К Филимону послание ап. Павла, Глава 1, стих 7. Толкования стиха

В двадцати пяти стихах апостольского послания к Филимону усматриваются следующие части:

I. Вступление (Флм. 1–9). В нем после обычного приветствия от себя и Тимофея и после пожелания благодати и мира Божия Филимону, своему сотруднику, а равно и Апфии возлюбленной и Архипу сподвижнику своему, св. Ап. Павел выражает свою радость и благодарении Богу, слыша о подвигах любви и веры Филимона, и на основании этих добродетелей его выражает уверенность, что мог бы смело и приказывать ему все, чего бы ни захотел, но по любви все-таки хочет обратиться к нему с некоторой просьбой.

Особенную радость доставлял Филимон верующим тем, что удовлетворял их насущным нуждам. Как-бы с нуждою же обращается к нему и св. Ап. Павел, а для сего говорит о себе, как о немощном старце, а также и несчастном узнике, однако достойном любви и даже послушания, как к пастыреначальнику во Христе. Но он не хочет пользоваться этим великим правом, а предпочитает воспользоваться любовию, чтобы радость его восполнилась. И вот, во имя этих-то дорогих чувств он делает предложение о принятии Филимоном его раба Онисима.

Преосв. Феофан питает: «Св. Павел был в таком живом союзе со всеми верующими, что все бывающее с ними принимал, как-бы то с ним самим случалось; радовался, когда у них все шло благополучно, скорбел, когда кого угнетало горе и нужда, и утешался, когда кто облегчал участь скорбящих и нуждающихся. Так и здесь, радовался он о доброте Филимона, и в скорбных узах своих утешением себе имел то, что им (Филимоном) утробы святых почиша, как-бы тем была успокаиваема утроба его собственная. Такие слова внушали Филимону, что если Апостол, столь любимый и чтимый, утешается, когда я делаю что-либо для других, не тем ли большее утешение для него будет, если я сделаю для него что-либо. Если св. Павел обращался к Филимону, как к сыну, а он любил Апостола и чтил, как отца, то такое именно внушительное помышление естественно должно было родиться в Филимоне и прежде прошения расположить его к удовлетворению оного. Апостол как-бы так говорит: из прежних примеров я знаю, что, и повелевая с великою властию, я получу успех; по так-как я забочусь об этом деле, то любве ради молю. «Павел – старец, узник». Смотри, сколько поучительных побуждений! Павел, – от качеств лица, от возраста, что старец, оттого, – что больше всего справедливо, – что и узник Иисуса Христа, узами придавая наибольшую силу просьбе своей! За вас, говорит, обложен я узами. Если-б я возлюбил покой, не ходил бы по вселенной и не изведал бы сего на опыте».

Несмотря на краткость, Послание очень важно по содержанию, так что, будучи частным письмом, оно вошло в канон священных книг. На примере отношения бывшего раба-язычника, ставшего христианином, к своему господину, ставшему тоже христианином, вырисовывается общий характер положения рабов в первенствующей Церкви, в которой они занимали по численности первое место. В этих условиях принцип христианских проповедников, в частности, ап. Павла, был таким, чтобы, не возбуждая взаимной вражды между рабами и господами, преображать тех и других, созидая новое общество на совершенно новых нравственных началах. Царство Божие ценнее царства земного, поэтому из-за вопроса о рабстве не должно хулиться имя Божие среди язычников. Вот почему ап. Павел призывал рабов оставаться в том звании, в каком они призваны, продолжать трудиться с усердием, но уже не будучи рабами внутри своей души. Как это изменяло отношения между рабом и господином, хорошо видно из послания к Филимону.

После обычного приветствуя от себя и от Тимофея (Флм. 1:1–3), Апостол выражает свою радость по поводу полученных известий о подвигах любви и веры Филимона. На этом основании и созидаются новые отношения между бывшим рабовладельцем-язычником, а теперь христианином, и его рабом. Рабы и домочадцы Филимона теперь уже – «домашняя Церковь», это уже «святые» и братья, находящиеся в тесном общении веры. Действительно, Церковь не знает различия между господином и рабом, она различает своих, членов лишь по добродетелям и порокам.