Толкование на группу стихов: Иов: 18: 14-14
Стих 14. Пусть его уверенность искорениться из его шатра, и пусть смерть как царь топчет его Иов. 18:14.
20. В этом месте под названием «смерть» мы обозначили врага человеческой расы, который принес смерть, и о котором сказано Иоанном: и его имя была смерть Откр. 6:8. И так эта «смерть», в день ухода, следовательно, «топчет злого человека, как царь», потому что того, которого он прежде обманывал мягкими уговорами, он приводит к тяжкому наказанию, и оно тем более жестоко, чем сильнее он связал его в плохих поступках. И здесь тоже, пока он обладает сердцем потерянного грешника, он «топчет» его так часто, как часто он прижимает его чувством восторга, и как бы ставит на него ноги своим тираническим господством.
21. Но если в названии «смерть», мы должны понять не явно дьявола, но грех, в результате которого потерянные встречаются с гибелью смерти, то действительно, такая «смерть топчет умы как царь», когда грех не встречает сопротивления. Ибо соблазн греха не может быть далеко от человека, пока человек находится в этой жизни. Но одно дело - противостоять греху, который заманивает нас, а другое – прибывать в восторге от его тирании над нами. Итак, о человеке нечестивом, потому что он не умеет противостоять уговорам греха, и не боится быть покоренным его владычеством, правильно сказано: пусть смерть как царь топчет его. Ибо от правления этой смерти Павел удерживал сердца его учеников, когда он говорил: да не царствуют грехи в смертном вашем теле Рим. 6:12, ибо он не сказал, «да не будет», но он сказал «да не царствует», ибо невозможно, чтобы их не было вовсе, но возможно, чтобы они не царствовали в сердцах хороших людей. Итак, когда грех поражает сердце плохого человека, он не пытается сопротивляться, и попадает под владычество, потому пусть это справедливо будет сказано: Пусть его уверенность искоренится из его шатра, и пусть смерть как царь топчет его. Итак, «его уверенность искоренится из его шатра», когда человек, который в этой жизни уже обеспечил себя многими земными вещами, будет сведен смертью в ничто в одно мгновение. И «смерть как царь топчет его» потому, что он и здесь находится под гнетом злых привычек, и в момент его смерти, потому что он забирается к наказанию, он попадает во власть дьявола. Это же касается не только дел, но и состояния ума грешников; ибо, даже если возможности согрешить у них нет, желание это сделать все равно охватывает их ум. И в то время как они всегда следуют за дьяволом в деле, они вдвойне связывают себя с ним в мысли. Итак, есть первый грех в мысли, а затем и в деле. Откуда он сказал дочери Вавилона: Сойди и сядь на прах, девица, дочь Вавилона, сиди на земле Ис. 47:1, тогда как прах всегда земля, земля не всегда прах. Что же тогда мы должны понимать под прахом, если не мысли, которые настойчиво и тихо взлетают, и ослепляют глаза? И что обозначается «землей», если не земной путь деяний? Ибо, в то время как разум потерянного грешника сначала помыслил злые вещи, и после этого их сделал, о дочери Вавилона, которая ушла от внутренней праведности, он правильно сказал, что сначала она должна «сесть в прах», и после этого «сесть на землю», потому что если бы она не опустилась в мысли, она никогда бы не перешла к плохим делам. И далее продолжается:
