Евангелие от Матфея, Глава 7, стих 22. Толкования стиха

В оный День — терминологическое обозначение Страшного Суда.

И вот о некоторых (и даже о «многих») таких людях, которые демонстрируют свое вполне ортодоксальное исповедание, Иисус говорит, что они не войдут в Царство Небесное, ибо не исполняют волю Небесного Отца. А ведь они не только правильно исповедуют свою веру, но и на практике доказывают, что обладают дарами Святого Духа. С удивлением они спрашивают снова (подчеркнуто дважды повторяя свое исповедание): «Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили?». («Многие чудеса» – на церковнославянском силы многи – означают исцеления.) Они пророчествовали, изгоняли бесов и творили чудеса исцелений… И все это «именем Господа», что можно понимать и как «от имени» Господа, и как «силою» Господа, поскольку имени в древности придавалась сила воздействия. Иначе говоря, эти люди реально исполняли то, что заповедал Своим апостолам Иисус Христос: «Ходя же, проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное; больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте» (Мф. 10:7–8). Все это они делали! И тем не менее в «тот День», то есть в День Последнего суда, они как лжепророки будут отвергнуты: «И тогда объявлю им: „Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие!"». Так, цитируя из Священного Писания 6‑й Псалом Давида (Пс. 6:8), Господь выносит приговор лжепророкам, на которых исполняется пророчество Писания.

В каком же смысле следует понимать обвинение: «делающие беззаконие»? Слово «беззаконие» необычно для Евангелий. Оно встречается только у Матфея. Кроме данного случая еще в двух важных местах его Евангелия. Первое такое место – в критике книжников и фарисеев: «Горе вам, книжники и фарисеи, <…> вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония » (Мф. 23:27–28). Но ведь книжников и фарисеев трудно было упрекнуть в нарушении заповедей Закона Моисея. Это скорее они упрекали в таких нарушениях Иисуса и Его учеников, которые и субботу не соблюдали, и с грешниками общались. И тем не менее Иисус утверждает, что деятельность «книжников и фарисеев, лицемеров», соблазнительна, то есть с виду праведная и благая, а в своей сущности лживая. Они одеты как овечки, а «внутри суть волки хищные» (Мф. 7:15). Так почему же о них сказано, что они «внутри исполнены лицемерия и беззакония»? Что Матфей понимает под «беззаконием»? Второе место, где упоминается это слово, – эсхатологическая речь Иисуса Христа. Здесь, кстати, «беззаконие» стоит в одном ряду с понятием «лжепророки»: «И многие лжепророкивосстанут, и прельстят многих; и, по причине умножения беззакония , во многих охладеет любовь» (Мф. 24:11–12).

Это означает, что следствие беззакония, которое «умножается» благодаря появлению «многих лжепророков», – охлаждение любви. Так вот в чем разоблачающий их «плод»! Ибо сказано: «По плодам их узнаете их» (Мф. 7:16, 20). Беззаконие, по сути, состоит в отсутствии любви\ Вслушаемся в слово «беззаконие»: деятельность лжепророков противоречит Закону. В них нет любви. То есть, по мысли, выраженной в Евангелии от Матфея, Закон Моисея имеет своей целью не «охлаждение», а умножение любви, потому что в заповеди любви «весь Закон и пророки».Теперь нам понятно, почему в конце Нагорной проповеди стоит предостережение против лжепророков, «делающих беззаконие». Если в их правоверном исповедании Господа и в творимых ими чудесах нет любви, то разве способны такие наставники помочь людям отыскать «тесные врата», через которые можно вступить на путь к Царствию? Ведь «тесные врата», открывающие путь к жизни, – это и есть Христова заповедь любви, на которой «утверждается весь Закон и пророки» (Мф. 22:40). То же самое сказано и о «золотом правиле»: «Во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом Закон и пророки» (Мф. 7:12). Итак, в любви – выражение воли Небесного Отца и вся сущность Закона с его многими заповедями. Поэтому человек без любви назван «без‑Законником», сколько бы хороших слов он ни говорил и какие бы чудеса ни творил.

Что же касается знамений и всяческих исцелений, физических и психических, то разве мало было чудотворных целителей в древности, да и в наше время? Ни Христос, ни христиане не отрицали реальности чудес и исцелений, совершаемых иудеями или язычниками. Думаю, читателям Нового Завета излишне напоминать, что все слова об исцелениях и целителях древности следует воспринимать в контексте медицинских понятий и представлений того времени. Так, в Новом Завете мы находим пример, как «некоторые из скитающихся иудейских заклинателей стали употреблять над имеющими злых духов имя Господа Иисуса» (Деян. 19:13). Правда, эти заклинатели успеха не имели, но это не означает, что было немало и успешных исцелений. Вот и Сам Христос говорил, что «лжехристы и лжепророки», которые «восстанут» в последние времена, будут совершать «великие знамения и чудеса» (см.: Мф. 24:24). Уже в книгах Ветхого Завета мы встречаем, например, египетских жрецов и колдунов, преуспевавших в чудотворениях (см.: Исх. 7:11, 22; Исх. 8:7). Так что способность совершать чудеса как таковая вовсе не является доказательством святости чудотворцев. А много позже учитель Церкви Ориген (185–264 годы) писал, что «сила врачевания болезней сама по себе не является ни благом, ни злом <…> Она есть такое деяние, которое одинаково может простираться и на людей честных и дурных <…> Равным образом и предвидение будущего есть точно также дело безразличное»¹. Однако при всем уважении к великому христианскому ученому Оригену, не всякий согласится с его оценкой способности к исцелениям и самих исцелений как вещей нравственно «безразличных». Разве помощь больным – кем бы она ни производилась и на кого бы эта помощь ни направлялась – не является делом безусловно благим? За что же отвержение и осуждение: «Я никогда не знал вас; отойдите от Меня»? Эту проблему пытался разрешить святитель Иоанн Златоуст. Вот что он писал: «Они действительно творили чудеса. <…> В изумлении и удивлении они говорят: „Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? Как же теперь Ты отвращаешься от нас?“ Но пусть они удивляются тому, что, сотворивши столько чудес, подверглись наказанию; ты же не удивляйся. Вся эта благодать была ничто иное, как дар Подавшего ее, а те ничего от себя не привнесли, почему справедливо и наказываются. <…> Он хотел показать, что ни вера, ни чудеса ничего не значат без добродетельной жизни. То же и Павел говорит: „Если я имею веру, так что могу и горы переставлять, и знаю все тайны, и имею всякое познание, а не имею любви, – то я ничто“ (1 Кор. 13:2). <…> Многие из веровавших получали дары: таков был тот, который изгонял демонов, не будучи последователем Иисуса Христа; таков был и Иуда, потому что и он, будучи злым, имел дар чудотворения. То же можно найти и в Ветхом Завете, то есть, что благодать часто действовала в недостойных, для блага других»². Эта длинная цитата важна тем, что, в отличие от Оригена, Златоуст здесь не утверждает, будто целительная сила и ее действия есть нечто «безразличное» – ни благо, ни зло. Нет, целительная сила, кто бы ею ни обладал, есть дар благодати Божией, который действует для блага людей. Но этот дар может не принести пользы тому, кто им обладает, если тот не живет «добродетельной жизнью». Но здесь‑το и может возникнуть проблема. Скажем, фарисеи – разве они не вели добродетельную жизнь? Разве они не старались соблюдать все заповеди Закона Моисея? Так что выражение «добродетельная жизнь» может смутить, тем более что мы упоминали «добродетель» как высшую жизненную цель древнегреческих язычников. Но здесь следует заметить, что дело просто в самом термине «добродетель». Так традиционно переводят греческое слово αρετή (именно его употребляет Златоуст). Но αρετή буквально означает не «добродетель» (то есть «делание добра»), а совокупность самых превосходных качеств. Однако христиане, в отличие от античных греков, под самыми превосходными качествами понимали не храбрость, мужество, благородство и величие, а те качества и действия, которые производит в человеке божественное свойство любви. Таки Златоуст тотчас объясняет слово αρετή (переводимое у нас как «добродетель») текстом из апостола Павла, откуда явствует, что под «добродетелью» Златоуст понимает именно любовь.

Какой же вывод сделать нам из отрывка Мф. 7:21–23? В нем, как ни в каком другом, выражена сущность того, чему учит и к чему призывает Иисус Своих учеников и последователей. Жизнь в новом Царстве, куда желает ввести людей Христос, достигается не правильными словами, не набожностью, не даже совершением знамений и чудес именем Иисуса, но только той праведностью, что «превосходит праведность книжников и фарисеев». «Если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное» (Мф. 5:20). В этой «лучшей праведности» – исполнение Закона: «Не думайте, что Я пришел нарушить Закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить » (Мф. 5:17). А «исполнение Закона» – и об этом говорит вся Нагорная проповедь – в следовании заповеди любви. Без нее ни прекрасные речи и проповеди, ни молитвенная набожность, ни благотворительность, ни проявления чудотворных сил не гарантируют вхождения в спасительное Царство, которое «приблизилось» вместе с приходом Иисуса Христа.

Многие речи Иисуса в Евангелии касаются Последнего суда Божия, «вечной жизни» и загробной участи человека. Есть упоминания об этом и в Нагорной проповеди: об угрозе «геенны огненной» (см.: Мф. 5:22, 29–30), о том, что Отец Небесный может не простить нам наших согрешений, если мы не будем прощать людям (см.: Мф. 6:15). Но основной мотив Нагорной проповеди все‑таки иной. В ней евангелист Матфей собрал высказывания Иисуса Христа не о том, что с людьми может произойти после их смерти, в «вечности», а о том, как уже в этой жизни можно почувствовать прикосновение к вечности, жить обновленной жизнью, зная свою причастность к Царству Христову, Царству «не от мира сего» (Ин. 18:36). Об этом притча, завершающая Нагорную проповедь.

Пророчествовать, проявлять силы чудотворений и изгонять бесов не есть заслуга того, кто действует; он производит это или через призывание имени Христова, или же это подается ради осуждения тех, которые призывают, и ради пользы тех, которые видят и слушают; так что, хотя люди и презирают творящих чудеса, однако они должны чтить Бога, вследствие призывания имени Которого совершаются столь многие чудеса; потому что и Саул, и Валаам, и Каиафапророчествовали, не зная, что они говорят; и Фараон, и Навуходоносор в сновидениях предузнают будущее, и сыновья Скевы, — по свидетельству книги Деяний апостолов, — наглядно, изгоняют демонов. Ведь и об апостоле Иуде повествуется, что, имея душу предателя, он среди прочих апостолов совершил многие знамения.

В он (в тот) день, т. е. в день суда, как известный и ожидаемый день (Зигаб.). Не в Твое ли имя, т. е. произнося Твое имя, по силе Твоего имени (Деян. 3:6). Пророчествовали, не в смысле только предсказания будущаго, но и учительства (1 Кор. 12:10). Бесы изгонихом (изгоняли), т. е. исцеляли тех, которые были одержимы злыми духами (см. объясн. гл. 4, ст. 24). Силы многи сотворгихом (многия чудеса творили), т. е. производили действия необыкновенныя, — такия, какия нельзя сделать одними человеческими силами или искусством, но которыя совершаются сверхъестественною, божественною силою, напр., исцеление больного словом или прикосновением руки, воскрешение мертваго. И тогда исповем (объявлю) им, яко николиже знах вас (я никогда не знал вас), т. е. не признавал за Своих, так как вы не были истинными Моими последователями, христианами (Лк. 13:27). 

Если и сказано апостолом: всякий, кто призовет имя Господне, спасется (Рим. 10:13), то сказано о таких, которые призывают его нелицемерно — показывают веру свою в добрых делах (2 Тим. 2:19). О такой неистинной вере ап. Иаков пишет: что пользы, братия моя, если кто говорит, что он имеет веру, а дел не имеет? Может ли эта вера спасти его? (Иак. 2:14). Подобным образом и бесы веруют (Иак. 2:19). Вера, если не имеет дел, мертва (Иак. 2:17). После этого можно ли говорить, как говорят лютеране и некоторые из наших сектантов: пашковцы, штундисты, что для спасения должно только веровать?.. Делающие беззаконие, т. е. ведущие худую жизнь. Из истории известно, что в начале христианских времен иные изгоняли бесов, хотя сами были людьми недостойными, ведущими жизнь неблагочестивую; демоны обращались в бегство собственно от произносимаго ими имени Иисусова. Это — совершенно возможно, потому что благодать действует и чрез недостойных священников, и Иуда предатель творил чудеса (Феоф. и Злат.), Валаам и Каиафа, пророчествовали. На возможность таких даров у людей недостойных указывает ап. Павел, когда говорит, что хотя бы кто имеет дар пророчества и дар чудотворения, напр., переставлял горы, но не имел любви, — существеннаго свойства истиннаго христианина, он — ничто (1 Кор. 13:1—2). Отъидите от Мене. „Я думаю, пишет св. Златоуст, лучше подвергнуться безчисленным ударам молнии,, нежели видеть кроткое лицо Господа, от нас отвращающееся, и ясное око Его, не могущее взирать на нас“.