Евангелие от Луки, Глава 22, стих 71. Толкования стиха

Председатель Синедриона, Каиафа вызывает Его к ответу. Иисус продолжает молчать. Тогда оставили и эту меру.

Каиафа приступает к Нему торжественно с давно придуманным вопросом. Положительный ответ на это Иисуса должен решить судьбу Его. «Ты ли Христос, Сын Божий?»

На этот вопрос Иисус отвечал: Я – (ты сказал), и так как Иудеи непременно ожидали Мессию в явлении славы, то присовокупил еще яснейшее свидетельство Своего Божественного достоинства, указал на Свое славное пришествие, как предрек пр. Даниил. Следствием сего было только то, что первосвященник раздрал свои ризы, и Синедрион произнес единогласное осуждение Иисуса на смерть, как богохульника.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 221++

И сказали тогда все члены синедриона: какое еще нужно нам свидетельство? ибо мы сами слышали из уст Его.

Признав Иисуса виновным в том, что он выдает Себя за Мессию, синедрион приговорил Его к смертной казни, по закону смертный приговор Моисея.

В то время как у Марка допрос в Синедрионе состоялся еще ночью, у Луки Синедрион собрался, когда уже наступил день. Иисуса допрашивает совет старейшин (пресвитериум). Речь идет о внутрииудейском предварительном допросе, который должен был выдвинуть обвинение перед римским наместником, прокуратором Понтием Пилатом. Лука опускает все подробности лжесвидетельств об Р1исусе, о которых написано в Евангелии от Марка (Мк. 14:55-61). Ничего не говорится об обвинении в том, будто Иисус собирался «разрушить храм». Но зато у Луки добавлен самый важный, с точки зрения иудеев, вопрос: «Если Ты - Мессия, скажи нам!» Перевод С. С. Аверинцева. Свидетельство Иисуса о себе как о Мессии (Христе), с точки зрения Синедриона, - достаточное основание для обвинения Его перед римскими властями.

На утро самого праздника Пасхи «старейшины народа» собрались для допроса в Синедрионе. Синедрион являлся верховным судом иудеев. Он состоял из семидесяти членов и не мог собираться в темноте, вот поэтому Иисуса и продержали до утра, не допрашивая. Допрос в Синедрионе состоялся без всяких свидетелей (в отличие от Марка) и сразу начался с самого главного - с вопроса о мессианстве Иисуса. Если Он считает себя Мессией (Христом), то Он должен признать это публично. Сначала Иисус указал на бессмысленность дискуссии на эту тему, ибо если Он ответит, они не поверят, а если Он спросит, они не ответят Слова « не отпустите Меня> отсутствуют в критическом тексте. Эти слова ничего не добавляют к сказанному Иисусом.. Ведь до сих пор они столько раз увиливали от ответов на прямые вопросы Иисуса во время споров с Ним. Они отказывались отвечать, а только исполнялись к Нему еще большей ненависти. Предстоящие Ему страсти Иисус пророчески толкует как прославление Сына Человеческого, Его вознесения «одесную силы Божией». Безусловно, при этом Иисус намекает на мессианские места Священного Писания: на 109-й Псалом Давида: «Оказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих» (Пс 109:1) и на пророчество Даниила: «Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын человеческий, дошел до Ветхого днями и подведен был к Нему» (Дан 7:13). В Книге Деяний святых Апостолов евангелист Лука неоднократно повторяет мысль о том, что Иисус до времени Его Второго пришествия пребывает не царем на земле, но Царем на небесах. Например, в речи первомученика Стефана: «Стефан же, будучи исполнен Духа Святого, воззрев на небо, увидел славу Божию и Иисуса, стоящего одесную Бога, и сказал: вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога» (Деян. 7:55, 56). Или в речи Петра перед Синедрионом: «Его возвысил Бог десницею Своею в Начальника и Спасителя, дабы дать Израилю покаяние и прощение грехов» (Деян 5:31).

На вопрос членов Синедриона, Сын ли Божий Иисус, Он отвечает им утвердительно Перевод С. С. Аверинцева: «Тут все сказали: “Так Ты - Сын Божий?”А Он сказал им: Как вы говорите - Я есмь ”. Тут они сказали: “Какое еще нужно свидетельство ? Ведь мы сами все слышали из Его же уст!”» Здесь нам надо понять следующее. Синедрион стремился обвинить Иисуса в политическом преступлении. Ведь, согласно общепринятому иудейскому воззрению. Сын Божий - политическая фигура, Он - царь Израиля. Вспомним ангельскую весть Деве Марии в момент Благовещения: «Он будет велик и наречется Сыном Всевышнего, и даст Ему Еосподь Бог престол Давида, отца Его; и будет царствовать над домом Иакова вовеки, и Царству Его не будет конца.» (Лк. 1:32-33). Иисус говорит о своем царстве, не имеющем ничего общего с мирскими представлениями о власти. Он говорит не о захвате царского престола Давида в Иерусалиме. Он говорит не о своем земном величии, а о своем земном унижении, о страстях и крестной смерти, которые приведут Его к небесному престолу. Но разве могли иудейские старейшины понять это? Они поняли по-своему и сочли Его слова достаточным основанием, чтобы выдвинуть против Него обвинение перед Пилатом.

   «Итак, Ты — Сын Божий» (Мессия)? — спросили с нетерпением некоторые из судей.
   — Аз есмь, — отвечал Господь.
   «Он Сам на Себя произнес осуждение, — повторяли одни за другими старейшины, — более не о чем и рассуждать. Смерть, смерть богохульнику!.. Смерть, смерть Лжемессии!» (Лк. 22:66-71.)
   Благомыслящие члены синедриона или не были при настоящем решительном осуждении Господа, или должны были молчать. Их частный голос только повредил бы им, ничего не сделав в пользу невинно осужденного. Касательно Иосифа Аримафейского прямо замечается в Евангелии, что он не участвовал в настоящем преступном совете и беззаконном деле синедриона.
   Мы говорим: «преступном совете и беззаконном деле», ибо, как ни старались первосвященники в суде над Господом соблюсти вид законного судопроизводства, настоящий приговор против Него сделан вопреки всем законам правосудия. Единственным основанием послужило объявление Господа, что Он есть Мессия. Но объявление Себя Мессией, которого все ожидали, само по себе должно было быть причиной не смерти, а уважения и почестей. Итак, следовало ожидать, что синедрион, хотя бы для одного вида, потребует доказательств того, что Он есть истинный Мессия, войдет сколько-нибудь в рассмотрение Его дел и учения, от чего, как мы видели, недалек был, по-видимому, сам тесть Каиафы, Анна. Но это вовсе не сделано. Ослепленным личной ненавистью, опутанным с ног до головы расчетами мелкого саддукейского самолюбия судьям-врагам Иисусовым представлялось невозможным, чтобы ожидаемый народом иудейским Мессия был таков, каким казался теперь Иисус Христос: это было для них дело, совершенно решенное. Поскольку же синедрион основал приговор смертный на том, что непременно требовало нового и беспристрастного расследования, то суд его, несмотря на все старания придать ему вид законности, представляет явное неправосудие. «Форма только, — говорит св. Златоуст, — была суда, а в самом деле это было не что иное, как нападение разбойников».
   Приняв заявление Господа, что Он есть Мессия, за ложь, синедрион мог находить в Нем два преступления по отношению к двоякой власти, существовавшей в Иудее. В отношении к отечественным законам, Иисус Христос представлялся человеком нечестивым, который, забыв страх Божий, осмеливается присваивать Себе священное наименование Мессии, чтобы вводить народ Божий в заблуждение, которое по существу своему (ибо с появлением Мессии ожидали преобразования правления) могло иметь пагубные последствия для всей Иудеи. В отношении к римскому правительству, Иисус Христос оказывался возмутителем, который, пользуясь народной верой иудеев в пришествие Мессии, хочет привлечь их на Свою сторону, чтобы потом свергнуть иго римлян. В том и другом отношении виновный подлежал смертной казни. За богохульство и присвоение достоинства пророческого закон Моисеев повелевал побивать камнями (Лев. 24:13); за возмущение народа, по уложению римлян, назначен был меч или крест.
   Иудейский синедрион пользовался еще правом наказывать смертью за преступление отечественных законов, но приговоры его исполнялись только после утверждения их областным прокуратором. Следовательно, после осуждения Господа на смерть первосвященникам оставалось только испросить согласия тогдашнего прокуратора и потом передать Его стражам храма и слугам своим на побиение камнями, или другую какую-либо отечественную казнь. Но первосвященники не сделали этого, а предпочли отослать Осужденного к прокуратору, чтобы он приказал казнить Его по законам римским. Это было совершенно в духе фарисейской расчетливости. Совершение казни от лица синедриона обратило бы всю ненависть народа, приверженного к Иисусу Христу, прямо против первосвященников и фарисеев; могли даже опасаться народного возмущения из-за любимого всеми Пророка — что было сделать гораздо труднее, когда Он находился в руках римского, для всех страшного, правительства. Само наступление праздника препятствовало первосвященникам санкционировать отечественную казнь; а отложить ее до окончания праздника значило подвергнуться новой опасности от народа. В предании Господа Пилату представлялась и та выгода, что прокуратор может осудить Его на самую позорную смерть — крест, а эта казнь осуществлялась только по римским законам. Между тем, надлежало исполниться и предсказанию Господа о том, что Его предадут в руки язычников, которые осудят Его на распятие (Ин. 18:32). (Мы во всей истории страданий Христовых будем видеть, как естественные, по-видимому, обстоятельства сами собой располагались так, что, против воли врагов Иисусовых, на Нем во всей подробности совершились события, предсказанные за несколько веков пророками и Самим Богочеловеком). Требовалось только придумать, как сильнее подействовать на прокуратора, чтобы он кончил дело без дальнейшего исследования. Вернейшим средством для этого было, если бы члены синедриона сами явились в его судилище, представили ему и важность дела, и единогласие своего приговора, и очевидность преступления, и крайнюю опасность для самого правительства римского.
   Вследствие подобных соображений Иисус Христос в узах был отведен стражами из дома Каиафы в преторию Пилата (так назывался весь дом и, в частности, судилище римского правителя). За Ним следовали туда же первосвященники, старейшины, фарисеи и книжники (Мф. 27:1-2).
  

У Еванг. Матфея и Марка сказано: Тогда, т. е. когда Господь прямо сказал, что Он – Сын Божий Мессия, первосвященник разодрал одежды свои и сказал: Он богохульствует, и проч. Как вам кажется? Они же (прочие судьи) сказали в ответ: повинен смерти. Первосвященник разодрал одежды свои. Раздрание одежды, т. е. передней части ее, у евреев выражало скорбь и сетование. Также раздирали одежды, когда слышали богохульство, т. е. дерзкие, унизительные слова для Бога (4 Цар. 19:1). Так поступил и первосвященник Каиафа. В раздрании одежды Каиафою некоторые из толкователей (Феофил. и др.) видят образ раздрания ветхозаветного священства. «Каиафа, рассуждает св. Лев великий, для усиления ненависти к ответу И. Христа, растерзал ризы свои, и не разумел того, что он выражал этим безумием, – именно лишил себя таким образом первосвященнического сана.» Вы слышали богохульство Его, т. е. то, что Христос, будучи простым человеком, называет Себя Сыном Божиим. Как ни очевидно было, что Иисус Христос был истинный Мессия, первосвященники и книжники не верили сему, и вот, когда Господь называет Себя таковым Мессиею – Сыном Божиим, они видят в этом богохульство. Как вам кажется? т. е. каково ваше мнение по поводу произнесенной И. Христом, по их мнению, хулы? Наказанием за богохульство у евреев была смертная казнь (Лев. 24:10–16). Тогда судьи поспешили воспользоваться тем, что Иисус Христос прямо назвал Себя Сыном Божиим, – признали Его повинным смерти. Так кончился беззаконный суд над Господом в Синедрионе. Св. Златоуст замечает при этом: «поелику первосвященники знали, что если дело будет исследовано и тщательно рассмотрено, то Иисус Христос окажется невинным, потому сами осуждают Его и, предупреждая слушателей, говорят: вы слышали хулу Его. Смотрите, как они едва не вынуждают, едва не насильно исторгают осуждение Его». По еврейскому закону, уличенные в богохульстве должны быть побиваемы камнями (Лев. 29 гл.). Но Иудеи, согласно непостижимой для них воле Божией, не хотели предать Господа этой казни, а решились подвергнуть более поносной – распятию на кресте и потому силились обвинить Его не только в богохульстве, но и в политических преступлениях (Лк. 23:2).

Они говорят: какое еще нужно нам свидетельство? (Лк 22:71), — как будто они слышали слова Христа. Что же они слышали от Него? Низкие и бесчувственные люди, вы хотели узнать, Христос ли Он! Он учил вас, что по природе и по истине Он — Сын Бога Отца, и что Он разделяет с Ним престол Божий. Как вы признали, вам уже не нужно больше никакого свидетельства, потому что вы слышали, что Он говорил. Вы могли сейчас еще лучше узнать, что Он — Христос. Это еще больше подтвердила бы вам путеводная вера, если бы вы только были из тех, кто знал истину. Они же не разумели, соделав даже путь спасения поводом к гибели своих душ. Они в жестокосердии убивают Его, имея в виду лишь одну цель, презрев весь Закон. Они совершенно презрели заповеди. Написано: не умерщвляй невинного и правого (Исх 23:7). Они не придали никакого значения святым заповедям, но низверглись с некой кручи в гибельную западню.

– Зачем нам еще свидетельства? – в Евангелиях Матфея и Марка говорилось, что против Иисуса выступало много свидетелей, но, так как их показания не совпадали, их нельзя было признать истинными. Сейчас Синедрион подтвердил, что ему не нужно никаких свидетельств, потому что он якобы получил их из уст самого Иисуса. Строго говоря, в объявлении себя Мессией или Сыном Бога не было ничего подсудного. Истории известен целый ряд мессий, из которых самым знаменитым был Бар-Кохба, в 135 г. поднявший второе восстание против римлян. Он был признан мессией самым влиятельным учителем того времени рабби Акивой. Никто из мессианских претендентов никогда не был обвинен в кощунстве. Возможно, ярость Синедриона вызвало утверждение Иисуса, что Он будет сидеть по правую руку Бога и скрытая в этом угроза Своим нынешним судьям, которым придется предстать перед Его престолом.

Лука ничего не говорит о том, что Иисус был обвинен в кощунстве и о том, что члены Синедриона признали Его заслуживающим смерти, но такой приговор, вероятно, подразумевается. Возникает ощущение, что негодовали все члены Синедриона, но это противоречит. 23:51, где сказано, что Иосиф, член Синедриона, «не одобрял того, что Совет задумал и совершил». Не все комментаторы согласны с тем, что приговор был вынесен. Ведь, судя по описанию заседания Синедриона у Луки, суда не было, а было лишь что-то напоминающее предварительное слушание.

Кто был главным виновником ареста и приговора для Иисуса? По поводу этого идут споры. Ученые выдвигают четыре точки зрения. Первая – это традиционное христианское воззрение: виновниками ареста, суда и приговора называются еврейские власти, иногда современники Иисуса, а иногда все последующие поколения. Они замыслили против Иисуса заговор, потому что не верили в Его мессианство. Синедрион судил Его по обвинению в кощунстве и вынес приговор. То ли потому, что только римляне могли казнить осужденных, то ли потому, что власти хотели переложить на римлян вину за казнь Иисуса, Синедрион передал Его Пилату по политическому обвинению и при помощи шантажа сумел добиться от него смертного приговора и казни. Эту точку зрения во многом разделяли экзегеты XIX и начала XX в.

Вторая точка зрения есть некоторое видоизменение первой. Ее сторонники сомневаются в том, что заседание Синедриона носило характер суда и что на нем был вынесен формальный приговор. Хотя власти были действительно сильно замешаны в этом деле, но суд был произведен римлянами, именно они вынесли приговор и казнили Иисуса. Таков взгляд большинства современных ученых.

По мнению третьей стороны, инициаторами ареста Иисуса были римляне, видевшие в Нем опасного возмутителя умов. Они расправились с Иисусом при помощи еврейских властей. Многие современные еврейские ученые считают, что с римлянами сотрудничала лишь очень небольшая часть Синедриона, состоящая из саддукеев.

Четвертая точка зрения поддерживается немногими, согласно ей, в смерти Иисуса были повинны только римляне. Ее сторонникам приходится отвергать не только данные Нового Завета, но и не принимать во внимание сведения, приводящиеся в Талмуде, у Иосифа Флавия и в ранней еврейской апологетической литературе, направленной против христианства.

+++Кузнецова В. Н. Евангелие от Луки. Комментарий. М.: 2004. С. 505-506++

По обычному порядку древнееврейского уголовного судопроизводства, после этого нужно было дать время судебному приговору «перебродить» и только сутки спустя собраться на вторичное заседание для окончательного постановления. Но если бы судьи Господа Иисуса Христа побоялись нарушить этот закон, им пришлось бы долго ожидать смерти Спасителя, потому что только полсуток оставалось до наступления праздника Пасхи. Поэтому, торопясь, они устраивают вторичное заседание в пяток утром, лишь несколько часов спустя после первого. Но в этом собрании синедриона, как повествует о нем евангелист Лука Лк. 22:66; 23:1. Евангелисты Матфей и Марк делают о нем лишь краткое замечание. Мф. 27:1. Мк. 15:1., состоялось только вторичное формальное подтверждение виновности Господа Иисуса Христа. «И поднялось все множество их, – говорит евангелист об этом собрании, – и повели Его к Пилату»¹.

Так совершился тот судебный процесс, равного которому не знает история. Ученый испанский еврей М. Сальвадор в своем сочинении «Histoire des Institutions de Moїse» доказывал законность суда над Господом Иисусом Христом. Весь ход процесса и получившийся результат, по его мнению, вполне согласовались с практиковавшимися в то время законами уголовного еврейского права. Знаменитый французский адвокат Дюпен Старший и американский ученый Гренлиф, возражая Сальвадору, настаивали на том, что судопроизводство над Спасителем было несправедливо не столько по форме, сколько по существу. Проследив каждый отдельный момент в постепенном ходе ночного процесса, мы видели полнейшую его несправедливость не только по существу, – поскольку судьи не имели здесь и тени правды в душе своей, – но и в смысле несогласия с действовавшими положениями современного уголовного права. Правда, полный кодекс тех устных преданий, которые составили Мишну, древнейшую часть Талмуда, и теперь служат главным вспомогательным средством при разборе и уяснении судебного процесса Иисуса Христа, явился сравнительно поздно Думают, что первым заключившим Мишну в письмена был знаменитый раввин Иегуда Гаккадош, умерший в 190 г. по Р X., тем не менее, мы не имеем основания сомневаться, что основные черты иудейского судопроизводства, как записаны они в Мишне, имели свое значение и во время земной жизни Господа, потому что устный закон, составивший содержание Мишны, начал входить в употребление и пользоваться авторитетом еще со времени возвращения иудеев из плена вавилонского.

В заключение бросим беглый взгляд назад и сгруппируем все допущенные в синедриональном суде над Господом Иисусом Христом нарушения законного порядка уголовного судопроизводства того времени.

1) Хотя бы и нашлись основания не соглашаться с Фридлибом, что временем суда Каиафы был приблизительно четвертый час ночи, во всяком случае, выше всякого сомнения стоит то, что как предварительный допрос у первосвященника Анны, так и настоящий формальный суд синедриона во дворце Каиафы совершались в глубокий час ночи, в такое время, когда не допускалось законом никакое судопроизводство.

2) Частный предварительный допрос, как производил его Анан, был совершенно незаконен. Он мог быть начат только принесением жалобы со стороны того свидетеля, который поднял уголовное дело, а таким в данном случае был Иуда Искариотский. Но мы не видим его ни здесь, в покоях Анны, ни в зале дворца Каиафы. Поэтому судебному процессу у Анны недостает существенной его основы – свидетельского показания. Такой процесс с юридической точки зрения современных иудеев был делом решительно немыслимым.

3) В заседании великого синедриона обвинителями Господа Иисуса Христа выступают не свидетели Его деяний, а те низкие и раболепные льстецы, которых удалось вожакам синедриона завербовать в такое короткое время на улицах спящего города. Естественно поэтому, что и все их показания являются поспешным сплетением лжи.

4) Хотя все свидетельские показания сами обнаружили свою недостаточность и не могли быть приняты даже такими судьями, как Каиафа и его сообщники, тем не менее, Узник не был отпущен на свободу, как требовал того закон. Мало того, председатель суда пустил в ход средство, которым не имел никакого права пользоваться: под угрозою проклятия он заставил Подсудимого отвечать на свой коварный вопрос.

5) Вынужденное исповедание Себя Сыном Божиим не могло быть поставлено в вину Подсудимому уже по одному тому, что современное уголовное еврейское право не знало осуждения по одному собственному признанию со стороны обвиняемого.

6) Наконец, совершенно незаконным является время второго собрания синедриона, открывшего свое заседание не чрез сутки, а лишь чрез несколько часов после первого заседания.

Принимая в соображение все эти нарушения современного уголовного права, мы не можем не согласиться с Тейлором Айнсом, что «такой суд не имел ни форм, ни добросовестности законного судопроизводства» The Trial of Jesus Christ, by Taylor Innes. См. русск. обработку этого трактата в приложении к «Законодательству Моисея» А.П. Лопухина, 1882 г., стр. 279..