Евангелие от Марка, Глава 7, стих 23. Толкования стиха

Что же однако значило загадочное изречение: не входящее во уста? Уничтожает ли оно законы Моисеевы о различии пищи и о дозволительных и недозволительных яствах, или нет? Если уничтожает, то как его согласить с тем уважением к закону, на основании которого Господь отверг предание о корване? Если не уничтожает, то как его понимать? Ученики не умели себе разрешить сего; обратились к Господу. Петр просил объяснить им притчу сию.

Господь, изъявив удивление на их непонятливость, сказал, что пища сама по себе, как вещь внешняя, внутренней, нравственной нечистоты произвести не может. (Впрочем это не значит того, что всякий род пищи для человека безразличен. Коль скоро есть на то Божественные законы, то доколе они не отменены, принятие пищи противной закону, будет осквернять человека, поелику происходит от сердца, не уважающего закон и угождающего плоти). Другая половина притчи говорит о том, что источник нравственной нечистоты заключается в сердце человека и что, следовательно, желающим сохранить чистоту пред Богом надлежит очищать свое сердце.

Господь не коснулся законов о дозволительных и недозволительных видах пищи, которые должны были прекратиться вместе с отменением всего ветхозаветного устройства по утверждении Нового Завета между Богом и людьми, и утверждении закона духовного в сердцах нового Израиля. Но тем не менее открыл ученикам, что те законы, как внешние, и теперь далеко ниже внутренних.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 140++

Обличив лицемерие фарисеев, Господь подзывает ближе к Себе народ и дает ему наставление о том, что должно считать действительно нечистым, оскверняющим человека, делающим его виновным пред Богом. В этом отношении Он велит народу руководиться таким общим правилом, что все, входящее в уста, не сквернит человека, исходящее же из уст может осквернять человека. Высказавши это общее правило, Господь (по ев. Марку) вошел в дом, и здесь приступили к Нему ученики Его с известием (об этом говорит только ев. Матфей) что фарисеи соблазнились Бго учением. Апостолов или смущало несколько то, что речь И. Христа кончилась соблазном тех, к вразумлению которых она была направлена, или же они сами соблазнились тем, что И. Христос говорил о неосквернении ничем, входящим в уста человеческия (ст. 11. λόγον ст. 12-ю = παραβολην ταυτην ст. 15-ю), и потому они извещают И. Христа о соблазне фарисеев, чтобы этим вызвать Бго на разъяснение приточнаго изречения ст. 11 (σκανδαλίζεσθαι может значит и соблазняться и оскорбляться, обижаться). Приточное изречение ст. 11-го соблазнило фарисеев: они до того сроднились с мыслию о необходимости, ради духовной чистоты, омывать руки пред принятием пищи, что эти слова И. Христа сочли за разорение закона об омовениях. Обидеться фарисеи могли и тем, что 1. Христос в ст. 11 обращался к народу и Своим учевием ниспровергал их авторитет. В ответе 1. Христа на это известие о соблазне фарисеев растением Он называет пли учение фарисейское, не от Бога происшедшее, а людьми измышленное, которое потому должно уничтожиться, или самих фарисеев: фарисеям и должно было соблазниться, ибо хотя они и пастыри, учители народные, во не суть растения Божии, т.-е. люди, действующие согласно с волею Бога и потому пользующиеся особенным Его попечением; им предстоит погибель (έκριζόω ср. 13:29—30). Посему оставьте их. В первом случае это будет значить: не следуйте их учению, иначе вместе с ними упадете в яму; во втором, кроме этого: оставьте заботы о них, предоставьте их самим себе.—После того ап. Петр от лица всех учеников попросил Господа объяснить загадочное для них слово свое об осквернении входящим в уста и о неосквернении исходящим из уст. Тогда Господь прямо говорит им, что под входящим в уста Он разумеет пищу, а под исходящим из уст — всякие злые помыслы, желания и намерения, которые все исходят из сердца. Обнаруживаясь в слове, последние свидетельствуют о нечистоте души человеческой, о ея прочности; пища же, входя в тело, исходит потом из него, не касаясь духа человеческаго.

Неужели и вы так непонятливы? сказал Христос. Неужели не разумеете, что ничто, извне входящее в человека, не может осквернить его? (Мк. 7:18). Не оскверняет оно, потому что не в сердце его входит, а в чрево, и выходит вон, чем очищается всякая пища (Мк. 7:19). А исходящее из уст — из сердца исходит — сие оскверняет человека (Мф. 15:18); ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство, — все это зло извнутрь исходит и оскверняет человека (Мк. 7:21—23), а есть неумытыми руками — не оскверняет человека (Мф. 15:20).

К этому объяснению Иисусом Христом Своих слов нечего прибавить: все ясно. Однако, основываясь на этих словах, многие полагают, что Христос отвергал посты. С таким мнением нельзя согласиться. Пост, как полное воздержание от употребления пищи, или же как употребление пищи в количествах, едва необходимых для поддержания жизни, всегда признавался могучим средством в борьбе с плотскими страстями. Многие люди, желавшие жить не скотской, а разумной жизнью, всегда стремились обуздать свои страсти, подчинить их своему разуму (духу); сознавая же, что обильное питание вообще, а также употребление некоторых видов пищи (например, мяса, вина) сильно возбуждает страсти и делает человека глухим к голосу совести, — такие люди прибегали или к полному на некоторое время воздержанию от всякой пищи, или к воздержанию от употребления мяса и вина, или же вообще к крайне умеренному питанию. Сам Христос призывал Своих последователей к борьбе с плотью и, для примера нам, Сам постился сорок дней в пустыне. Поэтому из слов Его — не то, что входит в уста, оскверняет человека, — нельзя выводить заключения о том, что Он отвергал полезность и необходимость поста. Он говорил лишь о том, что оскверняют человека, делают его недостойным Царства Небесного Не сама пища, но дух невоздержания, возникающий от объедения., злые помыслы и дурные дела, а не пища и не употребление ее без соблюдения чтимой фарисеями внешней чистоты: есть неумытыми руками — не оскверняет человека, сказал Он и этими заключительными словами рассеял всякие недоумения относительно истинного смысла этой беседы.

Помышления злая – грех против 10-й заповеди, они, если и не исходят от сердца, а приносятся, как это бывает нередко, злым нашим врагом, диаволам, все-таки, когда мы питаем их в себе, занимаемся и услаждаемся ими, оскверняют нас (Притч. 15:26). Прелюбодеяния и любодеяния, – грех против 7-й заповеди, татьбы (кражи), лихоимства, обиды, лукавствия (коварства), лесть против 8-й; студодеяния (непотребство) – против 7-й; око лукаво (завистливое око), т. е. зависть или распутство, потому что и завистливый бросает на завидуемого обыкновенно лукавый и язвительный взгляд, и развратный, засматриваясь очами своими, стремится к делу лукавому (Феоф.) против 7-й и 10-й заповеди; хула (богохульство, – оскорбление Бога), – грех против 3-й заповеди; гордыня (гордость), самовозношение – против 2-й; безумство–обида против ближнего (Феоф.)–против 6-й заповеди. – Все сие зло (вся сия злая) извнутрь исходит и оскверняет человека. В Евангелии Матфея прибавлено: А исть неумытыми руками, – не оскверняет человека. „И так, замечает при этом св. Златоуст, познаем, что оскверняет человека, и будем избегать того. Мы видим, что многие в церковь приходят в чистых одеждах и с умытыми руками; а о том, чтобы предстать Богу с чистою душою, нимало не заботятся». А еже неумовенныма руками ясти, не сквернит человека. „И кому не случалось видеть, замечает митрополит московский Сергий, как земледельцы летом в поле едят свой хлеб, держа его в руках, замаранных землею? И мало ли таких работ и ремесл, что люди трудящиеся и совсем не могут омыть своих рук? Разве это вменяется им в грех? Нисколько».

Стих 16 прежних русских переводов: "Если кто имеет уши слышать, да слышит!" отсутствует в древнейших рукописях Мк.

***

Но Иисус на этом не останавливается. Он призывает народ и перед народом говорит загадочные слова о том, что оскверняет человека не то, что в него входит, а то, что из него исходит (ст. 15). Ст. 16, имеющий целью подчеркнуть сказанное, в лучших рукописях (א, В, L) отсутствует. Наш русский перевод имеет за себя A, D, Ѳ. Как бы то ни было, сказанное всем имеет общеобязательное значение. Поэтому непонимание учеников, которые, оставшись с Иисусом наедине, просят Его о разъяснении притчи, вызывает Его огорчение (ст. 17–18). Господь раскрывает образ (ст. 19–23). Принятая пища проходит не в сердце, а в чрево и извергается вон. Так – естественно – происходит очищение пищи. И, наоборот, исходящее из человека имеет источник в его сердце. Греховные движения и злые дела свидетельствуют об оскверненности источника. Таким образом, критерий оценки переносится вовнутрь. Нравственное содержание закона противополагается ритуализму книжников и фарисеев.

В контексте Мк. эпизоду принадлежит важное место. К нашему представлению об отношении Иисуса к иудейскому обрядовому закону Он прибавляет существенные черты. Иисус и в этом новом конфликте допускает коллизию интересов (ср. ст. 10–13), но, в отличие от обоих случаев нарушения субботы, инцидент возникает не из коллизии. С другой стороны, в нем отсутствует и момент Богоявления. Решение имеет значение принципиальное и общеобязательное. Свое, истинное, понимание закона Иисус принципиально противополагает пониманию фарисейскому.

 Ноги не пойдут на зло, если душа не захочет. Руки не будут делать зла, если воля не захочет. Язык не будет говорить зла, если сердце не захочет. Тело не будет блудодействовать, если сердце не захочет. Что пользы снаружи не делать зла, а внутри быть злым? Что пользы не красть, а внутри лихоимцем быть? Что пользы руками не убивать, а внутри злобой и убийством дышать? В сердце живет убийца, прелюбодей, вор. Нет никакой пользы в сосуде, который снаружи является чистым, а внутри всякого смрада и нечистоты исполнен. Так нет никакой пользы и человеку, который снаружи добрый, а внутри злой, снаружи является смиренным и тихим, а внутри гордости, зависти и злобы исполнен; ласково и гладко говорит, но лесть и лукавство на сердце имеет; от хищения и грабежа руки удерживает, но и своего никому не дает, и прочее. Поэтому люди, которые снаружи являются добрыми, а внутри злые, уподобляются «окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты» (Мф. 23:27). Бог же наш, христианин, «сердца и утробы испытывает, смотрит на сердце» наше, а не на внешность и наружность (Пс. 7:10; 1 Цар. 16:7). Он на то смотрит, что внутри, в сердце кроется, а не на то, что снаружи является; и по тому судит человека. Являешься снаружи смиренным – хорошо, но не возносишься ли сердцем? Не показываешь снаружи гнева и не злишься – хорошо, но не снедает ли внутри тебя злоба на ближнего твоего? Не убиваешь брата твоего руками – не плохо, но смотри, не ненавидишь ли его в сердце своем? «Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца» (1 Ин. 3:15). Не смешиваешься с женщиной телом своим – не плохо, но похотствуешь сердцем – блудник. «Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф. 5:28). Не похищаешь чужого имения, но внутри в сердце своем желаешь этого, – истинный вор. Не крадешь чужого, но по скупости своей не даешь бедствующему, – истинный вор. Если добро Божие, которое дано не для тебя одного, но и для прочих, при себе одном удерживаешь, то настолько людей обижаешь, насколько можешь одарить добром своим, которое удерживаешь у себя, и проч. Сердце человеческое – сосуд, нечистотой и смрадом похотей наполненный. Возлюбленный христианин! Постараемся этот сосуд внутри нас очистить, и тогда внешние наши дела Богу будут угодны. Великое обещал нам Бог – Он обещал Сам в сердцах наших жить: «Вселюсь в них и буду ходить в них; и буду их Богом, и они будут Моим народом» (2 Кор. 6:16; Лев. 26:12). Нет и не может быть большего, драгоценнейшего, приятнейшего и любезнейшего сокровища, как Бога внутри себя живущего иметь. И нет большей чести человеку, как храмом Божиим быть! Бог в чистой душе, как в благоприятнейшем храме Своем, живет. И любезнее Ему в чистой душе обитать, чем в рукотворных храмах, – поскольку в душе – образ Божий. Очистим и мы сердца наши, о христиане! Да явится и в нас образ Божий, душ наших прекрасная красота, и так будем храмом Бога нашего. «Итак, возлюбленные, имея такие обетования, очистим себя от всякой скверны плоти и духа, совершая святыню в страхе Божием» (2 Кор. 7:1). «Пророка Иону подражая, вопию: живот мой, Блаже, свободи из тли, и спаси мя, Спасе мира, зовуща: слава Тебе».