесы вместо личин употребляют нас и, пляша, представляют то гневливого, то похотливого, то преданного плотским удовольствиям, то лжеца. Так даем в себе место различным действиям бесов и по их воле изменяем сердце свое и телесные члены. Посему когда видишь, что человек то предан неумеренному смеху, то, сокрушен печалью, сам себя терзает в слезах, стенаниях и воплях, то заключай, что в нем пляшет кто-то, принимающий на себя то один, то другой вид. И вводится ли в лицедействие то сребролюбие, то тщеславие, то гордыня – во всяком случае издевается над родом человеческим тот, кто ликует и пляшет в душах, удобоподвижных и удобопреклонных ко греху.

Вместо обитавших пастырей будут покоиться там струфокамилы и сирины (мифические птицы), хищные звери, и оставленные дома огласят страшными воплями.

Не поставит там палаток Аравитянин, и пастухи не будут отдыхать там; но будут там звери, дома их будут наполнены драконами, и будут жить там страусы, и косматые будут скакать там. И будут перекликаться филины в чертогах его, и сирены в капищах разврата. Вавилон так будет опустошен и будет в таком запустении, что не будет годен даже для пастбищ вьючных животных и скота. Ибо не раскинут там Араб и Сарацин шатров своих и ходящие за стадами пастухи, утомившись в трудах, не будут отдыхать там, но среди обвалившихся стен и мусора старых развалин будут жить siim, что одни LXX перевели звери, а другие поставили самое слово написанное в еврейском, желая разуметь под ним виды демонов или привидении. И дома их, говорит, будут наполнены драконами, как мы поставили, а по переводу Акилы тифонами, по Симмаху, поставившему самое слово еврейское, ohim, что LXX и Феодотион перевели крики или шум. Под словами же: косматые будут скакать там разумеют или кошмаров, или сатиров, или каких-то лесных людей, которых некоторые называют Фавнами, или виды демонов. Так же вместо филинов все поставили самое еврейское слово iim; только одни LXX перевели онокентавры. Сирены же называются thennim, что мы объясним в значении или демонов или каких-нибудь чудовищ или больших драконов с гребнем на голове и летающих. Всем этим обозначаются признаки опустошения и запустении, — что в могущественнейшем некогда городе будет такое запустение, что вследствие множества демонов и зверей нс посмеет войти в него ни один из пастухов, т.е. ни один любитель пустыни. От одного брата Еламитянина, который вышедши из тех пределов теперь живет монахом в Иерусалиме, мы слышали, что в Вавилоне бывают царския охоты и что в кругу стен его содержатся только всякаго рода звери.

Другие переводчики, вместо косматых, полагают: страусы. А Акила говорит: волосатые и косматые демоны. Симмах и Феодотион: мохнатые волосами демоны и онокентавры. * * * Подлинно, и люди бывают хуже диких ослов. Они необузданны как звери, живущие в пустыни. Таковы бывают по большей части юноши, преданные свирепым страстям: они скачут и прыгают, необузданно носясь всюду и ни мало не заботясь о должном. А виноваты в этом их отцы. Своих конюхов они заставляют укрощать лошадей с великим тщанием и не позволяют долгое время молодым коням оставаться неукрощенными, но в самом начале обуздывают их и все другие средства употребляют для их укрощения, а на детей своих долгое время смотрят равнодушно, когда они живут необузданно, не имея целомудрия, бесчестят себя, предаваясь любодеянию, играм, посещая бесчестные зрелища.

Ст. 21, 22. И почиют тамо зверие, и наполнятся домове шума, и почиют ту сирини, и беси тамо воспляшут, и онокентавры тамо вселятся, и вогнездятся ежеве в домех их. Гл. XIV. Ст. 1. Скоро идет и не умедлит. Дикие животные обыкновенно любят устроять жилище себе в местах пустынных, а разрушенный город доставляет им очень много пространных самодельных и готовых и как бы совершенно случайно встречаемых ими убежищ. В пустынных и безмолвных местах, от совершенной тишины, не знаю каким образом возникает какой то неуловимый звук и достигает слуха обитателей пустыни. Итак, почиют, говорит, тамо зверие и наполнятся домове шума, то есть дома, совершенно не имеющие ни одного обитателя, будут издавать звук, свойственный пустыне. И восплятут, говорит, тамо беси; ибо, говорят, они любят пребывать в пустынных местах и как бы устроять здесь себе спокойное жилище. Сиринами же, думаю, называет птиц, умеющих приятно петь, или, по изданию Евреев, сову; онокентаврами же назвал диких ослов; и ежами — поднимающих как бы острые терны (колючки) мышей. Все это вполне прилично совершенно опустошенным городам или домам. К этому же прибавляет: скоро идет и не умедлит, — или тот, кто причиняет Ассириянам самую тяжелую печаль, или тот, кто доставляет тем не малое утешение потомкам Израиля, поелику, находившись в плену, они надеялись возвратиться (в свое отечество) после того, как Кир вместе с Персами и Мидянами победил Вавилонян. Обещает им скорое избавление от страданий и что исполнение того, что составляет предмет их желаний, не будет откладываться на долго, но совершится как бы тотчас по произнесении пророчества.

Звери пустыни - по евр. zijim от zijah - сухая земля, пустыня. Значит zijim - обитатели пустыни. Филины по-евр. ochim; слово это происходит от восклицания ох! или ах!, которое напоминает крик сов или филинов. (LXX перевели это выражение словом hcoj(шум), которое, может быть, выбрано ими как близкое к крику, испускаемому филинами.) Страусы по-евр. benot jaanah собств. «дочери крика». Так назывались самки страусов, испускающие особые крики. (LXX поняли это слово jaanah как значащее: петь в ответ кому-нибудь (Исх. 15:21) и вместо страусы поставили здесь слово seirhnej - сирены.) Косматые - по-евр. seirim, собств. волосатые. Это, по всей вероятности, дикие козлы (LXX видели здесь указание на демонов). (3 Цар. 9:20; Иез. 14:7), козлы (LXX видели здесь указание на демонов).