Книга Иисуса Навина, Глава 13, стих 22. Толкования стиха

Валаам. См. коммент. к Чис. 22 и 25:3.

Валаама, сына Веорова. См. Чис. 31,8. Валаам ассоциировался с "беззаконием Фегоровым" (22,17 и ком.). прорицателя. Деятельность прорицателей была широко распространена у языческих народов, в Израиле же она была запрещена (Лев. 19,26; Втор. 18,9-14; 1 Цар. 15,23; ср. 4 Цар. 17,17; 21,6; Ис. 2,6; Иез. 13,23).

Вопрос 39. Если Валаам был волхв (Нав. 13:22); то для чего вопрошал он Господа? Он не вопрошал истинного Бога; но ответствовал ему Бог не призываемый, даже неведомый им. Ибо сказано: «прииде Бог Валааму, и рече ему: что человецы сии у тебе» (Чис. 22:9)? Спрашивает же о сем не потому, что не знал причины их пришествия, но чтобы по ответу волхва приказать, что ему делать.

Я сказал: не повредите дара своекорыстием. Подлинно, как тонкое врачебное вещество повреждается в нечистом сосуде, так духовно-врачебная или спасительная сила благодати не может сохраниться в душе, неочищенной от своекорыстия. Валаам двукратным посольством царя Моавского призываем был проклинать Израиля: «отвеща Валаам и рече князем Валаковым: аще ми даст Валак полну храмину свою злата и сребра, не могу преступить слово Господа Бога, еже сотворити то мало или велико в разуме моем» (Чис. 22:18). Пока сохранял он себя в сем бескорыстии, он имел чистые видения и пророчествовал. Но когда совратился от оного, тогда сей тайнозритель и пророк сделался учителем разврата и погиб в общем наказании с развратными. И один из двенадцати избранных между избранными от Самого Сына Божия, очевидно приявший общую с прочими благодать проповедывать царствие Божие, исцелять, воскрешать, – как сей проповедник царствия Божи другим, потерял оное для себя? Как сей исцелитель заразился сам неисцельно? Как сей воскреситель умер без надежды воскресения? Каким образом зло успело сделаться в нем столько ядовито и смертоносно, сколь целебна и живоносна была благодать? Не знаем другого яда, которым бы могла быть отравлена в Иуде жизнь Апостольская, и безвозвратно погублена жизнь человеческая, кроме яда корыстолюбия татьбы.