Евангелие от Матфея, Глава 27, стих 29. Толкования стиха

Это произошло не потому, что они имели силу, но потому, что Богу было угодно, чтобы это случилось во искупление людей. Ибо Господь славы (1 Кор. 2:8) претерпел бесчестие за нас вследствие полагающегося нам бесчестия и прославляет день праведных, который вечно предан поруганию невежд. И поскольку багряница была окрашена в цвет крови, жаждущие смерти облачили Его в эту хламиду, не помышляя о том, что делали, и особенно о том, что эта багряница была символом червленой нити (См. Нав. 2:18) в Книге Иисуса Навина и обвязанной руки одного из сыновей Фамари от Иуды (См. Быт. 38:28-30). Ибо Спаситель ради спасения всех взял на Себя кровь мира и живущих в нем людей. Подавляемые заботами, богатством и наслаждениями житейскими (Лк. 8:14), приняв слово Божие, не приносят плода и, сплетая тернии, венчают и бесчестят ими Иисуса. А взявший на Себя наши тернии уничтожает их Своей главою. И дали Ему в правую руку трость те, кто полагал, что Его Царство - призрачно.

Эту хламиду червленую Марк (Мк. 15:17) назвал препрядою (πορφυραν), а Иоанн (Ин. 19:2) – ризою багряною (ιματιον πορφυρουν). Это была одежда пурпурового цвета. Матфей, нисколько не разноглася, назвал этот цвет червленым (κοκκινος), или багряным, как похожий на пурпуровый, потому что это не был настоящий пурпуровый. Так как Иисус Христос назывался Царем Иудейским, то в насмешку над Ним, как над Царем, надели на Него багряницу вместо порфиры, возложили на голову терновый венец вместо диадемы, дали в руку трость вместо скипетра и таким образом невольно выразили истину. И поклоньшеся на колену пред Ним, ругахуся Ему, глаголюще: радуйся, Царю Иудейский. И плюнувше Нань, прияша трость и бияху по главе Его Вот бесподобное долготерпение! вот незлобие, превосходящее всякое описание! (Ин. 19:3) говорит, что Его также били по ланитам. Всякие оскорбления наносили Ему беззаконники, желая угодить ненавидящим Бога иудеям. Один только Иоанн (Ин. 19:4-16) рассказал и то, что следовало непосредственно затем, как опущенное другими, говоря: изыде убо паки вон Пилат и глагола им: се, извожду Его вам вон и пр. до того места, где сказано: тогда убо предаде Его им, да распнется. Отсюда видно, что Пилат дважды предавал Иисуса Христа на распятие; но сначала – притворно по вышеуказанной причине, а после того как, испробовав все меры, увидел, что они совершенно непреклонны, и в конце концов услышал от них: аще Сего пустиши, неси друг Кесарев: всяк, иже царя себе творит, противится Кесарю (Ин. 19:12), тогда уже и в самом деле предал Его им на распятие. Поэтому также в первый раз просто предал Его, а во второй – предал Его им. Много мер испробовал Пилат, чтобы освободить Иисуса Христа от всякой ответственности, и всячески старался, чтобы Он не был убит, но ему должно было воспрепятствовать судебным порядком: не уступать тем, которые поступали несправедливо, и не предавать Того, в Котором, по его же собственному свидетельству, не было вины, заслуживающей смерти (Ин. 12:6). А что Пилат мог и не предать Иисуса Христа, это видно из его же слов: не веси ли, яко власть имам распяти Тя и власть имам пустити Тя (Ин. 19:10)? Поэтому Иисус Христос и не освободил его от ответственности, сказав: предавый Мя тебе болий грех имать (Ин. 19:11)…, т.е. грех больший, подразумевается, твоего греха. Не оправдывает Пилата и обвинение Иисуса Христа в присвоении царской власти. Услышав об этом, он должен был призвать обвинителей, потребовать доказательств и поискать каких-нибудь признаков, свидетельствующих о желании Иисуса Христа присвоить власть, напр.: что Он созывал войска, собирал деньги, приготовлял оружие и т. п. А он, лишь только услышал, малодушно испугался и, оставив неисследованным такое обвинение, поверил и был этим поражен. Чем более жестоки и дерзки были иудеи, тем более он был робок и труслив, а оттого легкомыслен и податлив. Найди также рассказ о том, что прежде этого помещено, как мы сказали, у Иоанна; все это весьма полезно и для изложенного здесь.

И с «венцом из терниев», устроенным на посмеяние Его, случилось противоположное, и их неверие обращено было во благо, поскольку посредством его (венца) побежден был враг, ибо венцом Своим Господь уничтожил проклятия первого Адама: «терния и волчцы произрастит тебе» (ср.: Быт. 3:18). «Дали трость в руку Его», ибо Господь был жезлом, поддерживающим мир, который состарился и опирался на Него. И как тростью скрепляются и становятся неизменными приговоры судей, так и Господь тростью написал (Свой приговор) и изверг их из дома Своего.

Воины же, — так как Он был назван Царем Иудейским и так как книжники и священники поставили Ему это в вину, — в насмешку делали так: сняли с Него Его собственную одежду и одели Его в длинную багряную одежду вместо красного платья, которое носили древние цари, и вместо царского венца возложили на Него терновый венец, и вместо царского скипетра дали Ему в правую руку трость и почитали поклонением, как царя. А мы будем все это понимать в таинственном значении. Действительно, как Каиафа¹ сказал: «Лучше нам, чтобы один человек умер за людей» (Ин. 11:50), не зная, что говорить; так и эти все, что ни делают, хотя делают и в другом смысле, однако нам верующим сообщают таинства. В багряной одежде Он отстраняет кровавые деяния язычников; в терновом венце Он разрешает древнее проклятие; тростью Он поражает ядовитых животных, или же и так: трость Он держит в руке, чтобы записать святотатство иудеев.

После бичевания на Господа надевают багряницу, возлагают на голову терновый венец, в правую руку дают трость. Становясь перед Ним на колени, они насмехаются над Ним. Взяв на Себя все немощи плоти нашей, Он покрывается багряной кровью всех мучеников, которым уготовано царствовать с Ним, Он одевается в пурпур великих почестей пророков и патриархов. Он увенчивается терном, то есть прежними грехами исполненных раскаяния язычников, так чтобы слава рождалась из вещей вредных и бесполезных, которые от Его прикосновения преображаются. Терновые шипы - жала грехов, из которых сплетается венец победы для Христа. Трость же символизирует пустоту и немощь всех язычников, которые от Его прикосновения начинают укрепляться. Его бьют и по голове. Как я думаю, не слишком много вреда Его голове принесли удары трости; типичное объяснение этому таково, что плотская немощь язычников, которую прежде удерживал в Своей руке Христос, теперь утешается в Боге Отце, ибо Он – глава (См. 1 Кор. 11:3). И среди всего этого, когда над Христом насмехаются, Он вызывает восхищение.

Как будто по какому уговору ликовал тогда со всеми дьявол. Пусть, в самом деле, ругались над Христом иудеи, истаивая от зависти и ненависти; но каким образом и почему воины делали это? Не явно ли, что дьявол тогда со всеми пиршествовал? До того они были жестоки и неукротимы, что из оскорблений, наносимых Христу, делали себе удовольствие. Им надлежало удержаться от этого, надлежало плакать по примеру народа; но они не делали этого, а напротив, оскорбляли Его, нападали на Него нагло, может быть, желая тем угодить иудеям, или делая это только по своему злонравию. И оскорбления были различные и многообразные. Эту божественную голову то заушали, то уязвляли терновым венцом, то били тростью люди скверные и нечистые. Какой после этого мы дадим ответ, — мы, которые гневаемся за каждую обиду нам наносимую, тогда как Христос претерпел такие страдания? А то, что совершали с Ним, было крайней степенью поругания. Не часть одна, а все тело терпело страдания: голова — от венца, трости и ударов, лицо — от плеваний, ланиты — от заушений, все тело — от бичевания, одеяния хламидой и притворного поклонения, рука — от трости, которую дали держать Ему вместо скипетра, уста — от поднесения уксуса. Что может быть тяжелее этого? Что обиднее? Поистине, происходившее превосходит всякое описание. Как бы боясь, чтобы не опустить какой-либо наглости, они, убивавшие пророков своими руками, Христа умерщвляют по определению судьи. Они все делают: и убивают своими руками, и судят, и осуждают, и на своем суде, и перед Пилатом, говоря: «кровь Его на нас и на детях наших»; нападают с неистовством, издеваются, связывают, отводят, делаются виновниками оскорблений, нанесенных воинами, пригвождают к кресту, поносят, оплевывают, насмехаются. Пилат здесь ничего не присоединял со своей стороны: они сами все делали, сами были и доносчиками, и судьями, и палачами, и всем. И это у нас прочитывается при всеобщем собрании. Чтобы не сказали нам язычники: вы показываете народу только блистательное и славное, например — знамения и чудеса, а позорное скрываете, благодать святого Духа так устроила, что все это прочитывается у нас во всенародный праздник, именно в великий вечер Пасхи, когда мужи и жены предстоят в большом множестве; когда стекается целая вселенная, тогда и проповедуется это громким голосом. И, несмотря на то, что это читается и сообщается всем, мы веруем, что Христос есть Бог; и как по другим причинам, так и потому покланяемся Ему, что Он благоволил до того снизойти для нас, что претерпел такие страдания и научил нас всякой добродетели. Но и всегда должны мы читать это, потому что великая отсюда происходит прибыль, великая польза. В самом деле, когда ты видишь, как и на словах, и на деле насмехаются над Ним, с каким издевательством склоняются перед Ним, как тяжко заушают Его и заставляют терпеть крайние страдания, — то хотя бы ты был бесчувственным камнем, сделаешься мягче воска, и изринешь из сердца твоего всю надменность.
*** В борьбе за душу, подобно победителю, Он сначала принимает на священную главу венок из терния, сняв с земли все прежнее проклятие, очистив божественной главою землю от терния, умножившегося под влиянием греха.

Тернием обрастшую и оляденевшую мою душу, всяких страстей виды, Господи очисти, венчавыйся тернием, за крайнюю благость.

***
Зверем лютым тростным, Боже мой Щедрый запрети, внутрь мя оскорбляющим, Спасе, безчестное досаждение претерпевый, биемь тростию Христе, почести хотя вся безчествованныя преступлением древним.

Евреи осудили Богочеловека на смерть прежде всего в своей совести, затем и действительно, а римляне, язычники привели в исполнение этот приговор. Так они все равны в богоосуждении и богоубийстве. На самом деле исполнилось пророчество Псалмопевца: взбунтовались против Бога воплощенного, восстали все вместе (Пс. 2:1-2). — Вот, воины Пилатовы, воины правителя совершают свой суд над Богочеловеком Иисусом: высмеивают Его артистически, раздевают Его и надевают на Него багряницу — царское знамение, спелетают Ему терновый венецъ, возлагают его на главу Ему, издеваются над Ним, говоря: радуйся, Царь Iудейскiй, плюютъ на Него, бьютъ Его по голове. Это их в суде над Богочеловеком. Они в этом самостоятельны и искусны до чудесной находчивости. Простые люди — великие художники во зле, талантливы во зле, особенно в самом бесстыдном зле — осмеивании Бога. Но не знают, несчастные, что Бога и Божие высмеивает всегда только Сатана и слуги его. И это он действует через них: ибо защищает свое зло, срамя Божие добро. Грех всегда, явно и тайно или осмеивает добро, или мучает добро, или убивает добро. Ибо грех тем и есть грех, что не терпит добра ни в какой форме, нигде и ни в ком. Его жизненный идеал: чтобы не стало никакого добра, и творца его — Бога; что нет Бога, чтобы Его не было. Тогда — его царству не будет конца.

πλέξαντες aor. act. part, от πλέκω плести, στέφανος венец, венок. άκανθα колючка, έπέθηκαν aor. ind. act. от έπιτίθημι возлагать. Терновый венец был дешевой (и причинявшей страдания) имитацией венца с лучами, изображенного на монетах кесаря Тиберия (AM), κάλαμος тростник, соответствующий императорскому скипетру, изображенному на монетах (AM), γονυπετήσαντες aor. act. part, от γονυπετέω падать на колени, ένέπαιξαν aor. ind. act. от έμπαίζω смеяться, высмеивать, издеваться (см. Мф. 20:19). χαιρε “да здравствует! радуйся!” (см. Мф. 26:49). Солдаты, издеваясь над Иисусом, пользовались привычным восклицанием “аве, Цезарь!” (RWP).

Становясь на колени перед Иисусом, воины пародировали преклонение перед царем, принятое на эллинистическом Востоке; трость изображала скипетр. Выражение «Царь Иудейский» было насмешкой, но вместе с тем могло отражатьобычную неприязнь римлян к евреям. «Радуйся» («в букв.: «здравствуй») — обычное приветствие, обращенное к римскому императору.

Нашли и венец для Иудейского Царя: И сплетши венец из терна, возложили Ему на голову… Недоставало только последнего знака царской власти — скипетра; наши и скипетр: И дали Ему в правую руку трость, вложили в правую руку палку из тростника, который похож на наш тростник, только крепче и толще. После такого, мнимо-царского облачения, которое само по себе было уже горькой насмешкой, начались ругательства самые грубые. На Востоке царям оказывали честь, падая на колена; тоже стали теперь делать и воины: И, становясь перед Ним на колени, насмехались, издевались над Ним… Как римскому императору в торжественных случаях кричали: "да здравствует император!" так и теперь нашему Господу с наглыми насмешками кричали говоря: радуйся, Царь Иудейский!

«Венец из терна»: терн — колючее растение, небольшое, гибкое. При возложении такого венца на голову колючки производили сильную боль, впиваясь в тело до крови. — «Трость»: цари носили, как символ власти, скипетр, более или менее богатый и украшенный. Господу, в насмешку над Ним как над царем, дали простую палку, как вместо богатого венца, какой носили цари, надели венец из терна. — «Становились на колена»: так на востоке воздавали почести царям. — «Радуйся», или здравствуй, «Царь Иудейский».

Эта багряница была прообразом червленого знака, о котором написано в Книге Иисуса Навина, что его имела та Раав для своего спасения (См. Нав. 2:18-21). И в Книге Бытия написано о произошедшем с одним из сыновей Фамари: о том, что красная нить была привязана к руке родившегося (См. Быт. 38:28) в ознаменование будущего страдания Христа. Поэтому и ныне Господь, принимая багряницу, принял на Себя кровь мира, и в том терновом венце Он принял тернии наших грехов, сплетенные на Его голове. И о багрянице написано, что они снова сняли с Него багряницу, а о том терновом венце ничего подобного евангелисты не написали, тем самым желая, чтобы мы разузнавали исход Царя относительно тернового венца, однажды возложенного на Него и никогда не снятого. Итак, я думаю, что тот терновый венец уничтожился главой Иисуса, так что уже нет более наших древних терний после того, как Иисус однажды устранил их от нас на Своей честной главе.

Если же подобает сказать нечто и о трости, которую положили Ему в правую руку, то мы скажем о таком значении. Эта трость была прообразом тщетного и хрупкого скипетра, на который все мы опирались, прежде чем уверовать, - на скипетр погибели. Ибо мы полагались на тростниковый жезл Египта, или Вавилона, или какого-то другого царства, противного Царству Божию. И Он принял ту трость и жезл этого шаткого царства из наших рук, чтобы восторжествовать над ним и сокрушить его на крестном древе. И вместо той прежней трости, на которую мы прежде опирались, Он дал нам скипетр Царства Небесного и жезл, о котором написано: Жезл правоты - жезл царства Твоего (Пс. 44:7), или жезл, который поражает тех, которые занимаются тем, что поражают других, о котором говорит апостол: Чего вы хотите? с жезлом прийти к вам? (1 Кор. 4:21). Он дал нам и посох, чтобы мы праздновали Пасху согласно написанному: Посохи ваши в руках ваших (Исх. 12:11), чтобы мы праздновали пасху, отложив этот тростниковый жезл, который имели прежде празднования Пасхи Господней. Они бьют этой ничтожной и тщетной тростью Иисуса по Его честной голове, потому что всегда то противное Царство поносит и бичует Бога Отца, Главу Господа Спасителя. И при всем том единородная Сила не претерпела вреда, так же как ничуть не пострадала, сделавшись за нас клятвою (Гал. 3:13), поскольку по природе Он есть благословение. И поскольку Он есть благословение, Он истребил, уничтожил и расточил всякое человеческое проклятие.

См. комм. к Мф. 27:28

(Мк. 15:17-18; Ин. 19:2-3). У трех евангелистов «венец из терна» называется почти одинаково: stefanon ex akanqon (Мф и Иоанн) и akanqinon stefanon (Марк). Какое растение употреблено было для сплетения венца, трудно сказать. Akanqa — значит терновник, которого много в Палестине, (см. прим. к Мф. 7:16; Мф. 13:7). Предполагают, что это было обыкновенное колючее растение, которое арабы называют нава или пивка, со многими маленькими колючими иглами; оно очень гибко. Некоторые говорят, что это был rhamus paliurus или так наз. spina christi. Около Иерусалима и теперь много колючего терновника. Возложив терновый венец на голову Христа, воины затем дали Ему в правую руку трость (kalamon), тростниковую палку, и вообще какую бы то ни было палку, которая должна была означать царский скипетр. Таким образом, пред ними был насмешливый Царь, который потому и казался царем, что в нем было, собственно, отрицание всякого царского достоинства. Воины подходили ко Христу с притворными и насмешливыми изъявлениями почтения и преданности, приветствовали Его обычным приветствием caire (здравствуй), Царь иудейский, причем становились пред Ним на колени.

Нашли и венец для Иудейского Царя; И, СПЛЕТШИ ВЕНЕЦ ИЗ ТЕРНА, ВОЗЛОЖИЛИ ЕМУ НА ГОЛОВУ... Недоставало только последнего знака царской власти – скипетра; нашли и скипетр: И ДАЛИ ЕМУ В ПРАВУЮ РУКУ ТРОСТЬ, вложили Ему в правую руку палку из тростника, который похож на наш тростник, только толще и крепче. После такого, мнимо царского облачения, которое само по себе уже было горькой насмешкой, начались ругательства, самые грубые. На Востоке царям оказывали честь, падая на колени; то же стали делать теперь и воины: И, СТАНОВЯСЬ ПРЕД НИМ НА КОЛЕНИ, НАСМЕХАЛИСЬ, издевались НАД НИМ... Как римскому императору в торжественных случаях кричали: «Да здравствует император!», так теперь и нашему Господу с наглыми насмешками кричали, ГОВОРЯ: РАДУЙСЯ, ЦАРЬ ИУДЕЙСКИЙ!

Тут исполнилось слово Давидово: "дал Меня для поношения безумному" (Пс. 38:9). Ибо воины делали с Ним достойное их, будучи людьми безумными: они одели Его в хламиду вместо порфиры, как бы царя; венец вместо диадемы; и, насмехаясь над Ним, чествовали Его, ибо преклонение колен есть символ оказывания чести. Смотри, как всякий вид поношения они прошли: лицо позоря чрез заплевание, главу — чрез венец, руки — чрез трость, остальное тело — чрез хламиду, уши — чрез хульные слова. Хотя все, что ни делали, они делали в поругание Христу, однако вместе с тем ты разумей и так, что все это Самим Иисусом совершено было и в более таинственном смысле: ибо багряная хламида означала природу нашу, которую, в то время как она была обагрена кровью и склонна к убийству, Он воспринял и освятил, облекшись в нее; венец из терния означал грехи, проистекшие из житейских попечений, — грехи, которые Христос потребляет Своим Божеством, — ибо Божество и означается чрез главу Его; трость есть образ нашей немощной и телесной плоти, которую воспринял Господь, как и Давид говорит: "десница Господня вознесла меня" (Пс. 117:16); чрез принятие хулений в уши Свои Господь избавил нас от змиева шептания, вошедшего чрез уши Евы.

Предавая позору ложнаго в их мнении Царя, они сплели из колючаго растения венец и возложили на главу Его. Это колючее растение (ἀκάνθα) Отцы Церкви, начиная с Климента¹, называют собственно терном. И нет сомнения, что прихотливая жестокость воинов озаботилась тем, чтобы найти не только язвительную насмешку, но и самое колючее растение для главы Царя иудейскаго. Не доставало одного знака Царской власти — скипетра: вместо его «дали Ему в правую руку трость», палку тростника палестинскаго (καλάμος), который похож на наш тростник, только толще и тверже. После такого облачения, которое само по себе было горькою насмешкою, начались ругательства людей грубых. «Да здравствует Император», кричали при торжествах римскому императору. «Да здравствует Царь иудейский», кричали теперь Иисусу. По повествованию св. Матфея, воины преклоняли еще пред Иисусом колена и с улыбкою злости произносили насмешки.

Так насмехались иудеи и язычники. Но теперь мы понимаем, что даже в этом была небесная тайна... Венец же Он принимает как победитель, ибо венец дают победителю. А с преклоненными коленами Ему поклоняются как Богу. Итак, Его одевают в пурпур как царя, в багряный цвет как мученика, увенчивают как победителя, приветствуют как Господина, поклоняются Ему как Богу. Терновый венец, который Господь принял на голову, изображал наше собрание, пришедшее от язычества к вере. Мы, хотя некогда были шипами, то есть грешниками, уверовав во Христа, стали венцом праведности, ибо теперь мы больше не колем и не раним Спасителя¹; охватываем Его голову исповеданием веры, исповедуя в Сыне Отца, ибо глава Христа — Бог, как открывает апостол (1 Кор. 11:3) ². Это тот венец, о котором некогда предвещал в псалме Давид, говоря: «Возложил на голову Его венец из чистого золота» (Пс. 20:4). Некогда мы были шипами, но когда нас стали считать венцом Христовым, то мы стали драгоценными камнями. Ибо Он, Который из камней восставил сынов Аврааму (Мф. 3:9), и из шипов сделал драгоценные камни. Не просто так сообщает нынешнее чтение и то, что в правую руку Господу дали трость. Послушай, как свидетельствует Давид о Христе: «Язык мой, — говорит он, — трость скорописца» (Пс. 44:2). Принимая страдание, Он взял в правую руку трость или для того, чтобы даровать небесной подписью прощение нашим преступлениям, или для того, чтобы написать божественными буквами Свой закон в наших сердцах, как Сам сказал через пророка: «Вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его» (Иер. 31:33). Можно и по-другому понимать эту трость, ибо духовный смысл многообразен. На трость, пустую внутри и не имеющую сердцевины, похож народ язычников, который некогда был без сердцевины божественного закона, когда не было в нем ни веры, ни благодати. Эта трость, то есть народ язычников, была вложена в правую руку Господа, ибо слева уже был народ иудейский, преследовавший Христа. То, что под тростью подразумевается народ языческий, показывает и Исаия, когда так говорит о Господе: «Трости надломленной не переломит»(Ис. 42:3), то есть народ язычников, которые были словно бы надломлены диаволом, но Христос их не переломил до конца, а укрепил³. А преклонение колен поклонявшихся показывало веру и спасение верующих народов, которые ежедневно на преклоненных коленях поклоняются вечному Царю-Христу.