К Римлянам послание ап. Павла, Глава 2, стих 1. Толкования стиха

Нарисовав мрачную картину нравственного одичания язычников, Павел предостерегает своих адресатов от повышенного внимания к грехам окружающих их людей. Он напоминает, что ни один человек не вправе судить другого, так как сам неминуемо навлекает на себя суд Божий: «Поэтому нет у тебя извинения, о человек судящий, кто бы ты ни был, ибо, судя другого, ты себя осуждаешь; ибо делаешь то же самое ты, судящий». Чужие грехи, как бы они ни были многочисленны и очевидны, не дают права осуждать, потому что люди всегда видят в других лишь то, что делают сами. Поэтому, осуждая другого, человек в действительности осуждает самого себя.

«Не судите, да не судимы будете; ибо, каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить. И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или, как скажешь брату твоему: «Дай я выну сучок из глаза твоего»; а вот, в твоем глазе бревно? Лицемер! Вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего» (Мф. 7:1–5).

Велика и страшна эта заповедь Христова, ибо все мы постоянно осуждаем друг друга, и все повинны тому Страшному Суду, который сотворит над нами Господь и Бог наш Иисус Христос. Он будет судить нас за то, что мы выискиваем малейшие недостатки своих ближних, смакуем их, а своих самых крупных погрешностей не видим и не хотим видеть. Неистребимо стремление наше, лишь только услышим что-то дурное, сейчас же, как можно скорее везде и всюду это повторять. Язык наш зудит, он горит, хочет рассказать о том, что узнал. Вспомним, что сказал святой апостол Павел в Послании к римлянам: «Итак не извинителен ты, всякий человек, судящий другого; ибо тем же судом, каким судишь другого, осуждаешь себя, потому что, судя другого, делаешь то же. А мы знаем, что по истине есть суд Божий на делающих такие дела. Неужели думаешь ты, человек, что избежишь суда Божия, осуждая делающих такие дела, и (сам) делая то же?» (Рим. 2:1–3).

Какая великая истина содержится в этих словах апостола! А мы уже забыли, что не смеем восхищать права у Самого Господа Иисуса Христа, Единого верховного Судии, Который Один знает сердца наши, Один лишь и может судить нас по правде и истине. Мы осуждаем грубо и дерзко, даже не зная того, что согрешивший брат наш, может быть, глубоким покаянием уже изгладил грех свой. Мы порицаем, не хотим простить греха, который простил Сам Бог. «Посему не судите, никак прежде времени, пока не придет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения, и тогда каждому будет похвала от Бога» (1 Кор. 4:5).

А мы всегда судим «прежде времени», предваряя Суд Христов. Мы сами судьи над ближними, но только не над собой. Великий древний мудрец Иисус сын Сирахов произнес мудрые слова: «Выслушал ты слово, пусть умрет оно с тобою. Не бойся, не расторгнет оно тебя» (Сир. 19:10). Неужели хоть когда-нибудь умирают в нас слова осуждения брата нашего? Забываем ли мы их? Никогда. Мы разносим их повсюду и становимся похожими на мерзких мух, садящихся на язвы и раны и не дающих им зажить. Своим злым осуждением мы растравляем душевные раны. Разве не лучше уподобиться пчелам, которые летают с цветка на цветок собирая мед и откладывая его в соты? Мед надо собирать – все доброе видеть в братьях наших.

После обличения язычников, св. Ап. Павел переходит к изображению греховности Иудеев и прежде всего обращает внимание на их высокомерное отношение к язычникам-грешникам, которых они осуждают за то, в чем были и сами грешны, а потому и виновны пред Богом и притом более, чем язычники, – во 1-х, за осуждение других, во 2-х, за пренебрежение всем великим делом домостроительства спасения, и в 3-х, за нераскаянное упорство, за которое их постигнет особенная ярость гнева в день страшного суда Божия, имеющего совершиться по делам каждого.

Учение о воздаянии каждому по делам его было не безызвестно и язычникам, но вполне оно было открыто Евреям, а еще яснее Христианам; посему, обличения Апостольские, хотя главным образом касались Римских правителей и Иудеев, но они относятся и к Христианам, которые подобно им ищут разных извинений к оправданию своего небрежения о спасении. Язычники дошли до такой дерзости, что не только сами бесстрашно делали постыдные дела, но и хвалили других за оные (как, напр., писатели хвалили нечестивых Римских императоров), а Иудеи и некоторые Христиане впадали в другое заблуждение: они осуждали других за худые дела, а сами не старались избегать их, как бы забывая, что они одинаково подпадут осуждению. Быть может, они думали, что Бог отнесется к ним снисходительнее, как лицам более близким к Нему, не зная того, что Бог для того только и терпит избранных Им, чтобы дать им возможность покаяться. «Бог являет Свою милость, дабы ты освободился от грехов, а не присовокупил новые; как скоро не сделаешь сего, казнь будет ужаснее», говорит св. Иоанн Златоуст.

-16 В этих стихах Павел обращается к воображаемому представителю реальной и легко узнаваемой группы людей. Хотя собственно иудеи упоминаются лишь в ст. 17, Павел, вероятно, с самого начала имел в виду именно их. Они согласны со словами Павла о гневе Божием, но считают, что к ним это не относится (отсюда - суровое предупреждение, ст. 5). Допуская, что сказанное адресовано прежде всего иудеям, следует признать, что на самом деле оно не ограничивается только ими. Павел излагает принципы суда Божия, перед которым предстанут все. Суд основывается на истине (ст. 2) и характеризуется праведностью (ст. 5). Он воздает по делам (ст. 6), нелицеприятен (ст. 11) и осуществляется через Христа (ст. 16). Такой суд принесет мучительную гибель всем грешникам (ст. 8, 9).

неизвинителен ты. Павел обличает тех, кто согласен с его изображением гнева Божия против греха (1,18-32), но считает, что их этот гнев не коснется.

делаешь то же. Осуждение других людей фактически является самоосуждением (ст. 3).

Блаженный Феофилакт пишет: «все мы люди неодинакового настроения: иногда покровительствуем злу, иногда бываем судьями чужих зол, осуждаем подобных себе. Итак, сказав прежде о тех, которые одобряли злых, теперь ведет речь об осуждении и говорит: сего ради безответен ecи. То есть ты знал, что правосудие Божие состоит в том, чтобы достойно наказывать злых; поэтому и не имеешь извинения ты, осуждающий делающих то же, что и ты делаешь. Кажется, что слова эти относятся к народным правителям, особенно же к римлянам, как тогдашним властителям вселенной; ибо судить есть дело правителей. Впрочем, это приличествует и всякому человеку; ибо всякий человек может судить, хотя бы и не было у него судейского стула. Итак, когда осуждаешь, говорит, прелюбодея, а сам прелюбодействуешь, то осуждаешь себя самого».

Из того, что сами делали худое и поощряли к тому других, не следует, чтоб и в совести своей, — в суждении о делах, какое ведут сами с собою, они оправдывали худое. Нет, они разумели правду Божию, что худое худо, и достойны кары, но, не умея совладать с собою, и сами грешили, и других на то же наводили. Апостол и выставляет теперь на вид эту противоположность дел и жизни с этим внутренним судиею, чтоб возвесть к сознанию неправости своей и возбудить чувство опасения — быть некогда осужденными пред лицом правды Божией. Как пример осуждения греха, несмотря на свои грехи, может быть, в мысли Апостола в самом деле представлялся суд судей. Закон осуждал и наказывал убийство, воровство, прелюбодеяние, нарушение прав другого, обиды и подобное. Судья не мог оправдывать всего этого, а должен был осуждать и присуждать виновным наказание, несмотря на то, что и сам в том же или в других отношениях не менее был виновен, как и осуждаемый. И народ, смотревший на судопроизводство, тоже соглашался с приговором судьи, находя его правым.

Таким образом, недостатка в суждении о правости и неправости дел у нас предполагать нельзя. Что же неправо? Неправо направление нашего суда в том, что осуждение строгое мы переносим на других, минуя себя или отдаляя его от себя. Замечают, кто чем сам виновнее, тем строже судит другого за то, в чем сам виноват. Апостол, кажется, здесь главным образом и имеет то в намерении, чтоб расположить — это общее всем правосудие от других переводить на себя, с приложением к себе и последствий осуждения, то есть безответности и карания.

Сего ради. Чего же ради? Ради того, что знают правду Божию и вследствие того судят грешащих и осуждают правильно.

Безответен еси — ничего не можешь сказать в оправдание себя.

Всяк судяй. «Апостол решительно говорит: всякий, кто бы ты ни был, сам себя лишаешь извинения» (святой Златоуст).

Имже бо судом судиши друга, εν φ γαρ κρίνεις, — тогда, как судишь, — тем же действием суждения, коим судишь другого, и себя осуждаешь. Суждение есть приложение общего начала к частному случаю. Когда осуждаешь кого за какое дело, сознаешь неправость вообще такого рода дел. Это сознание есть движитель суждения и осуждения. Осуждаешь блудника. Почему? По сознанию, что блуд есть грешное дело. Но если сам ты блудишь, твой блуд разве не столько же грешен? Да. Так сознай же и это. — Святой Златоуст говорит: «всякий человек как в разговоре и общих беседах, так и пред своею совестью судит проступившихся. Никто не осмелится сказать, что любодей не заслуживает наказания. Но все, говорит Апостол, судят других, а не себя». Недостаток такого самоосуждения есть общий недостаток. Суд от себя устремляем на других, не захватывая себя. Апостол и хочет возвратить его на себя и для этого берет правое осуждение других и говорит: право судишь других; но это правое суждение о других не менее право и в отношении к тебе. Все грешат; и общее всех взаимносуждение должно возвесть всех к сознанию, что все безответны.