К Римлянам послание ап. Павла, Глава 2, стих 10. Толкования стиха

Стих 9
Стих 11
Вернуться к главе

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

«Слава и честь и мир всякому, делающему доброе, во-первых, Иудею, потом и Еллину! Ибо нет лицеприятия у Бога» (Рим. 2:10–11). Слова эти в первую очередь относились собственно к иудеям и эллинам, современникам святого апостола Павла, или, как считают некоторые толкователи, к тем, кто жил до пришествия Христова. Почему апостол говорит: «Во-первых, Иудею, потом и Еллину»? Иудеи были просвещены Божественным Откровением, знали закон, и потому к ним предъявлялись строгие требования. К эллинам таких требований не предъявлялось, потому что они не имели Божественного Откровения, но для них откровением была их собственная совесть, нравственный закон, написанный в их сердцах, и сама сотворенная Богом природа, мир, учивший их о Творце. Однако поскольку обычно человеческая совесть бывает притуплена, а ум затуманен, то человек осознает то, что подается ему естественным путем, не так ясно по сравнению с тем, что дается ему через Божественное Откровение. Поэтому «слава и честь и мир всякому, делающему доброе, во-первых, Иудею (то есть знающему закон. — Схиархим. А.), потом и Еллину», догадывающемуся, так сказать, об этом законе и находящему его в своем сердце. Закон этот, писанный или созерцаемый в окружающем мире и в самой человеческой природе, — один и тот же, как и добро одно и то же. Многие сейчас думают, что у христиан одно откровение, у магометан — другое, а у иудеев — третье. Но подлинное Откровение только одно, как один подлинный закон совести, который действует в душе человека, где бы он ни родился и как бы ни был воспитан. Апостол говорит: «Слава и честь и мир всякому, делающему доброе», то есть человек этот будет всячески прославлен, прежде всего перед Богом. Как бы ни относились к нему другие люди, может быть, даже презирали его, в Боге он получит славу, честь, приобретет душевный мир, который нельзя поколебать ничем внешним и человеческим, никакими скорбями. «Ибо нет лицеприятия у Бога». Бог не предпочитает того, кто принадлежит к богоизбранному народу, и не отвергает того, кто не входит в этот народ, потому что для Него богоизбранный народ — все, творящие волю Его. Как мы можем отнести к себе эти слова святого апостола Павла? Его рассуждение кажется нам несколько отвлеченным, так как сейчас перед нами не стоит проблема, актуальная для древних христиан, споривших о том, кто больше имеет благодати, кто выше — родившиеся иудеями или обращенные из язычников. Но мы можем понимать эти слова так: «иудеями» можно назвать тех из нас, которые знают учение и Предание Православной Церкви, рождены в христианской семье, с детства научены заповедям Божиим и поэтому с большей легкостью их исполняют. «Еллины» же — это те, кто, не имея правильного христианского воспитания, обратились к вере сознательно под влиянием тех или иных обстоятельств, а прежде всего прислушиваясь к голосу собственной совести. Между воспитанным в христианской вере и обратившимся к ней позднее нет никакого различия, потому что мы славны пред Богом не рождением и не воспитанием, а деланием добра. У Бога нет лицеприятия. Тот, кто, обратившись к истинной вере, сделает больше доброго, получит бóльшую похвалу и награду, даже если он был рожден и воспитан в нечестии.

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

То, что окончательный вердикт Божий зависит исключительно от поведения и дел, ставит иудеев и язычников в равное положение.


Источник

Александр Прокопчук прот. Послания святого Апостола Павла. Комментарии и богословие. М.: ПСТГУ, 2019. С. 131-132

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

Как неверующим апостол положил три наказания, так и верующим три награды: честь двойную как сынам Божиим, славу неизменную и мир. Живущие праведно обретут покой в будущем, не будут знать никакого смятения. Ибо всякий человек, удерживающий себя от зла, обретет мир у Судии.

Источник

Амвросиаст, Комментарий на Послание к Римлянам. CSEL 81:71.

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

Павел вновь хорошо выразился здесь, написав, что, во-первых, иудею, а во-вторых, эллину, – ведь стоящие ближе к господину и прещениями его почтены больше других, и почестями наслаждаются более, нежели прочие.

Источник

Аполлинарий Лаодикийский, Фрагменты. TLG 2074.039, 60.12-5.

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

Почему слава, и честь, и мир? Господь дает славу такому человеку. Действительно, во все времена нормальные люди стремились хвалить добродетель. Самых маленьких детей всегда учили тому, что такое хорошо и что такое плохо. Это было присуще абсолютно всем народам. Лишь во времена слома цивилизаций возникало такое явление, что начинали хвалить зло и ругать добро. Однако такие периоды длились недолго, потому что для человека это противоестественно. Даже в советское время, как вы помните, были какие-то минимальные законы неделания зла. Естественный закон учил, что нехорошо воровать, обманывать и т. д. Эти вещи внушали с детства, но не потому, что советская власть хорошая, а просто у людей есть совесть. Другой вопрос, что бессмысленно было не делать с точки зрения советской идеологии, но тем не менее не совершать зло — это требование, идущее от сердца.

Точно так же в Китае говорилось о благородном человеке на основании учения Конфуция. Во всем мире возникал естественный нравственный закон. Недаром когда Господь пришел на землю, Он не стал давать принципиально новых заповедей. Порой люди заявляют: «Евангелие не может быть словом Божиим, так как заповеди Иисуса Христа имеют параллели с множеством этических систем древности». Да, конечно же, имеют параллели. А почему бы им их не иметь? Этические системы древности построены на голосе совести, а голос совести — это голос Бога. Бог же — это Иисус Христос. Почему Он должен Сам Себе противоречить? Было бы странно, если бы заповеди Евангелия радикальным образом противоречили совести.

Что представляет собой этика язычества? Это попытка ребенка нарисовать круг. А Евангелие — круг, нарисованный циркулем. Понятно, что круг, нарисованный рукой ребенка, часто на круг не похож. Он выходит неровным, но все-таки это попытка нарисовать круг. Круг же, нарисованный циркулем, — идеален. Подобным образом Евангелие противоположно языческой этике не как квадрат кругу, а как совершенство противоположно попытке его изображения. Потому святой Иустин Философ и утверждал: «Все, что когда-либо сказано и открыто хорошего философами и законодателями, все это ими сделано соответственно мере нахождения ими и созерцания Слова»1. Он сказал так не потому, что хотел христианам что-то присвоить, а по той простой причине, что Бог Создатель мира является Богом и иудеев, и язычников. Он — Бог всех народов. Он создал все без исключения народы земли.

Итак, слава, честь и мир всякому, делающему добро. Насчет славы все ясно. Человеку хочется, чтобы за добро его похвалили. Замечали, как маленькие дети говорят: «Я вот так хорошо сделал. Ты мне спасибо скажи, пожалуйста»? Они хвастаются, и это, кстати, правильно. Очень дурно поступают родители, которые это разрушают. Обязательно нужно поддерживать это стремление ребенка. Славолюбие — это хорошо, когда человек хочет получить славу от добра. Плохо и неразумно поступают люди, которые это стремление пресекают. Нужно уметь поддерживать добро в других людях. У нас же почему-то принято игнорировать добро. Считают, что если похвалишь человека, он возгордится и упадет. Так он упадет гораздо быстрее, если ты его не похвалишь. Он скажет: «А с чего мне делать добро, раз меня никто не хвалит?» Нужно подчеркнуть: «Бог дал тебе сделать добро. Здорово, молодец».

Более того, очень хорошо искать похвалы от Бога. Христос специально на это давит. Мы хотим, чтобы в конце времен Христос нас похвалил. Есть христиане, которые не хотят, чтобы Христос их похвалил? Хотите, чтобы Он вас не похвалил? Говорят о высокой этике, которая не нуждается в похвале, но это не высокая этика, а дурость, псевдоэтика. Не смирение, а дурость.

Дальше сказано: «Мир всякому, делающему доброе». Интересный момент. Что значит «мир»? Это состояние покоя, мира на душе после доброго поступка. Замечали такое? Даже язычники, неверующие во Христа люди, чувствуют, что им становится приятно, хорошо после сделанного добра. Недальновидно поступают те миссионеры, которые заявляют: «У вас все плохо». Нет, не все плохо. И мусульмане делают добро, и иудеи, и язычники, и идолопоклонники, и коммунисты. Совесть требует, и они ей следуют. Здорово, ибо «слава и честь и мир всякому, делающему доброе, во-первых, Иудею, потом и Еллину! Ибо нет лицеприятия у Бога» (Рим. 2:10–11).

Кстати, здесь возникает интересный вопрос: почему в первую очередь иудею слава, честь и мир? Логично было бы сказать: «Во-первых, эллину, а потом и иудею», потому что иудею легче, ему не нужно искать, что делать. Иудею дан явный закон. Даже и думать не надо — исполняй закон и все. Как вы думаете, почему все равно сначала иудею? Почему подчеркивается, что нет лицеприятия у Бога? Дело в том, что иудею нужно делать больше, чем по совести делает язычник. Закон требовал много такого, чего не требовалось от язычника. В Пятикнижии Моисеевом содержится шестьсот тринадцать заповедей, и многие из них никак не выводятся из совести. Они даны Богом помимо совести. Бог заповедал больше, чем требует совесть. К примеру, заповедь субботы никак не выводима из совести. Из совести не следует, что Богу нужно приносить именно такие жертвы, определенным образом очищать себя, ограничивать в конкретной пище и т. д. Все эти ограничения из совести не выводятся. То есть от иудея требовалось больше, чем от язычника, и именно поэтому выполнявший закон иудей получал большую похвалу от Бога, похвалу в первую очередь. Но и эллину, служащему Богу и делающему добро, слава, и честь, и мир.

Святитель Иоанн Златоуст отмечает: «Под еллинами разумеет здесь Павел не идолопоклонников, но людей богобоязненных, повинующихся естественному закону, которые, за исключением соблюдения иудейских обрядов, сохраняли все относящееся до благочестия»2. А святой Феофан Затворник дополняет: «Веровали в Бога Творца, Промыслителя и Воздаятеля, надежду свою всю на Него единого возлагали и боялись оскорбить Его нарушением чего-либо, что совесть внушала им, как богоугодное, — и, так быв настроены всегда, богатились делами правды и любви, обязательность которых сознавали»3. Таким людям слава, и честь, и мир, ибо, как было сказано подробно в прошлой главе, идолослужение есть величайшее преступление мира. Когда уверяют, будто идолопоклонник, поступающий по заповедям своей религии, может быть спасен, знайте, что это ложь. Идолопоклонство само по себе уже величайшее преступление, великий грех пред глазами Бога.


Источник

Священник Даниил Сысоев. Толкование на Послание апостола Павла к Римлянам. В 4 частях. Часть 1. Причины неверия в Бога. — М.: Благотворительный фонд «Миссионерский центр имени иерея Даниила Сысоева», 2018. — С. 113-118

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

всякой душе человека - т. е. всякому живущему человеку.

2:9-10 во-первых... Еллина - см. комм, к. 1:16.

2:10 мир - (а) вечная жизнь, уготованная праведникам, будет мирной и спокойной; (б) праведники будут жить в мирных отношениях с Богом (ср. 5:1).

+++Павловы послания. Комментированное издание. С комментариями А. Десницкого и других. Под ред. А. Десницкого. М.: 2017. С. 44++

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

Прочитанный отрывок из Послания апостола Павла к Римлянам труден теоретически, в богословском отношении, но понятен и приемлем для всякого человека, который обладает врожденным чувством справедливости. Действительно, как не принять слова Апостола о том, что Бог воздаст каждому по делам его (Рим. 2:6)? «Скорбь и теснота всякой душе человека, делающего злое. … Слава и честь и мир всякому, делающему доброе» (Рим. 2:9–10)? Но, с другой стороны, разве не сам же апостол Павел утверждал, что человек оправдывается не делами Закона, а только верою в Иисуса Христа, … ибо делами Закона не оправдается никакая плоть (Гал. 2:16)?

Попытаемся разобраться в этом видимом теоретическом противоречии. И первое, на что следует обратить внимание, — та духовная реальность, которая для апостола Павла не требует доказательства, ибо основана на его личном опыте. Реальность эта состоит в том, что вера в Искупителя и Спасителя Иисуса Христа открывает сердце человека для благодати Духа Святого, той благодати, которая преображает искаженную грехом человеческую природу — сердце, ум, совесть, поступки. Обретя Духа Христова, Апостол мог воскликнуть: Уже не я живу, но живет во мне Христос! (Гал. 2:20). В Духе Святом человек следует не голосу греха и непослушания воле Божией, но приносит плод Духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, веру, кротость, воздержание (Гал. 5:22–23). Для людей веры не нужен Закон, который и выражает волю Божию, и принуждает исполнять ее. На таковых нет Закона (Гал. 5:23). То добро, которого требует Закон, творится людьми веры без принуждения, свободно, по велению преображенного сердца. Поэтому вера, по мысли апостола Павла, которая не проявляется в делах человека, есть абсурд. Это и не вера вовсе. Он сказал бы даже, что веру человека вообще можно видеть только в делах его.


Источник

Апостол. Русский перевод и комментарии архим. Ианнуария (Ивлиева). 2019. Закон Божий и язычники. В Неделю 2-ю по Пятидесятнице. С. 63-64

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

О каком иудее здесь говорит апостол, и о каких эллинах беседует? О живших до пришествия Христова. Не дошла еще речь до времен благодати, но апостол пока останавливается на временах более ранних, приготовляя издали и постепенно уничтожая различие между иудеем и эллином, чтобы, когда сделает это в рассуждении благодати, не показалось бы чем-то новым и затруднительным для понимания. Ведь если не было никакого различия в более ранние времена, когда не воссияла еще благодать Христова, когда деяния иудеев для всех были почтенны и блестящи, то что могли бы об этом сказать тогда, когда явилась столь великая благодать? Вследствие этого, конечно, апостол и раскрывает такое учение с большим тщанием. Слушатель, узнав, что оно господствовало в древние времена, тем скорее примет его теперь — по принятии веры. А под эллинами апостол разумеет здесь не идолопоклонников, но людей богобоязненных, повинующихся естественному закону, которые, за исключением соблюдения иудейских обрядов, исполняли все относящееся до благочестия. Таковы были Мелхиседек и бывшие с ним, Иов, ниневитяне, Корнилий. Итак, апостол заранее подкапывает преграду между обрезанием и необрезанием, еще издали уничтожает это различие, чтобы совершить это без всякого подозрения со стороны и приступить к делу на другом основании, как и свойственно всегда апостольской мудрости. Если бы он стал доказывать это прямо о временах благодати, то, кажется, речь его вызвала бы большое подозрение; но когда, рассуждая о господствующих в мире нечестии и развращении, он, по связи речи, доходит и до этого предмета, то делает свое учение совершенно свободным от подозрения. А что таково было намерение Павла, и по этой именно причине он так расположил свою речь, видно из следующего. Если бы он не старался подготовить это, то ему достаточно было бы сказать: «По упорству твоему и нераскаянному сердцу, ты сам себе собираешь гнев на день гнева» Рим. 2:5 и — прекратить эту речь, потому что она уже окончена. Но так как задача его была не в том, чтобы сказать только о будущем суде, но и доказать, что иудей не имеет никакого преимущества пред таким эллином и не должен много думать о себе, то он идет далее и воспользовался указанным планом. Итак, смотри же: апостол привел слушателя в страх, возвестив ему о страшном дне, сказал, насколько дурна порочная жизнь, доказал, что никто не грешит по неведению и не свободен от наказания, значит, если еще не подвергся наказанию, то, несомненно, подвергнется; после этого, наконец, он желает раскрыть, что учение закона не было чем-то совершенно необходимым, так как и наказание и награда бывают за дела, а не за обрезание и необрезание. Итак, когда апостол сказал, что эллин несомненно будет наказан, и из этого положения, как неоспоримого, вывел заключение, что он будет и награжден, то этим уже показал, что закон и обрезание излишни. Здесь он борется преимущественно с иудеями. Так как они любили спорить, и во-первых, вследствие гордости, признавали для себя низким считаться наравне с язычниками, а во-вторых, смеялись над учением о том, что вера покрывает все грехи, то апостол сперва обвинил язычников, о которых завел речь, чтобы без всякого подозрения и смелее напасть на иудеев; потом, перешедши к рассуждению о наказании, доказывает, что иудей не только не получает никакой пользы от закона, но даже обременяется им; все это он и подготовил выше. Если язычник неизвинителен в том отношении, что не сделался лучшим при руководстве природы и разума, то гораздо более неизвинителен иудей, который вместе с этим руководством получил учение и от закона. Таким образом, апостол, убедив иудея легко согласиться с этою мыслию в отношении к грехам других, поневоле заставляет его, наконец, сделать то же самое и по поводу своих грехов. А чтобы речь его была хорошо принята, он начинает ее с более приятного, говоря так: «Слава и честь и мир всякому, делающему доброе, во-первых, Иудею, потом и Еллину». Здесь, какие бы блага кто ни имел, пользуется ими среди многих беспокойств, — будет ли это богач, владелец или царь; он часто бывает в раздоре, если не с другими, то с самим собою, и имеет в своих помыслах жестокую брань. Но там (в пользовании небесными благами) не бывает ничего подобного, напротив — все тихо, свободно от смятения, соединено с истинным миром. * * * А что те, которые хотя и не знали Христа, как жившие до пришествия Его во плоти, но удалялись идолопоклонства, поклонялись единому Богу и проводили добродетельную жизнь, будут наслаждаться всеми благами, послушай, что об этом говорит Павел: «Слава и честь и мир всякому, делающему доброе, во-первых, Иудею, потом и Еллину». Видишь ли, что таким людям за добрые дела уготованы великие награды, а делающим противное – казни и мучения?

Источник

Беседа 36 на Евангелие от Матфея

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

Спрашиваешь, почему Св. Павел сказал: слава же и честь, и мир всякому, делающему благое, Иудееви же прежде и Еллину, — и при этом вовсе не упомянул о христианине? Итак, знай, что у Апостола Павла идет речь о живших до Христова пришествия во плоти, потому что, занявшись ими, не коснулся он еще времен благодати. Еллинами же называет здесь не идолослужителей, но людей благочестивых, которые ведут жизнь по закону врожденному, без иудейских обрядов, сохраняя все, относящееся к благочестию, каковы были Мельхиседек, Иов, Корнилий.


Источник

"Письма". Книга II.

564. Аммонию. На слова: слава и честь, и мир всякому, делающему благое (Рим. 2:10).

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

έργαζομένω praes. med. (dep.) part, от εργάζομαι работать, делать. Praes. указывает на длительное завершеннов действие, которое никто не способен выполнить в совершенстве (Моо).

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

Горькое заблуждение иудеев при сем было то, что, твердо помня одни только свои права и преимущества народа Божия, они совсем забыли, что никакого «нет лицеприятия у Бога», и потому «те, которые, не имея закона согрешили, вне закона и погибнут По закону естественному, написанному в сердцах их, в силу которого они и будут судимы. ; а те, которые под законом согрешили, по закону и осудятся … в день, когда по благовествованию моему, – говорит Апостол, – Бог будет судить тайные дела человеков чрез Иисуса Христа».

Из рассмотренного отдела о подсудности иудеев надлежит выделить для особого примечания следующие слова Апостола Павла:

Иже (т. е. Господь Бог) воздаст коемуждо по делом его… Не слышателие бо закона праведни пред Богом, но творцы закона сии оправдятся (Рим. 2:6, 13). Чем замечательны слова сии в устах Св. Ап. Павла? Тем, что он считается (и действительно есть) главным и настойчивым проповедником оправдания единой верой без дел закона, а между тем здесь судьбу людей ставит в зависимость от праведного воздаяния коемуждо по делом его, и оправдание обещает только творцам закона. Пусть же лютеранские лжеучители, столь любящие ссылаться на Апостола Павла, уразумеют, что условием спасения он ставит не просто веру, но веру, рождающую дела, или, как выражает он в другом месте, – веру любовью (т. е. делами любви к Богу и ближним) поспешествуемую (Гал. 5:6). «Ничто нечистое не войдет в царство Божие, – примечает по сему поводу один толкователь слов Павловых, – и потому, когда услышишь “верь только и спасешься” – затыкай уши. Это речь змеиная» (Еп. Феофан).


Источник

Послания апостольские и Апокалипсис. Истолковательное обозрение, составленное протоиереем Михаилом Херасковым. Владимир-на-Клязьме, 1907.

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

На страшном суде всякому, делающему постоянно добро и вполне достойному чести и бессмертия, дана будет жизнь вечная; а всякий, кто отвергает истину и живет противоестественно и противозаконно, подвергнется тогда осуждению. И чем кто более имел возможности делать добро, а напротив делал зло, тем более он осудится, потому что таковой чрез упорное сопротивление всем Божественным способам обращения явил свое полное упорство и нераскаянность, а вместе и полное погружение в бездну порока, при чем все это им как бы собирается для предъявления на будущем суде, как праведные собирают неветшающие сокровища добродетели. Блаж. Феодорит говорит: «прекрасно сказал Апостол: собираеши себе, показывая, что ни одно из наших слов или дел не предастся забвению». Теперь не видно это сокровище, но оно объявится в день суда, хотя, быть может, некоторые только тогда увидят это свое сокровище, вопреки желания своего. Все эти мысли Апостол внушает с тою целию, чтобы все слышащие его и живущие нечестиво сокрушались, скорбели о своем состоянии и старались всячески изменить свою жизнь, так как их ожидает страшная участь, тогда как стремящимся к добру и делающим добро уготованы спокойствие, слава и честь, и притом всем без различия народностей: Иудеям, Грекам и другим народам, ибо пред лицем Божиим все равны. Но спрашивается: на основании какого же закона будут судимы люди, ибо известно глубокое различие в этом отношении между Иудеем и язычником? На этот вопрос Апостол отвечает в следующих стихах.


Источник

Толковый Апостол. Часть 2. Объяснение первых семи посланий святаго апостола Павла. Сост. еп. Никанор. Изд.3-е. С-Пб.: 1904. - С. 25-26

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

Еллинами называет Апостол всех язычников, которые не из Иудейского рода. Говорит же здесь не об Иудеях или Еллинах, бывших прежде воплощения Иисуса Христа, научая что до Евангельской проповеди не токмо Иудеи, хранящие закон, данный им чрез Моисея, но и язычники, которые то есть основываясь на естественном законе, жили честно и добродетельно, удостаивались славы, чести и мира. И потому говорит: «несть на лица зрение у Бога», то есть, Бог не смотрит ни на род, ни на чести, ни на другое что-либо мирское, но на одну свободную волю и на дела человеческие: потому что един и тойже есть творец, создатель и Бог равно всех человеков. «Или Иудеев», говорит тот же Апостол, «Бог токмо, а не языков? ей и языков. Понеже един Бог, иже оправдит обрезание от веры, и необрезание верою» (Рим. 3:29–30). Почему же он, сказав сие, отдаст преимущество Иудею? «Иудееви же прежде и Еллину», говорит он, и выше сего: «скорбь и теснота на всяку душу человека творящаго злое, Иудеа же прежде и Еллина» (Рим. 2:9). Иудея Апостол поставил к наказанию прежде, нежели Еллина потому, что Иудей порочный преступает два закона, естественный и письменный, а Еллин один только естественный. По сей же причине и славы, чести и мира достоин прежде Иудей, а потом уже Еллин: ибо добродетельный Иудей выполняет не одни внушения природы, но и правила закона, веря, что слова, в законе писанные, суть слова самого Бога. «Что убо лишшее Иудею», говорит святой Павел, «или кая польза обрезания? Много, по всякому образу: первее бо, яко вверена быша им словеса Божия» (Рим. 3:1–2). Сие подтверждают следующие слова: Рим. 2:12. Елицы бо беззаконно согрешиша, беззаконно и погибнут: и елицы в законе согрешиша, законом суд приимут.

Источник

"Толкование на Апостол из посланий Апостола Павла к Римлянам, читаемый в неделю вторую по Пятидесятнице (Рим. 2:10–16)"
*** О колико чтенные ныне Апостольские слова укрепляют добродетельных людей в их добродетели, а грешных сколь делают безответными во грехах их! Вы, которые любите Бога и ближнего, которые имеете благоразумие в душе, смирение и кротость в сердце, целомудрие и воздержание во всех членах телесных, которые наблюдаете правоту во всех ваших делах, которые милуете бедных, приемлете странных, посещаете немощных, которые поститесь, молитесь и бдите: вы, говорю, которые храните заповеди Господни, яко зеницу ока, и которые подобно трудолюбивой пчеле, со всяким тщанием и ревностию собираете сладчайший мед добродетелей, приидите и слышите, какие предлежат вам воздаяния за труды ваши! слава, честь и мир: и в сем никто да не сомневается. Скиф ли ты, Араб ли, Египтянин ли, Индеец ли, Иудей ли, Еллин ли, знатного рода или низкого, богат или беден, господин или раб, свободный или невольник, Царь или подданный, какого бы ты ни был состояния рода или звания, ежели только делаешь добрые дела, то без сомнения получишь себе славу, честь и мир. «Слава, и честь и мир всякому делающему благое, Иудееви же прежде и Еллину!» (Рим. 2:10) Бог же есть нелицеприятен: Он смотрит на одни только дела твои: «несть бо на лица зрения у Бога» (Рим. 2:11). Слава, сказал Апостол. Слава же есть двоякого рода: одна слава добродетели, другая слава мира сего: первая есть неувядаема и непременяема, а вторая удобь увядаема и непременяема. Богатый добродетелью всегда славен: напротив богатый благами мирскими сегодня славен, а заутра бесславен. Слава добродетели есть бессмертна и вечна: напротив слава мирская временна и тленна, правда, умирают яко люди и добродетелью увенчанные, но слава их никогда не умирает: она живет и пребывает в век века. «И слава их не потребится» (Сир. 44:12), говорит Иисус, сын Сирахов. Умирают богатеющие благами мира сего, умирает и слава их с ними. «Всяка слава человеча яко цвет травный: изсше трава, и цвет ея отпаде», говорит Исаия (Ис. 40:6–7). Слава добродетели есть свет, просвещающий ум и пользующий душу. «Тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела, и прославят Отца вашего, иже на небесех» (Мф. 5:16). А слава мирского благополучия есть тьма, помрачающая ум и вредящая душе. «Мир весь во зле лежит» (1 Ин. 5:19), говорит Иоанн Богослов. Следовательно как свет различествует от тьмы, польза от вреда, вечное от временного, так слава добродетели различествует от суетной славы мира сего. «Слава и честь» (Рим. 2:10). Честь воздаваемая за добрые дела, есть честь истинная. Богача сребролюбивого и скупого ты не почитаешь, а презираешь. Ежели и надеешься чего-нибудь от него, то только льстишь ему, а не почитаешь его. Язык твой соплетает ему похвалы, а сердце изрыгает на него хулы. Начальника, или почтенного чинами гордого, и неприступного, неправедного и жестокого ты не почитаешь, но страшишься и трепещешь лица его. Кланяется ему до земли, но будучи побуждаем не сердечным расположением, а страхом и робостью: тело твое пред ним сгибается и показывает знаки почтения, а душа раздражается, и говорит со Пророком: «приложи им зла, Господи, приложи зла славным земли» (Ис. 26:15). Вот таким образом мы почитаем славных земли, но недобродетельных! Напротив, добродетельного человека, какого бы он ни был состояния или звания, хвалят не только уста твои, но и сердце, почитает и кланяется ему не токмо твое тело, но и душа: одно сердечное твое расположение заставляет тебя преклонять пред ним главу твою. И так честь, воздаваемая добродетельным, толико есть превосходнее чести воздаваемой славным земли, колико честь истинная превосходит ложную, лицемерную, и колико душа есть превосходнее тела. «Слава и честь и мир» (Рим. 2:10). Два суть рода мира: внутренний и внешний. Когда умирают в нас плотские пожелания и обличает нас совесть, тогда мы, по завещанию Павлову, «мирствуем в себе» (1 Фес. 5:13), то есть, наслаждаемся миром или спокойствием внутренним. Когда же любим ближнего как самих себя по заповеди Господней (Мф. 19:19), тогда по возможности нашей «мир имеем со всеми человеки» (Рим. 12:18), как учит тот же Павел: тогда наслаждаемся миром внешним. Сих двух родов мир преподал Богочеловек святым ученикам своим, сказав им сугубо: «мир оставляю вам, мир мой даю вам» (Ин. 14:27). Посему ежели мы имеем мир и внутренний и внешний, то имеем мир истинный и совершенный. Мир похищает у нас и внутренний и внешний мир. Он воспламеняет в нас плотские похоти, возрождает страсть к лихоимству, плотоугодию и к тщеславию. Но какое спокойствие, какой мир душевный может иметь лихоимец? Он беспрестанно мечется туда и сюда, ищет, где бы обогатится, и хотя до чрезвычайности обогащается, но все еще не доволен: он подобен страждущему водяною болезнью, который чем более пьет, тем более жаждет. Может ли быть спокоен человек распутный, чувствуя, что он истощевает не токмо свое имение, но и телесные силы, здоровье и самое свое тело? Какой мир может иметь человек тщеславный, беспрестанно ища себе похвал и подлого раболепства, споря о преимуществах и первоседании, домогаясь честей и отличий? Сии пагубные страсти не токмо волнуют и беспокоят человека, но и ввергают его в бездну неправд, зависти, обманов, лжи, злых советов, ненависти и других ужасных беззаконий. Здесь совесть делается уже бичом жестоко биющим, и червием неусыпающим, который точит самые кости, и потому не оставляет и следов мира. «Несть мира», сказал Порфироносец Давид, «в костех моих от лица грех моих» (Пс. 37:4). И так миролюбец не может иметь внутреннего мира потому, что беспрестанно возмущают его похоти мира, и мучают сильные упреки совести. Но неужели он не может иметь и внешнего? Ужели он не имеет мира с людьми? О, как далек от него и сей мир! Здесь обладатели и тати, намереваясь похитить у него богатство, наносят ему боязнь и страх: там любострастные соперники, препятствуя исполнению похотей его, подвергают его неизбежным опасностям: здесь завистники и тщеславцы, желая отнять у него настоящие его достоинства, и препятствуя надеждам его на получение первенства, честей или повышений, возмущают его душу. Он подобен кораблю, плавающему посреди моря, в котором ссорятся между собою несогласные пловцы, и в который отвне ударяют противные ветры и сильные волны: он подобен граду, внутри возмущаемому несогласием граждан, а отвне окруженному неприятелями. И так один добродетельный человек наслаждается истинным миром: ибо где добродетель, там умирают плотские похоти, там мир совести: где добродетель, там и любовь: а где любовь, там нет места зависти, клеветам, неправдам и всем другим порокам, которые бывают причиною раздоров наших и несогласий. Добродетельный вкушает небесную сладость мира, и ни соблазны развратных, ни злые советы, ни гонения не могут лишить его внутреннего спокойствия: оно наполняет сердце, и никогда не может удалиться от него. Доказательством сего может служить радость Павлова в то самое время, когда он отвне объят был злостраданиями. «Ныне радуюся», говорил он, «во страданиих моих о вас» (Кол. 1:24). Слава убо честь и мир не богатым, не сладострастным, не славным земли, но всякому делающему благое. Какого бы ни был кто звания, рода и состояния, богат или беден, славен или неславен, именит или совсем неизвестен, слава, честь и мир ему: ежели он творит дела добродетели. Сии-то мздовоздаяния обещает Павел, или лучше сказать, Дух Святой устами его людям добродетельным, мздовоздаяния великие, составляющие истинное человеческое благополучие, мздовоздаяния вечные. Слава, честь и мир добродетельным на земле: слава, честь и мир на небесах. В славе добродетельный и у человеков, в славе и у Бога: в чести и на небесах: мирен в жизни, мирен и по смерти, зане приял есть мир Божий, емуже несть предела (Ис. 9:7). Сими-то Божественными и спасительными словам ободрял святой Павел сердца людей добродетельных.

Источник

"Беседа о том, что Павловы слова добродетельных укрепляют, а грешных делают безответными"

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

-10 Божий суд основывается на том, что составляет характер отношения человека к Богу. Лишь те, кто получают благодать, действительно "ищут славы, чести и бессмертия" (ст. 7). Остальные "упорствуют", не покоряясь Богу (ст. 8). Павел учит, что спасение даруется по милости, а суд производится по делам (2 Кор. 5:10). Если бы не милость, и иудеев, и язычников могло бы ожидать лишь одно — осуждение (ст. 10; Рим. 1:16).

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

Поскольку апостол, без сомнения, и в наказании, и в награде первыми ставит иудеев, а затем эллинов, то следует выяснить, кого он имеет в виду под иудеям и кого под эллинами. Если иудеями он называет тех, которые до сих пор пребывают под законом и не пришли ко Христу, а под эллинами - христиан, уверовавших из язычников, тогда слова его противоречили бы всякому смыслу Евангелия... Когда апостол говорит об иудеях и язычниках, то он, насколько я могу понять, разумеет тех и других, еще не уверовавших. Ибо может случиться, что некто из пребывающих под законом, подчиняясь общему убеждению, не верит во Христа, однако, будучи добрым, поступает справедливо, проявляет милосердие, не нарушает целомудрия и воздержания, хранит скромность и кротость и делает всяческие добрые дела. Такой человек не будет иметь жизни вечной, потому что, веруя, не уверовал в единого истинного Бога и в посланного Им Сына Его Иисуса Христа, однако слава дел его, мир и честь не пропадут. Но и эллин, то есть язычник, который, не имея закона, сам себе закон и являет дела закона в сердце своем (Рим. 2:14), который следует побуждениям естественного разума, как мы это часто видим среди язычников, и потому соблюдает справедливость, хранит целомудрие и благоразумие, не нарушает умеренности и скромности, - такой эллин хотя и пребудет чуждым жизни вечной (ибо не уверовал во Христа и не сможет войти в Царство Небесное, не пережив нового рождения водою и духом), однако слава, честь и мир добрых дел его, по словам апостола, не могут пропасть втуне. Если выше, как мы сказали, апостол осуждает язычников за то, что они хотя и познали Бога естественным разумом, однако не прославили Его как Бога (См. Рим. 1:21), то почему нельзя предположить, что он может и должен хвалить тех из язычников, которые, познав Бога, прославили Его как Бога? Думаю, нет сомнения в том, что если кто заслужил осуждение за дурное дело, то за доброе дело он же достоин получить награду. Ибо апостол говорит: Всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое (2 Кор. 5:10).

Источник

Ориген, Комментарии на Послание к Римлянам. CER 1:208, 210, 212, 214, 216; Часть 2.7.

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

Слава противопоставляется ярости, а честь - гневу. А то, что выше Павел назвал бессмертием (См. Рим. 2:7), здесь он именует миром... что выше он назвал душою (См. Рим. 2:9), здесь именовал человеком. «Во-первых» не означает счета, ибо нет лицеприятия у Бога (Рим. 2:11). Или же «во-первых» означает время, но не почесть.

Источник

Пелагий, Толкования на послания Павла. PLS 1:1122.

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

- И мир. Так как этот мир ставится в ряду наград вместе с славою и честью, то он не может здесь означать внутреннего спокойствия человека, а нечто внешнее - именно спасение в общем смысле этого слова, как и Рим. 1:7 (мир от Бога). - Во-первых, иудею. Так как иудею в законе была предначертана чрезвычайно широкая задача (заповедь Твоя безмерно обширна! Пс. 118:96), то, естественно, иудей должен был иметь преимущество пред язычником и в отношении награды, как полагается верному исполнителю воли Божией. Здесь, как и выше, Апостол, конечно, говорит об иудеях и еллинах, еще не просвещенных светом Евангелия (И. Златоуст).

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

Не просто сказал сие Апостол, но чтобы связать с сим последующее слово. Ибо намеревается приступить к обвинению иудеев. *** Эллинами Павел называет не тех, кто пришел к Богу с помощью проповеди, но тех, кто жил до воплощения Христа.

Источник

Феодорит Кирский, Толкования на послания святого Павла. TLG 4089.030, 82.69.25-7.
*** Он обещал вечную жизнь не тем, кто поклонялся идолам, но тем, кто жил вне закона Моисея, однако принял благочестие и заботился о добродетели.

Источник

Феодорит Кирский. Толкования на послания святого Павла. TLG 4089.030, 82.69.27-31.

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

Прибавляет будто в утешение иудеев, что их строже осудил, говоря как бы: не сетуйте, что присуждается строжайшее наказание вам; ибо и награда назначается богатейшая. — Слава и честь и мир — можно, не определяя особо значения каждого слова, полагать, что ими выражает Апостол всю полноту благ воздаяния, применяясь к тому, что на земле почитается высоким и утешительным; ибо поистине сами в себе те блага непостижимы и неизъяснимы для нас. Превелики они и преблаженны, а что именно суть, того ни понять, ни высказать невозможно. Ибо не с чем их сравнить из ведомого нам: все высокое и утешительное у нас — ничто в сравнении с ними. Слава и честь — выше несколько пояснены. Что: мир? Мир в себе, мир со всеми, мир паче с Богом. Когда мир водворяется и царствует, то те, которые имеют счастие жить под его царством, наслаждаются непрестанно отрадным состоянием, повсюду разливающим радость жизни. Может быть, здесь прибавил Апостол: мир — к прежде Сказанным славе и чести, чтоб означить верх тамошнего блаженства и вместе указать, что те слава и честь ничего разделяющего и смущающегo не имеют, как это имеют они на земле. Так святой Златоуст: «какие бы блага ни имел кто на земле, обладание оными сопряжено со многими беспокойствиями; богач, владелец, царь если не с другими, то с самим собою бывает часто в раздоре, с своими помыслами ведет жестокую брань. Но при обладании небесными благами не случается ничего подобного; напротив, всё тихо, безмятежно, наслаждается истинным миром». — То же пишет и Феофилакт: «блага земные всегда имеют врагов, сопряжены с беспокойствами, подвержены зависти и козням, и, хотя бы совне никто не угрожал им, сам обладающий ими всегда беспокоится в помыслах; а слава и честь у Бога наслаждаются миром и чужды беспокойства в помыслах, как не подлежащие козням». Блаженный Феофилакт, обративший выше внимание на греческое выражение: κατεργαζόμενος — с усилием делающий злое, располагает обратить его на греческое выражение слова: делающему — и здесь: έργαζομένω — просто делающему благое, хотя бы и без усилия. Апостол хотел будто намекнуть, что легче получить награду, чем подвергнуться наказанию, чтоб воодушевить и отогнать безнадежность и нечаяние в чувствующих себя слабыми. Только начни хоть сколько-нибудь делать добро, — и ты уже будешь на стороне тех, которых ожидает слава и честь. Иудееви же прежде и Еллину. Справедливо ли? Что большее наказание иудею, делающему злое, справедливость этого очевидна: ибо, имея более побуждений и способов делать добро, не только не делал его, но уклонился к противному, явно запрещенному злу. Награду же ему следовало положить меньшую по тому же самому, что он большими был окружен побуждениями и способами к добру, и потому ему легче было творить его. Язычнику труднее было противиться злу и устоять в добре; потому, если он окажется добрым, ему следовать должна бы большая награда. Так казалось бы; но если иудей больше имел побуждений делать добро, то больший имел и круг доброделания. Оставаясь вполне верным закону, он больше делал добра, а потому больше нес и труда. Это даже в той части добра, которая вместе с писанным законом была внушаема и совестию. Но на иудея закон возлагал многое такое, чего совесть не сказывает, что, однако ж, неуклонно должно было бы исполняемо и требовало труда, который делал из закона чувствительное иго. Понесшему верно с терпением сие иго разве несправедливо воздать больше? Не одна мера усердия и напряжения нравственных сил определяет достоинство деятеля, но и круг предметов действования. К тому же хотя иудейство не было окончательное устроение Божие к преспеянию человеческому, но оно никак не могло оставаться бесследным для души, не могло не оставлять на ней печати, полагавшей резкое отличие ее от души, естественно лишь доброй. Там был зачаток освящающей силы от Господа Спасителя. Ибо иудейство характеризовало веру в имеющего прийти Спасителя. Потому верный своему иудейству иудей не мог не стоять выше всякого язычника, верного лишь естественным законам совести. Святой Златоуст рассуждает: «какого иудея разумеет здесь Апостол и о каких говорит еллинах? О живших до пришествия Христова. Ибо не дошла еще речь до пришествия благодати, напротив, Апостол имеет предметом времена отдаленнейшие. — Под еллинами разумеет здесь Павел не идолопоклонников, но людей богобоязненных, повинующихся естественному закону, которые, за исключением соблюдения иудейских обрядов, сохраняли все относящееся до благочестия». Дополним: веровали в Бога Творца, Промыслителя и Воздаятеля, надежду свою всю на Него единого возлагали и боялись оскорбить Его нарушением чего-либо, что совесть внушала им, как богоугодное, — и, так быв настроены всегда, богатились делами правды и любви, обязательность которых сознавали.

Толкование на группу стихов: Рим: 2: 10-10

В следующем далее апостол намерен доказать, что ни обрезание не приносит пользы, ни необрезание не причинит вреда, и затем показать необходимость веры, оправдывающей человека. Для этого он сначала ниспровергает иудейство. Заметь же мудрость: говорит о бывшем до пришествия Христова, что мир был исполнен пороков и что все подлежали казни, во-первых, иудей, потом эллин. Признав же за несомненное, что язычник будет наказан за зло, из этого положения выводит заключение, что он будет и награжден за добро. Если же и награда и наказание суть последствия дел, то закон и обрезание уже излишни, и не только излишни, но и приготовляют иудею большее наказание; ибо если осуждается язычник потому, что не руководствовался природой, а потому и естественным законом, то гораздо более осуждается иудей, который при том же руководстве воспитан был еще в законе. К этому клонится речь апостола. Теперь узнай смысл слов. Под эллинами разумеет здесь не идолопоклонников, но людей богобоязненных и живших благочестиво, не имея закона, каковы Мелхиседек, Иов, ниневитяне, наконец, Корнилий. Равным образом и под иудеями разумеет иудеев, живших до пришествия Христова. Ибо, стараясь доказать, что обрезание не имеет никакой силы, обращает внимание на времена древние и показывает, что никакого не было различия между богобоязненным язычником и добродетельным иудеем. Если же иудей ничем не превосходил язычника до пришествия Христова, когда иудейство особенно было славно, то тем более не превосходит он его теперь, когда закон отменен. Так говорит апостол, имея в виду сокрушить гордость иудеев, которые не принимали к себе происходивших от язычества. Слава, говорит, и честь и мир. Блага земные всегда имеют врагов, сопряжены с беспокойствами, подвержены зависти и козням, и хотя бы извне никто не угрожал им, сам обладающий ими всегда беспокоится в помыслах; а слава и честь у Бога наслаждаются миром и чужды беспокойства в помыслах, как не подлежащие козням.
Preloader