Книга пророка Иезекииля, Глава 2, стих 1. Толкования стиха

Слава Божия предстала взору пророка в подобии, или в образе человека, седящего на престоле, под которым в постепенном нисхождении представлялись твердь, четыре херувима в образа земных животных и столько же одушевленных колес. Рассмотренные две паримии читаются в понедельник и вторник Страстной седмицы. Паримия, читаемая в середу той же седмицы, составляет продолжение того, что содержится в первых двух. Почему эти именно паримии положено читать в первые три дня Страстной седмицы, это можно объяснить тем, что в эти три дня уставом церковным предписано прочесть в церкви все четыре Евангелия. Нельзя не видеть некоторого отношения к этому требованию указанных паримий. Известно, что древние находили соответствие между херувимами, изображенными в паримиях, и Евангелистами. У каждого херувима Иезекииль видел четыре лица: лице человека, лице льва, лице тельца и лице орла. По принятому мнению, именами этих четырех животных выражаются особенности каждого из четырех Евангелистов. На это мнение ссылается и с ним соглашается бл. Иероним, говоря: «Некоторые, которым также мы последовали в введении толкований на Матфея, думают, что именами этих животных обозначаются четыре Евангелия: Матфея, потому что он описал как бы человека: книга родства Иисуса Христа сына Давидова (Матф. I:1-); имя льва относят к Марку: зачало — Евангелия Иисуса Христа Сына Божия, якоже есть писано у Исаии пророка: Глас вопиющего в пустыни: уготовайте путь Господень, правы творите стези Его2 (Марк. I:1, 3; Исаия XI, 3); имя тельца (жертвенного животного) — к Евангелию Луки, которое начинается с священства Захарии; орла — к началу Иоанна, который начинает, высоко паря: в начале бе Слово, и Слово бе к Богу и Бог бе Слово». — На основании соответствия имен названных животных особенностям каждого Евангелиста принято издревле на иконах и на книге Евангелия с ликом Матфея изображать человека, с ликом Марка — льва, с ликом Луки — тельца, с ликом Иоанна — орла.

Но желая видеть внутреннюю славу Того же Самого Духа, но не имея к тому возможности, он присовокупляет: и cиe видение подобия славы Господни. Ибо не говорит: видение славы , но, подобия славы , для того, чтобы показать, что какое бы ни было напряжение ума человеческого, хотя бы он обуздал в размышлении все фантастические образы телесные, хотя бы удалил от очей сердечных уже всех описанных духов: но все-таки, находясь в смертном теле, не может видеть славы Божией, какова она есть. Но что представляется о ней в уме, то есть подобие, а не сама она. Поэтому-то и тот Проповедник, который был восхищен до третьего неба, говорил: теперь мы видим, как сквозь тусклое стекло, гадательно (1 Кор. 13:12). В этом рассуждении рождается не маловажный для нас вопрос: как же Евангелист Иоанн, описывая словами пророческими неверие Иудеев в чудеса Искупителя нашего, присовокупляет, говоря: сия рече Исаия, егда виде славу Его, и глагола о Нем (Ин. 12:41)? И если Иезикиль видел, не славу, но подобие славы; то что значит, что один (Пророк) описывается видевшим подобие славы, а другой — славу Его? Но поелику Евангелист Иоанн прежде изложил повествование о чудесах Искупителя нашего, а потом присовокупил о неверии Иудеев; то показывает, что Иcaия видел ту славу Искупителя нашего, которая проявлена в этом мире. Ибо все, что Божественно дивного совершается на земле, есть слава всемогущего Бога, и слава Его видна во всех делах. Следовательно Исаия видел славу на земле, а Иезекииль славы Его на небе не мог видеть, какова она есть; потому что инакова слава Его в вещах сотворенных, и инакова сама в себе. Поэтому эта слава, которая в делах, может быть видима; но та, которая в Нем Самом, никак не может быть видима, разве только чрез подобие. Но и этого самого подобия славы Пророк, даже в восторженном состоянии, не мог вынести. Затем следует: и видех, и падох ниц. Итак, что было бы с этим мужем, если бы он увидел славу Его так, как она есть, когда и при видении подобия славы Его, он, не имея сил вынести, упал? Поэтому с великою скорбью мы должны помышлять и со слезами рассуждать, в какое несчастие и какую слабость мы пали, когда не можем даже выносить того самого блага, к видению которого сотворены. Впрочем есть и еще нечто, о чем мы, на основании события с Пророком, должны помыслить в самих себе. Ибо Пророк тотчас, как только увидел подобие славы Господней, упал на лице свое. Поелику мы духом пророчества не можем видеть подобия этой славы; то должны непрестанно познавать ее и тщательно созерцать в Священном Писании, в небесных увещаниях, в духовных заповедях. Когда мы взираем как-нибудь на Бога, тогда падаем на лице свое; потому что стыдимся беззаконий, которые по воспоминаниям нами соделаны. Ибо человек падает там, где конфузится. Поэтому-то и Павел как бы падающим на лице говорил некоторым: кий убо тогда иместе плод, о нихже ныне стыдитеся (Рим. 6:21)? Итак по дару небесной благодати, мы раскрыли покрытое таинствами начало книги Пророка Иезекииля, и нравственно обсуживая таинственные изречения, мы высокую теорию пророчества привлекли к земле, для того, чтобы прежде летающее над умами детей и подобных мне, но не возвышающее их, ныне уже было читаемо ими, и познаваемо, и летало, и возвышало. Итак возблагодарим Искупителя нашего, Который всегда обновляет нас духовною пищею, Который есть хлеб Божий, сходящий с небеси, и дающий жизнь миру (Ин. 6:33). Он живет и царствует со Отцем в единении Святого Духа, Бог во все веки веков. Аминь. И слышах глас глаголющаго; и рече ко мне: сыне человечь, стани на ноги твоя, и возглаголю тебе: см. в толковании на стих 2.

   Примечательно, что Бог шестьдесят два раза называет Иезекииля: «сыне человечь», и пятнадцать раз дом Израилев именует «преогорчевающым».

И я увидел, и пал на лицо свое и услышал голос говорящего.    Он не поднялся вверх по причине великих видений, но пал на лицо свое вследствие сознания бренности человеческой. Поэтому и апостол Павел говорит, что после восхищения на небо и в рай и слышания неизреченных слов ему дан для удручения его ангел сатаны, чтобы он не превозносился (2 Кор. 12). И Авраам пал на лицо, когда услышал слова Божии. Но так как он пал не вследствие греха, а по причине смирения, то он поднимается Господом и ему повелевается слушать слова Его (Быт. 17). Нужно также знать, что иное пасть на лицо, и иное навзничь. Авраам, услышав о рождении Исаака, пал на лицо и засмеялся. Илий же, который согрешил, упал навзничь (1 Цар. 4:18). И о Дане в Бытии написано: да будет Дан змии на пути, угрызая пяту конску; и падет конник вспять, спасения ждый Господня (Быт. 49:17—18). Так как от укушения змия он упал с коня, поэтому и ожидает пришествия Спасителя. И по Евангелию Иоанна, пришедшие взять Господа, после того, как Он сказал им: Аз есмь: идоша вспять и надоша на земли (Ин. 18:6), не будучи в состоянии выдержать слово Того, Кто сказал Моисею: иди, скажи сыном Исраилевым: Сый посла мя к вам (Исх. 3:14). И сказал мне: сын человеческий! стань на ноги твои, и Я буду говорить тебе (вульг. с тобою). Лежащий не может слушать слово Божие, но слышит с Моисеем: „ты же стань здесь со Мною“ (Исх. 34). Об этом и Даниил говорит, как о случившемся с ним (Дан. 10).

— 3:15 Призвание Иезекииля

«Видение подобия». – Этими словами пророк еще раз предупреждает читателя насчет истинного смысла тех образов, которыми наполнено видение: они только подобия, видимые подобия Славы Господней; сама Слава Господня, не говоря уже о Самом Боге невидима и непоказуема. Что разумеется под «Славой Господней» – только ли Сидящий на престоле или все явление? Иез. 9:3, Иез. 10:4, 18–19, Иез. 11:22 благоприятствуют, первому пониманию; за это же говорит сходство выражений этого предложения с Иез. 11:25: «видение подобия» очень близко к «подобие как бы вид», которое употреблено именно о Сидящем на престоле. Но Иез. 43:2 Славой Господней называет все явление; и здесь читатель ждет заключения ко всей картине видения, а не к последнему лишь отделу его; Славой Божией в Ветхом Завете называется всякий образ или способ явления Божия, например, облако. Но приложимое ко всему явлению, наименование «Славы Господней» приложило этим самым и к Сидевшему на престоле. Пророк Иезекииль уже ясно разграничивает Славу Божию от Самого Бога: если что в Боге можно видеть, хотя бы несовершенно и недостаточно, в образах и подобиях, то только Славу Божию, но не Самого Бога. Как может Слава Божия быть мыслимою чем-то отдельным от Бога и являться человеку помимо Его Самого, это разъяснилось после совершенного откровения на земле Сияния Славы Божией и Образа ипостаси Его. «Пал на лице» в ужасе (Дан. 7:15; Ис. 6:5) и благоговении (Быт. 17:3), а также от вызванного экстатическим потрясением изнеможения (Дан. 10:8). – «И слышал глас Глаголющего», т. е. не видя, откуда он идет; и хотя он должен был идти с тверди и престола на ней, пророк опасается поставить подлежащее к «сказал мне». («Он» не выражено к евр.). Видение, не прекращаясь совершенно (Иез. 2:9, Иез. 3:13), может быть постепенно застилается перед взором пророка и сменяется столь же сильным и всепоглощающим слуховым экстазом: «глас Глаголющаго» показывает, что дальнейшее откровение не было, как, вероятно, все последующие, внутренним лишь. Обращение Бога к пророку: «сын человеческий» – особенность кн. Иезекииля (70 раз) и отчасти Даниила (Дан. 8:17), объясняющаяся арамейским влиянием; «в сирийском языке это выражение настолько обычно, что там по-видимому нет другого названия для человека, как это, так как его прилагают даже к первому человеку, не имевшему оно; так 1 Кор. 15:45 переводится по-сирски: «первый сын человеческий Адам» (Розенмюллер, Scholia Яn Vetus Testamentum, р. VI, S. 1, Lipsiae 1808). Пророку такое обращение могло говорить, что он случайно выбранный индивидуум из своего жалкого рода; ср. Ис. 8:5; Иов. 25:6 (Сменд). – «И я буду говорить» – чтобы мне можно было говорить.

Cиe видение подобия¹ славы Господни. Не сказал Пророк: cиe естество Господа, или сия слава Господня, но видение подобия славы Господней, то есть, Господь сподобил меня созерцания, образовав такое видение, какое Ему было угодно. И видех, и падох ниц. И весьма справедливо: ибо, если Серафимы, песнословя, закрывают лица, что должно быть с человеком, который обложен смертным телом, и пришел в созерцание истинного видения? Но человеколюбивый Владыка не дает места страху. Ибо говорит Пророк: Слышах глас глаголющаго ко мне, и рече ко мне: сыне человечь, стани на ноги твоя, и возглаголю тебе. Бог называет Пророка сыном человечьим, как бы так говоря: не забывай своего естества, сподобившись созерцания, которое выше оного, но познай себя самого, не предавайся же и безмерному страху, когда Я повелеваю тебе быть смелым, но стоя слушай изрекаемое Мною, не обращаясь вспять, но неподвижным стоянием выражая свою твердость.