К Евреям послание ап. Павла, Глава 7, стих 3. Толкования стиха

И представляет... как бы прообразом Сына Божия («уподобляясь Сыну Божию» – ст. 3). Апостол указывает и еще на некоторые необычайные качества Мелхиседека, неупоминаемые в кн. Бытия, а именно на неизвестность и таинственность его происхождения: «без отца, без матери, без родословия, не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь Сыну Божию». Важно то, что Мелхиседек первый в Священном Писании называется «священником» и притом священником Бога Вышнего и является как бы получившим священство от Самого Бога – «пребывает священником навсегда» – конечно, не в своем лице, а в лице своего Первообраза – Иисуса Христа.

Да никто не будет приписывать божеству порядок и обычай исходя из порядков человеческих. Ведь и того же Мелхиседека, от которого Авраам получил благословение и с помощью которого принес свои жертвы, следует полагать не ангелом, каковая нелепость соответствует пониманию иудаистской церкви, но мужем святым и священником Бога, который как выражающий прообраз Господа описывается без отца и матери, как не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, и без родословия, чтобы показать грядущий приход вечного Сына Бога, Который и без отца через воплощение рожден, и без матери по Божественному родословию, и без отчета о роде его, поскольку ведь написано: о род Его кто изъяснит? (Ис. 53:8). Того Мелхиседека мы восприняли как священника Бога и прообраз Христа, но того только как прообраз, а Этого в истине — прообраз ведь есть тень истины; того царя по имени града Иерусалима, этого же Царя — в примирении всего мира, ибо написано: Бог во Христе примирил с Собою мир (2 Кор. 5:19), и в этом сказывается Его вечная Божественная природа. Ибо, коль скоро Отец в Сыне и Сын в Отце, единство Их сущности и действия не отрицается.

Он именуется: Мелхиседек (Евр. 7:1-3), как рожденный без матери по естеству, высшему нашего, и без отца - по естеству нашему, как не имеющий родословия по горнему рождению, ибо сказано: род Его кто исповесть? (Ис. 53:8); как царь Салима, то есть мира, как царь правды и как приемлющий десятину от патриархов, которые мужественно подвизались против лукавых сил. Имеешь пред собою наименование Сына. Шествуй по оным; и если они высоки, то шествуй - божественно, а если телесны, то - подобострастно, лучше же сказать, совершенно божественно, чтоб и тебе стать богом, восшедшим от земли чрез Снисшедшего ради нас свыше. А паче всего и прежде всего наблюдай сказанное и не погрешишь в высоких и низких наименованиях. Иисус Христос вчера и днесь телесно, Тойже духовно и во веки. (Евр. 13:8) веков. Аминь.
*** Буква уступает, дух преобладает; тени проходят, их место заступает истина. Приходит Мелхиседек; Рожденный без матери рождается без отца: в первый раз без матери, во второй без отца Нарушаются законы естества; мир горний должен наполниться.

Без отца, без матере, без причта рода, ни начала днем, ни животу конца имея. В своем сказании о Мелхиседеке (Быт. 14) Моисей не указал ни отца его, ни матери, ни того, когда он родился, ни того, когда он умер. Это сделалось по Божественному предусмотрению и по плану домостроительства Божия. чтобы Мелхиседек послужил прообразом Христа. Ибо как Мелхиседек является и безродным и безначальным и безсмертным, так и Христос есть таков по Божеству Своему. Но Мелхиседек таков не по природе своей, а единственно потому, что об нем (с этой стороны) не было письменнаго сказания, тогда как он, без сомнения, имел и родителей и начало и конец жизни; а Христос — таков по естеству. Мелхиседек есть прообраз по умолчанию истории о его происхождении и смерти, а Христос есть истинно безначальный и безконечный по самому бытию Своему. И действительно, Христос не имеет отца по земному Своему рождению, ибо родился от Девы; а по предвечному и высшему бытию Своему Он не имеет матери: прежде всего Он без матери, говорит Григорий Богослов, а потом — без отца. Уподоблен же Сыну Божию, пребываешь священник выну. „Упопоблен“ (Сыну Божию) по безродности, безначальности и по безсмертию. Но уподобляясь Ему в этом, он однако подобен Ему не по существу своему: ибо свойство прообраза таково, что он с одной стороны подобен тому, прообразом чего он служнт, а с другой не подобен. „Пребывает же священник во век“. по причине умолчания о его кончине. — ибо он не умершим считается только в этом смысле.

Он, затем, был без отца и без матери и без родословия, – не сам Мелхиседек, но имя Мелхиседека не записано в родословиях, как и имя Израиля. Однако Сим и Иаков имели отца, мать, начало и конец (жизни), как и имена их вписаны в родословия. Имена же Мелхиседек и Израиль ничего это не имели, – их обоих прославил Бог этими двумя, данными им от Него, именами. И он уподобляется Сыну Божию по своему священству, так как пребывает вовек священство Мелхиседека, но опять – не в самом Мелхиседеке, а в Господе Мелхиседека.

Без отца, без матере. Не в том смысле, что он вовсе не имел отца и матери, а в том, что отец и мать его неизвестны. В том же смысле неизвестности сказано о нём, что он не имеет ни начала днем, ни животу конца. Уподобленъ же Сыну Божию. Не сказано подобен, потому что представленныя черты сходства совершенно случайны и мало принадлежат ему, так что легко могли бы исчезнуть при указании какого-нибудь древняго памятника на родословие и лета жизни Мелхиседека. Но он уподоблен, имеет случайное сходство с Сыном Божиим в указанных отношениях. Несправедливо поэтому мнение тех, которые почитали его самим Сыном Божиим, предварительно являвшимся для благословения Авраама. Неправы и те, которые почитали его то Енохом, то Симом — которых родословия нам известны — то ангелом, потому что Мелхиседек был царь и священник. Но важно то, что Мелхиседек первый в Священном Писании называется священником, и притом священником Бога Вышняго, и является как бы получившим священство от Самого Бога. До Мелхиседека в Библии не упоминается о священниках, и после него они не скоро являются у Египтян, Мадианитян и других народов. Подзаконное же, Богом установленное, священство и того позже. В силу, конечно, священническаго достоинства Мелхиседека, Авраам принимает от него благословение и даёт ему десятину от добычи*.

Затем (апостол) представляет другую особенность: «без отца, – говорит, – без матери, без родословия, не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь Сыну Божию, пребывает священником навсегда». Так как ему по-видимому противоречили слова: «ты священник вовек по чину Мелхиседека», – ведь Мелхиседек умер и не был священником вовек, – то, смотри, как он объясняет это. Чтобы никто не возразил: кто может сказать это о человеке? – он говорит: я разумею это не в собственном смысле, т. е., мы не знаем ни того, кого имел Мелхиседек отцом и кого матерью, ни того, когда он родился и когда скончался. Но что в том, скажешь (что мы не знаем)? Разве поэтому, что мы не знаем, он и не умер, или не имел родителей? Справедливо говоришь ты; он и умер и имел родителей. Почему же он без отца, без матери? Почему «не имеющий ни начала дней, ни конца жизни»? Почему? Потому, что об этом не упоминается в Писании. Что же это значит? То, что как он «без отца», поскольку нет его родословия, так Христос таков на самом деле. Здесь открывается безначальность и бесконечность (Сына). Как мы не знаем ни начала дней, ни конца жизни (Мелхиседека), потому что не написано, так мы не знаем этого и касательно Иисуса, но не потому, что не написано, а потому, что у Него действительно этого нет. Первый есть прообраз, и потому о нём только не написано; а последний есть истина, и потому у Него действительно этого нет. Как по отношению к именам у первого только название: «царь правды» и «мира», а у последнего самое дело, так и здесь к первому относятся только названия, а к последнему самое дело. Как же (о Сыне говорится, что) Он имеет начало? И здесь Сын называется безначальным не в том смысле, будто Он не имеет виновника, – это невозможно: Он имеет Отца: иначе как Он был бы Сыном? – но в том, что Он не имеет ни начала, ни конца своего бытия. «Уподобляясь Сыну Божию». В чем это подобие? В том, что мы не знаем ни начала, ни конца как того, так и другого; но первого потому, что не написано, а второго потому, что он не имеет их. Вот в чем сходство. Если бы у них было сходство во всем, то они не были бы один прообразом, а другой истиной, но были бы оба прообразами. То же самое можно видеть и в картинах; и в них есть некоторое сходство, есть и несходство (с оригиналом); в простом очертании есть некоторое сходство по виду, а когда бывают наложены краски, тогда ясно открывается различие; есть сходство и несходство.

А что он не должен быть представляем и святою, служебною силою, как угодно было некоторым думать, об этом скажем теперь, собирая правильные соображения в доказательство истины. По их собственному мнению, их слово составлено мудро. Поскольку, говорят они, о Мелхиседеке написано, что он был без отца, без матери, без родословия, а между тем благословил столь великое имевшего значение Авраама, без всякого же прекословия меньший благословляется большим (Евр. 7:7): то он не должен быть представляем за подобного нам, но быть по природе Ангелом или же одною какою-либо из высших и служебных сил, почтенною и прославленною. Я же, возлюбленные, весьма удивляюсь тому, что благоговение к божественному Аврааму отвлекло их от стремления к полезному и приличному и удалило от рассуждений, необходимых для изыскания истины. Представляя Мелхиседека подобием и образом Еммануила, они не взирают на качество вещей и не испытывают образ священства, а напротив, исследуют природу лиц, к которым относится эта должность. Но всякий может по справедливости возразить им: что препятствует Аврааму получить благословение от Мелхиседека, даже и как от человека, хотя бы последний и не представляем был как превосходнейший его? ибо не природа каждого из них, но смысл действий их испытывается, и слова истины проявляются как превосходнейшие гаданий, заключающихся в тенях. Что было бы весьма безрассудно не противополагать теням то, что ими знаменуется, а скорее исследовать природу относящихся сюда лиц, это можно видеть из следующего: Аарон был избранный предстоятель и вождь святой скинии, увенчанный высшими почестями священства. Но как он был посвящаем? Закалаем был овен, и кровию его помазуем был край правого уха, а также руки и ноги: и таким образом он посвящен был на священство. Но если хорошо останавливаться на природе освящающих и освящаемых, то я сказал бы этим людям: не лучше ли от образа и сени переходить к красоте истины, к тому именно, каким образом меньшее благословляется от большего? Что в сем большее? — пусть скажут они. Неужели мы и Аарона поставим ниже овна? Бессловесным животным посвящается словесное существо. Кровию овчею, скажем, освящается избранный на священство, и пепел телицы, окропляющий тех, которые приобщаются ему, освящает их в плотской чистоте. Что же все это значит? Что за глубина смысла сего? Все эти действия были прообразами и изображениями, и, так сказать, предуказанием освящения во Христе. Прообраз же усматривается в делах, а не в природе освящающих или освящаемых: поскольку, как я сказал недавно, большее благословляется от меньшего, если только природа человека выше природы телицы и овна. Поэтому пусть не стыдятся того, что гораздо высший Мелхиседека Авраам благословляется, как сказано, от него. Победителем был прообраз, а не природа благословляющего. Удивляюсь же и тому, что, представляя его подобием и образом Сына, считают его однако Ангелом, как не имеющего матери и отца, хотя Христос некоторым образом имел и Отца и Мать. У Него была Матерь на земле, Святая Дева. Был также и есть на небе Отец, Бог. Но я думаю, что образы должны быть начертываемы по первообразам. Поскольку же божественный Павел сказал о Мелхиседеке, что он не имеющий ни начала дней, ни конца жизни не имеет, то и усиливаются утверждать и говорят, что он — разумная сила и священнодействователь, не понимая того, что упускают из виду необходимое: ничто сотворенное не может быть безначально по времени; но что вообще приведено к бытию, то имеет начало и жизни, и дней. Так какая же была цель речи блаженного Павла? или каким образом он представляет Мелхиседека образом и подобием Христа? Итак, устранив ум от этого безрассудства помыслов, рассмотрим теперь сие и скажем, что возможно. Но чтобы он был без отца или без матери, или же без родословия, или не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, на это нигде не указало Священное Писание. Так что же, скажет пожалуй кто-либо, стало быть божественный Павел обманул нас? Мы не говорим этого. Да не будет! Он говорит истину. Даже более того: искусный тайноводитель принимает и установленное домостроительством повествование о сем, возводя его к прообразу славы Еммануила. Ибо, что Мелхиседек был только священник, об этом объявило нам богодухновенное Писание, не поименовав рода его, или того, от какого отца или матери произошел он; но мы не находим сказания о том, до какого числа лет дожил он, или какие преемства священства оказывается имеющим. Итак, повествование о сем как бы изображает пред нами вечность и безначальность Христа, поскольку Он мыслится как Бог. Безначальность же разумею в отношении к количеству, то есть по времени: ибо Он Сам есть Творец веков. Указывает кроме того и на непрерывность священства. Потому, говорит блаженный Павел о Мелхиседеке, что «не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь Сыну Божию, он и пребывает священником навсегда».

άπάτωρ без отца, άμήτωρ без матери. Это значит, что отец и мать его были неизвестны (Riggenbach; NDIEC, 1:90-91). В раввинистических писаниях подобное выражение могло значить, что отец и мать умерли, и ребенок остался сиротой (SB, 3:693). άγενεαλόγητος без родословной. Тот факт, что родословная его была неизвестна, должен был сделать его непригодным для иудейского священства (SB, 3:693). Доказательство умолчания играет важную роль в раввинистическом толковании Писания: согласно этому принципу предмет был для толкователей несуществующим, если не упоминался в Библии (Bruce; SB, 3:694; ВВС), μήτε... μήτε ни... ни. άρχή начало. έχων praes. act. part, от έχω иметь. άφωμοιωμένος perf. pass. part, от άφομοιόω делать подобным, делать копию или оттиск. Подобие содержится в картине Бытия, а не в самом человеке (RWP). μένει praes. ind. act. от μένω оставаться, продолжать, διηνεκής непрерывно, постоянно. По отношению к династии это значит, что в семье всегда были сыновья-наследники (Buchanan).

XXV (V,21). Умозрение о Мелхиседеке¹. Сие-то, думается мне, познавая и переживая, чудный оный и великий Мелхиседек, о котором великие и чудные вещи повествуются в Писании, удостоился стать превыше времени и естества и уподобиться Сыну Божию, быв по благодати, насколько это возможно, таковым, каковым Податель благодати веруется быти по существу. Ибо сказанное о нем: без отца, без матере, без причта рода – не иное что означает, предполагаю, как бывшее ему по крайней благодати, которой он сподобился ради добродетели, совершенное отложение естественных признаков. А ни начала дней ни конца животу имеяй – свидетельствует о знании, описующем свойства всякого времени и вечности, и о созерцании, превосходящем бытие всякой вещественной и невещественной сущности. А уподоблен Сыну Божию пребывает священник выну² – указывает, может быть, на непоколебимость боговиднейшей добродетели и божественного к Богу внимания, способного сохранить несмежаемым умное око. Ибо добродетели свойственно противостоять естеству, а истинному созерцанию – времени и веку, так, чтобы первая пребывала не порабощенной ничему тому, что после Бога, и неудержимой тем, как одного Бога знающая своим Родителем, второе же – неописуемым, ни в чем из имеющего начало и конец не задерживающимся, как изображающее собой Бога, являющегося пределом всякого начала и конца и привлекающего к Себе неизреченным восторгом всякий разум разумеющих. Из них же и божественное подобие показуется – из ведения, говорю, и добродетели, - и посредством их хранится достойными непоколебимая любовь к одному лишь Богу, ради которой даруется им боголепно подаваемое достоинство сыноположения - непрестанно ходатайствовати³ к Богу и предстоять Ему, подаваемое ко умолению и Исходатайствующего им само божественное подобие⁴. Поэтому-то, как я справедливо предполагаю, не по времени и естеству, по которым естественно окончил свою жизнь великий Мелхиседек, и которые он превзошел уже и оставил позади себя жизнью и разумом, подобает ему зваться, как определило ему слово Божие, но по тому, чем он себя разумно претворил – по добродетели, говорю, и ведению именоваться. Ибо тем, у кого воля (γνώμη) доблестно посредством добродетели преодолела весьма труднопреоборимый закон естества, и движение ума посредством ведения нескверно воспаряет над свойствами времени и века, сим справедливо будет называться не по признакам свойств оставленного ими, но скорее по великолепию воспринятого, по которому и в котором только они и суть, и познаются. Потому что и мы, естественно внимая видимому, из цветов тела и познаем, и именуем светом, например, освещенный воздух, и огнем – какую-либо разжженную огнем материю, и белым - побеленное тело, и другое в том же роде. Если же сознательно добродетель предпочел божественный Мелхиседек естеству и всему тому, что по естеству, по причине доброго выбора присущего нам достоинства, и всякое время и век превзошел ведением, все то, что после Бога сознательно оставил позади себя созерцанием, не задерживаясь ни в чем из того, чему усматривается конец, и к божественным и безначальным, и бессмертным сущностям (прибавлено издателем – пер.) Бога посредством слова по благодати в духе доспел, и неповрежденным поистине в себе носит подобие породившего его Бога (поскольку и всякому, вообще, рождению свойственно делать рожденное тем же, что и родившее его: Рожденное бо от плоти - глаголет - плоть есть, рожденное же от духа дух есть⁵), то прилично ему, дабы не естественные и временные качества, как то отец и мать, и родословие, начало и конец дней, от которых он уже прежде совершенно освободился, обладали им, но именоваться по божественным и блаженным признакам, по образу коих он себя претворил, и коих не достигает ни время, ни естество, ни слово, ни ум, ни иное что: сказать вообще, – ничто из существующего. Без отца же и без матере, без причта рода, ниже начала дней, ни конца животу имеющим, изображается великий Мелхиседек, как нам уяснило это истинное слово о нем богоносных мужей, не по тварной и из небытия происшедшей природе, по которой он и начал быть, и окончил, но по божественной и нетварной благодати, вечно сущей превыше всякой природы и всякого времени, происходящей от вечно сущего Бога, по которой одной только совершенно познается весь он сознательно родившимся. Единственным же таковым его представляет Писание, вероятно, как первого ставшего по добродетели превыше материи и вида (что может изображаться словами: без отца и без матере, и без причта рода), и ведением прешедшего все, что под временем и веком, и чего бытие началось во времени от сотворения, не чуждого категории временного бытия, и никак не преткнувшегося на совершаемом мыслью божественном пути (что, возможно, значит: ни начала дней ни конца животу имеяй) и как исключительно, тайно и тихо, и – одним словом – непознаваемо, со всяческим отвлечением ума от сущих облекшегося в Самого Бога, и всего всем Богом окачествавшегося и переокачествовавшегося (что может подразумеваться словами: уподоблен Сыну Божию пребывает священник выну). Ибо всякий из святых, какое по-преимуществу изберет благо, по тому и именуется образом давшего оное Бога. В каковом смысле и сей великий Мелхиседек по усвоенной им божественной добродетели удостоился быть образом Христа Бога и неизреченных Его таинств, к Которому и все святые совозводятся как к Архетипу и Причине явления всякого блага в каждом из них, и тем более сей, как больше всех прочих носящий в себе проначертаний Христовых.

*** Истолкование применительно к Господу сказанного о Мелхиседеке. Ибо один лишь единственный Господь наш и Бог Иисус Христос естеством и истиною «без отца» и «без матери» и «без родословия» и «ни начала дней, ни конца жизни не имущий»: «без матери» по невещественному и бесплотному и всецело непознаваемому горнему от Отца предвечному рождению; «без отца» же по дольнему и во времени из Матери плотскому рождению, коего вид по зачатию через сеяние не установить; «без родословия» же, яко обоих его рождений образ для всех недоступен и непостижим; «ни начала же дней, ни конца жизни не имущий» как безначальный и бесконечный, и всецело непостижимый как естеством Бог; а «пребывает священник выну», как не прекращающий быть никакой смертью злобы или естества, поскольку Он есть Бог и податель всяческой жизни по естеству и по добродетели. Не думай же, что кто-либо обделен этой благодатью, раз об одном лишь великом Мелхиседеке говорит слово Божие, что она есть у него. Ибо Бог всем равно вложил по естеству возможность (δύναμιν) ко спасению, дабы каждый желающий мог усвоить себе божественную благодать, и хотящему стать Мелхиседеком и Авраамом, и Моисеем и, вообще, всех святых перенести в себя – не переменой имен и мест, но подражанием тропосам их добродетелей и жительству – не было бы препятствий.
*** XXVII (V,23). Иное умозрение о Мелхиседеке. Итак, всякий, кто умертвил уды, сущия на земли Кол. 3:5 и все свое угасил мудрование плотское Рим. 8:6, и совершенно отбросил всякую связь с ним, благодаря которой разделяется на многие предметы любовь, которую обязаны воздавать одному лишь Богу, и отвергшийся всех плотских и мiрских признаков ради божественной благодати, так что может и говорить с блаженным Павлом апостолом: кто ны разлучит от любве Христовы Рим. 8:35, и проч., таковой стал без отца и без матери, и без родословия как и великий Мелхиседек, не имея более удерживаться под властью плоти и естества по причине бывшего ему единения с Духом Божиим.
***См. также Толкование на (Быт. 14:18-20).

Без отца, без матери, без родословия — согласно принципу священства, поскольку в левитском колене было ясно, кто были родители священника. Были определенные годы священства, и одни совершали богослужения по годовой очереди, а другие служили всю жизнь. Все эти даты можно найти относительно каждого священника в законе, даже если и не на каждый год. Апостол говорит, что Мелхиседек — без отца, и без матери, и без родословия, не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, согласно принципу священства. Ибо он не принадлежал к священническому роду, и неизвестно когда он наследовал священство, имел ли очередь богослужения или был священником всю жизнь. И мы не знаем, относится ли к нему вообще все, что говорится о других подзаконных священниках. О Мелхиседеке сказано, что он, уподобляясь Сыну Божию, пребывает священником навсегда. Каким же образом Мелхиседек пребывает священником? Это вопрос, но разрешение таково: как Моисея апостол иногда называет законом, так и здесь Мелхиседеком он называет то просто человека, то само священство. Итак, если Мелхиседек уподобляется Сыну Божиему через священство во Христе, он пребывает навсегда, не как смертный человек, но как достойный пример священства.

"Без отца, без матери, без родословия, не имеющий ни начала дней, ни конца жизни..." Неупоминание всего этого в Свящ. Писании апостол великолепно представляет как уподобление действительным свойствам Сына Божия, не имеющим отца - по человечеству, матери - по Божеству, родословия - по непорочному рождению, - ни начала дней, ни конца жизни - по Божественному присносуществу как бы "Пребывает священником навсегда..." благодаря не упоминанию ни начала дней, ни конца жизни, - всегда остается при том, что было о нем сказано и что умолчание об его смерти и преемниках, - в уподобление действительно вечному священству Христову (24 ст.). Цель всего этого сравнения - показать, что если левитское священство много ниже священства Мелхиседека, то само собою понятно и то, насколько оно ниже того священства, для которого священство Мелхиседека было лишь некоторым подобием.

И здесь, желая показать, что Христос есть первосвященник по чину Мелхиседека (Евр. 6:20), апостол говорит о Нем, не изъясняя Его природу, но приводя повествование из божественного Писания о Мелхиседеке и показывая заимствованное из него сходство. Итак, он говорит, что Мелхиседек — без отца и без матери, потому что божественное Писание не повествует о его родителях. Поэтому апостол добавил: без родословия, показывая, что он говорит не о природе этого мужа, но приводит рассказ божественного Писания. Затем он присовокупляет: не имеющий ни начала дней, ни конца жизни —не по природе, но согласно божественному Писанию. А поскольку это можно было сказать и о ком- то другом (ибо божественное Писание упомянуло многих, не называя их родителей и не излагая родословия, и особенно всех тех, которые были вне израильского рода), апостол хорошо добавил: уподобляясь Сыну Божию, пребывает священником навсегда. Ибо этого уже нельзя было сказать вместе с прочим о другом. И он показывает из повествования Писания, как ему могло быть присуще и прочее и это. Ибо и Христос был без отца по рождению человеческой природы, без матери по рождению Божественного бытия, и без родословия. Ибо какое родословие у Того, Кто родился только от Отца? Он не имеет ни начала дней, ни конца жизни и это очевидно, но здесь относительно дел, а там относительно повествования. А слова пребывает священником навсегда апостол заимствовал из божественного Писания, сказав: Ты священник вовек по чину Мелхиседека (Евр. 5:6)¹ потому что и Он навсегда священствует. Но поскольку у Него есть истина дел, а тому не присуще ничего подобного, апостол по роду повествования верно сказал, что тот уподобляется Этому, потому что Божественное Писание хотело показать нам этим рассказом подобие будущему.

Божественное Писание изложило родословие Авраама и других многих, и прежде и после его живших, и отца его, и деда, и прадеда, и его предков, даже присовокупило, скольких быв лет, родил он и, сколько потом прожив, скончался. В рассуждении же Мелхиседека Божественное Писание не дает знать ни отца его, ни матери, ни рода, ни того, сколько времени жил, когда приял конец жизни. Итак, поэтому он — без отца, без матере, без причта рода, ни начала днем, ни животу конца имея: ибо ни о чем этом не дало нам знать Божественное Писание. Но Владыка Христос по естеству, в самой действительности, имеет каждое из сих свойств. Он без матере, как Бог, потому что рожден от единого Отца; а без отца, как человек, потому что родился от единой Матери, то есть Девы; Он без причта рода, как Бог, ибо не имеет нужды в родословии, потому что рожден от нерожденного Отца; Он не имел начала днем, потому что рождение Его вечно; не имеет животу конца, потому что естество Его бессмертно. Посему-то не Владыку Христа уподобил Апостол Мелхиседеку, но Мелхиседека Христу, потому что Мелхиседек — образ Христа, а Христос — истина образа. В священстве же не Мелхиседек уподобился Владыке Христу, но Владыка Христос есть иерей во век по чину Мелхиседекову; потому что человеку свойственно священствовать, а Богу принимать приносимое. Однако Единородный Сын Божий, вочеловечившись, соделался и первосвященником нашим по чину Мелхиседекову, не высший прияв сан, но сокрыв Божеское достоинство и за наше спасение прияв на Себя уничижение. Так, называется Он агнцем (Ин. 1:29), грехом (2 Кор. 5:21), клятвою (Гал. 3:13), путем (Ин. 14:6), дверью (Ин. 10:9) и весьма многими другими подобными сему именами. О Мелхиседеке же сказал Апостол, что пребывает священник выну, потому что не предал священства детям, как Аарон, Елеазар и Финеес. Ибо, кто передает жребий сей другому, тот, по-видимому, как бы лишается сана, когда действенность оного начинает иметь другой. Но есть сему и другой смысл. Как Моисеем называем не только законодателя, но и самый закон, так и Мелхиседеком именуем и лицо, и дело — священство. А священство принадлежит Владыке Христу, имеющему нескончаемую жизнь. *** Он без отца по человечеству, ибо, как человек, рожден от одной только матери; Он без матери, как Бог, ибо рожден от одного только вечного Отца, — и без родословия, опять как Бог, а, как человек; Он имеет родословие. Книга родства, — говорит Евангелист (Мф. 1:1), — Иисуса Христа, сына Давидова, сына Авраамля. Указывает родословие Его и божественный Лука (Лк. 3:23 сл.). Точно так же, как Бог, Он не имеет ни начала дней, ибо родился прежде веков, ни конца жизни, ибо имеет бессмертное и бесстрастное естество. Но, как человек, Он имел начало дней, ибо родился при Августе Кесаре, имел и конец жизни, ибо был распят при Тиверие Кесаре.

Есть и другое сходство. Именно, как Мелхиседек без отца и без матери, — не потому, впрочем, что не имел отца или матери, — как человек и он имел, — но потому, что в Писании не указано его родословие и не упоминаются его родители. Так и Христос без отца по земному рождению; ибо по плоти Он родился от одной Девы Марии. Без матери же по вышнему рождению; ибо неизреченно и непостижимо рожден от Одного Отца прежде всех веков. Но сверх того и без родословия. Ибо род Его кто изъяснит? (Ис. 53:8; ср. Деян. 8:33). Так как родивший Отец — на небе и непостижим, то непостижим и самый образ рождения. Нельзя также постигнуть разумом и родившую на земле Мать, собственно образ рождения, то есть как родила Дева без мук и тому подобное. Итак, Христос на самом деле без отца и без матери: Мелхиседек же без отца и без матери не на самом деле, ибо это невозможно; но в том смысле, что в Писании не упоминаются родители его. Посему выражение без родословия служит как бы пояснением другого выражения: без Отца и без матери. Апостол как бы так говорит: я сказал о Мелхиседеке, что он без отца и матери, потому что в Писании нет его родословия и не упоминается о его роде. Не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь Сыну Божию, пребывает священником навсегда. И это разумей в том же смысле, как и прежде сказанное. Как человек, Мелхиседек имел, конечно, и начало дней и конец жизни, но так как мы не знаем ни того, когда он родился, ни того, когда он умер, то, по нашему разумению, он как бы не имеет ни начала, ни конца. Однако Христос на самом деле, как Бог, не имеет ни начала, ибо безначален по отношению к началу времени, хотя имеет Отца началом, как причину; ни конца, ибо бессмертен; одним словом, вечен. Посему, где ариане? Пусть слышат, что Сын не имеет начала. В таком смысле разрешает нам этот вопрос Павел. И если что затрудняет нас, так это то: каким образом Христос — священник вовек по чину Мелхиседека, когда Мелхиседек умер и не был священником вовек. Решим и это затруднение, говоря так, что Христос, как вечный и бессмертный, есть, действительно, Священник вовек. Ибо и ныне — мы веруем — Он всякий раз приносит Себя Самого за нас чрез священнослужителей Своих и особенно как Ходатай за нас пред Отцом: в это время Он совершает за нас высочайшее и таинственнейшее священнодействие, предлагая нам Себя Самого в хлебе и питии чудным и превосходящим всякое разумение образом. О Мелхиседеке сказано, что он имеет вечное священство, не потому, что он вечен, ибо он умер; но потому, что в Писании не указывается конец его, откуда мы могли бы знать, когда прекратилось его священство. И как по отношению к именам у первого — только названия: Мелхиседек, то есть царь правды, и царь Салима (царь мира), а у Христа самое дело: так и выражение: не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, относится к первому Мелхиседеку только потому, что это не записано, ибо он был прообразом; а ко Христу относится на самом деле. Если бы сходство было во всем, то не было бы прообраза и истины, но или в обоих случаях — прообраз, или в обоих случаях — истина. Разве не видим мы этого также на картинах? И там простое очертание имеет уже сходство сравнительно с законченной картиной, так как линиями неясно отображаются характерные черты; имеет и несходство, так как картина чрез краски получила более отчетливый и более ясный вид.