Евангелие от Матфея, Глава 6, стих 19. Толкования стиха

Итак, если сердце будет на земле, то есть если каждый совершает что-нибудь с таким сердцем, чтобы достичь земной выгоды, каким образом будет чистым то, что брошено на землю? Если же оно устремлено к небу, то будет чистым, поскольку все небесное — чисто. Ведь что-либо оскверняется, когда смешивается с более низкой природой, хотя и не скверной по своему происхождению, поскольку даже золото оскверняется чистым серебром, если смешивается с ним. Так и наша душа оскверняется влечением к земному, хотя сама земля по своему происхождению и порядку — чиста.

С 19-го стиха 6-й главы св. Матфей описывает в своем Евангелии то, как Господь учит нас искать, прежде всего, Царствия Божья и не отвлекаться от этого искания другими заботами, - не заботиться о приобретении земных, недолговечных, сокровищ, которые легко подвергаются порче и уничтожению.

Не скрывайте себе сокровищ на земли, идеже червь и тля тлит, и идеже татие подкопывают и крадут. Конечно, здесь речь идет не о сокровищах в собственном смысле слова, а о славе. Не скрывайте себе сокровищ на земли, то есть не ищите никакой популярности, не ищите славы, одобрения от людей. Здесь воры подкапывают и крадут и все растлевается червями и тлей, то есть тщеславием, гордостью. Все труды, предпринятые нами ради человеческой славы, никакой пользы в вечности не принесут. Бывает, конечно, что и богоугодные труды, смиренные по своей сути — по внутреннему намерению человека, нечаянно приносят ему славу. Например, мы почитаем известных старцев нашего времени: отца Иоанна (Крестьянкина) или отца Николая Гурьянова. Не ради славы они подвизались, не ради славы наставляли людей, но слава пришла к ним помимо их воли. В особенности это можно сказать об отце Николае Гурьянове. Сейчас для нас остров Залит окутан ореолом, а на самом деле это обыкновенный деревенский приход. Там, кроме рыбы, у людей ничего нет. Про отца Николая они ничего не знают. Не понимают, какой человек находился рядом с ними. Он многие годы там служил, и только в последние десятилетия пришла к нему слава, которой он не искал, да и вел он себя так, что понятно было, что он совершенно чужд всякого тщеславия.

<...> если отчужление от зла естественно совершается одним стремлением разумения, то евангельское слово не повелевает нам ничего затруднительного. Ибо с устремлением разумения не соединено даже и труда, но можно для нас без усилия, посредством желаний быть там, где бы ни пожелали. Так что желающему и на земле удобно вести небесный образ жизни, как скоро, по руководству Евангелия, будем мудрствовать небесное и слагать в тамошних сокровищницах богатство добродетели; ибо «не скрывайте..., — говорит, — сокровище на земли», но «скрывайте... сокровище на небеси, идеже ни червь, ни тля тлит, и идеже татие не подкапывают ни крадут» (Мф. 6:19—20). Эти слова показывают, что в горней жизни не обитает никакой тлетворной для блаженства силы. Многоразлично действующая своею разнообразною злобою на гибель этой жизни, то наподобие моли проникающая в разум, делая непригодной ту часть (души), в которую внедрится; то, если вскорости не будет изгнана из одной части, посредством поедающей и истребляющей силы переползая к близлежащим частям, как знак своего движения эта сила оставляет след повреждения везде, куда бы ни приблизилась. Если же внутреннее непоколебимо, сила эта строит злоумышления посредством внешних обстоятельств; она проламывает стену к сокровищнице сердца или другою страстью опустошает хранилище души, гневом, печалью или иною подобною страстью окрадывая разум. Итак, поскольку в небесных сокровищницах, как говорит Господь, нет ни моли, ни тли, ни хищнической злобы, научающей тому, о чем мы упомянули, то туда должно переносить наше делание, где собранные сокровища, недоступные хищению и умалению, не только навсегда остаются, но и наподобие семян производят многоразличное приращение. Необходимо, чтобы воздаяние было велико, соответственно естеству приявшего сокровище на хранение. Действуя сообразно своему естеству, мы приносим мало, — такова уж наша природа, — поэтому прилично, чтобы Тот, Кто во всем богат, за вверенное Ему малое воздал тем, что имеет по естеству. Итак, никто да не унывает, внося в Божественные сокровищницы по силам своим, но пусть пребывает в надежде исполнения обещания Сказавшего, что малое Он заменит великим, воздав небесным за земное, вечным за временное; эти же блага такого рода, что их ни мыслию нельзя постичь, ни словом изъяснить; о них учит богодухновенное Священное Писание: ниже око виде, ниже ухо слыша, ниже на сердце человеку взыдоша, яже уготова Бог любящым Его (1 Кор. 2:9).

Червь и тля обозначают зародившуюся в душе мысль, которая поедает тайно все душевные блага; а подкапывающие воры – это приходящие извне похвалы, которые подкапывают легкомысленные планы и крадут скрытые сокровища добродетели. Изгнав болезнь тщеславия, благовременно поставляет закон о нестяжательности, так как ничто так не производит любви к богатству, как тщеславие. Отсюда люди выдумали и толпы рабов, и множество евнухов, и отягченных золотом лошадей, и серебрянные столы, и всякий другой блеск не по необходимости, а напоказ.

Стихи 19-34. Разсуждение о тленности вещей, о безполезности забот, относящихся к удовлетворению насущных нужд, служит вместе с тем прекрасной картиной Промышления Божия, пекущагося о малейшем в мире, как и о самом важном, и о былинке полевой, как и о владыке всей Земли — Человеке.

См. (Мф. 6:25—26).

После того, как Спаситель излечил болезнь тщеславия, по естественному порядку, предлагает слово о нелюбостяжании. Подлинно, ничто столько не заставляет любить богатство, как тщеславие. И толпы служителей и евнухов, и золотом одетые лошади, и серебряные столы, и тому подобные весьма смешные вещи придуманы людьми не для того, чтобы удовлетворить нужде, или чтобы получить удовольствие, но для того, чтобы выказать себя пред другими. Итак, выше Иисус Христос говорил только о том, что должно быть милосердым; а здесь, словами: не собирайте сокровищ, показывает и то, в какой степени должно быть милосердым. Так как корыстолюбие с чрезвычайною силою господствует над людьми, и потому предложить учение о презрении богатства нельзя было вдруг, с самого начала, — то Спаситель искореняет эту страсть мало-помалу, освобождает от нее постепенно, и таким образом делает учение о нелюбостяжании наконец удобоприемлемым для сердец Своих слушателей. Вот почему, прежде всего, Он говорил: блажени милостивии (Мф. 5:7); потом: буди увещеваяся с соперником твоим (Мф. 5:25); затем: хотящему судитися с тобою и ризу твою взяти, отпусти ему и срачицу (Мф. 5:40); а здесь требует гораздо большего. Там сказал: если видишь угрожающую тебе ссору, то поступи так, потому что лучше ничего не иметь и быть дальше от ссоры, нежели иметь что-либо и вести вражду; а здесь, не упомянув ни об истце, ни об ответчике, ни о другом ком-либо, поучает просто презрению имущества, независимо от чего бы то ни было. Он дает эту заповедь не столько для получающего, сколько для подающего милостыню, чтобы, то есть, и тогда, как никто нас не обижает и не влечет в судилище, мы презирали богатство и раздавали его бедным. Впрочем, и в настоящем случае Он еще не все открыл. Хотя в пустыне Он и показал чрезвычайные подвиги для добродетели нелюбостяжания, однако не поставляет их на вид, так как еще не время было открыть это. Теперь Он хочет разобрать только (обыкновенные) помышления человеческие, и предлагает Свои слова более в качестве советующего, нежели законодателя. Не скрывайте себе сокровищ на земли, говорит и присовокупляет: идеже червь и тля тлит, идеже татие подкапывают и крадут. Таким образом, Он как самым местом, так и свойством предметов доказывает вред земных сокровищ и достоинство небесных. И здесь не останавливается, но представляет и другое соображение. Во-первых, Он побуждает слушателей к добродетели тем самым, чего они больше всего страшатся. Чего страшишься ты, говорит Он? Ужели истощится твое богатство, если ты подашь милостыню? Нет: подавай милостыню — и тогда оно не истощится; и что удивительнее, оно не только тогда не истощится, но еще получит большое приращение, потому что к нему присовокупятся и блага небесные. Он здесь прямо еще не говорит об этом, но в дальнейшей речи утверждает это. Теперь, предлагая то, что особенно могло убедить слушателей Его, т. е., что сокровище пребудет у них неистощимым, Он и с другой стороны склоняет их к милосердию; не говорит, что если подашь милостыню, то сокровище сохранится, но угрожает противным случаем, т. е., что если не подашь, то оно погибнет. Подивись неизреченной мудрости! Не сказал, что другим его по себе оставишь, что нередко бывает приятно людям; но, к их ужасу, показывает, что они и этого не в силах сделать, потому что, хотя бы люди богатству и не причинили ущерба, но всегда будут вредить моль и ржа. Хотя, казалось бы, и легко совладеть с этим вредом, но на самом деле трудно преодолеть или предотвратить его. Что бы ты не придумал, не можешь предотвратить этого вреда, Почему же? Неужели золото истребляется молью? — Если молью не истребляется, то воры крадут. — Но ужели всех обкрадывают? — Если и не всех, — по крайней мере, очень многих.

θησαυρίζετε praes. act. imper. от θησαυρίζω собирать сокровища. Относительно imper. с отр. см. ст. 16. όπου rel. где. Истинная ценность любых сокровищ определяется их местонахождением (DA). σης моль. Моль уничтожает то, что бренно; Иов 4:19; 13:28 (DA). βρώσις поглощение, истребление, возможно, насекомыми (BAGD; BBKA; EDNT). αφανίζει praes. ind. act. от άφανίζω уничтожать, разрушать (BAGD; ВВС). Гномич. praes. указывает на общезначимую истину, διορύσσουσιν praes. ind. act. от διορύσσω прокапывать, проникать. Гномич. praes.

С 19 стиха Господь научает нас прежде всего искать царства Божия (в смысле Мф. 6:10) и от этого искания не отвлекаться никакой иной заботой. Ст. 19–20. Не скрывайте себе сокровищ на земли, не заботьтесь о приобретении и накоплении земных сокровищ, хлеба, дорогих одежд, золота, серебра и дорогих каменьев, ибо все это подвержено порче и уничтожению. Скрывайте же себе сокровище на небеси, т. е. „уготовляйте себе небесные награды, которых не может уничтожить ни моль (σῄς), поядающая одежды, ни ржавчина βρῶσις, повреждающая металлы, не могут похитить и воры.

Не собирайте сокровищ Не следует накапливать богатства, отягощая себя излишними заботами о них (6:19-24), поскольку все необходимое для жизни нам дает Бог (6:25-34). Древние законоучители, и среди них Тиллель, выдающийся еврейский раввин, в целом признавали, что земные сокровища тленны. Желая уберечь свои сокровища от воров, богачи либо отдавали их на хранениеменялам или в храмовую сокровищницу (потому что даже воры остерегались «грабить богов»), либо закапывали в землю (где, впрочем, моль могла уничтожить дорогую одежду, а ржавчина — источить монеты).

Тщеславие есть мать любостяжания. Чтобы показаться перед другими, люди собирают побольше богатства. Вот почему Спаситель, после слов против тщеславия, говорит о нелюбостяжании: не собирайте себя сокровищ на земле: ни злата, ни серебра, ни роскошных одежд, ни дорогих камней; все эти богатства непрочны, обманчивы: Где, то есть на земле, моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут. Сегодня ты владеешь своими сокровищами, а завтра можешь их лишиться. Св. Златоуст говорит: “Подивись мудрости Христовой, не сказал что оставишь их после себя другим, что нередко бывает приятно людям, но к их ужасу показывает, что они и этого не в силах сделать. Хотя бы люди не повредили их богатству, но всегда будут вредители им моль и ржа. Неужели золото истребляется молью? Если моль не истребляет его, то — воры крадут. Ужели всех грабят? Если не всех, то по крайней мере многих. — Итак, не прилагай своего сердца к тленному богатству даже и тогда, когда оно само течет в твои руки. Не считай его своим, ведь оно в самом деле не твое, а Божие. Слышишь, что говорит небесный Домовладыка?

Сокровищ на земле. Богатство или сокровища у иудеев, как и у всех, состояли в одеждах разных родов более или менее богатых, в вещах золотых и серебряных и прочее. Эти предметы могут быть испорчены молью и ржавчиной или украдены ворами. Конечно, здесь разумеются все способы истребления, каким подвергаются предметы роскоши или богатства, и следовательно, под сокровищами разумеются всякие сокровища. Общая мысль та, что не нужно заботиться чрезмерно об умножении сокровищ земных, потому что все они непрочны: ныне они есть, а завтра так или иначе могут быть истреблены и обладатель может лишиться их.

Давать милостыню на ином месте, яко Законодатель, узаконил, говоря: обаче от сущих дадите милостыню. Продадите имения ваша, и дадите милостыню (Лк. 11:41; там же Лк. 12:33). На ином же месте яко Учитель показывал, от чего милостыня бывает спасительна: тебе же, говорил, творящу милостыню, да не увесть шуйца твоя, что творит десница твоя (Мф. 6:3). Здесь же яко Советователь предлагает доказательства, убеждающия творить милостыню, берет же доказательства, яко премудрейший, от места, сущности вещей и случая. Людие, говорит, не скрывайте сокровище на земли, но на небеси. Вот, два места означает, на которых могут сокровиществовать: землю и небо. Земныя сокровища суть тленныя и временныя, небесныя же — нетленныя и вечныя. Те, которые собирают сокровище на земли, часто и временныя пользы не получают от своих сокровищ: а которые на небеси, те всегда пожинают нетленный плод своих сокровищ. Сколько отстоит небо от земли, столько небесныя сокровища различествуют от земных. Если убо, человече! хощешь сокровиществовать, скрывай сокровище только на небеси. Какия суть земныя сокровища? Пища, одеяние, сребро, злато, драгоценные камни. Но пища загнивается, одеяния поядают молие и черви, сребро, злато и драгоценныя каменья похищают тати. Вот в чемстоит сущность земных сокровищ! Какия же суть небесныя сокровища? Неувядаемая слава, безконечная радость, вечное царство. Вот сущность и небесных сокровищ! Поколику же где бывает твое сокровище, там остается и сердце твое, то есть, мысль, желание и все попечения: если убо собираешь сокровище на небеси, отвлекаешь мысль твою от сует и все твое желание и твои попечения посвящаешь нетленному и вечному; вместо земнаго печешься о небесном, вместо мирскаго делаешься человеком небесным: обретаешься на земли с людьми и на небеси с Богом: заготовляешь себе вечное царствие. Не упомянул же здесь Богочеловек о образе, как можем мы скрывать сокровище на небеси, для того, поколику многажды уже сему научал. Един же только есть способ всем известный: да снабжаем бедных пищею, одеянием, деньгами, от ихже рук приимет сие Сам Иисус Христос: понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших Мне сотвористе (Мф. 25:40). И пребудет сие сокровище в Его руках сокровенным и хранимым до самаго дня суднаго. Тогда же Он нам воздаст за сие вечное царствие: приидите благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам царствие от сложения мира (Мф. 25:34).

В этом стихе Спаситель сразу же переходит к речи о таком предмете, который не имеет, по-видимому, никакой связи с предыдущими Его наставлениями. Цан объясняет эту связь так: «Иисус, говоривший Своим ученикам в слух иудейской толпы, проповедует здесь не вообще против языческого и мирского образа мышления (ср. Лк. 12:13–31), а показывает несовместимость такового с благочестием, о котором ученики должны и будут заботиться. Именно здесь и находится связь с предыдущими частями речи. Фарисеи считались до того времени в народе преимущественно людьми благочестивыми; но с благочестивой ревностью, которой для них ни разу не отрицал Иисус Христос, связывались у многих фарисеев и раввинов мирские интересы. Рядом с гордостью (Мф. 6:2, 5, 16; Мф. 23:5–8; Лк. 14:1, 7–11; Ин. 5:44; Ин. 7:18; Ин. 12:43) указывается преимущественно на их любовь к деньгам. Таким образом, и рассматриваемый отдел служит к объяснению Мф. 5:20». Можно принять, что такое мнение вполне точно раскрывает, в чем заключается связь, если только действительно она существует, между этими разными отделами. Но связь можно выразить и яснее. Мы думаем, что вся нагорная проповедь представляет из себя ряд очевидных истин, и что отыскать между ними связь иногда чрезвычайно трудно, подобно тому, как трудно отыскать ее в словаре между словами, напечатанными на одной и той же странице. Нельзя не видеть, что мнение о связи Цана отличается некоторою искусственностью, и во всяком случае такую связь едва ли могли усматривать ученики, которым говорил Иисус Христос, и народ. На основании этих соображений мы имеем полное право считать ст. 19 началом нового отдела, где говорится о совершенно новых предметах и притом без ближайшего отношения к фарисеем или язычникам. Христос в нагорной проповеди не столько обличает, сколько научает. Он пользуется обличениями не ради них самих, а опять — для той же цели — научить. Если и можно предполагать связь между разными отделами нагорной проповеди, то она заключается, по-видимому, в разнообразии указаний на извращенные понятия о праведности, какие свойственны естественному человеку. Нить нагорной проповеди — описание этих извращенных понятий и затем разъяснение, каковы должны быть истинные, правильные понятия. К числу извращенных понятий грешного и естественного человека, относятся и его понятия и взгляды на мирские блага. И здесь Спаситель опять предоставляет людям сообразоваться с данным Им учением, оно является только светом, при котором возможна нравственная работа, имеющая целью нравственное усовершенствование человека, но не самою этою работой. Правильный и общий взгляд на земные сокровища заключается в следующем: «не собирайте себе сокровищ на земле». Нет надобности рассуждать, как это делает Цан, о том, разумеются ли здесь только «большие скопы», «собирание больших капиталов», наслаждение ими скупца, или и собирание незначительных капиталов, заботы о насущном хлебе. Спаситель, по-видимому, не говорит ни о том, ни о другом. Он высказывает только правильный взгляд на земные богатства и говорит, что самые свойства их, сами по себе, должны препятствовать тому, чтобы люди относились к ним с особенною любовью, приобретение их ставили целью своей жизни. Свойства земных богатств, указанные Христом, должны напоминать людям о нестяжательности, и последняя должна определять отношение человека к богатству и вообще к земным благам. С этой точки зрения богатый человек может быть так же нестяжателен, как и бедный. Всякие, даже «большие скопы» и «собирание больших капиталов» могут быть правильны и законны с нравственной точки зрения, если только в эти действия человека вносится дух нестяжательности, указанный Христом. Христос не требует от человека аскетизма. Не собирайте себе сокровищ на земле (mhqhsauizete qhsaurouj) — лучше, по-видимому, перевести так: не цените сокровищ на земле, причем «на земле» будет, конечно, относиться не к сокровищам, а к «не цените» («не собирайте»). Т. е. не собирайте на земле. Если бы «на земле» относилось к «сокровищам», т. е. если бы здесь разумелись «земные» сокровища, то, во-первых, стояло бы, вероятно, qhsaurouj touj epi thj ghj, так же было бы в следующем стихе или, может быть, touj qhsaurouj epi thj ghj. Но указание Цана, что если бы «на земле» относилось к сокровищам, то следовало бы ожидать ouj; вместо поставленного здесь opou, едва ли может быть принято, потому что opou могло бы стоять и в том, и другом случае. Почему мы не должны собирать себе сокровищ на земле? Потому что (opou habet vim aetiologiae) там моль и ржа истребляют и воры подкапывают и крадут. Моль (shj) — сходно с евр. сас (Ис. 51:8 — только один раз в Библии) и имеет одинаковое значение, — следует принимать вообще за какое-нибудь вредное насекомое, которое вредит имуществу. Также и слово «ржа», т. е. «ржавчина» — под этим последним словом нужно разуметь тление всякого рода, потому что Спаситель не хотел, конечно, сказать того, что не следует сохранять только тех предметов, которые подвержены порче со стороны моли или ржавчины (хотя буквальный смысл этих слов и таков), а выразился только в общем смысле; в том же смысле сказаны и последующие слова, потому что причиною убытков бывает не одно только подкапывание и кражи в буквальном смысле. Параллельное место у Иак. 5:2, 3. У раввинов для обозначения ржавчины было ходячее слово катода (Толюк).

Тщеславие есть мать любостяжания. Чтобы выказать себя пред другими, люди заботятся, как бы побольше собрать богатства; вот почему Спаситель, после того как исцелил болезнь тщеславия, говорит о нелюбостяжании: НЕ СОБИРАЙТЕ, не копите СЕБЕ никаких СОКРОВИЩ НА ЗЕМЛЕ: ни злата, ни серебра, ни роскошных одежд, ни дорогих камней; все эти богатства непрочны, обманчивы: ГДЕ, т.е. здесь, на земле, МОЛЬ И РЖА ИСТРЕБЛЯЮТ И ГДЕ ВОРЫ ПОДКАПЫВАЮТ И КРАДУТ. Сегодня ты владеешь своими сокровищами, а завтра можешь лишиться их. "Подивись, - говорит святитель Иоанн Златоуст, - неизреченной мудрости Христовой: не сказал, что другим их после себя оставишь, что нередко бывает приятно людям, но, к их ужасу, показывает, что они и этого не в силах сделать; хотя бы люди и не повредили их богатству, но всегда будут вредить ему моль и ржа. Неужели золото истребляется молью? Если моль не истребляет его, то - воры крадут. Ужели всех грабят? Если не всех, то, по крайней мере, многих". Итак, не прилагай сердца твоего к богатству тленному даже и тогда, когда оно само течет в руки твои. Не считай его своим; ведь оно и в самом деле не твое, а Божие; будь же только верным приставником в дому Божием. Слышишь, что говорит Небесный Домовладыка?

Изгнавши болезнь тщеславия, Господь далее говорит о нестяжании, ибо люди заботятся о приобретении многих имуществ по причине своего тщеславия, Он показывает бесполезность земного сокровища, потому что червь и тля истребляют пищу и одежды, а воры похищают золото и серебро. Затем, чтобы кто-либо не сказал: "не все же крадут", Он указывает, что хотя бы ничего подобного не было, но разве то самое, что ты пригвожден заботой о богатстве, не есть великое зло? Поэтому Господь и говорит: ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф. 6:21).

Ежели бы, братие, и не было дано нам от Господа сей простой и для всякаго здравомыслящаго Христианина удобопонятной заповеди, то самая тленность, скоротечность и ненадежность земных сокровищ, очевидная для всех, долженствовала бы истребить из сердец наших страсть любостяжания их, от которой Спаситель хощет предохранить души наши. Ибо кому неизвестно, что великолепныя убранства и драгоценныя одежды, коими мы украшаем тленное тело наше, моль растлевает, и злато и сребро ржа снедает, и всякое земное богатство такие подкопывают и крадут? Но ежели бы бдительная предосторожность наша и могла сохранить тленныя сокровища наши на продолжительное время и от моли, и от ржавчины, и от татей: то смерть — сей всемирный тать, от котораго никакая сила и предусмотрительность человеческая не может защитить нас, и который приходит к нам в день, в оньже не знаем, и в час, в оньже не чаем, — не исхитит ли из рук наших все земное стяжание наше? И нас самих из великолепных чертогов, равно как и из бедных хижин не преселит ли в мрачный гроб? И самое тело наше, которое мы с такою заботливостию питаем, нежим, украшаем, не предаст ли в пищу тлению, доколе соделает его прахом? Упоминаемый в Евангелии богач по человеческим расчетам конечно имел причину сказать душе своей: душе! имаши многа блага, лежаща на лета многа, почивай, яждь, пий, веселися. Но что глаголет ему Бог? Безумне, в сию нощь душу твою истяжут от тебе: а яже уготова еси, кому будут? Тако собирая себе, а не в Бога богатея (Лк. 12:19-21). Но не таково есть сокровище небесное, которого Спаситель заповедует нам желать, искать, хранить, как единственную драгоценность нашу, — сокровище жизни вечной, стяжанное для нас ценою Божественной крови Его, — истинное наше сокровище, коего ни разрушительная сила тления истребить, ни хитрость татей подкопать, ни самая смерть, ни ад, ничто лишить нас не может. Откудаж, Христиане, закрадается в сердца наши страсть любостяжания земных сокровищ, когда тленность и непрочность их так очевидна? Откуда такая холодность и равнодушие к приобретению сокровища небеснаго, по уверению самой Истины, нетленнаго, некрадомаго, неотъемлемого, вечнаго? Конечно от того, что мы еще не имеем живой и твердой веры обещание Господа нашего Иисуса Христа, хотящаго нам даровать не видимое, духовное сокровище вечных благ, а видимыми и тленными обольщаемся. Обольщаемся до того, что забываем достоинство и благородство бессмертной души нашей, которая по самому превосходству существа своего ни в чем, кроме единаго Бога, никогда не найдет истинной своей радости, своего покоя, своего блаженства. Забываем до того, что вместо желания и искания сокровища небесных благ, жажду душ наших, созданных и кровию Христовою искупленных для вечной жизни, бессмысленно хощем утолить из скудных и мутных источников земных благ. Так-то страсть любостяжания, овладев нашим сердцем, ослепляет ум и порабощает себе всю душу! Любовь Спасителя, для того и пришедшаго на землю, дабы возвратить нам небесное наше сокровище, потерянное грехом, и паки приобретаемое истинною в Него верою и добродетельною и святою жизнию, желая предохранить верующих от сей страсти, показав суетность и тленность земных сокровищ, открывает далее опасный и смертоносныя для душ наших ея действия. И вопервых страсть любостяжания отдаляет сердце наше от Бога Отца нашего небеснаго и прилепляет его к земле.