Толкование на группу стихов: Исх: 13: 12-12
И будет, когда введет тебя Бог в землю хананеев, как Он клялся отцам твоим, и даст ее тебе. И ты принеси Господу все мужеского пола, что разверзает утробу. Все, что разверзает утробу из скота и овец твоих, и то, что родится мужеского пола, посвяти Господу. Все, что разверзает утробу ослицы, заменяй овцой; а если не заменишь, выкупи его (Исх. 13:11—13). Сколь глубинную тайну и глубокую мудрость ты находишь в недрах этих простых слов, черпая изобилие духовной благодати! Хананеи подвижны и беспокойны, и, войдя в их землю, ты обратишь внимание, что из-за своей опрометчивости, мятежности и переменчивости нравов они лишились земли, но ты сохраняй постоянство! Пусть тебя не смутят ни низкая расчетливость, ни легкомысленный разговор — а это и есть хананей, то есть переменчивый разговор, непостоянное чувство и бурный спор, — но сохраняй мирное спокойствие сердца и ясность духа, в гавани твоего разума давая безопасное пристанище кораблям во время морской бури.
Такое имение Господь обещал тебе, поручившись священной клятвой, чтобы укрепить твое постоянство. Бог клянется не потому, что Он нуждается в вере верующего или, не имея поддержки свидетелей, нуждается в священной клятве, как люди. Мы полагаемся на обещание и клянемся, чтобы поверили в истинность наших слов, а Бог истинен в Своих словах, Его речь — это клятва; Бог истинен не благодаря клятве, а через Бога клятва верна. Почему Моисей говорит о Боге, что Он клянется? Потому что мы ограничены жизнью смертных и скрылись в скорлупе общепринятого мнения, как морские ежи или как улитки, которые могут дышать лишь внутри раковины-укрытия, вдыхая свободно воздух и сохраняя его свежим, так и мы обитаем только в укрытии какой-нибудь человеческой привычки. И мы обычно полагаем, что закрепленное клятвой более истинно, чтобы не пошатнулась наша вера. Написано, что Господь клянется, — но Он не клянется, а судит приносящих клятву и мстит нарушающим ее. Поэтому написано: Клялся Господь и не раскается: Ты священник вовек (Пс. 109:4). Бог сдержал Свою клятву - дал нам навеки Первосвященника , чтобы ты знал, что следует соблюдать свою клятву, и понимал: ты клянешься Тем, Кто не лжет, и, если ты обманешь, Он станет мстителем.
Изгнав твои беспокойные и непостоянные помыслы, Бог дарует тебе во владение свободное сердце и разум, чтобы ты упражнял его спокойствием, пожиная его плоды и не позволяя жить в нем хананеям, то есть смятенным чувствам. Тебе следует искоренить все преграды, состоящие из языческих пороков, и выкорчевать рощи, затеняющие истину и скрывающие от взора книгу небесной мысли ужасными тяжкими спорами.
Ты можешь совершить это, только если обладаешь божественным даром. И потому сказано: Даст тебе Бог (Исх. 13:11), то есть Бог даст лучшие мысли, спокойные решения и мирные идеи. Когда Он это даст, ты извлечешь все мужского пола, разверзающее утробу, и посвятишь Господу. Не все заберет у тебя Бог, давший все: многое Он щедро дает для поддержания человеческой жизни, и не может быть божественной жертвой то, что относится к порядку природы. Еда, питье, сон и другие телесные потребности даны тебе в дар, это не приносимые тобой Богу дары. А твои мысли о священном — это дар Божий, вдохновение Божье, благодать Божья. И напротив: то, что относится к человеческой природе, не оскверняет человека, но то, что исходит из уст... кражи, лжесвидетельства, кощунство, — это оскверняет человека {Мф. 15:11, 19—20).
Давайте очистим нашу утробу, чтобы жертва была благопри-ятной. Давайте отыщем все мужского пола, разверзающее утробу, то есть праведное и разумное, что мы должны приносить в жертву Господу. Нас не освящает телесное соитие, зачатие и рождение, от которых разверзается утроба женщины, уничтожая скромность девства, хотя жена освящает мужа, а муж жену, однако нередко случается, что утроба девы открывается даже без святости супружества. Благодать не только мужское свойство, потому что и женщина не чужда освящению, природа обоих полов сливается, чтобы каждый пол участвовал в телесном рождении. У мужчин, и женщин разные обязанности, у каждого пола свои: женщинам пристало рожать и продолжать человеческий род, что невозможно для мужчины.
Если эта мысль неверна в отношении плоти, давайте обсудим обязанности души. Она, конечно, не определена никаким полом. Не имея пола, душа исполняет обязанности обоих полов: вступает в брак, совершает зачатие, рождает. И как женщинам природа дала утробу, в которой каждый месяц формируется порождение каждого живого существа, такова и сила души, которая, словно глубины детородной утробы, принимая семена наших помыслов, помогает зачатию и порождает потомство. Иначе не сказал бы Исаия: В утробе мы восприняли и породили дух спасения (Ис. 26:18), если бы не знал об утробе души. Некоторые из этих порождений женские: коварство, разнузданность, роскошь, невоздержанность, бесстыдство и другие пороки такого рода, от которых ослабляется мужская сила наших душ. А мужские свойства — это чистота, терпение, благоразумие, умеренность, храбрость, справедливость — то, чем наш разум и сама плоть укрепляются и вооружаются к неутомимому, исполнению долга добродетели. Их породило пророческое чрево. И поэтому пророк говорит: В утробе мы восприняли и породили дух спасения. Следовательно, тот, кто излил дух спасения, мучился родами и породил мужское.
(примечание: здесь речь не о том, что эти качества якобы присущи душам женщин. Здесь физическая слабость женского пола берется как символ слабости души)
Источник
О Каине и Авеле. Книга 1. Перевод Н.С.Сорокиной
Пусть наша душа вынашивает такое потомство, и не только вынашивает, но и рождает, причем рождает в назначенные дни, чтобы судный день не застал потомство еще во чреве. О таком бремени сказал Господь Иисус: Горе беременным и питающим сосцами в те дни (Лк. 21:23). Так пусть это бремя разрешится вовремя, пусть наши помыслы исполнятся вереницей благих дел, чтобы наша смерть нашла все завершенным, предел нашей жизни не застал ничего не приведенным в порядок и ничего из наших дел мы не оставили на наковальне. Так поторопись, душа, создать свое потомство, поскорее разрешиться им, побыстрее выкормить тех, кого родила!
Образ этого многочисленного потомства показывает апостол: Детки мои, которых я снова в муках рождаю, доколе не изобразится в вас Христос (Гал. 4:19). В такой образ соединяются все внутренности нашего разума, и пусть в плодородном чреве нашей души воссияет Христос. Порождением нашим пусть будет вера, пищей нашей пусть будут наставления учения! Пусть ими питается младенчество нашего сердца, наставляется отрочество, укрепляется юность, седеет старость, ибо беспорочная жизнь — возраст старости (Прем. 4:9). Хороша та старость души, которую не запятнала никакая грязь неверия. Павел, защищая своих чад от этой грязи, говорит: Я родил вас благовествованием (1 Кор. 4:15), чтобы ничье злое нашептывание не искушало младенчество неокрепшей веры. Итак, апостол, ревностно учивший народы прийти в мужа совершенного в единстве веры и познания Сына Божия (Еф. 4:13) и иметь совершенную меру полноты Христа, породил мужское. Он знал, что такая жертва приемлема для Бога, об этом говорит Писание: Все мужеского пола, что разверзает утробу, посвящай Господу, — и потом добавляет: Все, что разверзает утробу из скота и из овец, что у тебя есть мужского пола, посвящай Господу (Исх. 13:12), — чтобы для нас все было ясно.
Сказано о главных, то есть совершенных и способных к разуму, и затем о стадных, то есть прочих, или простых чувствах, которые сравниваются с неразумными вьючными животными: если ими управляет пастырь, они легко приручаются, привыкают следовать приказам, идти под ярмо и, по слову наставника, ускорять шаг, или останавливаться, или поворачивать, или выполнять другие повеления человека, у которого они находятся в услужении. Настолько сильна привычка у них повиноваться, что она преодолевает природу. И животные, не имея части в нашей сущности, тем не менее признают власть нашего голоса и, хотя неразумны по своей природе, стремятся понять нашу природу и в каком-то виде воспринимают наше разумение. Мы видим, как страстные крики народа вдохновляют коней, они радуются руко-плесканиям, наслаждаются ласковым словам наставника. Мы видим, как свирепые львы по приказу меняют природную дикость на кротость, откладывают свое бешенство, воспринимают наши нравы и, хотя сами страшны, научаются бояться: чтобы лев испугался, зарезают собаку, и тот, кто озлобляется из-за жестокости по отношению к себе, бывает обуздан злодейством по отношению к другому и сломлен его примером. Сколь часто они предпочитают готовой добыче и брошенной им пище постоянный голод, потому что боятся удара укротителя! Сколь часто, открыв уже по внезапному побуждению пасть для укуса, отходят, повинуясь приказу! И, подчиняясь нашей воле, они забывают о своей. Совсем не так себя ведут дикие звери, или табуны лошадей, или любой вид скота, которые бродят без всякого пастуха и дичают, лишенные управления укротителя, поэтому к ним приставлены табунщики, овчары и прочие пастухи, наставники стад, выполняющие свои обязанности в соответствии с видом вверенных им животных.
Очевидно, что и наши чувства бывают обузданные и кроткие, а другие необузданные, которые, пока празден или ослаблен наш мысленный пастух, устремляются к неразумным телесным удовольствиям; а кроткие чувства — это те, которые подчиняют и вверяют себя управлению мысли, как вождю. Все чувства, которые по своей природе находятся в подчинении, суть мужские и совершенные, те же, что без всякого руководства, подчиняются низменным предчувствиям и подобны государству, лишенному совета царя и благородных граждан, и своей женской расслаблен-
ностью лишают силы всю мужскую стать и крепость. От них закон плоти, который, сражаясь с законом апостольского разума, делал его пленником закона греховного, и потому, чтобы освободиться от этого тела смерти, Павел полагал все свое упование не в своей добродетели, а в милости Христовой. Следовательно, душевные движения, происходящие согласно закону разума, происходят по божественному благоволению, а другие чувства — из телесного желания.
Те чувства, которые священны, самые первые из наших чувств, а другие как будто из другого стада, презренны и ничтожны. Возможно, их обозначил Моисей разными иудейскими словами; это то самое тайное гумно закона, о котором сказано: Начатки от гумна твоего и виноградного точила твоего не задерживая дай; первородных от сыновей твоих отдашь Мне (Исх. 22:29). Святые движения наших чувств, происходящие согласно добродетели, — они и есть первые плоды духовного тока; поэтому они и сравниваются с земледельческим током, где обмолачивается зерно. Когда на сельском току обмолачивают пшеницу и ячмень, чем чаще провеивается, тем лучше во время обмолота отделяется солома. Солома и прочий сор отделяется от жатвы с помощью веяния, а когда выбивают пыль, твердые части скатываются в одно и то же место. Так твердые и лучшие части наших помыслов дают чистую и подлинную пищу добродетели, как написано: Не хлебом единым жив человек, но всяким словом Божиим (Лк. 4:4), а бесполезные и пустые рассеиваются, как дым и туман, ибо злоба для тех, кто ее испытывает, то же, что дым для глаз (Притч. 10:26). И верно сравнивается с дымом злоба, которая словно мирским мраком покрывает зрение разума. 6. И потому говорит Господь: Когда вы войдете в землю, в которую Я веду вас, и будете есть хлеб той земли, то приносите отдельное возношение Господу; от начатков теста вашего хлеб: как возношение с гумна возносите начатки смешения теста вашего и отдавайте Господу (Чис. 15:18—21). Тесто — это мы, состоящие из смешения различных стихий: в нас холодное смешивается с горячим, а влажное с сухим. В этом тесте множество плотских соблазнов, еще больше удовольствий, но не они являются первыми чувствами этого тела. Мы состоим из души, тела и духа, и это смешение самое важное; апостол желает, чтобы в этом смешении мы были освящены: Сам же Бог мира да освятит вас во всем, и ваш дух, и душа, и тело во всей целости да сохранится без порока в день Господа нашего Иисуса Христа (1 Фес. 5:23). Начатки этого смешения, то есть нахождения и порождения чувств, происходящих от крепости души, духовны. Но не все чувства первые, а лишь те, которые лишены всякого зла, бесстыдства и заблуждения. Существуют ведь необходимые телесные удовольствия, такие как сон, еда, питье, ходьба и прочие чувства такого рода, но не в них первые плоды, и не в них таинство Господне, а там, где чистота, любовь, вера и благочестие. Доказательство и очевидный пример тому — жертвоприношение патриарха Исаака, которого отец принес в жертву, не поддавшись человеческому страданию, но давая Богу чистую жертву, свободную от страха и не тронутую телесной страстью, так как даже отцовская любовь уступила перед благочестием приносящего жертву.
Теперь подумаем, какова сила начатков и нужно ли их оценивать по времени или по святости, то есть все ли перворожденные имеют освящение «первых плодов». Согласно закону, первые от плодов святы, так как в них вера стремится принести свою лучшую жертву, однако плоды становятся святыми благодаря благочестию, а не из-за времени. Не урожай делает их святыми, а благочестие. И когда урожай появляется быстро, а благочестие медлит, это влечет за собой преступление. Итак, не все перворожденное свято, но все, что свято, является перворожденным. Каин перворожден, но не свят. Свят народ Божий Израиль, но он не первый по времени, однако он называется перворожденным, как написано у пророков: Первенец мой Израиль (Исх. 4:22). Святи Левин, но он не перворожден, потому что был, как мы читаем, третьим сыном Лии. Однако и левиты, имя которых произошло от него, названы перворожденными, ибо так написано в книге Чисел: Вот, Я взял левитов из сынов Израилевых вместо всякого перворожденного из сынов Израилевых, разверзающего ложесна; левиты будут Мои, ибо все первенцы — Мои. В тот день, когда поразил Я всех первенцев Египта, освятил Я всех первенцев Израилевых (Числ. 3:12—13). Следовательно, перворожденными названы левиты, которые были освящены раньше прочих сынов Израилевых. Послушай, что говорит апостол о том, почему они перворожденные: Но вы приступили к горе Сион и к небесному Иерусалиму, граду Бога живого, к тьмам торжествующих ангелов и церквей первенцев, о которых написано на небесах (Евр. 12:22—23). Апостол перечислил по порядку четверых: гору Сион, город Иерусалим, торжество ангелов и первенцев церкви. Господь Бог избрал из среды народа Израилева левитов, желая, чтобы они стали помощниками божественного служения и не были соучастниками земных забот. Он сделал их Своими первенцами, разверзающими духовную утробу, поэтому они произошли не из природного чрева, как преступники и грешники, но избраны, потому что отвергли мирское. И они не принимают участия в людском владении и не считаются частью народа, так как обладают Словом Божьим, как написано в Евангелии: Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф. 18:20), — и в другом месте: Стоит среди вас Некто, Которого вы не знаете (Ин. 1:26).
И мы понимаем, что прежде всего вера должна препоручать нас Богу. Лишь имея веру, мы стараемся, чтобы дела наши были совершенны, ибо это совершенная жертва, как Сам Господь учит, говоря о Своих дарах и воздаяниях: Смотрите, чтобы приношение Мне совершалось в Мои праздничные дни (Числ. 28:2), — принося совершенную, истинную и беспорочную жертву, ничего не отнимая и не разделяя. А праздничный день — это день Господень, когда творится благодарение за совершенные добродетели; совершенны они тогда, когда дух, победив мирские волнения и телесные искушения, изгоняет соблазнительные удовольствия, свободен от этого мира и, преданный Богу, ни в чем не отходит от прямого пути в своем намерении, не тратя свое время и чувства ни на роскошь, ни на работу.
Только мудрец — и никто другой! — радостно торжествует, потому что трудно найти душу, не затронутую страстями подобного
рода. Итак, раздели разумно в душе главное и подчиненное, и тогда поймешь, что в ней мужское, а что женское. Нет добродетели без труда, так как труд — это дорога добродетели. Об этом говорят слова самого закона: Все, что разверзает утробу ослицы, заменяй овцой (Исх. 13:13), так как закон удалил нечистых животных от жертвоприношения и вместо них велел приносить чистых. Рожденное ослицей, то есть нечистое, велит заменить овцой, которая чиста и пригодна для жертвоприношения. Это согласно буквальному пониманию. Если же последуем за высшим смыслом духовного закона, тогда задумаемся, что ослица животное рабочее, а овца — плодовитое. Следовательно, закон повелевает заменить труд его плодом, чтобы дело увенчалось результатом. Или следует по-нимать так: ты сделаешь угодным всякий свой труд и всякое свое старание благодаря чистому и простому чувству.
А если не заменишь, выкупи (Исх. 13:13). По буквальному тол-кованию, нам велено приносить вместо нечистого другое животное или его цену, чтобы среди десятины от плодов не оказалось принесенным меньшее или нечистое. А более глубокое понимание учит, что нужно освобождать свою душу, чтобы она отказалась от того, что не приносит плодов; тот, кто выкупает, свободен, словно выплатил долг. Следует оставить дела, которые не могут принести истинного плода и преуспеяния! Это те мирские дела, польза от которых не может быть длительной, в них лишенный истины результат, и хотя выгода от предпринятого труда есть, однако она не помогает душе. Все, что предполагает рабство души, бесполезно, хотя не лишено результата. Мы видим великую победу сражающихся и славу триумфаторов, однако часто случается, что победители снова бросаются в битву, исход которой неизвестен, и во время сражения попадают к врагу, вызывая особую жалость, потому что прежде были победителями. Поэтому нужно, чтобы ты направлял свои дела к Богу, и тебе поможет Его благо-воление. Атлет, вступая в бой, полагается на свои силы, а не на чужие и всякий раз думает, что идет на дело с неверным исходом и, когда достигает победного венца, понимает, что мирская слава, подобно листьям самого венца, очень быстро увядает. Кормчий, приведя корабль в гавань, вряд ли считает свой труд завершенным, он тотчас ищет новую работу.
Душа освобождается от тела, однако после завершения этой жизни ей в будущем все еще предстоит суд с неизвестным сейчас решением. Конца нет там, где мы думаем его найти. Поэтому с молитвами, чистой совестью и любовью прильнем к Богу нашему и обретем себе божественное благоволение, молясь, чтобы мы могли освободиться и избавиться от мирских забот как от жестоких и грубых хозяев и выйти из мирского рабства, будучи призванными к свободе вышнего познания, которое есть истинная и единственная свобода.
Снабдим свое наставление примером из закона. Когда египтяне изнуряли иудеев многими трудами - иудеи делали из глины кирпичи, — возопили сыны Израилевы и молили Господа быть к ним милосердным. И сказал Он Моисею: Я услышал стенание сынов Израилевых о том, что египтяне держат их в рабстве, и вспомнил завет Мой. Иди и скажи сынам Израилевым: Я Господь и выведу вас из-под ига египтян, и избавлю вас от рабства их, и спасу вас мышцею простертою и судом великим, и приму вас Себе в народ, и буду вам Богом, и вы узнаете, что Я Господь, Бог ваш, изведший вас из-под ига египетского; и введу вас в землю, в которую простер руку Мою (Исх. 6:5—8). Вот так еврейский народ заменил труд на плод, и тот, кто работал с грязной глиной, заработал упование на вечное Царствие. И в Евангелии Господь смилостивился над тщетными трудами языческих народов, которые строили стены из глиняного суеверия, так как, предаваясь телесному удовольствию, они не могли построить крепкую стену веры. Некоторые из них словно услышали глас сына подъяренной: Придите ко Мне все тружда- ющиеся, и Я успокою вас. Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим (Мф. 11:28—29). Мне представляется, что в этом призыве можно более полно познать слова и таинства закона, так как закон учит заменять ослицу овцой или выкупать за деньги, чтобы мы не только заменяли плод ослицы овцой, то есть нечистое чистым, но и выкупали. Это ясно показывает, что если мы сперва отмоем с помощью очистительной жертвы и таинства Крещения грязь наших проступков, мы также искупим наши преступления благими делами, ценой веры и состраданием.
Кровь Христова — это наш выкуп, поэтому апостол Петр говорит: Не золотом ши серебром искуплены вы... но драгоценной кровью (1 Петр. 1:18, 19). А Павел сказал: Вы куплены дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков (1 Кор. 7:23). И не напрасно в Евангелии удивляются тому, что Господь Иисус оседлал осленка, - языческий народ, считающийся нечистым согласно закону, стал жертвой Христовой; поэтому и о левитах написано, что их искупление в том, что святостью своей жизни и молитвой они омыли грехи народа. В этих тайнах образ агнца предвосхищал приход истинного Левита, страданием собственного тела уничтожившего грех мира. «Левит» означает «взятый вместо меня» или «сам для меня легче». Само это слово есть указание на совершенную добродетель, с которой народ достигает святости. Сам Тот, Кого ожидали для спасения всех, пришел ради меня, родясь из девственного чрева, за меня принесенный в жертву, Он за меня испробовал смерть, за меня воскрес. В Нем заключается искупление всех людей и воскресение. Он истинный Левит, заставляющий нас, левитов, прильнуть к Богу, изливать Ему непрестанные молитвы, уповать на дарованное Им спасение, бежать земных дел, числиться во владении Божьем, как написано: Господи, владей нами (Исх. 34:9). Это единственное владение, которое, не грозя никакими бедами, приносит плоды вечной благодати. Искупитель есть Левит, так как мудрый муж искупает неразумного и, как врач больного, исцеляет дух неразумного и окропляет крепкий разум лекарствами мудрости, подражая тому Врачу, Который пришел с неба, чтобы показать людям дороги благоразумия и открыть младенцам тропинки мудрости. Он видел, что страдающие не могут быть спасены без лекарства, и потому дал снадобье больным, Он всем дал возможность исцеления, чтобы тот, кто
умер, приписывал причины своей смерти себе, так как не хотел лечиться, хотя у него было лекарство, с помощью которого он мог бы избежать смерти. Христово милосердие будет явно для всех, потому что погибающие погибнут от собственного нерадения, а спасающиеся будут оправданы по приговору Христа, Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины (1 Тим. 2:4). И Содом, если бы там было пятьдесят праведников, не был бы разрушен, даже если бы их было там десять — был бы искуплен, так как слово прощения освобождает душу от рабства грехам, а полнота совершенного учения не позволяет разуму быть поглощенным разрушительным огнем распутства.
Весьма важно для формирования нравственного чувства, если мы просто согласимся, что даже некое число праведников способствует спасению народов, останавливая и отсекая зависть, уничтожая бесстыдство, возбуждая добродетель, увеличивая благодать. Никто не должен отказывать в славе другого — ведь от нее польза ему самому! Дурной человек, когда встречает своего спасителя, зачастую начинает подражать ему, и уж во всяком случае почитает его, а по большей части даже любит. А тот праведник, зная, что принесет пользу другим, еще больше старается и таким взаимным согласием объединяет народы, чувствуя, как растет уважение сограждан и слава городов. Как счастлив город, в котором много праведников! Как прославлен он устами всех! Как благословен он всеми, и положение его считается счастливым и по-стоянным! Как я радуюсь, когда вижу, что кроткие и мудрые люди живут долго, когда вижу чистых дев, почтенных пожилых вдов, убеленное сединами собрание Церкви, уже своим значительным видом и обликом предполагающее, насколько его нужно почитать и подражать ему и как украшать себя благодатными нравами. Я радуюсь не за них самих — ведь заботы века сего обступают всех живущих, но радуюсь, что они помогают многим. И когда кто-то из них умирает, пусть даже после долгих лет старости, я сокрушаюсь, потому что молодежь лишается надежной защиты стариков. Когда умирают сведущие мужи или же степенные женщины, это первый признак того, что город обречен на гибель, его ждут бед-
ствия или грядет поражение; с этого момента открываются ворота навстречу вторгающимся бедам. Весь город укрепляется и возрастает благодаря собранию мудрых людей и ослабляется с их уходом, так же и серьезная беседа со старцем, исполненная благоразумия, обыкновенно делает душу более устойчивой и укрепляет разум. А если присовокупить привычку часто читать Писание, то сенатс многочисленными наставлениями и советами будет поддерживать постоянное положение города, который находится в сердце у каждого.
Моисей назвал левитов перворожденными и искупителями прочих, потому что люди более зрелые и разумные предпочитают старость души для одного, а другому приносят спасение. Поэтому и города левитов в Ветхом Завете Моисей обозначил как убежища, так как тот, кто прибег к душе, в которой живет Божье Слово и которая, как город, укреплена и огорожена, обретает себе вечную свободу. В городах левитов отпускались грехи, так что если кто, совершив невольное убийство человека, находил убежище в таком городе, пока он находился там, никому не было позволено убить его. Того, кто раскаивается в своем грехе, совершенном по неразумию или поневоле, сам закон освобождает от наказания за совершенный проступок, если он пребывает у левитов и считает, что нельзя отказываться от наставников, заведующих божественными указаниями.
Не сочти нелепым, что преступники живут вместе с благо-честивыми, а запятнанные с освященными: тому, кто осквернен преступлением, следует очиститься. Но здесь сходятся обстоятельства различного рода: как отрекшийся от мирских удовольствий левит бежит от вины, так и виновный в пролитии крови убегает от родины, однако отличает их то, что последний поневоле покидает своих, страшась закона, а слуга Божий отказывается быть соучастником в человеческих страстях и отрекается от плот-
ского соблазна, стремясь к добродетели. И можно сказать, что левит словно налагает на себя руки, чтобы умертвить желания своего тела и совершить убийство своей плоти. Моисей убил египтянина и сделался беглецом из земли Египетской, чтобы уйти от жестокого правителя этой земли. Но он не убил бы этого египтянина, если бы ранее не уничтожил в себе египтянина духов злобы поднебесной и не отрекся бы от роскоши царских почестей, и поношение Христово почел большим для себя богатством, нежели сокровища Египта (Евр. 11:26). Глупцам это, конечно, представляется поношением, но бесчестие Господнего креста для нас сила Божия (1 Кор. 1:18) и премудрость.
У Бога два главных свойства: Он прощает и Он карает. Грехи отпускаются через слово Божье, толкователь которого и свершитель левит; грехи отпускаются через служение священников и святое служение. Караются грехи также через людей - через судей, которые пользуются временной властью, как учит апостол: Хочешь ли не бояться власти? Делай добро и получишь похвалу от нее, ибо Божий слуга тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое (Рим. 13:3—4). Кара за грехи совершается также через народы: как мы читаем, иудейский народ не раз был притесняем иноплеменниками, поднятыми по приказанию Бога из-за оскорбления божественного величия. Тот, кто невольно совершил убийство человека, не отлучается от служения Богу, ибо закон говорит о нем: Бог попустил тому попасть под руки его (Исх. 21:13). Его руки послужили орудием божественной кары. Итак, левит — это исполнитель прощения, а убийца, совершивший убийство не намеренно, а помимо своего желания, исполняет божественную кару. Обрати также внимание, что, когда убивают нечестивца, в этом является Христос, а когда уничтожается гнусность, совершается освящение, как Господь сказал: 16. В тот день, когда Я умерщвлю всякого первенца египетского, Я освящу Себе всякого первенца Израилева (Числ. 3:13). И это относится не к одному дню скорби египетской, но ко всему времени. Когда отказываются от нечестия, тотчас принимают добродетель; порочность ухо-
дит, уступая добродетели, и одно ревностное движение изгоняет преступление и присоединяет невиновность. Об этом ты читаешь в Евангелии: когда сатана вошел в сердце Иуды, Христос ушел от него, и он утратил Господа в то мгновение, когда принял другого. Написано так: И после сего куска вошел в него сатана. Тогда Иисус сказал ему: что делаешь, делай скорее (Ин. 13:27). Что это значит? Когда вошел в него сатана, сам он отошел от Христа. Изгоняется и отталкивается и уже не может быть с Господом Иисусом тот, кто начал быть с дьяволом, ибо нет общения у Христа с Велиаром. Поэтому он ушел тотчас, изгнанный по приказу, как мы читаем у евангелиста: Приняв кусок, он тотчас вышел, а была ночь (Ин. 13:30). Он не просто вышел, а вышел тотчас и ночью. Неудивительно, если мрак ночи достается тому, кто покинул Христа. Иуда, принятый дьяволом, был отлучен от Христа, а Закхей, отказавшись от алчности, принял Христа. Видя его рвение, когда тот влез на дерево, чтобы увидеть проходившего мимо Иисуса, справедливо Господь говорит ему: Закхей, сойди скорее, ибо сегодня надобно Мне быть у тебя в доме. Ион поспешно сошел и принял Его с радостью (Лк. 19:5—6). Но, принимая Христа, он изгнал алчность, отверг неверие, отказался от обмана, ибо Христос входит, чтобы изгнать пороки, так как не живет вместе с пороками. Он изгнал из храма менял, так как Сам хотел там пребывать. Поэтому Закхей, понимая, что не может принять Христа в ветхом своем состоянии, повелел прошлым порокам уйти из своего дома, чтобы вошел Христос. И когда шептались, что Господь Иисус пошел к грешному человеку, он сказал Господу правильные слова: Вот половину моего имения я отдаю нищим и, если у кого я что-то отнял обманом, воздам вчетверо (Лк. 19:8). Тем самым он ответил тем, кто говорил, что грешник не должен был оказывать гостеприимство Христу, то есть: «Я уже не мытарь, не тот Закхей, не разбойник, не обманщик. Я возвращаю то, что отнял; я, раньше привыкший отнимать, теперь отдаю нищим, которых раньше грабил. Я, который раньше похищал чужое, теперь приношу свое». Ушли пре-ступления, когда вошел Христос, рассеялась вся слепота плотских страстей там, где разлился свет вечной жизни.
Источник
О Каине и Авеле. Книга 2/ Перевод Н.С.Сорокиной