Евангелие от Луки, Глава 9, стих 31. Толкования стиха

 Оставили одного на молитве, – видят с Ним еще двух мужей также во свете славы – Моисея и Илию. Черты лиц их не были им известны. Лице самого Иисуса изменилось, однако же отражение славы Господней могло столько просветить их очи телесные и духовные, чтобы узнать своего Господа, Христа, Мессию и при Нем постановителя закона – Моисея и представителя пророков и предтечу Мессии – Илию. Видение было не мгновенное и они постигли не только видимое, но введены были хотя на краткое время в тайную беседу Христа с пришельцами того мира. Земные свидетели сего явления и беседы слышали с изумлением подтверждение слов Господа о страданиях так сказать из уст закона и пророков.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 146-148++

11.Лука уместно прибавил, что они говорили об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме. Они учили тебя тайне Его смерти! И сегодня Моисей учит, и сегодня Илия вещает, и сегодня мы можем видеть Моисея в великой славе. Кто же не видит его, если даже иудейский народ смог его видеть и поистине видел? Иудеи увидели лицо Моисея в славе, однако тот надел покрывало См.: Исх. 34:29-33; 2 Кор. 3:15. , но они не взошли на гору и потому заблудились. Кто видел только одного Моисея, не смог тогда видеть Слово Божье.

Упоминание о страданиях

Лука пишет наиболее ясным образом, как они появились, о чем они с ним говорили. Лука говорит, что Моисей и Илия были видны в величии и говорили о Его исходе, который Он должен был совершить в Иерусалиме. Моисей и Илия, говорившие с Господом на горе о Его страдании и воскресении, представляют откровения закона и пророков, исполненные в Господе. <...> Для верующего страдания Спасителя являются уникальным предметом для похвалы. Чем больше они помнят, что не могут быть спасены, кроме как Его милостью, тем более они должны помнить в своем преданном сердце его милость и нести о ней преданное свидетельство.

Теперь происходит новое чудо: и се явистася им (предстали собственно пред И. Христа, но созерцаемы были и учениками Его) во славе (Лк., т.-е. в прославленном, свойственном блаженной жизни, состоянии и виде) два мужа Моисей и Илия, и беста со Иисусом глаголюще. О чем беседовали они, об этом говорит только ев. Лука: глаголаста же исход Его, его же хотяше скончати в Иерусалиме (ср. 2 Пет. 1:15). Как видно из дальнейшаго, из слов Петра, апостолы во время самого события узнали в явившихся Иисусу из того мира мужах Моисея и Илию. Как? Вероятно, из беседы их с Иисусом. Значение и цель явления И. Христа Моисея и Ильи для апостолов могли состоять в том, чтобы уверить их в истинности их исповедания Иисуса Христом, Сыном Бога живаго, в том, что Он не есть ни Илия, ни Иеремия, ни другой какой-либо воскресший ветхозаветный пророк, ибо величайшие из пророков ветхозаветных, и даже сам законодатель ветхозаветный и посредник между Богом и народом (Гал. 3:19), являются пред Ним как рабы. Кроме того, Моисей и Илия могли быть в данном случае посланниками того мира, предвестниками той победной вести, которую принес в загробный мир Сам Победитель смерти, когда плотски возлежал во гробе (1 Пет. 3:19).

Спавшие Апостолы проснулись и поражены были необычайным видом Иисуса: среди ночного мрака сиял Христос в Небесной Славе Своей. Со Христом стояли два человека и беседовали с Ним. Апостолы догадались, что это были Моисей и Илия. По сказанию Евангелиста Луки, Моисей и Илия явились во славе, то есть в ином виде, не в том, в каком обыкновенно бывают люди, живущие на земле.
(об исходе см. ст. Лк. 9:28)

Рассказ о преображении приводится в явной связи с исповеданием Петра и предсказанием о страстях Иисуса Христа. На Его вопрос «“а вы за кого почитаете Меня?” отвечал Петр: “за Христа Божия”». После этого Иисус сказал, «что Сыну Человеческому должно много пострадать... и быть уСшту, и в третий день воскреснуть» (9:20-22). Сцена преображения второй раз после крещения являет откровение истинного мессианства Иисуса. Да, Он - Мессия, Христос! Но какой Христос? Небесный голос подтверждает Его Богосыноветво: Бог сам провозглашает Его Сыном Божьим, которого надлежит слушать, то сеть речь идет о послушании веры. Евангелист Лука в своем изображении как бы «словесной иконы» преображения следует евангелисту Марку (Мк. 9:2-10) и слегка его редактирует.

Три свидетеля видят пасхальную славу божественного Вестника Царства Божьего, прежде дней Его иерусалимского «Исхода», «взятия Его от мира» (9:51). Этот «Исход» будет совершен через крест, на котором <надлежало пострадать Христу и войти в славу (мою» (24:26). Преображение происходит «дней через восемь» после речей о страдании и следовании за Христом накрест (9:22-27). Иисус, «взяв Петра, Иоанна и Иакова, взошел, на гору помолиться». Эти три апостола упоминаются именно как свидетели и в другом случае: только они присутствуют при исцелении дочери начальника синагоги Наира (8:51). Они - особо доверенные ученики Иисуса Христа. Гора, на которой они молятся, — класс ический библейский символ откровения и близости Бога. Так с казать, поближе к небу. (Синай - канонический образец горы откровения. Уже само упоминание горы и молитвы изымает вс е дальнейшее из сферы обыденного, из естественного житейского опыта. Все происходи т в божественной сфере.

Апостолы погружаются в глубокий сои и не воспринимают начало откровения, когда во время молитвы «бысть... видение лица его ино, и одеяние его бело блистаяся.». Следует сравнить это преображение лица и одежды Иисуса с тем, что произошло с Моисеем на Синае:

Когда сходгии Моисей с горы Синая... то... лице его стало сиять лучами, оттого, что Бог говорил с ним. И увидел Моисея Аарон и все сыны Израилевы, и вот, лице его сияет, и боялись подойти к нему (Исх. 34:29-30).

Итак, Иисус во время преображения просиял своей божественной славой воскресения. Слава преображения предвосхищает и славу Его Второго пришествия. Напомню само библейское понятие славы. Слава означает Божественное присутствие. Чаще всего слава присутствия Божьего изображается как сияние, свет, светящееся облако и тому подобное. - В этом сиянии к Иисусу приступили «два мужа... Моисей и Илия». В представлении иудеев того времени Моисей и Илия были восхищенными на небо эсхатологическими пророками. Так о восхищении пророка Илии рассказывает 4-я книга Царств:

В то время, как Господь восхотел вознести Илию « вихре на небо, шел. Ил ия с Елисеем.... Когда они шли и дорогою разговаривали, вдруг явилась колесница огненная и кони огненные, и разлучили, их обоих, и понесся Илия в вихре, на небо. Елисей же смотрел и воскликнул: отец мой, отец мой. колесница Израиля и конница его! И не видел его более (4 Цар. 2:1; 2:11-12).

А в конце истории Бог вернет Илию на землю как предтечу Мессии. Так у пророка Малахии сказано:

Вот, Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною, и внезапно придет в храм Свои Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета, Которого вы желаете; вот, Он идет, говорит Господь Саваоф. ... Вот, Я пошлю к вам. Илию пророка пред наступлением, дня Господня, великого и страшного. И он обратит сердца отцов к детям и сердца детей, к отцам, их, чтобы Я, придя, не поразил земли проклятием (Мал. 3:1; 3:23-34).

Примерно то же самое говорилось и о пришествии Моисея.

Эти две фигуры символически представляют «Закон и пророков», которых должен был слушать Израиль, и которые предсказали страдания Мессии. Так, апостол Павел на допросе у царя Агриппы И, правнука Ирода, говорил:

Получив помощь от Бога, я до сего дня стою, свидетельствуя малому и великому, ничего не говоря, кроме того, о чем пророки и Моисей говорили, что это будет, то есть что Христос имел пострадать и, восстав первый из мертвых, возвестить свет народу (Иудейскому) и язычникам (Деян. 26:22-23).

Явившись перед преображенным Иисусом, «они говорили об “Исходе”Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме», то есть о Его крестной смерти, пройдя которую, Он достигнет свободы воскресения. Этот «Исход» вскоре начнется, - когда Иисус направит свой путь в Иерусалим. Это будет совсем скоро: «Когда, же приближались дни взятия, Его от мира, Он восхотел, идти в Иерусалим» (Лк. 9:51).

 Моисей и Илия
Почему рядом со Христом на горе появляются Моисей и Илия? Иоанн Златоуст указывает несколько причин: 1) поскольку одни принимали Иисуса за Илию, другие за Иеремию, а третьи за кого- либо иного из древних пророков, «то и являются главные пророки, чтобы видно было различие рабов от Господа»; 2) поскольку иудеи часто обвиняли Христа в преступлении закона и в богохульстве, то, «чтобы показать, что оба обвинения произошли от зависти... Он представляет мужей, прославившихся и исполнением закона, и ревностью к славе Божией»; 3) этим явлением Иисус «хотел научить учеников тому, что Он имеет власть над жизнью и смертью и владычествует над небом и землей»; потому и являются здесь и умерший (Моисей), и не испытавший смерти (Илия); 4) Моисей и Илия явились, «чтобы показать славу креста, утешить Петра и других учеников, боявшихся страдания, и ободрить их сердца. В самом деле, явившиеся два мужа не молчали, но говорили о славе, которую Он намерен был явить в Иерусалиме, то есть о страдании и о кресте, потому что страдание и крест всегда называются славой» .
Нередко, в том числе и в научной литературе, Моисей и Илия трактуются как две символические фигуры, соответствующие часто употребляемой Иисусом формуле «закон и пророки» (Мф. 7:12;
22.    40; Лк. 16:16): Моисей олицетворяет собой закон, Илия — пророков. Эта интерпретация восходит к Оригену, утверждавшему, что «Моисей представляет закон, а Илия — не столько себя самого, сколько собирательно всех пророков»1. Оригену следует Блаженный Иероним: «Здесь показываются закон и пророки, которые непрестанно повторяющимися пророчествами провозвестили как страдание Господа, так и воскресение Его»   .
Еще одна формула, которой соответствует явление Моисия и Илии, встречается в Евангелии от Луки: «Моисей и пророки» (Лк. 16:29, 31). Иисус неоднократно подчеркивал преемственность Своей миссии от миссии Моисея и пророков. В Нагорной проповеди Он говорил: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится всё» (Мф. 5:17-18). В то же время основная часть Нагорной проповеди построена по принципу противопоставления учения Иисуса тому, что говорилось в законе Моисеевом: «Вы слышали, что сказано древним... А Я говорю вам.» (Мф. 5:21-22, 27-28, 31-34, 38-39, 43-44). Учение Иисуса отнюдь не является лишь исправленной и дополненной версией закона Моисеева: по отношению к этому закону оно отличается радикальной новизной, в то же время сохраняя все основные черты преемственности.
Отношение Иисуса к Моисею характеризуется тремя факторами. С одной стороны, Он признает ценность Моисеева закона и важность его исполнения. С другой — позволяет Себе уточнять и дополнять закон, а в некоторых случаях изменять или отменять отдельные его предписания. С третьей стороны, Иисус сознает, что Моисей остается главным авторитетом для Его противников — фарисеев и книжников, считающих себя «Моисеевыми учениками» (Ин. 9:28). Поэтому в беседах с ними Он опирается на авторитет Моисея, противопоставляя Свое понимание того, что сказал Моисей, их пониманию (например, Мф. 19:7-8 и Мф. 22:24-29).
Иисус отвергает притязания книжников и фарисеев на то, что они являются учениками и последователями Моисея. Он считает, что они незаконно присвоили себе право говорить от его имени: «На Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи; итак все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте, ибо они говорят, и не делают» (Мф. 23:2-3). Иисус считает Себя продолжателем дела Моисея, и неверие иудеев в Его чудеса объясняет их непослушанием Моисею: «Если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят» (Лк. 16:31). В Моисее Иисус видит Своего предтечу, который о Нем свидетельствовал: «Не думайте, что Я буду обвинять вас пред От- цем: есть на вас обвинитель Моисей, на которого вы уповаете. Ибо если бы вы верили Моисею, то поверили бы и Мне, потому что он писал о Мне. Если же его писаниям не верите, как поверите Моим словам?» (Ин. 5:45-47).
Значимость Моисея для Иисуса не ограничивается тем, что через него Бог дал израильскому народу то законодательство, которое Иисус пришел исправить и дополнить. Моисей, несомненно, важен для Иисуса не только как законодатель, но и как личность. В сцене Преображения Моисей представлен как явившийся к Иисусу для личной встречи, и этот фактор не следует приуменьшать. Связь между Моисеем и Иисусом не следует трактовать только в учительном или миссионерском аспекте, то есть рассматривая соотношение между их учением и миссией. Между ними, несомненно, была еще глубокая внутренняя связь, которая на страницах Евангелий раскрывается через многочисленные упоминания Иисуса о Моисее и — особым образом — через рассказ об их встрече на горе Преображения.
Эта связь становится очевидной при сравнении евангельского повествования о Преображении с тем, что в Книге Исход говорится о встрече Моисея с Богом на Синае (Исх. 24:1-16). И в том, и в другом случае событие происходит на горе. С Иисусом на гору восходят Петр, Иаков и Иоанн, с Моисеем к горе приближаются Аарон, Надав и Авиуд. Преображение происходит «через шесть дней» после беседы Иисуса с учениками в Кесарии Филипповой; Моисей на горе в течение шести дней ожидает явления славы Божией. На  
горе Преображения ученики видят облако, и в рассказе о явлении Бога Моисею на Синае слава Божия сходит на гору в виде облака. Голос Божий и в том, и в другом случае раздается из среды облака.
Наконец, наиболее очевидной и яркой параллелью между двумя событиями является сияние лица Моисея, ставшее прямым следствием того опыта богообщения, которого он удостоился на Синае:
Когда сходил Моисей с горы Синая... то Моисей не знал, что лице его стало сиять лучами оттого, что Бог говорил с ним. И увидел Моисея Аарон и все сыны Израилевы, и вот, лице его сияет, и боялись подойти к нему. И призвал их Моисей, и пришли к нему Аарон и все начальники общества, и разговаривал Моисей с ними. И когда Моисей перестал разговаривать с ними, то положил на лице свое покрывало. Когда же входил Моисей пред лице Господа, чтобы говорить с Ним, тогда снимал покрывало. И видели сыны Израилевы, что сияет лице Моисеево... (Исх. 34:29-35).
В научной критике параллелизм между двумя повествованиями обычно объясняется литературной зависимостью одного от другого: рассказ из Книги Исход якобы послужил «моделью» для рассказа о Преображении. Однако объяснение в терминах литературного моделирования основывается на явном или скрытом утверждении, что вся сцена Преображения — литературная фикция, плод воображения Евангелистовсиноптиков или автора общего для них неизвестного первоисточника.
Между тем и три Евангелиста, и апостол Петр в своем послании ссылаются на Преображение как действительное событие; при этом Петр подчеркивает, что был свидетелем этого события. Презумпция достоверности содержащихся в Евангелиях свидетельских показаний, которую мы с самого начала взяли в качестве основного метода нашего исследования, исключает возможность такого понимания, при котором Евангелист представляется кабинетным ученым, сочиняющим то или иное повествование на основе имеющихся литературных моделей. Следовательно, черты сходства между двумя событиями следует искать в самих событиях, а не только в том, как они отражены в литературных источниках.
И в том, и в другом случае речь идет о встрече человека с Богом лицом к лицу: в первом случае с Богом встречается Моисей, во втором — Иисус. Отличие Иисуса от Моисея заключается в том, что Иисус — Богочеловек. Моисей оказывается прообразом Иисуса (а вовсе не моделью, по которой Евангелисты создавали образ Иисуса, преобразившегося на горе).
Другим ветхозаветным прообразом Иисуса был Илия, который общался с Богом на горе Кармил (1 Цар. 18:42). Илия был вознесен на небо на огненной колеснице (1 Цар. 2:11) и, согласно пророчествам, должен был вернуться к израильскому народу «перед наступлением дня Господня, великого и страшного» (Мал. 4:5). 

Если же иудеи еще не верят, то спросим их: что странного мы возвещаем, говоря, что Бог вочеловечился, когда вы говорите, что Авраам принял Господа? Что странного возвещаем, когда Иаков говорил: Я видел Бога лицом к лицу, и сохранилась душа моя (Быт 32:30)? Тот же Господь, который вкушал пищу у Авраама, вкушал и у нас. Итак, что странного мы возвещаем? Но мы представляем и двух свидетелей, которые на горе Синайской стояли перед Господом. Моисей был в расщелине камня, и Илия некогда был в расщелине камня. Они, будучи на горе Фавор вместе с преображавшимся Господом, говорили ученикам об исходе, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме (Лк 9:31).

Перед Иисусом явились Моисей и Илья. Эти две фигуры, вероятно, символизируют всю священную историю Израиля и Священное Писание. Моисей – законодатель, он представляет Закон, Илья – представитель пророков, а Священное Писание часто так и называлось: «Закон и Пророки». Кроме того, по народным представлениям, оба они были взяты живыми на небо и оба должны были явиться на землю перед наступлением Божьего Царства. Они предстали в сиянии Небесной Славы, то есть их облик был сияющим. Сейчас они, явившись перед Иисусом, выступают свидетелями, вероятно подтверждающими Его мессианство (ср. 24:27, 44). Они разговаривали с Иисусом. И темой их беседы был исход, который Ему предстоит совершить в Иерусалиме. Возможно, под исходом понимается жертвенная искупительная смерть Иисуса, и в таком случае Лука называет Его смерть исходом, сознательно подчеркивая связь жизни Иисуса с важнейшим событием Священной истории народа Израиля. Но очень многие ученые считают, что исход Иисуса – это Его возвращение к Отцу после смерти и воскресения. Иерусалим – религиозный центр и одновременно центр вражды к Иисусу и другим пророкам (см. 13:34). Вероятно, Моисей и Илья укрепляют Иисуса в Его решимости исполнить волю Отца.

+++Кузнецова В. Н. Евангелие от Луки. Комментарий. М.: 2004. С. 233++

Возле Него, в том же самом сиянии славы, Стояли два престарелых мужа, в которых они, по виду или словам, узнали Моисея и Илию, основателя и великаго защитника ветхаго завета, который Он пришел и отменить, и исполнить. Их явление из высшаго мира было символом того, что закон и пророки отселе должны были уступить место высшему завету; но они имели также и другую миссию. Они явились теперь из загробнаго мира и давали знать, какое торжество ожидало верных слуг Божиих за гробом. Они более чем кто-либо могли беседовать с Христом о предстоящей Ему смерти, которая должпа была совершиться в Иерусалиме и умерить естественную скорбь провозглашением необычайной славы. Их явление само по себе уже говорило о торжестве жизни над смертью и о вечной славе. Пустой гроб, находавшийся у подножия горы Аварим, и кони колесницы Илии разсеевали все опасения касательно будущаго и разгоняли всякий человеческий страх немощности. Если Отец небесный посылал Ему в это время таких именно провозвестников, то это самое могло подкрепить Его душу к радостному воспринятию страшнаго дела искупления, Человеческое возбуждение и духовная борьба закончились, чтобы никогда уже не повторяться во всей своей горечи до самой ночи, предшествовавшей Голгофе. Вся Его натура поднялась на высоту предстоявшаго Ему великаго подвига. Отселе единственною Его мыслью было исполнить дело Своего Отца, порученное Ему искони.

говорили об исходе Его. Т.е. о смерти Христа (в 2 Пет. 1:15 то же греческое слово передано как "отшествие"). Из евангелистов только Лука сообщает об этом разговоре.

 Хотя же сие открытое прекословие таинству веры немедленно пресечено было строгим упреком Господа: однако, может быть, внутреннее расположение Петра требовало дальнейшаго врачевания. Вероятно, сие врачевание продолжали Моисей и Илия, когда, беседуя с Иисусом на Фаворе, «глаголаста исход Его, егоже хотяше скончати в Иерусалиме» (Лк. 9:31), то есть, беседовали с Ним о предстоящих Ему страданиях и крестной смерти. Для них это была беседа созерцания и молитвы, а для Петра продолжение того учения о кресте, которому он дерзнул-было противоборствовать.