К Римлянам послание ап. Павла, Глава 8, стих 25. Толкования стиха

Этот диссонанс между статусом наследников Божиих и непрекращающимися страданиями необходимо переносить с терпением и упованием.

Завершая длинную серию рассуждений, в которой важное место занимает тема Святого Духа, Павел пишет:

Ибо мы спасены в надежде. Надежда же, когда видит, не есть надежда; ибо если кто видит, то чего ему и надеяться? Но когда надеемся того, чего не видим, тогда ожидаем в терпении. Также и Дух подкрепляет нас в немощах наших; ибо мы не знаем, о чем молиться, как должно, но Сам Дух ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными. Испытующий же сердца знает, какая мысль у Духа, потому что Он ходатайствует за святых по воле Божией (Рим. 8:24-27).

Понятие «надежды» (έλπίς) играет важную роль в богословии Павла. В Деяниях приведена его речь перед царем Агриппой, в которой он говорит: «И ныне я стою перед судом за надежду на обетование, данное от Бога нашим отцам, которого исполнение надеются увидеть наши двенадцать колен, усердно служа Богу день и ночь. За сию-то надежду, царь Агриппа, обвиняют меня Иудеи» (Деян. 26:6-7). В Риме Павел говорит иудеям: «.. .ибо за надежду Израилеву обложен я этими узами» (Деян. 28:20). В обоих случаях словом «надежда» Павел обозначает главную тему своей проповеди: Христос как исполнение чаяний и надежд израильского народа.

В своих посланиях Павел тоже использует этот термин для указания на Христа: «Павел, Апостол Иисуса Христа по повелению Бога, Спасителя нашего, и Господа Иисуса Христа, надежды нашей» (1 Тим. 1:1). Словом «надежда» Павел нередко обозначает будущее блаженство христиан: «Одно тело и один дух, как вы и призваны к одной надежде вашего звания» (Еф. 4:4); «.. .в надежде на уготованное вам на небесах» (Кол. 1:5). Он включает надежду в число трех главных добродетелей: «А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше» (1 Кор. 13:13).

В Послании к Римлянам Павел уже несколько раз упоминал надежду. В пример веры он привел Авраама, который «сверх надежды, поверил с надеждою» (Рим. 4:18). В разделе об оправдании верою он говорил о благодати, «в которой стоим и хвалимся надеждою славы Божией», а затем — о том, что «от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает» (Рим. 5:2-5). Наконец, он упоминал надежду, говоря об ожидании тварью откровения сынов Божиих и освобождения от рабства тлению (Рим. 8:19-21).

Теперь настало время объяснить, что такое надежда, и Павел дает объяснение: надежда — это упование на то, чего мы не видим. Надежда, таким образом, оказывается сродни вере, о которой в Послании к Евреям говорится:

«Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр. 11:1). Вновь, как и в Рим. 5:5, Павел связывает надежду с терпением (эта добродетель также неоднократно упоминается в его посланиях).

От темы надежды Павел переходит к теме Святого Духа через связку «также и» (ώσαύτως δέ), которая, возможно ,5 См.: Fee G. D. Gods Empowering Presence. P. 576., отсылает не к тому, что говорилось непосредственно перед этим, а к тому, что было сказано ранее: «Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы — дети Божии» (Рим. 8:16). Подобным же образом, продолжает теперь Павел, Дух «подкрепляет нас в немощах наших» и «ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными». Выстраивается, таким образом, целая серия высказываний о действиях Святого Духа.

Что означает выражение «ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными»? Некоторые видят здесь указание на древнюю практику говорения на языках, отраженную в других посланиях Павла Fee G. D. Gods Empowering Presence. P. 585.. Однако по отношению к этой практике Павел проявлял определенную настороженность (1 Кор. 14:2-19). Говорение на языках он включал в число даров Духа (1 Кор. 12:10), но никоим образом не сводил действие Святого Духа к этому дару. И в данном случае Павел говорит обобщенно о действии Духа в молящемся, продолжая тему, начатую в Рим. 8:15 («.. .но приняли Духа усыновления, Которым взываем: “Авва, Отче!”»). Смысл слов Павла следующий: мы не знаем, о чем следует молиться, поэтому Сам Дух молится внутри нас, научая нас правильной молитве.

Эта мысль Павла будет подхвачена восточно-христианской аскетической традицией:

Святой Дух, сочувствуя нашей немощи, посещает нас... и если Он находит, что с любовью к истине молится ему только ум, то нисходит на него и разгоняет всю фалангу обступивших его помыслов и мыслей, обращая его к пылкому желанию духовной молитвы Евагрий. О молитве 63 (PG 79, 1180). Рус. пер.: С. 83.. Что вмещает в себя все труды... подвижнического жития, чтобы человеку, который дошел до сего, можно было бы знать, что он уже достиг совершенства Букв.: «предела». в житии? — То, когда сподобится человек непрестанного пребывания в молитве. Как скоро он достиг сего, он взошел на высоту W Букв.: «достал до предела». всех добродетелей и соделался уже обителью Святого Духа. А если кто не приял несомненно сей благодати Утешителя, то не может свободно совершать пребывания в сей молитве, потому что, как сказано, когда вселится в ком из людей Дух, тогда не прекратит Он молитвы, но Сам Дух молится всегда Исаак Сирин. Слова подвижнические 35 (Маг Isaacus Ninivita. De perfectione religiosa. P. 259). Рус. пер.: C. 104 (Слово 21). Цитируемый перевод, выполненный с греческого текста творений преп. Исаака Сирина, сверен с сирийским оригиналом..

Кто стяжал Господа, тот уже не скажет своего слова в молитве; ибо Дух Святый тогда молится о нем и в нем «воздыханиями неизреченными» Иоанн Лествичник. Лествица 28, 41 (PG 88, 1136). Рус. пер.: С. 236..

Современные комментаторы пытаются перевести эти святоотеческие мысли на доступный человеку нашего времени язык:

Павлово понимание Духа отличается здесь свежестью и новизной. Дух наиболее проявляет себя именно в тот момент, когда мы начинаем молиться и толком не знаем, как и о чем нам молиться. Дух взывает из нас не членораздельной речью... а воздыханиями, которые пока не могут быть облечены в слова... Павел учит, что трансцендентный Творец непрестанно находится в общении с духом, обитающим в сердцах Его народа. Пусть даже мы сами не понимаем, что говорит Дух, — Бог понимает... Здесь задача, которая стоит перед каждой церковью и каждым христианином: взять на себя именно такую молитву — молитву, в которой идет любящая беседа между Отцом и Духом Райт Η. Т. Павел. Послание к Римлянам. С. 124..

Слова «испытующий же сердца знает, какая мысль у Духа» следует понимать как относящиеся к Богу Отцу: только Он способен проникать в мысль Святого Духа. Некоторые толкователи, впрочем, видят здесь указание не на Святого Духа, а на дух человека: «Заметь, что речь идет не об Утешителе, но о духовном сердце», «о духовном человеке, имеющем дар молитвы» Иоанн Златоуст. Беседы на Послание к Римлянам 14,7 (PG 60, 533). Рус. пер.: С. 669.; «Духом Павел здесь называет не ипостась Духа, но благодать, данную верующим» Феодорит. Толкование на послания святого Павла (PG 82,140). Рус. пер.: Библейские комментарии отцов Церкви. Новый Завет. Т. 6. С. 350..

В то же время, продолжение фразы, несомненно, относится к Святому Духу: «потому что Он ходатайствует за святых по воле Божией» (κατά θεόν έντυγχάνει υπέρ άγιων — букв, «по Богу ходатайствует за святых»). Здесь «святыми», в соответствии с характерным для Павла словоупотреблением, названы все христиане. По мнению блаженного Августина, «Дух, ходатайствующий за святых, есть не что иное, как любовь, которая Духом излита в тебя» Августин. Трактаты на Первое послание Иоанна (PL 35, 2024). Рус. пер.: Библейские комментарии отцов Церкви. Новый Завет. Т. 6. С. 348.. Августин проводит параллель между Рим. 8:27 и Рим. 5:5 («любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым»).

Мы верим, что наши тела сделаются сильнее тления и смерти. Но это лежит у нас в уповании, не как уже присутствующее, но как то, что обязательно сбудется.

***

(V) Мы верим, что и нашим телам надлежит стать сильнее смерти и тления, но отложено это для нас в надеждах не как то, что уже имеется, но что непременно и всячески будет, и ждём мы этого, перенося страдания в терпении, чтобы улучить столь священный дар.

Чем далее, тем более и более Апостол входит во все самые сокровенные отношения, определяя различный смысл и значение их в язычестве и Христианстве. Таково напр. отношение к природе, и при том как неодушевленной, так и одушевленной, к которой Апостол присоединяет и всех людей, как более сознательно стонавших от ненормальности своего состояния. Сюда же включаются стоны и Христиан, хотя они совершенно различны от других стонов, ибо соединены с ясною надеждою: надежда наша на будущую славу имеет основу свою в том, что мы получили дар Святого Духа, прощающий наши грехи, подающий силы к борьбе с ним, мир совести, – сыновнее дерзновение. Все это есть достаточное ручательство того, что и все прочее, на что уповаем мы, в спасении даруется нам, на что мы уповаем по вере в Спасителя нашего. Св. Иоанн Златоуст говорит: «не должно здесь искать всего, но надеяться. То одно и приносим в дар Богу, что верим Ему, когда обещает будущие блага. Это есть единственный путь ко спасению. Если потеряем сей путь, потеряем все принесенное нами в дар Богу... Что спасло тебя? Одна надежда на Бога, одна вера в обещанное и дарованное Богом... А если надежда спасла тебя, храни ее и теперь. поелику она доставила тебе столько благ, то очевидно не обманет тебя и вперед. Если найдя тебя мертвым, погибшим, пленником, врагом, она сделала тебя другом, сыном, свободным, праведным, сонаследником, доставила тебе блага, каких никто никогда не ожидал; то после такой щедрости и благосклонности ужели оставит тебя впоследствии?... Если всего будешь искать здесь, то к чему тогда и надежда? Надежда и есть твердая уверенность в будущем... Бог венчает надеющегося, как следовало бы увенчать того, кто трудится, переносит бесчисленные напасти».

Слава усыновления чад Божиих столь велика, что ее с надеждой ожидает вся природа: «Ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих» (Рим. 8:19). Лишенная разумного сознания, в глубокой тоске и бессловесном томлении ожидает она снятия с нее проклятия, навлеченного грехопадением человека, и возвращения в бессмертную славу Богозданного мира. Когда же будет восстановлена человеческая природа через воскресение, тогда и созданное для него получит славу и бессмертие; Апостол отмечает, что и сам человек трагически переживает извращение образа Божия в себе самом: «имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего. Ибо мы спасены в надежде» (Рим. 8:23–24). И мы тоскуем о будущем спасении, потому что сейчас еще не всем владеем, что принадлежит спасенным. Если же мы в Боге живем и в Боге умираем, то получим совершенное спасение с Ним.

Тут к концу приведено показание, почему воздыхаем и мы. Получили, сказал, начаток, а совершенного, целого еще не получили: его чаем, надеемся, а не видим еще, не держим в руках. С таким чаянием неизбежно соединено пождание, а с пожданием терпение. Таким образом естественно, что мы сего чаемого, надеемого, невидимого еще с терпением ждем. А терпение, как ни облегчает его несомненность надежды, все же есть нечто тяготящее. Вот почему и воздыхаем, хотя начаток имеем, хотя не имеем ни малого сомнения в получении.

Но, объясняя так наше настоящее положение, святой Павел не одно это объяснение имел в виду, а более хотел внушить, что если дело так есть, если неизбежно нам ждать и ожидая терпеть, то и терпите благодушествуя, в несомненном чаянии лучшего и совершеннейшего, что бы ни случилось с вами по внешнему быту вашему. С терпением ждать в надежде — это должно быть характеристическою, существенною нашею чертою. Святой Златоуст говорит: «если всего будешь искать здесь, к чему тогда и надежда? Надежда и есть твердая уверенность в будущем. Большего ли требует от тебя Бог, после того как Сам Он даровал тебе все Свои блага? Он требует от тебя одного только — надежды, требует для того, чтобы и ты сам сколько-нибудь содействовал своему спасению. Бог венчает надеющегося, как следовало бы увенчать того, кто трудится, бедствует, переносит бесчисленные напасти». Но если он не тотчас переходит туда, где венчается надежда, а остается здесь среди испытаний самой надежды, то цена его надежды, посредством испытания ее терпением, становится несравненно выше. «Когда слышишь о терпении, то подразумевай мысль о подвигах и усиленных трудах. Ибо христианин должен терпеть, ожидая не видимого, а чаемого верою» (блаженный Феофилакт). Чтобы удержать надежду в силе, надо пребывать верным Тому, Кто обетованиями возродил и питает надежду, а это требует труда, пота и подвигов и в себе, и во внешнем.

***

Толкование на Cт. 28 <...> Терпением, сказал, ждем. Это терпение уже и потому требует поддержки, что не скоро получается чаемое — пресветлое и преблаженное; но нужда такой поддержки премного увеличивается от того, что внешнее положение сих ждущих крайне прискорбно. <...>