Книга пророка Даниила, Глава 6, стих 10. Толкования стиха

 Сколь высок дух был у Даниила, смягчающий варварские нравы и укрощающий львов! См. : Дан. 6:1-28; 14:23–42 Как он был воздержан! Какое в нем было самообладание и умеренность! Вполне заслуженно он вызывал всеобщее восхищение, и особенно тем, что, будучи дружен с царями, не искал себе золота, не ставил оказываемые ему почести выше своей веры. Более того, он предпочитал скорее подвергнуться опасностям ради закона Божьего, чем угождать людям.

Пророк Даниил когда молился, обращал свои взоры к разрушенному, иерусалимскому храму. Во время молитвы он растворил окно в горнице и смотрел в ту сторонѵ, где находится Иерусалим: 6, 10. Так поступал Даниил потому, что храмоздатель Соломон, при самом освящении храма, просил Господа внимать молитвам людей, которые и из чужих стран будут обращаться к Иерусалимскому храму, и творить им оправдание: 3 Цар. 8:44-50. И три отрока, когда молились в вавилонской пещи огненной, то возсылали молитвы к св. храму с ого рукотворенными изображениями херувимов: Дан. 3:53-54. Они помнили обетование Божие (Исх. 25:22), обращали свой взор к Господу, седящему на херувимах: 1 Цар. 4:4. Значит, все, они, если молились Богу не в храме, то причиной этого была явная невозможность для них молиться в храме, к которому они относились с должным почитанием. 

Как видим, упивающиеся вином учатся друг у друга этому беззаконному делу. Похоть, кроющаяся в сердце человеческом, возбуждается и разжигается видением и слухом. Юному человеку, да и всякому, весьма трудно не научиться пьянству и так не развратиться, если будет водиться с пьяницей. Так и пьянству не от вина, а от похоти мира люди друг у друга учатся. Видим везде эту беззаконную ревность. Это зло у всех перед глазами обращается. Сколько видим перемен в создании домов, в сочинении одежд, в приготовлении трапез, в убранстве карет и коней, и прочей суете, красоте и пышности этого мира. Сколько, говорю, видим перемен. Но все они к худшему. Благочестие всегда одинаково. Как от начала мира было, так и ныне есть, и всегда будет. Истина всегда истинна, всегда неизменна: и была, и есть, и будет. Суета и прелесть непостоянна, но всегда меняется. Смотри на суету! Один построил такие-то и такие-то хоромы, начал носить такую-то и такую-то одежду, поставил такие-то и такие-то зеркала в доме своем, начал в такой-то и в такой-то карете ездить, столько-то и столько-то избранных коней иметь, такую-то и такую-то трапезу поставлять, в таком-то и в таком-то убранстве слуг предстоящих иметь, и прочее. Видит это другой – и подражает ему. Видят это все – и делают то, что один. И так разливается везде и умножается роскошь, и час от часу более и более усиливается. И с роскошью умножается всякое зло, и поедает души человеческие не иначе, как пожар, который, в одном доме начавшись, весь город или село сжигает, или как моровая язва, в одном человеке начавшаяся, многих близ находящихся заражает и умерщвляет. Видим в Отечестве нашем эту всепагубную язву, которая заразила не тела, а души христианские. Если посмотреть на роскошь людей, то уже и подлое благородство, и купцы, которые прежде как люди простые ходили и жили, все князьями и вельможами сделались. Не хотят уже жить иначе, как только в богатых и красивых домах. Хотят сидеть только за богатой и полной различной снедью трапезой, хотят вкушать только избранное и дорогое вино, хотят ходить только в шелковых и красивых одеждах, в лисьих, куньих и собольих шубах, хотят проезжаться только в английской карете. И так суета, гордость и пышность этого мира вошла в христиан и день ото дня умножается, что если бы предки наши восстали из мертвых, то не узнали бы своего Отечества. «Предки-де наши не знали, как на свете жить, не умели они добро употреблять». Осмотрись, друг, к кому это слово больше относится – к вам или предкам вашим? Предки ваши жили в простоте и смирении, и потому по-христиански и разумно жили. Вы в гордости и пышности живете, и потому далеко от христианской жизни отстоите. У предков ваших было меньше роскоши, а больше благочестия. И было меньше нищих и убогих людей, так как меньше они брали с людей и больше давали убогим и нищим. У вас умножилась роскошь – так умножились нищие и убогие, плачущие и кровавые слезы проливающие. Вы начали в богатых домах жить – так много находится таких, которые хижин не имеют, где голову приклонить. Вы начали богатую трапезу поставлять и дорогие вина пить – так многие не имеют дневного пропитания. Вы стали в богатом одеянии ходить – так видим, что многие в рубищах, многие полунагими ходят. Вы вздумали и захотели в каретах и на конях ездить богатых – так многие плачут и жалуются, что не имеют чем землю пахать, и прочее. Сами рассудите: вы разумнее или предки ваши? О, христиане, не вином, но похотью этого мира упившиеся! Для того ли Христос позвал нас в веру Свою святую? Он нам не роскошь, но кресты и скорбь предлагает в этом мире: «Входите тесными вратами... Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною... В мире будете иметь скорбь» (Мф. 7:13, Мф. 16:24, Ин. 16:33). У вас здесь обычный ответ: «Не всем-де в монастыри и в пустыни идти». О, возлюбленные! Тогда еще и монастырей не было, когда эти слова сказаны. Они предлагаются не только пустынным и монастырским жителям, но всем христианам, в городах и селах живущим, и людям всякого звания, чина и обоего пола, кто только хочет Христовым быть и спастись. «Те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями» (Гал. 5:24). Следовательно, не Христовы те, кто не распяли плоть со страстями и похотями. Видите, что неправильный ваш ответ. Но царствуйте, царствуйте здесь с миром, когда хотите! Веселитесь и утешайтесь роскошью вашей! Ездите друг к другу в гости, пируйте, устраивайте застолья и танцуйте! Как-то там будете ликовать и танцевать! Читаем в святом Евангелии, что «человек некий был богат, одевался в порфиру и виссон, и каждый день пиршествовал блистательно». Но видим там же, что после смерти все ужасно переменилось. После роскоши своей пошел в пламенное мучение, и после дорогих вин просит капли воды – и не дается ему. Слышит ответ: «Чадо! Вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей» (Лк. 16:19-26). Берегитесь, возлюбленные, чтобы и вам не прийти после роскоши вашей на то место! Бог на лицо не смотрит. Бог подал нам блага этого мира и позволил их употреблять, но на нужды наши, а не на роскошь. Сердцем же и любовью нашей к Нему одному прилепляться повелел. «Что мне на небе? и без Тебя чего желать мне на земле»* (Пс. 72:25), и проч. «Спаси меня, Господи, ибо не стало праведного, ибо мало истины среди сынов человеческих» (Пс. 11:2). О ты, благочестивая душа, которая душепагубного этого пьянства не имеешь и живешь в мире, как Лот в Содоме! Стой, утверждайся, и будь непреступна. «Не ревнуй лукавым, не завидуй делающим беззаконие, ибо они, как трава, скоро засохнут и, как зеленый злак, скоро отпадут» (Пс. 36:1-2). Будь и ты, как Даниил в Вавилоне, который через открытые окна смотрел в сторону Иерусалима, отечества своего, и так колена свои преклонял и молился (Дан. 6:10). Смотри и ты верой и душевным оком на горний Иерусалим из мира сего, как из Вавилона, и, преклоняясь, возводи очи свои к Господу. «К Тебе возвел очи мои, Живущему на небе» (Пс. 122:1).

 Дверцы же отверсты ему в горнице его противу Иерусалима; в три же времена дне бяше преклоняя колена своя, моляся и исповедаяся пред Богом своим (Дан. 6:10).
Так в книге Пророка Даниила описывается молитвенное правило сего Пророка.
Слыша сие, вы можете подумать: для чего беру я теперь сей образец? Он представляет молитву домашнюю: а мы находимся теперь в новоосвященной церкви; и потому, если надобно обновить церковь размышлением о молитве, то не лучше ли было бы указать некий, достойный особенного внимания и подражания, образец молитвы церковной? –
Правда, что это церковь; но примите в рассуждение и то, что она в доме. Потому мысль о молитве церковной, встречается здесь с мыслию о молитве домашней; и отсюда рождается вопрос: почему благоустроители сего дома, и сего общеполезного учреждения, не предоставили населяющим дом сей довольствоваться в нем только домашнею молитвою, а возжелали доставить им способ в самом доме пользоваться и церковною молитвою? – Пример Пророка Даниила поможет нам разрешить сей вопрос, оправдать сие дело, и даст нам полезные наставления.
«Дверцы же отверсты ему в горнице его противу Иерусалима». То есть: когда Пророк Даниил хотел молиться в своем доме: тогда он отворял дверцы окна, обращенного к стороне Иерусалима, и пред сим окном преклонял колена для молитвы. Надобно при сем вспомнить, что это было в то время, когда Иерусалим и Иерусалимский храм истинного Бога, разрушенные Вавилонянами, лежали в развалинах; а Даниил находился в пленении Вавилонском, в самом Вавилоне, или, может быть, в Персидской столице Дария Мидянина, откуда Пророку так же невозможно было видеть Иерусалим, как нам отсюда. Если бы мы могли войдти в горницу молящегося Даниила: то могли бы спросить его: для чего, моляся, смотрит он в окно, в земную даль? Если он ищет в видимом того, что приближало бы его к невидимому присутствию Божию: то не лучше ли было бы ему возвести очи горе на небо, на что есть некоторое указание от Самого Бога одному из предшествовавших пророков: «небо престол Мой» (Ис. 66:1)? Или, не лучше ли было бы смотреть к востоку, по указанию другого Пророка: «воспойте Господеви, возшедшему на небо небесе на востоки» (Пс. 67:33-34)? Вопросы наши не дойдут до Даниила, и не принесут нам ответа: но мы сами должны уразуметь его действие так, чтобы оно было сообразно с достоинством Пророка, которого нельзя подозревать в суеверном пристрастии к Иерусалиму. Он знал, что храм Иерусалимский, при освящении, с знамениями небесного огня и облака славы, получил постоянный дар благодатного присутствия Божия, как о сем свидетельствовал Бог собственным словом: «будут очи Мои ту, и сердце Мое во вся дни» (3 Цар. 9:3). Он разумел, что Вавилоняне могли сжечь дерево и разрушить камни храма: но не могли коснуться невидимой благодати. Он провидел, что благодать первого храма, разрушенного, хранится для имеющаго воздвигнуться второго храма, которого должна быть «велия... слава... последняя паче первыя» (Агг. 2:9), пoелику в нем явится Источник благодати, Христос. Таким образом, где обыкновенные люди видели только развалины храма: там Даниил созерцал благодать храма и благодатное присутствие Божие.
И потому, отворяя окно и простирая взоры к стороне Иерусалима, он шел духом в Иерусалимский храм; и, преклоняя колена, он молился уже как бы в храме Иерусалимском.
Итак, можно сказать, что молитва Пророка Даниила была не только домашняя, но и церковная. И примечательно, как он не удовлетворялся молитвою домашнею, как сильно чувствовал преимущество и потребность молитвы церковной, как усильно к ней устремлялся, не смотря на препятствия, не смотря даже на опасность жизни. Неблагорасположенные к нему чиновники и князи Дария Мидянина коварно выпросили у сего Царя повеление, чтобы в продолжение тридцати дней никто не смел приносить прошения никакому Богу, ни человеку, кроме Дария, под страхом быть отдану на снедение львам. Даниил знал сие, и, без сомнения, понимал, что эта смертная сеть поставлена для уловления его. Но и сие не принудило его заключиться совершенно в одной домашней молитве, никому не приметной, и потому безопасной. Он продолжал, по своему обыкновению, во время молитвы, открывать окно к Иерусалиму, и устремляться взором и духом ко храму Иерусалимскому, что прямо вело, и действительно привело его к смертной опасности, из которой только неожиданным чудом он был исхищен. Голодные львы не посмели растерзать пророка.
Если в Пророке примечаем столь непоколебимую уверенность о недостаточности одной домашней молитвы, о преимуществе и потребности молитвы церковной: то и мы позволим ли себе колебаться в той же уверенности?
Если Даниил, по свидетельству небесному, "муж желаний» (Дан. 10:11), человек, который живет и дышет желаниями, простертыми к Богу, совершенный молитвенник, для возбуждения и возвышения своей молитвы, имеет нужду в храме: то для нас, – признаемся, – большею частию далеких от совершенства в молитве, а может быть, и не охотных к ней, не приобучившихся ко вниманию молитвы, склонных к раcсеянию мыслей, колико необходимее храм Божий, который бы нас от раcсеянности собирал, и в себе заключал, и своими священными образами и действиями сосредоточивал внимание молитвы, возбуждал и возвышал дух молитвы, воззревал теплоту ея!
Если Даниил, «иже Духа Божия свята имать в себе» (Дан. 4:5), не довольствуется тем, чтобы искать благодатного присутствия Божия только в своей внутренности, но ищет оного в определенном месте, в котором особенным тайнодействием положил и утвердил оное Бог для Своей Церкви: то нам, которые, может быть, и «начатка Духа» (Рим. 8:23) еще не имеем, колико необходимее искать Бога преимущественно во храме, в котором Он, как в Своей сокровищнице, положил Свое присутствие, Свою благодать, Свои таинства, Свою силу, Свои дары!
Признаем же правою и благочестною мысль создателей храма сего, которые умственное образование детей, соответственное потребностям звания, желая упрочить, возвысить и увенчать образованием нравственно-христианским, нашли нужным доставить им не только учебные храмины, с их уроками, но и святый храм, с его молитвою и таинствами.
Признаем прекрасно облагодетельствованными тех, которым даровано в такой близости, с таким удобством пользоваться освященным ныне храмом. И да примут они сей священный дар благоговейно; и да пользуются сим благодеянием благодарно и усердно.
Да и все мы примем от пророка Даниила наставление, благоговеть ко храму, быть усердными к молитве. Или, если вам не угодно наставление, потому что вы это знаете; а наставление нужно незнающим: то подумайте, верно ли исполняете знаемое, и, уклоняясь от наставления знанием, не подвергаете ли себя обличению в неисполнении знаемого.
Даниил чрез тысячи поприщ устремлялся ко храму, по возможности, и сверх возможности. Мы не ленимся-ль иногда достигнуть храма только чрез несколько сот шагов? Даже тогда, как храм посылает к нам призывные звуки праздничного колокола, не являемся ли, подобно как осуждаемые в притче, невнимательными к сему благодатному призванию, не «отходят» ли иные, «ов убо на село свое, ов же на купли своя» (Мф. 22:5), или еще хуже, иной на суетное увеселение, иной на нескромное зрелище?
Пророк благоговел пред отдаленною святынею даже разрушенного храма. Мы, даже внутри храма, пред его неприкосновенною святынею, не забываем ли иногда, что находимся пред лицем Божиим, и занимаясь с предстоящими, не отвлекаем ли друг друга от Того, Кому предстоим.
Даниил, «в три... времена дне бяше преклоняя колена своя, моляся и исповедаяся пред Богом своим» (Дан. 6:10). Похвалимся ли мы подобным прилежанием к молитве, по крайней мере, домашней? Скажем ли, что не похвалимся, однако можем иметь некоторое извинение в нечастой молитве, потому что нас от утра до вечера занимают должности, дела, работы? – Но Даниил разве на досуге молился часто? Он был один из трех верховных вельмож при Дарии, которым подчинено было сто двадцать князей, и даже «царь постави его над всем царством своим» (Дан. 6:1-3). Имея на своих руках дела огромнаго царства, Даниил находил однако время трижды в день коленопреклонно молиться.
Не будем взыскательны. Не потребуем, чтобы каждый на пути к Богу не отставал от Пророка. Но предложим вам и должное, и возможное, если скажем: чтите и любите храм Божий; посещайте его с благоговением так часто, как можете, и как требует священный чин Церкви, особенно в праздничные времена; посвящайте Богу начатки каждого дня и ночи в молитве, благодаря Его за прошедшее, прося благословения Его на будущее, и в продолжение дня, из часов, похищаемых у вас миром и его делами, похищайте, по возможности, хотя минуты, дабы воспомянуть Бога, тайно вознося к Нему сердце и мысль благоговейную, благодарную, молитвенную. Упражняясь в сем внимательно и постоянно, вы найдете в себе то, что написано в псалме: «Помянух Бога и возвеселихся» (Пс. 76:4). Аминь.

Можно, говорят, молиться Богу дома, духом. Нет о сем спора. Но люди, которые лучше нас умели молиться духом, не бегали от храма, а прибегали в оный с радостию. «Возвеселихся о рекших мне: в дом Господень пойдем» (Пс. 121:1). Даниил Пророк, «муж желаний» (Дан. 10:11), человек, который жил молитвою, когда не мог идти в храм Иерусалимский, потому что был в Вавилоне, и потому что храм был разрушен, старался сблизить себя по крайней мере с местом и, так сказать, тенью бывшаго храма, становясь на молитву перед открытым к Иерусалиму окном, и в те часы, в которыя приносима была жертва во храме до его разрушения. «Дверцы же отверсты ему в горнице его противу Иерусалима; в три же времена дне бяше преклоняя колена своя, моляся и исповедаяся пред Богом своим» (Дан. 6:10). Или Даниил суеверен? Или вы хотите быть духовнее Даниила? – Нет! Надобно признаться, что те, которые не посещают храма под предлогом молитвы духом, или совсем не радят о молитве, или совсем не понимают сего дела.