Книга пророка Иезекииля, Глава 3, стих 1. Толкования стиха

Смысл повеления: снежд свиток сей, объяснен в 10 стихе III: сыне человечь, вся словеса, яже глаголах с тобою, возми в сердце твое и ушима твоима послушай. — Пророк для того должен принять к сердцу и усвоить через слух откровения Господни, чтобы сообщить их сынам Израиля: иди и рцы сыном Исраилевым.

Некоторые, читая писания священного языка, когда проникают в высокие его мысли, меньшие заповеди, данные для слабых, обыкновенно с надменным чувством оставляют без внимания, и хотят дать им другой смысл. Если бы правильно разумели в нем высокое, то не стали бы оставлять без внимания и меньших заповедей; потому что Божественные заповеди в некоторых (местах) так внушаются великим, что в других приноровляется и к малым, которые чрез приращение ведения как бы некоторою поступью ума возрастают, и достигают высшего разумения. Поэтому теперь святому Пророку говорится: сыне человечь, снеждь. Ибо, что есть в священном Писании, надобно снедать; потому что и малое его составляет простую жизнь, и великое его созидает тонкое разумение. Cв. Писание есть пища наша и питье. Поэтому-то и Господь чрез другого Пророка угрожает: послю глад на землю, не глад хлеба, ни жажду воды, но глад слышания Слова Господня (Ам. 8:11). Итак, Кто, по собственному своему изречению, грозит, истощить нас гладом и жаждою, Тот показывает, что слова Его суть пища и питие. Ho надобно заметить, что он иногда суть пища, а иногда питие. Ибо в местах темных, которых без объяснения понять нельзя, Св. Писание есть пища; так как то, что объясняется для того, чтоб было понятно, как бы разжевывается для того, чтобы было проглочено. А в местах ясных — питие. Итак ясные заповеди мы пьем; потому что и без объяснения разуметь их можем. Поэтому же о том, что Пророк Иезекииль должен был услышать темно и загадочно, не говорится ему о священном свитке, пей , но, снеждь . Ясно говорилось как бы так: обсуди и разумей, т.е. разжуй и проглоти. Но в словах священного изречения должен быть соблюдаем такой порядок нашего занятия, чтобы мы разумели их для того, чтобы мы, как сокрушающиеся о нашем беззаконии, сознавая грехи, соделанные нами, избегали других. И когда от великого употребления слез об отпущении грехов начнет уже являться упование, Тогда словами Божиими, Которые разумеем, должны мы и других привлекать к жизни. Ибо они для того и должны быть разумеваемы, чтоб и нам были полезны, и другим были сообщаемы с духовным намерением. Поэтому теперь хорошо говорится: снеждь свиток сей, и иди, и рцы сыном Израилевым. Ясно о святой пище сказано было как бы так: съешь и напитай, насыщайся и отрыгай, принимай и раздавай, ободряйся и трудись.

(Гл.2:9). И видех, и се рука простерта ко мне, и в ней свиток книжный. (10) И разви его предо мною, и в том писана быша рыдание, и жалость и горе. (Гл.3:1) И рече ко мне: снеждь свиток сей. Так Бог оказал благоволение Свое Пророку; простер к нему десницу Свою, и в свитке заключил пророчество, а тем утешил и подкрепил Пророка, чтобы, став причастником таин Божиих, приобщился он и уничижению Господа Пророков, и как Господь терпел поругание, когда народ Его нарушал заповедь Его, так и Пророк уподоблялся бы Господу.

Не съев предварительно раскрытый сверток, мы не можем учить сыновей Израилевых. Поэтому и Давид, достигнув помилования, говорит: научу беззаконные путем Твоим и нечестивии к Тебе обратятся (Пс. 50:15).

Съедение свитка. Эпизод со съедением свитка, врученного Богом, составляет один из элементов рассказа о призвании Иезекииля на служение. Слова на свитке должны попасть внутрь и запечатлеться «во внутренностях» Иезекииля. Они наполняют его силой, как если бы Бог прикоснулся к его устам, вложив в них Свои слова (Иер. 1:9). В ближневосточных источниках прямые аналогии не обнаружены. Возможно, съедение куска пергамента или папируса с заклинанием или именем бога было частью древнего ритуала в Египте или Месопотамии. Термин asakku, означающий «оставь, отдели для богов» (табу), встречается в текстах из Мари и в старовавилонских источниках в определенном контексте — не «поглощать» то, что предназначено для богов.

Господь отвлекает пророка от разглядывания свитка, напоминая ему свое требование съесть его с настойчивостью (“съешь - съешь” = ну съешь же; в слав. 1 раз, ст. 1), и пророк берет свиток в губы (ст. 2), все еще не решаясь проглотить его; но Господь ясно и определенно требует именно последнего (в третий раз). Это в знак, конечно, того, что сообщаемое ему слово Божие он должен внутренне усваивать, как бы претворять в плоть и кровь свою, чтобы потом при проповеди извлекать его изнутри себя и говорить неистощимо. Съев свиток пророк вопреки ожиданию нашел его сладким и не просто сладким, но чрезвычайно, - как мед. Это было знаком того, что слово Божие, которое содержал свиток, всегда бывает для человека “в радость и веселье сердца” (Иер. 15:16; Пс. 118:103), что “бесконечно приятно быть орудием и вещанием Всевышнего и самые тяжелые божественные истины для человека с духовным разумением имеют отрадные и успокоительные стороны” (Генгстенберг). “Съедение свитка не столь странный символ для древности и востока, как для нас. Мы резко различаем между телесной и духовной жизнью и думаем, что питание служит поддержанию только первой; для древнего же человека еда была больше, чем физическое подкрепление; в древней Аравии общение в еде служило началом и для общения в жизни, связывая едящих и в духовных стремлениях; еда - это непосредственное питание крови, которая с своей стороны есть седалище души; припомним, что через вкушение плода с древа райского можно было достигнуть обладания духовными познаниями; можно указать, наконец, и на христианскую идею вечери в царствии небесном” (Бертолет). LXX в 1 ст. не имеют евр. предложения: “съешь этот свиток”, почему его считают глоссой по Иер. 15:18, а в 3 ст. вместо “чрева” имеют “уста”, что, вероятно, ошибка переписчика: στομαχον — στομα σου.

Справедливо выше говорил: аще убо услышат, или убоятся; потому что предлагаемое Пророку исполнено ужаса, рыдание, и жалость, и горе написанные на целом свитке, и внутри и снаружи. Свитком же называет свернутые писания. Ибо древние так хранили письменные памятники. Иудеи и доныне в таковых свитках имеют божественные Писания.