Книга пророка Иезекииля, Глава 8, стих 3. Толкования стиха

и взя мя дух среде земли, и среде небесе, и веде мя во Иерусалим в видении Божии. Пророк говорит о духе пророческом, которым восхищен был ум его; потому что не телом, но в видении Божии, пренесен был ко вратам внутреннейшим, зрящим на север, идеже бе столп ревности. Итак, вместо священного столпа Божия Иудеи поставили мерзких идолов. Упоминаемый же здесь столп, вероятно, был какое либо изображение, служившее свидетелем между покупающим и продающим, подобное чему видно в истории Иакова и Лавана (Быт.31:44-48).

И простертое подобие руки взяло меня за прядь волос (in cincinno) головы моей. LХХ: И простер подобие руки и взял меня за опушку (in fimbria) головы моей. И здесь простирается подобие руки, а не самая рука, ибо в Боге нет ничего телесного. И представляется зрению рука, чтобы член человеческого тела и обычного не устрашил того, кто берется и поднимается. Ибо если бы в виде змей или другого какого либо животного Он коснулся пророка, то самое несходство членов устрашило бы того, кто быль взят. И берется за часть волос, потому что если бы он был взят за всю голову, то этого не вынесла бы человеческая природа. Вместо пряди волос (сinсiunus) LХХ перевели κράσπεδον, то есть опушка, из которых первое обыкновенно понимается в отношении к волосам, а второе в отношении к одеждам. И поднял меня дух между землею и небом. Сперва он был взят подобием руки, а потом поднимается духом, каковый дух не тотчас поднимает его к небу, но поднимает между землею и небом, чтобы он, оставляя земное, спешил между тем к небу. Но можем мы и то сказать, что по причине добрых дел пророк был взять подобием руки, а по причине ведения духовных предметов возносится духом. Далее см. ст. 4

Перенесение пророка в видении в Иерусалим. Иезекииль, который физически присутствовал в вавилонском плену, был в видении перенесен в Иерусалим, где мог обозревать и откуда мог свидетельствовать о мерзостях, творящихся в городе. В древней литературе Ближнего Востока информации о видениях и об опыте видений очень мало. Есть интересный пример, «Видение преисподней» (VII в. до н. э.), где ассирийский князь видит Нергала, царя подземного мира, восседающего на троне и окруженного сверкающими молниями. В этом тексте не говорится о том, как князь был перенесен туда, хотя отмечается, что он был взят за волосы и приведен к Нергалу. Аналогию «духовному перенесению» можно найти в рассказе о месопотамском герое по имени Адапа, который предстал перед собранием богов. Его бог–покровитель Эа повелевает ему «идти на небо», и Адапа, пользуясь возможностью, обозревает все с небесных высот — «от горизонта до зенита небес». Топография храмового комплекса. Храм, имеющий в плане форму прямоугольника и обращенный главным фасадом на восток, стоял посреди обнесенного стеной внутреннего двора. За стеной находился внешний двор. Вдоль стены располагались различные подсобные помещения. Иезекииль перенесен в видении за северные ворота, ведущие из внешнего двора во внутренний. Оттуда Иезекииль мог через ворота видеть жертвенник, который занимал основную часть внутреннего двора. Ворота, ведущие в храм, были добавлены после того, как Соломон построил свой храм (4 Цар. 15:35). Через подкоп в стене около ворот (ст. 8) можно было попасть в одно из подсобных помещений вдоль этой стены, возможно, в складское помещение, которое было переоборудовано в святилище, где семьдесят старейшин стоят в отдельных нишах и поклоняются идолам. Следующая сцена (ст. 14) происходит за воротами в той же стене, далее к западу, где могли присутствовать женщины. Затем в ст. 16 Иезекииль описывает внешний двор храма, где он видел еще большие мерзости, которые совершались в месте между притвором и жертвенником.

принес меня... в Иерусалим. Некоторые исследователи предполагали, что пророк на самом деле перенесен был Духом Божиим в Иерусалим или что он сам однажды совершил туда поездку (см. ком. к 6,1-3). Но эти предположения не являются обязательными: пророк здесь путешествует лишь в воображении, такое с ним бывало и раньше, а также случалось с другими пророками (3,12.14; 37,1; 40,1; 2 Кор. 12,20).

“Как бы руку”. Черта, отличающая настоящее видение, это рука, которая берет пророка “Как бы”, слав. точнее “подобие” (евр. “табнит”, “строение”, “образ”): рука едва вырисовывалась; знакомая по I гл. робкая осторожность в описании Божественного образа. - “Взял меня за волоса головы моей, и поднял меня дух между землею и небом”. Пророк почувствовал след. и физическое прикосновение к темени и затем парение в воздухе, хотя тело его, по-видимому, не оставляло прежнего места; об этом последнем предупреждает замечание “духом” и в дальнейшем предложении “в видениях Божиих”, и посетители пророка не оставляют его во время этого “восхищения” (Иез. 11:25). Тем не менее выражение слишком решительно, чтобы понимать его лишь о духовном перенесении в Иерусалим и храм; оно напоминает Иез. 3:12, 14, где речь о телесном перемещении. Здесь же, как и в Иез. 37:1 и Иез. 40:1-2 разумеется, вероятно, какое-то наполовину телесное перенесение, напоминающее может быть явление двойничества, но не столь резко физическое, как в Дан. 14:35, где и деятелем является не Бог, а ангел. “Дух”, очевидно тот же, что в Иез. 2:2; Иез. 3:12, 14, тожественный, как мы видели, с “духом” Иез. 1:12, т. е. Духом Св.; т.о. этим только точнее обозначается деятель чудесного перенесения пророка (Лк. 11:20 точнее обозначено у Мф. 12:28); в рассказе о перенесении пр. Аввакума ангелом в Вавилон замечено, что ангел перенес пророка “силою духа своего”. - “В Иерусалим ко входу внутренних врат, обращенных к северу”, т. е. в храм, чего однако не сказано, - недомолвка, выдающая священника. Внутренними вратами, иначе верхними (Иез. 9:2; Иер. 20:2 и д.) назывались ворота в ограде, отделявшей внешний двор от внутреннего; в отличие от этих ворот ворота внешнего двора, через которые вступали впервые в храм, назывались просто “воротами дома Господня”. Тех и других ворот было вероятно по три: восточные (главные), северные и южные, причем последние предназначались только для царей (Иез. 43:8), ведя от дворца ко храму. Из этих трех ворот здесь упоминаются вторые, которые в ст. 5 называются “воротами жертвенника”; они же, кажется, в Иер. 26:10 называются “новыми”. Пророк поставлен был у входа в эти врата, какого входа - наружного (северного) или внутреннего (южного), не сказано; но из ст. 5 видно, что внутреннего, потому что, смотря с места нахождения своего на север, он видит с северной стороны ворот идола. Следовательно, пророк поставлен был между воротами и жертвенником на внутреннем дворе или дворе священников. Оттуда видит он во храме прежде всего идола ревности, т. е. поясняет пророк “возбуждающего ревнование”, конечно, у Господа, единственного обладателя Израиля (отсюда прибавка LXX; “притяжавающаго”). Гнев Божий на идолопоклонство Израиля часто изображается под видом ревности, ревнивой, не допускающей других предметов почитания, любви Бога к Израилю: Исх. 20:5; Втор. 32:16, 21 и др. Посему всякий идол мог быть назван идолом ревности. Но такая определенность в указании места, где стоял идол, такое необычное название для идола, взятое из области супружеских отношений, наконец столь почетное и святое место храма, занятое идолом - все это показывает, что здесь имеется в виду определенный идол, стоявший когда-либо или тогда во храме. Но из Священ. книг известно лишь определенно о поставлении в храме одного идола, это именно идола Астарты при Манассии (4 Цар. 21:7; 2 Пар. 33:7, 15, где идол ее обозначается в тем же, что здесь, словом “семел”, употребленным еще только во Втор. 4:16; слав. “столб и образ”); этот идол отвечает и всем другим данным настоящего указания: близости к жертвеннику (ср. Втор. 16:21, 22) и понятно ревности (женственность божества, разврат культа). Другие разумеют Молоха, Ваала, Адониса, Бела.

И простре подобие руки человеческой, говорит Пророк, и взя мя за верх главы моея, и взя мя дух среде земли, и среде небесе, и веде мя во Иерусалим в видении Божии на преддверие врат внутреннейших зрящих на север, идеже бе столп образа ревности притяжавающаго. Должно заметить, что Пророк, как сказал он, видел cиe в видении Божии. Посему не телесное было перемещение и не плотское зрение, но, сидя в дому средь старейшин Иудиных, созерцал он все это видение. И о сем извещает он по описании видения; ибо говорит: взыдох, т. е. пришел сам в себя, от видения моего (Иез. 11:25). Поелику предрекает тяжкие наказания; то по необходимости объясняет и причины их, и видит в Божием храме в столп образа ревности. Там противозаконно поставлен был идол; его-то и называет ревностию, взяв образ речи с прелюбодейных, приводящих мужей в ревность. Сие и Сам Бог изрек устами великого Моисея: тии раздражиша Мя не о Боге, и объясняя cиe присовокупил: прогневаша Мя в идолех своих (Втор. 32:21).