Иов, Глава 34, стих 5. Толкования стиха

В том убеждении, что Иов не может возражать против истины слов его, Елиус решается подробно разобрать слова Иова, что Господь без суда наказывает его (34, 1—9=ст. 5—13, 18; 19, 7; 27, 2; 6, 4) и доказывает, что подобное разсуждение о Боге несообразно с нашими понятиями о Нем, как всемогущем Промыслителе мира (10—12). Если бы Господь поступал пристра­стно или несправедливо, то, конечно, в делах мира не было бы такого порядка, и Он не удерживал бы от зла нарушителей правды (13— 20). Его всеведение и могущество, наконец, Его ми­лосердие к обиженным побуждают Его быт правосудным (21 — 30). И потому человек должен быть покорен воле Божией (31—33). Елиус советует обратить внимание на образ мыслей Иова, чтобы исправить его (34—37).

Затем (Иов. 34:5-6) Елиуй формулирует свою собственную версию заслуживающей возражения второй мысли Иова: в отличие от Бога, я прав и потому не стану лжесвидетельствовать против себя и своей совести; я никогда не признаю себя – лишь в результате Божественного насилия – грешником: ведь я не виновен ни в каком грехе. И пусть Бог пытается заставить меня признать этот грех существующим, я все равно не пойду на это, ибо – я невиновен.

По сути, в соответствии с убеждением Елиуя, получается, что Иов здесь ставит себя выше Самого Бога.

Итак, Елиуй произносит: Вот, Иов сказал: я прав, но Бог лишил меня суда. Должен ли я лгать на правду мою? Моя рана неисцелима без вины (Иов. 34:5-6).

Вероятно, подобным образом перефразируя мысль Иова, Елиуй припоминает здесь прежние слова страдальца, в которых Иов утверждал себя правым по отношению к Богу и прямо именовал себя праведником: Вот, я завел судебное дело: знаю, что буду прав (Иов. 13:18); и: Тогда праведник мог бы состязаться с Ним, – и я навсегда получил бы свободу от Судии моего (Иов. 23:7).

Однако, по убеждению пресвитера Филиппа, Елиуй здесь искажает мысль Иова. Ведь страдалец, утверждая ранее, что он прав (Иов. 13:18), отнюдь не говорил: я прав, а вот Бог – не прав. Он здесь вообще себя с Богом не сравнивал. Иов лишь говорил о той своей – подлинно присущей ему – личной праведности, которую Господь, с его точки зрения, попросту не желает замечать. Он говорил отнюдь не о неправедности Бога, а об отсутствии Божественного внимания к нему – по сути о муке богооставленности. Тем самым словосочетание «я прав» использовалось Иовом здесь скорее в значении «я праведен» Пресвитер Филипп. Commentarii in librum Job. 34. PL. 26. Col. 121С Русский перевод: Библейские комментарии. Книга Иова. С. 207.. В том же самом убежден и святитель Григорий Великий, утверждающий: «Любой, кто читает текст истории Иова, признает, что блаженный Иов не утверждал, будто он праведнее Бога» Святитель Григорий Великий. Moralia in Job. XXVI. 15. PL. 76. Col. 356C. Русский перевод: Библейские комментарии. Книга Иова. С. 214.. Иов конечно же не считал себя святее Бога. Однако он был – вполне обоснованно – убежден в собственной личной безгрешности и одновременно ошибочно думал, что все им испытываемое несправедливо ниспосылается, ему Богом именно за ложно приписываемые ему Господом грехи, которых он не совершал. Не понимая подлинных причин своих страданий, возводящих его к тому состоянию духовного совершенства, на вершинах которого он окажется готов к боговидению и боговселению, Иов винит Бога за несправедливый суд. Как пишет по этому поводу святитель Григорий, «исследуя свою жизнь без знания причин страданий, Иов верил, что наказан ради омовения своих грехов, а не для увеличения заслуг. И он потому уверен был, что суд его одержит верх, что не обнаружил в себе такой вины, за которую мог быть низвергнут» Святитель Григорий Великий. Moralia in Job. XXVI. 15. PL. 76. Col. 356CD. Русский перевод: Библейские комментарии. Книга Иова. С. 214.. При этом Иов морально терзается здесь не столько потому, что испытывает абсолютно незаслуженное наказание, сколько по причине того, что Бог вообще не желает обратить Свой взор на страдальца. Иов убежден: Бог ошибочно считает его виновным исключительно потому, что, как известно, все люди – со времен Адама и Евы – обязательно были грешниками, совершали личные грехи. И все же Творец, по мнению Иова, здесь не обладает «полнотой информации»: ведь среди людей есть один, на ком не лежит никакой личной вины пред Богом – он, Иов. Но стоит лишь Господу взглянуть на Иова и выслушать его доводы – выйти со страдальцем «на суд» – и Он тотчас признает Иова наказуемым напрасно. Вот только взглянуть на Иова Бог почему-то не хочет, терзая его беспричинным наказанием за не совершенный им грех.

Но всего этого Елиуй не понимает. Он ошибочно думает, что Иов убежден в превосходстве собственной святости над святостью Бога. И таким образом, ложно интерпретируя мысль Иова, Елиуй принимается выстраивать здесь свои собственные возражения на те мысли, которые страдальца никогда и не посещали.