Книга Екклеcиаста, Глава 3, стих 11. Толкования стиха

Поэтому, прекратим напрасные труды. Ибо все это, как мне кажется, назначено для того, чтобы отравленными бичами приводить людей в неистовство. Но некий лукавый, уловляющий удобное время, раскрыл свою пасть на нынешний век, употребляя чрезвычайные усилия, чтобы разрушить создание Божие, решив от начала и до конца враждовать с ним.

И после сего Екклезиаст говорит: Видех попечение, еже даде сыном человеческим, еже пещися в себе. Всяческая, яже сотвори, добра во время свое: и век дал есть в сердце их, яко да не обрящет человек сотворения, еже сотвори Бог от начала и даже до конца. Что сие значит? Познал я, говорит он, отчего естество человеческое озабочено жизнию, поводы к тому заимствовав из благодеяний Божиих. Бог все сотворил на добро, и причастным существенного дал рассудок, отличающий лучшее, познанная которым благовременность употребления каждой вещи доставляет употребляющим ощущение прекрасного. Поелику же погрешил человек в правом суждении о сущем, лукавым советом совращен у него правильно судящий рассудок, то перемена во времени, что в каждой вещи было полезного, превратила сие в испытание противоположного. Если кто, предложив на столе все приготовленное для пиршества, положит вместе и какие либо приборы, служащие к удобному принятию пищи, какие приготовляются в подобных вещах любителями искусства, или небольшие ножи, которыми гости разрезывают себе что либо предложенное, или серебряные остроконечные снаряды, у которых обыкновенная на другой части пустота делается для удобного черпания вареных овощей; и потом кто либо из приглашенных на пир, изменив употребление положенных на столе вещей, каждою воспользуется не надлежащим образом, ножем зарежет или себя или кого-нибудь подле себя, а острием выколет глаз или у ближнего или свой: то иной скажет, что такой-то во зло употребил приготовление дающего пир. Хотя устроивший пиршество сам предуготовил причину произшедшего; но в худом лежащего на столе употреблении, доведенном до сей беды, виновен безрассудно воспользовавшийся положенным. Так, говорит Екклезиаст, познал и я, что каждая вещь приведена в бытие Богом для всего наилучшего, только бы употребление каждой вещи было в свое время, и как следует; но извращение правильного суждения о вещах и доброе обратило в повод к злу. Скажу например так: что приятнее деятельности глаз? Но когда зрение делается страждущим служителем в таких делах, говорится, что сотворенное в благодеяние стало причиною зол. И это не иное что значит, а только то, что человек, хорошим воспользовавшись худо, употребление сделал страданием. Так и все прочее, что дано естеству Богом, зависит от произволения пользующихся, чтобы соделаться служащим к благу, или во зло. Посему Екклезиаст говорит: «всяческая, яже сотвори, добра во время свое: и век дал есть в сердце их». Век же, как понятие чего-то протяженного, означает все творение Божие в нем происшедшее. Посему слово объемлющим указует на все объемлемое. Итак все, что произошло в век, Бог дал сердцу человеческому ко благу, чтобы по величию и красоте тварей человек усматривал в них Сотворшего. Но люди, чем были облагодетельствованы, от того потерпели вред, каждою вещию воспользовавшись, не как было должно, и не на пользу. Посему сказано: «яко да не обрящет человек сотворения, еже сотвори Бог» с целию служить на пользу во всем сотворенном от начала творения и даже до совершения вселенной, тогда как в числе существ нет ни одного худого. Ибо и не естественно из доброго произойти чему либо худому. И если добр Виновник всего; то, конечно, добро и все, что имеет самостоятельность свою от доброго.

Среди всех этих вещей не имеется ничего тщетного или бесполезного, даже среди малейших из них - волос, ногтей или тому подобного; но все это имеет свою службу, и все делает свой вклад, что-то - для прочности телесно устроенного, другое - для благопристойности. Ибо провидение заботится не только о полезности, но и о подходящести и благе.

Он говорит: я вижу чувственные вещи, которые занимают человеческий ум и которые Бог даровал людям до очищения, чтобы они пеклись о них. Он имеет в виду здесь, что блаженство материального мира лишь временно, но не вечно. Ибо после очищения тот, кто очистился, более не нуждается в отвлечении ума чувственными вещами. Также, он может использовать их для духовного созерцания.

См. комм. к Еккл. 3:9

мир. Евр.: "вечность". Люди бессильны полностью осознать смысл происходящих событий.

Мир полон гармонии, и дух человека носит на себе печать вечности; однако, Божественный миропорядок остается непостижимым для человека и не может быть приведен в гармонию с человеческой волей. Все соделал Он прекрасным в свое время, т. е. все, созданное Богом, прекрасно в свое время и в своем месте, в общей системе мирового бытия. И вложил мир в сердце их. Еврейское слово olam в переводах передается различно: «вечность» (LXX), «мир» (Вульгата и перевод), «разум», «покров» и т. д. Но так как это слово вообще в Библии и, в частности, в книге Екклезиаста (Еккл. 1:10; Еккл. 2:16; Еккл. 3:14; Еккл. 9:16 и др.) значит «вечность», то и в данном месте следует держаться этого значения. Лишь в послебиблейской литературе словом olam стал обозначаться и мир, как бесконечно продолжающийся. «Вложить в человека вечность» значит одарить его Богоподобными свойствами, наложить на человеческую природу отпечаток вечности, Божественности. Стремление человека к высочайшему благу, к вечному счастью, служит выражением его Богоподобности.