Екклезиастик (Книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова), Глава 24, стих 25. Толкования стиха

Для большаго убеждения в справедливости и важности своих советов, премудрый заставляет говорить самое премудрость. Подобно тому, как в кн. Притчей (8. 12—31), премудрость начинает здесь восхвалять себя, или лучше, описывать свое божѳственное происхождение и свои божественныя свойства, указывая на особенное свое присутствие в избранном народе (24. 1 — 13). Здесь она произрасла, как лучшия деревья, и распространила свое благоухание, как самыя благовонныя вещества (слав. аспалаф - гвоздика, халвани - благовонная смола Сирии. оникс — пахучая раковина, стакти - сок миртовых кустов), и приглашает людей наслаждаться ею (14—24)  Отожествляя себя с книгою завета, даннаго Моисеем, премудрость сравнивает свои действия с действиями 4-х рек райских и Иордана, и обещает быть неизсякаемым источником и морем света и учспия (25—37). Она считает для себя украшением единомыслие братьев, любовь ближних и согласие супругов; напротив, ненавидит гордаго бедняка, лживаго богача и прелюбодея старика: потому что каждому возрасту и каждому состоянию приличны особенныя действия и страсти (25, 1—5).

Книга завета Бога Всевышнего, закон, который заповедал Моисей, служит совершенным отображением действий Божественной Премудрости в отношении избранного народа, а через него — и всего человечества. Благотворность действования на верующих богодарованного закона сравнивается с благотворным действованием на жаждущую землю обильных струй райских рек Тигра, Евфрата, Гиона, Фисона.