Книга пророка Даниила, Глава 6, стих 7. Толкования стиха

Действительно, Даниил был совершенно чистым, праведным, и поэтому оказалось, что завистники не смогли обвинить его ни в чем дурном. И поэтому решили опорочить Даниила на законе Бога, ибо знали, что для Даниила Бог важнее, чем земные царственные почести или какоето царское величие. Сановники знали, что Даниил, будучи человеком с высоким духом, который перед глазами Бога предстоит, не опустится до того, чтобы низкопоклонствовать перед людьми во имя какой-то личной цели. И царь принял предложение, что никаким богам кланяться не будут, а будут кланяться, только ему. Какая честь! Царь на тщеславии и попался. Многие властители болеют этой болезнью — болезнью тщеславия и гордыни. Тщеславный начинает по глупости своей думать, что раз он на высоком месте, то он самый высокий человек. Согласитесь, что это немножко разные вещи, и Дарий попался на эту уловку и подписал закон. А по закону мидян и персов, нельзя было царское постановление менять. Если подписан и обнародован царский указ, его уже нельзя было отменить. Итак, царь Дарий подписал указ и запретил всем молиться в течение тридцати дней.

Посмотри, что они делают, как они стараются постано­вить безрассудный закон, и усиленно просят этого. Разумно ли было сказать: «просить какого-либо бога или человека»? Оправдание своей просьбы они стараются найти в краткости времени. Но что же это за предлог? Почему вы просите об этом? «Согласились», – отвечают они; все мы, собравшиеся, порешили, чтобы в продолжение тридцати дней просить только у тебя одного. О, варварская просьба! О, угодливость, исполненная великого безумия, бессла­вящая того, кому по-видимому оказывает честь! Ведь, если это хорошо, то и всегда так следовало бы делать; если же не хорошо, то не должно быть и в течение тридцати дней. И затем, если это хорошо, то для чего указывать на множество (решавших)? И без этого царь должен был согласиться. А если это не хорошо, то хотя бы повелевала вся вселенная, не следовало слушаться.

Царское повеление. Персидские цари не проявляли склонности к обожествлению своей персоны. Более того, боги считались слишком важными, чтобы их игнорировать. Даже в традиционной персидской религии молитва совершалась три раза в день, а в зороастризме число ежедневных молитв было доведено до пяти. Скорее всего, Дария убедили издать указ, имеющий целью разрешить некие религиозные или политические проблемы и не направленный на то, чтобы запретить Даниилу (и большей части населения империи) поступать по своему обыкновению. Согласно описанию Геродота в персидском ритуале не использовались ни огонь, ни жертвенник. Примечательно, что при совершении жертвоприношения не разрешалось просить богов о чем–нибудь личном, и жертвователю оставалось только призывать благословение на царя или на все государство. Львиный ров. Известно, что львов ловили и держали в клетках, пока царь не пожелает на них поохотиться, но в дошедших до нас персидских источниках нет сведений о том, что людей казнили, бросая в ров со львами. В древнейших ассирийских текстах сообщается, что клятвопреступников бросали в клетки на растерзание диким зверям на глазах у толпы. Кроме того, в ассирийской литературе VII в. до н. э. образ «львиного рва» использовался как метафора, обозначающая коварных и враждебно настроенных царедворцев. В одной из «книг премудростей» Мардук символически закрывает пасть льву (притеснителю), чтобы положить конец его бесчинствам.'

согласились между собою. Разумеется, Даниила в их числе не было. Придирчивость вельмож Дария объясняется тем, что они любой ценой пытаются доказать царю свою преданность. кто... будет просить какого-либо бога или человека, кроме тебя. Дарий видел в этом решении скорее политический, чем религиозный смысл, рассчитывая таким образом укрепить свою власть над только что завоеванными землями.

При знакомстве с жизнью пророка сановники были уверены, что он ни при каких обстоятельствах не изменит своей религии и ее требованиям. Проектируемый же ими закон требовал отречения от нее. Даниил, рассуждали его враги, закона не исполнит и потому должен будет погибнуть. Придуманный сатрапами указ возводил царя на степень божества, — обязывал всех подданных молиться ему, как Богу. Странный на первый взгляд, он в действительности исторически верен, — вполне соответствует религиозным воззрениям мидян, допускавшим обоготворение царской личности. Подобно персам, они считали своих царей за богов — воплотителей Агура-Мазды и потому воздавали им божеские почести. Так о Дарие Гистаспе известно, что, когда он выходил из дворца, придворные служители воскуряли пред ним благовонным ладаном. Равным образом и цари, усвоив подобный взгляд, старались выдавать себя за недоступных, незримых простым смертным небожителей. По рассказу, напр., Геродота, мидийский царь Дейок запретил являться к себе своим подданным, скрывался от глаз народа для того, чтобы подданные, не видя его, признавали его высшим божественным существом. Право видеть лицо царя принадлежало только семи высшим сановникам. Исторически верен указ и во второй половине, — в осуждении ослушников на растерзание львам. Как видно из ассиро-вавилонских надписей, это был один из обычных в Ассирии и Вавилоне способов казни.

Всего гнуснее зависть; она заставила их не чествовать, внушила издать злочестивое повеление, запрещавшее всякому, если и хочет, приносить молитвы Богу; потому что не себе только воспрещают делать cиe, но и всем прочим живущим в царстве. И чтобы злонамеренность не сделалась явною, присовокупляют запрещение, в продолжении тридцати дней, чего-либо просить, или что нибудь взять, даже и у человека, объявлять же нужды свои во все дни сии одному только царю. И эти люди, око ума предавшие зависти, не уразумели, что царь не всем может снабжать просящих, не может дать ни здравия, ни жизни, ни того, чтобы стать отцами чад, ни обилия дождей, ни всего иного, что получаем испросив у Бога. Так погубив рассудок, приписывают они царю принадлежащее Богу, и самого несмысленного царя убеждают, своим приговором скрепив и утвердить непрошенное злочестиво. Но блаженный Даниил, нимало не позаботившись о сих злочестивых узаконенных, немедленно, как сказано,