Толкование на группу стихов: Рим: 14: 14-14
Вем и извещен есмь — я вполне убежден, убежден глубоким, совершеннейшим убеждением, но не сам от себя, не своими соображениями дошел до этого, а научен будучи Христом Иисусом Господом. Им внедрено во мне сие убеждение. Апостолы не только однажды навсегда были просвещены, но и в частностях были научаемы Господом и Духом Святым. Бывали у них и свои соображения; но они умели с точностию отличать, что свое и что от Господа и Духа Божия. Не почитать ничего из съестного скверным было Господним внушением. Получив его от Господа, Апостол и всем его сообщал, — говоря: ничтоже скверно само собою. «Ничего нет нечистого по природе, сему научен я от Господа. Он Сам удостоверил меня в этом, это приговор не человеческого ума» (святой Златоуст). Но бывает, что иной одно, другой другое, по каким-либо помышлениям, считает нечистым; в таком случае для него только оно и нечисто. Его помышление, что та и та пища нечиста, не делает пищи нечистою по себе или и для других: она только для него нечиста, не сама по себе, а по тому его убеждению; и, пока сие убеждение остается у него, она пребывает для него нечистою. Он сквернит себя, принимая ее против убеждения совести. Блаженный Феодорит пишет: «если кто, думая, что такая-то снедь нечиста, вкушает оную; то сие нечисто не по естеству (снеди), но ради помысла вкушающего». Надобно наперед переменить убеждение, и потом уже вкушать с спокойною совестию; а наперекор совести ничего не должно делать, хотя бы совесть и заблуждалась.
Кого имел в виду Апостол, говоря сие? И иудея, который не освободился еще от чувства обязательства соблюдать закон о яствах, — и других, особенно язычника, который, все еще думая, что идол есть нечто, боится, как бы не напасть на идоложертвенное в яствах, предлагаемых или покупаемых, в той мысли, что они от идола приняли некую скверну; потому воздерживается не только от явно-идоложертвенного, но и от всякой другой пищи, которая могла быть от идоложертвенного. Последнее Апостол подробно объясняет в Первом Послании к Коринфянам, в 8-й главе. Выражения там и здесь одинаковы; потому надо полагать, что Апостол и здесь имел в виду подобные же случаи.
Чего же хочет Апостол? Не укорять, не нападать, не увлекать и не принуждать таковых вкушать то, что они считают нечистым: ибо иначе они будут действовать против своей совести, делать ее нечистою, подвергаться ее угрызениям и вследствие того скорбеть. И не этого только требует Апостол, но и благоразумия в пользовании свободою в употреблении пищи. Это особенно касалось идоложертвенного. Иной, убедившись, что идол есть ничто и не делает пищи нечистою, свободно ест всюду явно-идоложертвенное, — и ему ничего. Но иной, не имея такого убеждения, а увлекаясь только примером его, станет есть что-нибудь такое; почему будет есть наперекор своей совести, осквернит ее и будет потом скорбеть, угрызаемый ею. Апостол и дал правило — опасливо пользоваться свободою относительно яств, чтоб не нарушить иначе любви к брату.
