Евангелие от Матфея, Глава 27, стих 34. Толкования стиха

Когда Иисуса привели на Голгофу, то давали Ему пить, по св. Марку 15:23, вино со смирною, а по святому Матфею 27:34, уксус, смешанный с желчью. Это - напиток, одуряющий и притупляющий чувство, который давали осужденным на казнь через распятие, чтобы несколько уменьшить мучительность страданий. Римляне называли его «усыпительным». По свидетельству еврейских раввинов, это было вино, в которое подбавлялась смола, благодаря чему вино помрачало сознание осужденного и тем облегчало для него муки. Смирна - один из видов смолы, почему ее и указывает св. Марк. Приправа вина смолой давала крайне едкий и горький вкус, почему св. Матфей называет ее «желчью», а вино, как очевидно уже скисшее, называет «уксусом». «И, отведав, не хотел пить» - желая претерпеть всю чашу страданий до конца, в полном сознании, Господь не стал пить этого напитка.

Когда Иисуса привели на Голгофу, то давали Ему пить вино со смирной (или уксус, смешанный с желчью). Это было вино, в которое прибавлялась смирна (один из видов смолы), чтобы помрачить сознание осужденного и тем облегчить его муки. Римляне называли такое вино усыпительным. Смирна придавала вину горький вкус, почему святой Марк называет ее желчью, а вино, вероятно уже скисшее – уксусом. «И, отведав уксуса, Иисус не захотел пить», – желая в полном сознании до конца претерпеть Свою чашу страданий. Страстная седмица

Марк (Мк. 15:23) говорит, что Ему давали пить вино со смирною; но Он не принял. И то, и другое предлагали Ему в насмешку, как бы для восстановления упадающих сил. Уксус смешали с желчью, чтобы он был острый и горький. Все это указывало на язвительность и ненависть иудеев, так как и смирна тоже весьма горька. Все вышеуказанное предложили Иисусу Христу прежде возведения Его на крест, как сказали Марк и Матфей, а после возведения на крест дали Ему только уксусу, как опять-таки говорят они (Мф. 27:48; Мк. 15:36), а также Лука (Лк. 23:36) и Иоанн (Ин. 19:29). Следует обратить внимание и на то, что, не приняв вина со смирною, так как это не имело никакой цели, Иисус Христос теперь отведал уксусу с желчью только ради желчи, чтобы исполнилось Писание: и даша в снедь Мою желчь (Пс. 68:22), – а когда был распят, испил только уксусу, ради того, что написано дальше: и в жажду Мою напоиша мя оцта. Конечно, когда Иисус Христос отведал уксусу с желчью, то, по видимому, исполнились оба эти изречения; но там написано: в жажду, а Он не ощущал жажды до возведения на крест, а после того. Поэтому Иоанн (Ин. 19:28) сказал: ведый Иисус, яко вся уже совершишася, да сбудется Писание, глагола: жажду. Сначала сами предлагали Иисусу Христу вышеуказанное питие в насмешку, как мы сказали, а потом услышав, что Он жаждет, поднесли Ему уксус. Но если написано: даша в снедь Мою желчь, т.е. чтобы есть, то почему они дали Иисусу Христу желчь выпить? Полагаю, что кусочки сухой желчи были размочены в уксусе, чтобы уксус служил вместо вина, а кусочки желчи – вместо хлеба, так что они подавали, собственно, питье, но вместе с тем и пищу. Совершенно ослабевшим мы обыкновенно даем вино, набросав туда хлеба, чтобы они сначала выпили вино, а потом съели и хлеб. Если же мы не так будем понимать это, то нигде мы не найдем повествования о том, чтобы Иисусу Христу давали желчь в пищу; разве только кто-либо будет понимать желчь в таинственном смысле, как горечь, которую они давали Иисусу Христу в пищу, т.е. вместо пищи ежедневно огорчали Его.

За то, что возвеселил их сладким Своим вином, они подали Ему уксус, за желчь же великая Его щедрость сделала горечь язычников сладкой.

Господь говорит Иерусалиму: Я насадил тебя как благородную лозу; как же ты превратилась у Меня в дикую отрасль чужой лозы?Иер. 2:21 Горькая лоза дает и вино горькое, которое Иерусалим приготовил Господу Иисусу, так что исполнилось то, что написано: Дали Мне в пищу желчь, и в жажде моей напоили меня уксусомПс. 68:22. А слова: И, отведав, не хотел пить, показывают то, что Он действительно за грехи наши вкусит горечь смерти, но в третий день воскреснет.

Он — «Бог, творящий чудеса», — крестом и страданиями на Лобном месте свершил «спасение посреди земли», вкусив оцта и желчи, да вкушением горечи упразднит преступление и грех сладострастного вкушения Адамова от древа .

«Дали Ему пить уксуса», — и это с целью надругаться: «Он же не хотел пить». Другой же повествует, что, отведав, Он сказал: «совершилось» (Ин. 19:30)! Что же значит это слово: «совершилось»? Совершилось о Нем пророчество: «и дали», говорит, «мне в пищу желчь, и в жажде моей напоили меня уксусом» (Пс. 68:22). Впрочем, и этот не показывает, что Он пил. Нет различия — отведать что-нибудь только и не пить: это означает одно и то же. *** Пьет горько-кислую желчь дракона тот, кто все источники сам сделал для нас приятными.

Сладость сый Господи и наслаждение, яко Содетель, желчи вкусил еси Христе, от сладости сущее отпадение, еже из Адама Ты исправляя: темже Тя поем спасшиися Твоими страстьми.

<...> Желчь, которой вкусил Он за нас, внушает нам истреблять в себе всякую похоть злую, (и заключать уста свои), а не давать никакой из них выходить из тела и делом совершаться; «оцет», который вкусил Он за нас, внушает нам погашать всякое самоволие и всякую мятежность суетную;

И когда насмеялись надъ Нимъ (стих 31) воины правителя ревностно продолжают свое богоборческое дело: снимают с Него багряницу, ведут на Голгофу, распинают, разделяют Его одежду, дают Ему уксус, смешанный с желчью, и поставили надъ головою Его надпись, означающую вину Его: Сей есть Iисусъ, Царь Iудейскiй (стих 37); а потом? сидя, стерегли Его тамъ (стих 36). Так предусмотрительно обеспечено исполнение приговора; ничего не пропустили, чтобы Богочеловек наверняка умер; сделано все, что ведет к верной смерти. Воины правителя действительно с римским хладнокровием и бесчувственностью совершают свое преступное дело. А Иисус? Все переносит кротко. Где Его божественная сила и могущество, всесила и всемогущество, столько раз показанное в разных Его делах и чудесах? Где Его преображенский свет, сильнейший солнца? Все это сокрылось глубоко в Нем, в чудном Страдальце, там, в Богочеловеческих глубинах души и тела: теперь грех пирует свой самый разлюбезнейший пир - убивает Бога. А Богочеловек это допускает, ибо это, ибо; нужно, чтобы проявилась вся сила зла в человеческом мире, и изнемогла, и уничтожилась в своей борьбе с Богом. Ибо когда зло причинит и нанесет Богу самое большое зло - смерть, тогда Бог, и так превратит величайшее зло в человеческом мире воскресением Своим в величайшее благо: в уничтожение смерти (Тропарь Пасхи:).

έδωκαν aor. ind. act., cm. ct. 10. πιενν aor. act. inf. от πίνω пить, χολή нечто горькое, желчь (EDNT). μεμνγμένον perf. pass. part, от μείγνυμι смешивать. Приговоренный к казни мог попросить дать ему крупицу ладана (наркотик), растворенную в вине, чтобы притупить чувства и облегчить боль; это соответствовало обычаям иудеев (Hill; SB, 1:1037- 38). γευσάμενος aor. med. (dep.) part, от γεύομαι пробовать, ήθέλησεν aor. ind. act. от θέλω желать.

Пока воины ставили и укрепляли кресты, по тогдашнему обычаю дали Ему, Господу нашему, пить уксуса, смешанного с желчью, или по выражению святого Марка: вино, конечно, самое негодное, окисшее, с горькой смирной: такой напиток производил помрачение рассудка и делал не столь чувствительными страдания распятых. Но они не ведали, что предлагая уксус с желчью, на самом деле исполняют слова пророческого псалма Давидова: "и дали Мне в пищу желчь и в жажде Моей напоили Меня уксусом" (Пс. 68:22). Господь послушно принял в руки чашу с питием, и отведав, не хотел пить, — отдал чашу назад. Несмотря на жестокость мучений ожидавших Его на кресте, Сын Человеческий хотел претерпеть их все в полном сознании, встретить смерть во всем ее ужасе, не ослабляя ни одного мучительного чувства: Он один за всех пил теперь чашу гнева Божия. Только уже после, не задолго до смерти, палимый страшной жаждой, Он вкусил несколько капель уксуса, поднесенного ему воином. Но вот, кресты укреплены на земле. С Иисуса Христа сняли все одежды, препоясали лишь грубым куском полотна по бедрам. Затем Его приподняли на крест, распростерли Его пречистые руки и — ужасный молот застучал… Гвозди пронзили пречистые длани и кровь потоками полилась на землю… Но Спаситель наш кротко возвел очи к небу и сказал: "Отче! Прости им, ибо не знают что делают!..." (Лк. 23:34). Он забыл о Себе, о Своих нестерпимых муках; Он только любит других — и кого же? Своих врагов, Своих распинателей! Вся Его жизнь была любовью к людям; любовью Он запечатлевает и Свою смерть. Таково было Его послушание Отцу небесному, послушание даже до смерти, и смерти крестной. Он заповедал Своим последователям молиться за врагов, а теперь подает воистину божественный пример такой молитвы, подает в самую ужасную минуту страданий от Своих врагов. Он молится за них, молится не за воинов только, исполнителей казни, но и за Анну, Каиафу, за Ирода и Пилата, за всех, которые были ослеплены злобой и лукавством и действительно не знали, что делали, ибо, если бы знали, как говорит апостол Павел (2 Кор. 2:6-8), то не распяли бы Господа славы. Но знать могли, если бы захотели. И кто знает? Без этой божественной молитвы Господа, может быть, природа не перенесла бы поругания своему Творцу, и враги Его, подобно врагам Моисея и Аарона, были бы поглощены землей, которая с трепетом держала на себе крест (Иоанн Дамаскин). Господь молился этой молитвой и за всех людей, грехи которых взял на Себя. Он изрек однажды: отпусти, но слово Его исполняется всегда и всегда желающий приемлет отпущение. Святые Евангелисты очень кратко говорят о самом распятии нашего Господа. И не дивно: не только на языке человеческом, но и на языке самых Ангелов Божиих не нашлось бы слов для изображения тех мучительных болезней и душевных томлений, какие претерпел безгрешный Господь наш, пригвождаемый ко кресту при злорадных ликованиях первосвященников и старейшин иудейских, которые не смотря на близость великого праздника Пасхи, не утерпели, чтобы не собраться на Голгофе. Никогда никакая человеческая жестокость не изобретала казни более ужасной, более позорной, чем распятие на кресте. Ей подвергали только самых отъявленных разбойников и бунтовщиков, да рабов, которых тогда и за людей не считали. Даже один из язычников говорил, что это — "казнь самая жестокая и самая ужасная, от которой надлежало бы освободить и глаз, и ухо, и саму мысль человеческую" (Цицерон). Основанием креста, (архиепископ Иннокентий) — служили прямой столб или доска, которые укреплялись в земле. На верхней части, для прибития рук делалась перекладина, иногда на самом верху столба, почему крест и походил на букву Т, но большей частью несколько ниже верха, соразмерно рукам к ней прибиваемым, отчего верхний конец столба, по словам святого мученика Иустина, представлял подобие рога. В середине столба приделывалось также похожее на рог седалище, для поддержания тела, чтобы оно своей тяжестью не разодрало рук и не оторвало от креста. Таким образом, крест, по словам святого Иринея, имел пять концов: два в длину, два в ширину и один посредине. Мучения распятых были ужасны. Малейшее движение, необходимое для жизни, сопровождалось новой нестерпимой болью в израненной бичеванием спине, а тяжесть повисшего тела час от часу более раздирала язвы рук и ног, которые поминутно становились острее и жгучее. Ни одна часть нашего тела не имеет столько нервов и мелких жил, как на ладонях рук и ног, и самое легкое повреждение даже одного нерва причиняет мучительную боль. Когда же столько нервов и жил было придавлено, повреждено, разодрано гвоздями на руках и ногах Спасителя: какую же страшную муку терпел Он! Между тем, кровь, лишившись естественного круговращения, устремлялась к голове и сердцу, производя головокружение и томление, которое было мучительнее самой смерти." Палящее солнце и жгучий полуденый ветер, прижигая раны, воспаляли их и каждую минуту увеличивали страдания. Язык и гортань делались сухими; нестерпимая, жгучая жажда томила страдальца. Он испытывал адовы муки. Для язычника ничего не могло быть позорнее креста, а для иудея распятый был проклятым из проклятых. И эту-то казнь Отец небесный благоволил избрать для единородного, возлюбленного Своего Сына — ради нас грешных! Сей-то позор благоволил претерпеть Господь славы, Владыка неба и земли: измерьте же, ясли можно, глубину смирения воплотившегося нас ради Сына Божия! Напечатлей каждый в своем сердце все то, что Он претерпел для тебя и беги грехов, которыми по словам Апостола, снова распинается твой Спаситель. Кто постигнет всю великую тайну этих искупительных страданий Господа нашего? В нее "желают проникнуть сами Ангелы" Божии, а из людей только тот может уразуметь ее в некоторой малой мере, кто сам сораспинается со Христом и спогребается с Ним, неся во след Его свой собственный крест в глубоком смирении и полной преданности в волю своего Спасителя. С благоговением размышляя о вольных страданиях Спасителя, святые отцы высказывают следующие поучительные мысли: 1). Сам Господь избрал Себе и предсказал именно крестную смерть: "Сыну Человеческому много должно пострадать," говорит Он "Вникни, говорит святой Григорий Нисский, в значение этого должно, и ты увидишь, что в нем есть именно нечто такое, что не допускает другого рода смерти, кроме креста." По мысли святого апостола Павла, все, что ни есть во вселенной, превыше ли небес, в преисподней ли, или на земле от одного края до другого — все живет и пребывает под осенением крестным в превосходящей всякий разум любви Божией. "Христос умирает на кресте, говорит блаженный Феофилакт, чтобы и древо освятить, через которое мы подверглись проклятию, и благословить все, и небесное, означаемое верхней частью креста, и подземное, означаемое подножием, и пределы земли, знаменуемые поперечными частями креста; а вместе и для того, чтобы распростерши руки, призвать и собрать расточенных чад Божиих." "Все части мира приведены ко спасению частями креста" (святой Василий Великий). 2). От древа, древа познания добра и зла, в раю началась и разлилась смерть на весь род человеческий через первого Адама: от древа же, древа креста, через второго Адама истекает и струится жизнь на весь христианский мир. "Древо за древо, и руки за руки, (святой Григорий Богослов): руки, мужественно распростертые, за руку, невоздержанно простертую, руки пригвожденные за руку своевольную, руки, соединяющие концы мира, за руку извергшую Адама." "Видишь ли (святой Иоанн Златоуст) чем дьявол победил, тем и сам побежден: он через древо одолел Адама, и Христос древом же победил его. То древо низвергло нас в ад, и это и низверженных в ад извело оттуда." 3). Слово Божие говорит: "проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге Закона" (Гал. 3:10), т.е., кто не исполнит заповедей Господних. Но никто не мог исполнить закона во всей его полноте, а потому все и подверглись клятве. То же слово Божие изрекает закон: "проклят всякий повешенный на древе" (Втор. 21:23). И вот Спаситель наш возносится на крест и, вися на нем, подвергается клятве по этому закону, несет эту клятву за нас, снимает ее с нас, уничтожает и избавляет нас от клятвы, быв за нас клятвой. 4). Возносится Господь на крест, как жертва за грехи наши, приносимые правосудию небесному. Он проливает Свою кровь на кресте, чтобы ею очистить наши грехи, чтобы предложить ее нам в таинстве Причащения, в этой бескровной жертве, через которую мы делаемся, по выражению апостола Петра, "причастниками Божественного естества" (2 Пет. 1:4). 5). Простирает Свои пречистые руки наш Господь, как Иерей во век по чину Милхиседекову, как Архиерей великий, приносящий о нас жертву искупления, совершающий великую литургию не на алтаре какого-либо одного храма, а на всемирном крестном алтаре. Мог ли Он не молиться теперь, в эти святейшие часы и минуты? И Он молился духом с воплем крепким, проходящим небеса. 6). "Он благоволил умереть такой смертью, какой умирают люди самые низкие и презренные, чтобы не нашлось ни одного такого, который не мог бы Ему последовать." "Он избрал презреннейший род смерти, ибо имел умертвить всякую смерть" (блаженный Августин). 7). Пять ран и язв терпит Господь на кресте, как бы в очищение особенно чувств наших, этих входов и выходом всякого греха. 8). "Иисус Христос не претерпел ни смерти Иоанновой — отсечением главы, (святой Афанасий Великий) ни смерти Исаиной — перепиливанием пилой, чтобы и в смерти тело Его сохранилось не рассеченным, и чтобы через это отнять повод у тех, которые дерзнули бы разбить на части Его Церковь." 9). Повешенный возвышается над всеми и бывает видим от всех: потому избран крест, чтобы показать, что Христос столько будет виден и столько возвышен, что к Нему соберутся все народы вселенной. Он распростер руки и измерил землю, чтобы показать, что от востока солнца и до запада приидет под крылья Его от всех народов и племен собранный, великий народ верующих в Него. Он распростер руки, чтобы одной рукой привлечь древний народ иудейский, а другой — язычников, и обоих собрать воедино: И Сам Он, показывая, какой смертью хочет искупить всех, предсказал: "И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе" (Ин. 12:32). 10) "Враг нашего рода дьявол, (святой Афанасий Великий) ниспадши с неба, блуждает по сему дольнему воздуху. Господь пришел, чтобы низвергнуть дьявола, очистить воздух, открыть путь на небеса. И это исполнено Его смертью, которую претерпел Он на воздухе, так как только тот умирает на воздухе, кто оканчивает свою жизнь на кресте." Наконец, святые отцы замечают: "поскольку человек был создан в шестой день, а вкусил от древа в шестой час, т.к. это час принятия пищи: то Господь, воссозидая человека и врачуя его падение, пригвождается к древу в шестой день и в шестой же час." Но тайны креста Господня столь непостижимы, столь неисчерпаемы для человеческого разума, что при размышлении о них, невольно повторяешь великую песнь, слышанную тайновидцем в откровении: "достоин Агнец закланный принять силу и богатство, и премудрость и крепость, и честь и славу и благословение… Кровью Своей искупил нас Богу из всякого колена и языка и народа, и племени… Сидящему на престоле и Агнцу благословение и честь, и слава, и держава во веки. Аминь" (Апок. 5:12, 9, 13).

«Уксуса, смешанного с желчью»: напиток одуряющий и притупляющий чувство, который давали осужденным пить пред распятием, чтобы несколько уменьшить мучительность страданий, и который римляне называли усыпительным. — «Не хотел пить»: отведав и узнав сей напиток, Господь не стал его пить. Он хотел испить чашу гнева Божия вполне, не уменьшая силы страданий, ибо Он пришел для того, чтобы пострадать и страданиями искупить человечество. Уже после несколько, когда невыносимо томила Его жажда, Он несколько вкусил другого поднесенного Ему питья (ст. Мф. 27:49, Ин. 19:28-30).

Нам было достаточно того, что Он столько отведал за нас: как тридневную смерть, так и уксус, смешанный с желчью¹. Он принял другое вино, не смешанное с желчью, ни с чем-либо другим противным Ему, и выпил, и, благодарив (Мф. 26:27), дал ученикам и пообещал, что будет пить с ними новое вино в Царстве Божием.

Вероятно, пред распятием Христу дали питье, которое Матфей называет вином (а не уксусом), смешанным с желчью (oinon meta colhj memigmenon), а Марк — вином со смирною (esmurniamenon oinon). Вместо oinoj в нескольких кодексах oxoj — уксус, вообще — острый напиток (так в русск. переводе). Так и в послании Варнавы VII:5, где цитируется этот текст, и в Пс. 68:22 (LXX). Предполагают, что oinoj исправлено было здесь на oxoj, согласно выражению указанного стиха из Псалма. А некоторые говорят даже, что фактически никакого напитка Христу не было поднесено и доказывают это тем, что Он не мог не принять этого «благодетельного» напитка и что Матфей (и Марк) превратил этот благодетельный напиток в «неприемлемый» (ungeniessbare) в «вино с желчью», с целью показать здесь исполнение Пс. 68:22; «человеколюбивый поступок воинов Матфей превратил в выражение вражеской злобы». Но такой взгляд основывается на неправильном понимании речи евангелиста. Colh, конечно, значит «желчь» (ср. Иер. 8:14), но не всегда; иногда — просто горечь (Иов. 20:14), полынь (Притч. 5:4; Плач. 3:15) и яд горький и помрачающий умственные способности (Втор. 29:18; Втор. 32:32). В этом последнем смысле и употреблено у Матфея oinon meta colhj memigmenon. А к Пс. 68:22 речь Матфея не имеет никакого отношения (Цан). Напиток, вероятно, приготовлен был сердобольными Иерусалимскими женщинами и дан был осужденным с целью облегчить их крестные муки. Но Иисус Христос не захотел его пить.

Сколько грешных сердец облегчилось, сколько сердечных ран исцелилось, сколько раз в глубине совести грешной повторилось таинственное, всепрощающее слово Любви Небесной: «прощаются тебе грехи... будешь со Мною в раю!». (Лк. 7:48, Лк. 23:43). Но какой ценой куплено это всепрощение кающимся грешникам!.. Приклоним ухо сердца нашего к благовествованию святых евангелистов. Пока воины ставили и укрепляли кресты, по тогдашнему обычаю, ДАЛИ ЕМУ, Господу нашему, ПИТЬ УКСУСА, СМЕШАННОГО С ЖЕЛЧЬЮ, или, как выражается святой Марк, вино, конечно, самое негодное, окисшее, с горькой смирной: такой напиток производил помрачение рассудка и делал не столь чувствительными страдания распятых. Но они не видели, что, предлагая уксус, с желчью смешанный, на самом деле исполняют слова пророческого псалма Давидова: «И дали мне в пищу желчь, и в жажде моей напоили меня уксусом» (Пс. 68:22). Господь послушно принял в руки чашу с питием, И, ОТВЕДАВ, НЕ ХОТЕЛ ПИТЬ, – отдал чашу назад. Несмотря на жестокость мучений, ожидавших Его на кресте, Сын Человеческий хотел претерпеть их все с полным сознанием, встретить смерть во всем ее ужасе, не ослабляя ни одного мучительного чувства: Он один за всех пил теперь чашу гнева Божия. Только уже после, незадолго до смерти, палимый страшной жаждой, Он вкусил несколько капель уксуса, поднесенного Ему воином. Но вот, кресты укреплены на земле. С Иисуса Христа сняли все одежды, препоясали Его лишь грубым куском полотна по бедрам. Затем Его приподняли на крест, распростерли Его пречистые руки и – ужасный молот застучал... Гвозди пронзили пречистые длани и кровь потоками полилась на землю... Но Спаситель наш кротко возвел очи к небу и сказал: «Отче! прости им, ибо не знают, что делают..». (Лк. 23:34). Он забыл о Себе, о Своих муках нестерпимых; Он только любит других – и кого же? Своих врагов, Своих распинателей! Вся жизнь Его была любовью к людям; любовью запечатлевает Он и смерть Свою. Таково было Его послушание Отцу Небесному, послушание даже до смерти, и смерти крестной. Он заповедал Своим последователям молиться за врагов, а теперь подает воистину Божественный пример такой молитвы, подает в самую ужасную минуту страданий от Своих врагов. Он молится за них, молится не за воинов только, исполнителей казни, но и за Анну, и за Каиафу, за Ирода и Пилата, за всех, которые ослеплены были злобой и лукавством и действительно не знали, что делали, ибо, если бы знали, как говорит апостол Павел (2 Кор. 2:6-8), то не распяли бы Господа славы. Но знать могли, если бы захотели. И кто знает? Без этой Божественной молитвы Господа, может быть, природа не перенесла бы поругания Творцу своему, и враги Его, подобно врагам Моисея и Аарона, были бы поглощены землей, которая с трепетом держала на себе Его крест (мысль святого Иоанна Дамаскина). Господь молился этой молитвой и за всех людей, грехи которых взял на Себя. Он изрек однажды: отпусти, но слово Его исполняется всегда, и всегда желающий приемлет отпущение. Святые евангелисты очень кратко говорят о самом распятии нашего Господа. И неудивительно: не только на языке человеческом, но и на языке самых Ангелов Божиих не нашлось бы слов для изображения тех мучительных болезней и душевных томлений, какие претерпел безгрешный Господь наш, пригвождаемый ко кресту при злорадных ликованиях первосвященников и старейшин Иудейских, которые, несмотря на близость великого праздника Пасхи, не утерпели, чтобы не собраться на Голгофе. Никогда, никакая человеческая жестокость не изобретала казни более ужасной, более позорной, чем распятие на кресте. Ей подвергали только самых отъявленных разбойников и бунтовщиков, да рабов, которых тогда и за людей не считали. Даже один из язычников говорил, что это – «казнь самая жестокая и самая ужасная, от которой надлежало бы освободить и глаз, и ухо, и самую мысль человеческую» (Цицерон). «Основанием креста, – говорит Иннокентий, архиепископ Херсонский, – служили прямой столб или доска, которые укреплялись на земле. На верхней части, для прибития рук, делалась перекладина, иногда – на самом верху столба, из-за чего крест и походил на букву Т, но большей частью – несколько ниже верха, соразмерно рукам, к ней прибиваемым, отчего верхний конец столба, по словам святого мученика Иустина, представлял подобие рога. В середине столба приделывалось, также похожее на рог, седалище, для поддержания тела, чтобы оно тяжестью своей не разодрало рук и не оторвалось от креста. Таким образом крест, по словам святого Иринея, имел пять концов: два в длину, два в ширину и один посередине¹. Мучения распятых были ужасны. Малейшее движение, необходимое для жизни, сопровождалось новой нестерпимой болью в израненной бичеванием спине, а тяжесть повисшего тела час от часу все более раздирала язвы рук и ног, которые поминутно становились острее и жгучее. Ни на одной части тела нашего нет столько нервов и мелких жил, как на ладонях рук и ног, а самое легкое повреждение даже одного нерва причиняет мучительную боль. Когда же столько нервов и жил было придавлено, повреждено, разодрано гвоздями на руках и ногах Спасителя: какую же страшную муку терпел Он! Между тем, кровь, лишившись естественного круговращения, устремлялась к голове и сердцу, производя головокружение и томление, которое было мучительнее самой смерти». Палящее солнце и жгучий ветер полудня, прижигая раны, воспаляли их и каждую минуту увеличивали страдания. Язык и гортань делались сухими; нестерпимая, жгучая жажда томила страдальца. Он испытывал муки адовы. Для язычника ничего не могло быть позорнее креста, а для Иудея распятый был проклятый из проклятых. И эту-то казнь Отец Небесный благоволил избрать для Единородного, возлюбленного Сына Своего – ради нас, грешных! Этот-то позор благоволил претерпеть Господь славы, Владыка неба и земли: измерьте же, если можно, глубину смирения воплотившегося нас ради Сына Божия! Напечатлей каждый в своем сердце все то, что Он претерпел для тебя и беги грехов, которыми, по выражению апостола, снова распинается твой Спаситель. Кто постигнет всю великую тайну этих искупительных страданий Господа нашего? В нее «желают проникнуть сами Ангелы» Божии, а из людей только тот может уразуметь ее в некоей малой вере, кто сам сораспинается со Христом и спогребается с Ним, неся во след Его свой собственный крест в глубоком смирении и полной преданности в волю своего Спасителя. С благоговением размышляя о вольных страданиях Спасителя, святые отцы высказывают следующие поучительные мысли: 1) Сам Господь избрал Себе и предсказал именно крестную смерть: «подобает Сыну Человеческому пропяту быти», – говорил Он. «Вникни, – говорит святитель Григорий Нисский, – в значение этого подобает, и ты увидишь, что в нем есть именно нечто такое, что не допускает другого рода смерти, кроме креста». По мысли святого апостола Павла, все, что ни есть во вселенной, превыше ли небес, в преисподней ли, или на земле от одного края до другого – все живет и пребывает под осенением крестным в превосходящей всякий разум любви Божией. «Христос умирает на кресте, – говорит блаженный Феофилакт, – чтобы и древо освятить, через которое мы подверглись проклятию, и благословить все, и Небесное, означаемое верхней частью креста, и подземное, означаемое подножием, и пределы земли, знаменуемые поперечными частями креста; а вместе с тем и для того, чтобы, распростерши руки, призвать и собрать расточенных чад Божиих». «Все части мира, – говорит святитель Василий Великий, – приведены ко спасению частями креста». 2) От древа, древа познания добра и зла, в раю началась и разлилась смерть на весь род человеческий через первого Адама; от древа же, древа креста, через второго Адама истекает и струится жизнь на весь мир христианский. «Древо за древо, и руки за руки, – говорит святитель Григорий Богослов, – руки, мужественно распростертые, за руку, невоздержно простертую, руки пригвожденные за руку своевольную, руки, соединяющие концы мира, за руку, извергшую Адама». «Видишь ли, – говорит святитель Златоуст, – чем диавол победил, тем и сам побежден: он чрез древо одолел Адама, и Христос древом же победил его. То древо низвергло нас во ад, а сие и низверженных во ад извело оттуда». 3) Слово Божие говорит: «проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона» (Гал. 3:10), т.е. кто не исполнит заповедей Господних. Но никто не мог исполнить закона во всей его полноте, а потому все и подверглись клятве. То же слово Божие изрекает закон: «проклят... всякий повешенный на дереве» (Втор. 21:23). И вот, Спаситель наш возносится на крест и, вися на нем, подвергается клятве по этому закону, несет эту клятву за нас, снимает ее с нас, уничтожает и избавляет нас от клятвы, быв по нас или за нас клятвой. 4) Возносится Господь на крест, как жертва за грехи наши, приносимая правосудию небесному. Онтфоливет Кровь Свою на кресте, чтобы ею очистить грехи наши, чтобы предложить ее нам в Таинстве Причащения, в этой безкровной жертве, через которую мы делаемся, по выражению апостола Петра, «причастниками Божеского естества» (2 Пет. 1:4). 5) Простирает Свои пречистые руки Господь наш, как Иерей во век по чину Мелхиседекову, как Архиерей великий, приносящий о нас жертву искупления, совершающий великую литургию не на алтаре какого-либо одного храма, а на всемирном алтаре крестном. Мог ли Он не молиться теперь, в эти святейшие часы и минуты? И Он молился духом с воплем крепким, проходящим небеса. 6) «Он благоволил умереть такой смертью, какой умирают люди самые низкие и презренные, чтобы не нашлось ни одного такого, который не мог бы Ему последовать». «Он избрал презреннейший и поноснейший род смерти, ибо имел умертвить всякую смерть» (блаж. Августин). 7) Пять ран и язв терпит Господь на кресте, как бы в очищение особенно пяти чувств наших, этих входов и исходищ всякого греха. 8) «Иисус Христос не претерпел ни смерти Иоанновой – отсечением главы, – замечает святитель Афанасий Великий, – ни смерти Исаиной – перепиливанием пилой, чтобы и в смерти тело Его сохранилось не рассеченным, и чтобы через это отнять повод у тех, которые дерзнули бы разбирать на части Его Церковь». 9) Повешенный возвышается над всеми и бывает видим всеми: потому избран крест, чтобы показать, что Христос столько будет виден и столько возвышен, что к Нему соберутся все народы вселенной. Он распростер руки и измерил землю, чтобы показать, что от востока солнца и до запада приидет под крылья Его, от всех народов и племен собранный, великий народ верующих в Него. Он распростер руки, чтобы одной рукой привлечь древний народ Иудейский, а другой – язычников, и обоих собрать воедино. И Сам Он, показывая, какой смертью хочет искупить всех, предсказал: «И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе» (Ин. 12:32). 10) «Враг рода нашего диавол, – говорит святитель Афанасий Великий, – ниспав с неба, блуждает по сему дольнему воздуху. Господь пришел, чтобы низвергнуть диавола, очистить воздух, открыть путь на небеса. И это исполнено Его смертью, которую претерпел Он на воздухе, так как только тот умирает на воздухе, кто оканчивает свою жизнь на кресте». Наконец, святые отцы замечают: «поскольку человек создан был в шестой день, а вкусил от древа в шестой час, так как это час принятия пищи, то Господь, воссозидая человека и врачуя его падение, пригвождается к древу в шестой день и в шестой же час». Но тайны креста Господня столь непостижимы, столь неисчерпаемы для разума человеческого, что при размышлении о них невольно повторяешь великую песнь, слышанную тайновидцем в Откровении: «достоин Агнец закланный принять силу и богатство, и премудрость и крепость, и честь и славу и благословение... Кровию Своею искупил нас Богу из всякого колена и языка, и народа и племени... Сидящему на престоле и Агнцу благословение и честь, и слава и держава во веки веков. Аминь» (Откр. 5:12, 9, 13).

Не смущайся, слыша евангелистов, когда этот говорит, что Господу был принесен уксус с желчью; Марк — что было принесено вино со смирною¹; а Иоанн — уксус с желчью и иссопом². Многими делаемо было многое, как бывает в беспорядочной толпе, когда каждый делает иное: поэтому надо думать, что один принес вино, а другой — уксус с желчью. Много родов смерти. Но Христос умирает посредством креста, чтоб и древо освятить, чрез которое мы прокляты были, и благословить все: и небесное, что обозначается верхнею частью креста, — и подземное, что обозначается чрез подножие, — и пределы земли, как восточной, так и западной, что обозначается поперечными частями креста; а вместе и для того умирает посредством креста, чтоб, распростерши руки, призвать и собрать чад Божиих расточенных.

Особое ли это было питье от того, о котором говорит св. Марк (Мк. 15:23)? Без сомнения особое. Там — вино, здесь уксус, котораго по свидетельству св. Иоанна (Ин. 19:29) полный сосуд стоял при кресте. Того питья не принял Он, хотя его подавала рука сострадания. Уксус с желчию могла поднесть только злость врага, и однако Иисус отведал этого питья. Что ж за мысль в последнем действии? Спаситель отведал питья, поданнаго врагами, чтобы видели, как сами враги исполняют над Ним пророчество певца святаго: И даша в снедь Мою желчь (Пс. 68:22).

Когда они пришли на Голгофу, то «дали, — сказано, — Ему пить уксуса, смешанного с желчью; и, отведав, не хотел пить». О том, что это произойдет, Он Сам предсказывал через Давида, говоря: «Дали мне в пищу желчь, и в жажде моей напоили меня уксусом» (Пс. 68:22). Смотри, какая тут тайна. Некогда Адам отведал сладкого яблока и принес горечь всему роду человеческому. Господь же, напротив, вкусил горечи желчи, чтобы призвать нас к сладкой жизни от горькой смерти. Он принял горечь желчи, чтобы изгнать из нас горечь греха; Он принял кислоту уксуса, а за нас пролил драгоценное вино крови. Так Он потерпел зло, но возвратил добро; принял смерть, а дал жизнь. И не без причины Он был распят на том месте, где, как считается, похоронено тело Адама. Христос распинается там, где был погребен Адам, чтобы жизнь оживила там же, где впервые умертвила смерть, дабы от смерти воскресла жизнь¹. Смерть — через Адама, жизнь — через Христа, Который для того и снизошел на распятие и смерть за нас, чтобы грех дерева устранить деревом креста и наказание смерти отменить таинством смерти.