К Римлянам послание ап. Павла, Глава 11, стих 16. Толкования стиха

Далее апостол Павел рисует картину, показывающую, что иудеи не могли быть окончательно отвергнуты. Всякую пищу необходимо было перед едой посвятить Богу. В законе сказано, что первую часть приготовленного теста следовало принести в жертву, после чего всё тесто становилось священным (Чис. 15:19-20). Отсюда апостол Павел заключает: патриархи были верны Богу, они обладали способностью слышать голос Божий и исполняли Его Слово. От них произошёл весь народ Израиля, и точно так же, как первая горсть теста, предложенная Богу, делала священным всё тесто, так и особое избрание патриархов делало весь народ в совершенно особом смысле посвящённым Богу. Продолжая, Павел употребляет сложную аллегорию. Пророки неоднократно представляли народ Израиля в виде оливкового дерева (Ос. 14:6). Это было вполне естественно, потому что маслина была самым полезным деревом Средиземноморья: «Зеленеющею маслиною, красующеюся приятными плодами, именовал тебя Господь» (Иер 11:16). Поэтому апостол Павел изображает язычников как ветви дикой маслины, привитой к культурной садовой маслине, которой является народ Израиля. Однако с точки зрения садоводства это совершенно невозможно. Чтобы получить культурную плодоносящую маслину, на дикий ствол прививают культурную маслину. Метод, нарисованный Павлом, на практике никогда не применялся, потому что он не дал бы положительных результатов. Тем не менее совершенно ясно, чтб он этим хотел сказать. Язычники актом Божьего милосердия оказались привитыми на богатую и плодоносящую садовую маслину.

Ибо начаток, если он свят, освящает и целое, если корень свят, то и ветви, ибо они пребывают в живом общении с ним. «Начало», поскольку оно положено Самим Господом, обладает особой благодатью, «благодатью истока», «принципа», оно не только связано с началом во времени, но на все, что пребывает с ним в живом общении, оно ставит печать подлинности.

Дословно: «Если начаток свят, то и тесто; и если корень свят, то и ветви». Представьте себе, что вы берете муку и кладете туда дрожжи. Дрожжи постепенно перебраживают всю муку. Первый кусок смеси дрожжей с мукой начинает переквашивать всю остальную муку, и она поднимается. Начаток — это древние святые Израиля, которые уже у Бога. Это Авраам, Исаак, Иаков, Моисей, пророки. Они святы, значит, и целое будет свято в будущем. Процесс поднятия теста происходит не сразу, а постепенно, так же постепенно еврейский народ будет возвращен обратно.

Экумений добавляет: «Называя их святыми, он располагает их к вере, говоря как бы: вы пригожи и подобающи для веры, одного только недостает у вас — желания веровать»¹. Апостол Павел обращается к иудеям: «У вас все хорошо. Вот желания поверить у вас не хватает, а так все у вас нормально. Пророки ваши, они же и наши. Поверьте своим же пророкам — и тоже будете наши. Желания верить у вас не хватает, а все остальное у вас есть. Корни у вас хорошие». Как говорится: «Ты из хорошего рода и до такого опустился». Именно так апостол и увещевает: «Еврей, посмотри на себя, в конце концов. У тебя святые предки, а ты куда свалился со своим неверием? Возвращайся! Ты бы своих предков элементарно постыдился. Авраама, Исаака, Иакова, Моисея и других великих святых. На Давида посмотри! А ты где находишься?»

«И если корень свят, то и ветви» . Корень — это древние святые, являющиеся корнем Церкви. Церковь растет, она — органическое дерево, которое было посеяно Богом еще в раю. С тех пор, от Адама и Евы, через времена Сифа, Ноя, Сима, Авраама и других святых растет, не прерываясь, дерево завета. Нельзя сказать, что Церковь возникла в день Пятидесятницы. В этот день она приобрела полноту благодати, была оправдана, в нее вошла вечная жизнь, но народ завета существовал всегда. И мы вошли в тот самый народ завета. Не надо говорить, что есть еврейская традиция и есть новая традиция христианская. Для Библии, для апостола Павла и вообще для всего корпуса Нового Завета есть один завет — завет Бога и людей. Он был ветхим и несовершенным, стал новым и совершенным, но речь идет об одном и том же народе договора с Богом, начавшемся с Адама и Евы и через Авраама дошедшем до нас.

Корень святой, значит, и ветки, растущие на дереве, святы. А те ветки, которые отломились, святы в том смысле, что у них есть возможность прирасти. Они отломились от дерева, но все равно остаются как бы сродными с ним. Им стоит лишь вернуться обратно на дерево, и они снова будут святыми. Другое дело, что им нужно для этого поверить. Тогда они получат спасение.

Сказавши о будущем великом назначении отверженных на время евреев, Апостол внушает язычникам отнюдь не кичиться пред ними, ибо и сами могут ниспасть из своего благодатного состояния, если ослабеют в вере и добродетели, а евреи обратятся и спасутся.

«Если начаток (например, от жатвы, или теста) свят, то и целое (т. е. вся жатва и все тесто. Чис. 15:17–21). И если корень свят (патриархи и родоначальники еврейские), то и ветви» (Рим. 11:16), т. е. народ еврейский в его целости можно признавать и доселе священным и святым (Златоуст). «Если же некоторые от ветвей отломились, а ты (язычник), дикая маслина, привился на место их и стал общником корня и сока маслины, то не превозносись пред ветвями» (Рим. 11:17, 18). Проводя в подробностях это сравнение, Апостол внушает язычнику позаботиться о себе; ибо как евреи отломились от древа церкви Христовой за неверие, так и он может быть отсечен за то же неверие. И наоборот, евреи, как природные ветви доброй маслины, опять могут привиться к ней верой (Рим. 11:19–24).

Сказавши раньше о святости остатка из Евреев, Апостол теперь представляет этот остаток под образом корня любимого Евреями дерева – возделанной маслины, по сравнению с коею язычники были дикою маслиною.  

Примешение, φύραμα, — тесто замешенное. Когда замешивают тесто для хлебов, сначала основу полагают, от которой зависит и хорошая замесь, и хороший всход или вскисание теста. Потом подсыпают муки и месят, пока тесто придет в должную меру. Если основа заложена как должно, то хлеб выйдет хороший, а если в основе что-либо неисправно, неисправен будет и хлеб. Апостол называет ее начатком и говорит, что если он свят, то и все примешение, или вся замесь, свята. Начаток для хлебной замеси то же, что корень для ветвей. Кого же разумеет здесь Апостол и для чего сказал это? Разумеет под начатком и корнем родоначальников Израиля, Авраама, Исаака, Иакова, а под примешением и ветвями — весь народ израильский и утверждает, что если родоначальники святы, как и действительно святы и во славе суть у Бога на небеси, то и вся масса народа свята. Сказал же сие Апостол для того, чтобы внушить: вся масса народа должна быть свята, — такою она заложена в родоначальниках и такою быть предназначена и способна. Почему, видя теперь не верующих из иудеев, не думай, что они так и останутся; придет время, уверуют и они и святы станут. А такое удостоверение представляет он в подтверждение того, что не тщетно его пред сим высказанное ожидание, что они приняты будут, после чего откроется и славное Царство Божие по воскресении мертвых; не тщетны потому труды его над тем, чтоб обращать поскорее язычников и тем способствовать скорейшему обращению иудеев и скорейшему открытию Царства Божия. Простирая же мысль свою в далекое будущее, Апостол, конечно, не выпускал из внимания и бывших налицо иудеев и предложенным приточным изречением хотел, может быть, тоже раздражить их к вере, говоря как бы: вот к чему вы назначены! Чего же ждать? Обращайтесь скорее и вступайте в чин святых, чтобы не оставаться долго в отчуждении от корня своего святого. Блаженный Фотий у Экумения говорит: «ежели с начатком и корнем — святыми — необходимо быть святыми замеси (хлебной) и ветвям, а иудеи не святы (по причине неверия); то очевидно, что они состоят в отпадении от родового корня своего — Авраама». К чему сам Экумений прибавляет: «называя их святыми, он располагает их к вере, говоря как бы: вы пригожи и подобающи для веры, одного только недостает у вас — желания веровать».