Евангелие от Матфея, Глава 17, стих 27. Толкования стиха

...но чтобы не подавать нового повода к обвинениям в нарушении закона, Он, не имея Сам при Себе денег, указал Ап. Петру, где и как найти статир, то есть четыре драхмы, для уплаты подати за двоих. Это чудо, по словам толкователя Евангелия Еп. Михаила, ярко свидетельствует о Божестве Господа Иисуса: «Если Он знал, что во рту у рыбы, которая первая попадется Петру, есть проглоченный ею статир, то Он всеведущ. Если познал Он статир во рту рыбы, то Он всемогущ»

Из моря повелел достать, показывая этим, что будучи Богом всего, повелевает и морю, которое, повинуясь Его повелению, посылает рыбу, приносящую дань за Господа; и не только за Него одного, но и за первого из Его учеников, так как Петр также был первенцем. И прежде различным образом Он показывал это, - когда укротил бурю и когда ходил по морю, как по суше. Это же и теперь показывает иным способом, везде обнаруживая подчинение его. Статир также род денег, равняющийся двум дидрахмам. Смотри, как теперь Он не желает соблазнить иудеев, - а в другом месте Он пренебрег соблазном фарисеев, когда говорит о пище. Этим показывает, что иногда нужно остерегаться соблазна, а иногда - пренебрегать им, но делать то и другое с рассуждением. Вообще, нужно пренебрегать соблазном в том, что говорится или делается по заповеди Божией, а в том, что делается по нашему произволению, следует избегать соблазна, как заповедал Василий Великий.

  «Чтобы... не дать им соблазна», то есть чтобы не возгнушались фарисеями и не погубили (их), когда ты сделаешь явным, что они стремятся устроить повод к ссоре. И прибавил: «иди на море и закинь там сеть». Поскольку они считают Меня посторонним, то пусть море научит их, что Я не только Священник, но и Царь. Итак, иди, и ты также отдай (пошлину), как бы один из посторонних. Когда, таким образом, Симон согласился отдать (пошлину) и, взяв сеть, пошел, чтобы закинуть ее в море, и они также удалились с ним. А когда он извлек рыбу, которая имела во рту статир, знак господства, то те гордецы были изобличены и постыжены, так как не поверили, что левитом был Тот, о Ком море и рыба засвидетельствовали, что Он — Царь и Священник. Итак, явление этого высшего Первосвященника признали все творения, и все вещи поспешили принести Ему дань, каждая по-своему. Вышние послали Ему приветствие через Гавриила, а Силы Небесные — посредством звезды; язычники представили волхвов, и пророки, давно уже умолкшие, отрядили книжников, говоривших: «из города Вифлеема должен произойти царь» (ср. Мф. 2:6). Статир (же), который отлит был в гортани рыбы и в водах получил и изображение царя, был для ищущих ссоры и досаждения доказательством того, что и послушание моря обращено к Сему постороннему.

- Я не знаю, чему удивляться прежде всего при чтении этого места: предведению или величию Спасителя. Предведению - потому, что Он знал, что в пасти рыбы есть статир и что эта рыба должна попасть на уду первой; а величию и силе Его - в том случае, если по слову Его в то же самое мгновение создан был статир, и если Он словом Своим сделал то, что должно былоУ пер.: имело. - Ред. быть. Но в таинственном значении мне кажется, что под этой рыбой должно видеть Того, Который взят первым, который находился в глубинах моря и проводил время в соленых и горьких пучинах для того, чтобы через Него - второго Адама освобожден был первый Адам. А то, что находится в устах его, т. е. в исповедании, отдается за Петра и Господа. И этот самый дар есть дар или: цена совершенный; но, он разделен на две части, потому что за Петра уплачивается цена как за грешника; Господь же наш греха не сотворил и в устах Его не оказалось хитрости Ис. 53:9. Статиром называется монета, имеющая две дидрахмы; он взят для того, чтобы платою одной и той же монеты за Господа и раба показать подобие (similitudinem) их плоти. Но и рассуждая просто, это место дает наставление слушающему в том, что Господь был настолько неимущим, что у Него не было даже того, чем бы Он мог заплатить подать за Себя и за апостола. Поэтому, - если кто-нибудь захочет возразить: каким же образом Иуда носил иногда деньги? мы ответим, что Господь считал преступлением на Свои нужды обращать имущество бедных, и нам подал в этом отношении пример.

В другом месте, рассуждая о пище¹, Христос пренебрегает соблазном — так Он научает нас различать время, когда надобно заботиться о соблазняющихся, а когда можно и оставить без внимания. Да и сам образ, как Он дает подать, открывает, кто Он таков. Для чего не велит Он заплатить из хранившихся у них денег? Для того, как я выше сказал, чтобы и в этом случае показать, что Он есть Бог над всем и что море в Его власти. Эту власть Он показал и тогда уже, когда запретил морю и тому же самому Петру позволил ходить по волнам². Эту же самую власть и теперь показывает, хотя другим образом, но также приводит в великое изумление. В самом деле, не мало значило сказать о бездне, что первая же рыба попадется с требуемой пошлиной, и что повеление Его, подобно закинувшему сеть в бездну, поймает рыбу со статиром. Но дело власти прямо Божественной и неизреченной — повелеть морю, чтобы оно принесло дар, и показать, как во всем оно Ему покорно: и тогда, когда, взволновавшись, вдруг утихло и среди неистовства волн подъяло сослужителя своего, и теперь так же, когда платит за Него требующим подати.

Вот как делает Владыка неба и земли! Как Единородный Сын Отца Небесного, Владыки и Царя всего мира, Он не должен был бы по всей справедливости платить за себя и за апостолов, как верных чад Отца Небесного, дани царям земным; но чтобы не заставить говорить о себе невыгодно людей, требовавших подати, Он расплачивается и очень просто, и очень щедро, как полновластный Владыка земли и моря, – заимствуя плату не у людей, а из моря, из уст рыбы! Видишь Его владычество Божественное? Видишь всеведение? Он видит в море рыбу с драгоценным камнем в устах прежде, чем брошена удица, и вдали от моря!

Статир, сокрытый в рыбе, который повелено было Ап. Петру изъять из глубины, означал покрытый страстями образ, который к первообразу возводит в Себе Господь. Ибо Он соделался Человеком, подлежащим всему, чему подлежим мы, и Он не дозволяет нам противиться царю, когда царь повелевает безвредное, и показывает в Себе действенность Божественной силы.

Вопрос. Что знаменует Господь, когда велит Петру идти, и бросить сеть, и раскрыть рот первой вытащенной рыбе, и найденные деньги отдать за Себя и Петра тем, кто требует налог и оброк? Ответ. Думается, что и это не лишено смысла, ибо деньги повелено Петру вынуть изо рта рыбы, выловленной из глубины сетью нашего образа. Мы лежим как на глубине жизни этой, накрытые страстями в потоплении волн греха. Если толкование не таково, то это – мы во владении смерти, в аду. Господь возвращает человека к первоначальному образу, повелевая отдать деньги за Себя и за Петра. Господь был человеком, уподобившимся нам, во всем подчиняясь нашим обычаям, но только оставаясь неподвластным разрушительному злу и не подпадающим бедам. Отдавая за Себя и за Петра статир, Он добровольно «страдает» за Церковь. Ибо Он сказал тому: «Ты – Петр, и на этом камне я возведу Мою Церковь», – Сам ее наставляя (возводя). Ибо вознаграждение для душ – Божественное наставление, камень которого во главе угла – это Владыка всех Христос, о Котором сказал божественный Песнопевец: «Для иудеев Закон был во главе угла». И еще он же сказал от лица Господа: «В начале Писаний написано обо Мне», – Иоанн явным образом возглашает: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог», Который соединился с плотью, и Собой наставляет нас, и тем, что сказал о рыбе и о статире. Он повелевает не противиться ни царю, ни князю, ибо тот со своей стороны отдает тебе повеления – без подлости, но по закону давать налог, вместе с собой возвещая этим и Бога. Откуда бы Он знал, если бы Он был человеком (как говорят без ума богоборцы), что рыба в пучине имеет статир во рту. Что статир лежит не во плоти, но во рту. И затем: что она первая попадет в ловле таким образом, что она предупредит других быть пойманной. Это точно принадлежит Богу: предсказать уловление той рыбы, которая держит деньги во рту. Если говорить более реалистически, то невидимой Божией силой рыба велась силой Того, Кто в древности повелел киту приять Иону и без вреда сохранить его три дня на глубине, чтобы затем целым и здоровым извергнуть на сушу. Если рыба взяла статир, который лежал на глубине, и первая, без споров, сделала то, что прорек Бог; и рыба, несшая что-то, первая была уловлена из всех своих сродников, то скорее и истовее во время нужды твоей Тот, Кто составил от небытия все и сотворил статир, и вложил рыбе, и пригнал к рыбаку: вполне искушенно Петру повелел забросить в море удилище. О Нем царь и божественный Песнопевец сказал: «Бог наш на небесах и земле, в море и во всех безднах. Все, что пожелал, сотворил». Вопросы св. Сильвестра и ответы прп. Антония. Вопрос 204.

Способный и из земли произвести cmamup, Он не сделал этого, но сотворил знамение из моря, чтобы научить нас таинству, преисполненному умозрения. Ибо рыбы — это мы, извлеченные из прискорбных волнений жизни, словно бы из моря, и благодаря апостольской уде имеющие в своих устах Христа — царский статир, который был отдан ради двоякого выкупа: ради нашей души и тела, или ради двух народов: иудейского и языческого. И он одинаково искупает как бедных, так и богатых, поскольку и древний закон неотступно требует в равной мере выгоды от драхмы как от богатого, так и от бедного.

σκανδαλίσωμεν aor. conj. act. σκανδαλίζω сбивать с дороги, оскорблять. Conj. с ϊνα используется для обозначения цели, πορευθείς aor. pass, (dep.) part, от πορεύομαι идти. Сопутств. part, в роли imper. βάλε aor. imper. act. от βάλλω бросать, άγκιστρον крючок для рыбной ловли, άναβάντα aor. act. part. acc. sing, от άνα βαίνω приближаться. άρον aor. imper. act. от αίρω поднимать, подбирать, άνοίξας aor. act. part, от άνοίγω открывать. Сопутств. или temp. part, εύρήσεις fut. ind. act. от εύρίσκω находить, στατήρα асс. sing, от στατήρ статир. Серебряная монета, равная 4 драхмам, примерно 80 центов (BAGD; HJC, 239; DJG, 805). λαβών aor. act. part, от λαμβάνω брать. Сопутств. part, в роли imper. δός aor. imper. act. от δίδωμι давать, άντί с gen. за, от имени, вместо (GGBB, 365-67).

Но, причисляя Себя к еврейскому сообществу, Иисус платит этот налог. Если некоторые из иудео-христианских читателей Матфея пытались найти предлог, чтобы не платить этот налог, то данный текстдолжен был побудить их исправно вносить полагающуюся сумму. Статир составлял 4 драхмы (динария), следовательно, этого было достаточно, чтобы Иисус и Петр заплатили налоги. Еврейские учителя рассказывали истории, в которых Бог вознаграждает праведников, которые купили рыбу и нашли в ней драгоценности; если эти истории имели хождение уже в I в. (мы не знаем, когда они появились), то Петр, вероятно, был весьма удивлен, что нечто подобное произошло и с ним. В Галилейском море водились крупные рыбы, во рту у которых вполне мог уместиться статир; один такой вид получил название Chromis simonis (в честь Симона Петра).

Что такое дидрахма, которую требуют от Господа, и что такое рыба, которую Петру велено поймать, взять у нее изо рта статир и отдать тем, кто требует? Те, кто требуют дидрахмы, являют образ наших естественных страстей. Они пришли к Петру, то есть к деятельному началу Господа, которое смиренно и повинуется Отцу наподобие ученика, и потребовали у Него — как у человека — ту подать, которой они обыкновенно облагали всех людей. А Господь — как Бог и Владыка — показал притчею, что Он свободен. Однако, поскольку Он облекся нашей плотью и поистине принял на Себя ее безукоризненные страсти, то и согласился уплатить естеству подать, но без греха¹. Когда Господь в начале сотворил человека, он вложил в него два родовых логоса, один из них, первоначальный, логос души, а второй — согласно промыслу — логос плоти, но человек не остался верен ни одному из них, но повредил оба: первый — преступлением заповеди, второй — нарушением границ естества, и этот второй логос сокрыл в страсти и отпустил плавать в море суетной жизни. Поэтому-то, когда от Господа потребовали уплатить подать естеству, то Он — как Владыка и Исправитель естества — посредством слова делания поймал в море жизни липкую² греховную страсть, извлек поглощенный ею логос, то есть изначально данную по снисхождению границу употребления плоти, и отдал логос естеству свободным от страсти злоупотребления.

Сказавши это, Он присовокупляет: но чтобы нам не соблазнить их, потому что они не знают тайны Моего сверхъестественного рождения от Отца, и могут считать Меня противником и нарушителем Закона, — возьми эту дань из неистощимой сокровищницы отца Моего и принеси ему дар от даров его: Я столько щедр, что и за Себя позволю тебе уплатить, дать оттуда же: пойди на море, брось уду, и первую рыбу, которая попадётся на крючок, возьми; и открыв у ней рот, найдёшь статир. Возьми его и отдай им за Меня и за себя, уплати и за Меня и за себя. Я даю эту дань не потому, что должен дать, но потому, что щажу и хочу исправить их немощь. Не должно подавать повода к соблазну там, где не может быть вреда; а где есть такой вред от какого-либо действия, там не нужно заботиться о тех, которые неразумно соблазняются. "В другое время, — говорит св. Златоуст, — рассуждая о пище, Иисус Христос презирает соблазн, Он поучает нас различать время, когда надо заботиться о том, как бы не презреть соблазняющихся, а когда можно и оставить без внимания. Да и самый образ, как Он даёт подать, открывает, Кто Он таков. Для чего не велит Он заплатить из хранившихся у них денег? Для того, чтобы в этом случае показать, что Он есть Бог над всеми." Настоящим чудом Господь свидетельствует, что всё Ему служит, от величайшего до малейшего, и самые рыбы, странствующие по стезям морским. В уплате заключалось не дело необходимости, а дело добровольного долга, так же, как для Него не было необходимости креститься, но Он этому добровольно подчинился. Он сделал уплату не за Себя только, но и за Петра, как представителя всех верующих. Он подклонился под общее с сынами человеческими ярмо, чтобы сыны человеческие вместе с ним сделались участниками свободы. Христос не говорит Петру: "за нас," но "за Меня и за себя," как и в другом месте: "восхожу к отцу Моему и Отцу вашему, Богу Моему и Богу вашему" (Иоан. 20:17), ибо и в тех случаях, когда Он ставит себя в ряду людей, называя их братьями Своими, Он не смешивает Себя с ними безразлично, делая это по благодатному снисхождению, а не по естественной необходимости. За словом Господа последовало чудо — Пётр пошёл к соседнему озеру, закинул уду и во рту первой пойманной рыбы нашёл, по слову своего Господа, потребную монету. В заключение толкования на это место, св. Златоуст говорит, "познай и глубокую мудрость Петрову. Об этом важном обстоятельстве не упомянул Ап. Марк, его ученик; об отвержении его и он написал, и даже подробнее других Евангелистов, а о том, что могло бы прославить Петра, умолчал, может быть потому, что Учитель запретил говорить о Его чудесах. Ты дивишься силе Христовой? Подивись и вере ученика, который так послушен был в случае столь затруднительном; обстоятельство это в существе своём слишком трудное, невозможное; потому, в награду за веру, Христос присоединил его к Себе при плате пошлины: "отдай им за Меня и за себя"…

«Чтобы нам не соблазнить их» (сборщиков подати): чтобы они не думали, что мы не хотим платить дани во храм и тем оказываемся презрителями храма и противниками закона. — «Пойди на море»: Галилейское, на берегу которого стоял Капернаум. — «Найдешь статир»: статир — греческая серебряная монета, равняющаяся ценностью четырем драхмам и сиклю еврейскому, следовательно, такая монета, которою можно было заплатить храмовую подать за двоих. Несомненно из сего, что Иисус Христос — Бог. Если Он знал, что во рту у рыбы, которая первая попадется Петру, есть проглоченный ею статир, то Он всеведущ. Если создал Он статир во рту рыбы, то Он всемогущ.

Чтобы нам не соблазнить их. Сам Господь Спаситель совершал Свои дела на земле в зависимости от Своих слушателей и заботой Его являлись малые сии. Как же осторожно нужно быть нам всем, чтобы не соблазнить ближних? А для сего нужно нам воспитывать в себе смирение и любовь сострадательную к людям. Только гордый и эгоист не хочет считаться с чужим мнением. Конечно, здесь нет и речи о каком-либо «благочестивом обмане», как это предлагают католики. Нужно хранить глубокую чистоту во всех своих делах, словах и мыслях при осторожной, внимательной мудрости змеиной. В защиту Христианской веры

Этой монеты не было в доме Иисуса, но она оказалась в море, во рту морской рыбы, которая, как я думаю, была облагодетельствована и попала на удочку Петра, ставшего ловцом человеков, среди которых была и эта образно называемая рыба, чтобы у нее забрать монету с изображением кесаря и чтобы она оказалась среди тех, кого поймали люди, научившиеся ловить людей. Итак, имеющий кесарево пусть отдает его кесарю, чтобы после этого он смог отдать Божие Богу. И поскольку Иисус, будучи образом Бога невидимого 2 Кор. 4:4, не имел изображения кесаря (ибо князь века сего не имел в нем ничего ), то Он берет изображение кесаря не у себя, а из подходящего места в море, чтобы отдать земным царям за Себя и за Своего ученика, чтобы собиратели дидрахм не считали Иисуса должником своим и земных царей, ибо Он уплатил долг, не взяв его и ни приобретя, ни добыв и ни сделав его когда-либо Своей собственностью, чтобы никогда изображение кесаря не было рядом с образом Бога невидимого.

Статир состоял из четырех драхм, поэтому назывался тетрадрахмой: его не следует смешивать с золотым статиром (20 драхм).

Тем не менее, Иисус сказал, что они заплатят, но не потому, что этого требовал закон, а из более высшего долга. Он сказал, что нужно заплатить налог, «чтобы нам не соблазнять их». В Новом Завете глагол соблазнить (скандализейн) и существительное соблазн (скандалон) всегда употребляются в особом смысле. Этот глагол никогда не значит оскорбить, или досадить кому-нибудь, или унизить, а всегда имеет значение быть камнем преткновения на чьем-либо пути, побудить кого-либо сойти с пути истинного и пасть. И потому Иисус говорит вот что: «Мы должны уплатить, чтобы не подать плохой пример другим. Мы должны не только исполнять свой долг, но должны идти дальше того, что повелевает нам долг, чтобы показать другим добрый пример». Иисус не позволял Себе ничего, что могло побудить других не считаться с каждодневными жизненными обязательствами. Иногда мы можем претендовать на то, чтобы быть исключением из правил, бывает, что можем позволить себе сделать что-нибудь, но мы не должны позволять себе такого и не претендовать ни на что, что может оказаться плохим примером для других. Мы можем задать вопрос, почему они передали эту историю? Как раз незадолго до того, как Евангелие от Матфея было написано, между 80 и 90 гг., иудеи и иудеи-христиане были поставлены перед реальной и важной проблемой. Мы уже видели, что каждый иудей мужского пола 20 лет и старше должен был платить храмовый налог; но в 70 г. Храм был полностью разрушен, и его нельзя было отстроить заново. После разрушения Храма римский император Веспасиан постановил, чтобы они платили храмовый налог в пол-сикля храму Юпитеру Капитолийскому в Риме. Проблема заключилась в том, что, многие иудеи и иудеи-христиане были очень склонны к тому, чтобы восстать против этого постановления. Такое противление имело бы губительные последствия, потому что оно было бы немедленно и жестоко подавлено, и навлекло бы на иудеев и на христиан репутацию неверных и недовольных граждан. Вот потому-то история и была включена в Евангелия, чтобы показать христианам, и в первую очередь иудеям-христианам, что, каким бы неприятными ни были обязанности гражданина, их нужно принять на свои плечи. Эта история говорит нам, что христианство неразрывно связано с соблюдением гражданского долга. Христианин, игнорирующий долг гражданина, служит отрицательным примером.

Чтобы, говорит, нас не считали гордыми и склонными к презрению и чтобы мы не соблазняли их, дай подать, ибо Я даю ее не потому, что должен дать, но для того, чтобы исправить их немощь. Отсюда научаемся, что не должно служить соблазном там, где нет вреда для нас. Где есть вред для нас от какого-либо действия, там не должно заботиться о тех, которые неразумно соблазняются. Чтобы показать, что Он есть Бог и владеет морем, Христос посылает Петра добыть статир из рыбы, а вместе с тем мы научаемся и некоторому таинству. Ибо и наша природа – это рыба, погруженная в глубину неверия, но апостольское слово извлекло нас и нашло в наших устах статир, то есть слова Господа и исповедание Христа. Ибо кто исповедует Христа, тот имеет в своих устах статир, состоящий из двух дидрахм. И Христос, как Бог и как человек, имеет два естества. Итак, этот статир, Христос, предан на смерть за людей двух родов – за язычников и иудеев, за праведников и грешников. Если же увидишь какого-либо сребролюбца, ничего не имеющего во рту, кроме серебра и золота, считай, что и он рыба, которая плавает в житейском море. Но если бы нашелся какой-нибудь учитель, подобный Петру, то он уловляет его и извлекает из уст его золото и серебро. Под статиром некоторые разумеют многоценный камень, который находят в Сирии, другие же – четвертую долю златницы.