Евангелие от Луки, Глава 16, стих 26. Толкования стиха

Кроме того Авраам приводит и другое основание своему отказу: неизменяемость приговора Божия, вследствие которого между местом блаженства праведников и местом мучения грешников устанавливается непроходимая пропасть, в полном соответствии с нравственной пропастью, разделяющей тех и других.

18.Между этим богачом и нищим великая бездна, потому что после смерти нельзя уже изменить заслуги, и богач отправляется в ад и желает получить от нищего хоть глоток прохлады — ведь вода восстанавливает силы души Ср.: Пс. 22:2-3. , оказавшейся в скорбях; о ней Исаия говорит: И заструится вода с радостью из источников спасения (Ис. 12:3). Но почему он мучится до суда? Ср.: Cain et А. 2:9. Потому что для распутника быть лишенным удовольствий — мука. Господь говорит: Там будет плач и скрежет зубов, когда увидите Авраама, Исаака и Иакова и всех пророков в Царстве Небесном (Лк. 13:28).

Видите, что и сам Авраам, хотя бы и хотел, не может помочь тамошним осужденным? Ибо, говорит, совсем непроходима находящаяся среди нас пропасть, так что хотящие перейти не могут. «И оттуда», говорит, «к нам не переходят». Кажется, иные из мучимых находятся еще в более глубоком месте пламени, о коих Авраам говорит, что они «оттуда»; но вместе и сильнейший мучительный огонь испытывают, так что вовсе не могут говорить. Должно быть эти люди скупого нрава и в нынешнем веке богатеющие грабежом, в чем теперешний богач не обвиняется. Потому что осуждается не как хищник и обидчик, а только как немилосердный и сластолюбивый. Ему говорит Авраам: так как ты усладительную, распущенную и рассеянную жизнь предпочел воздержанной, то по справедливости ныне постигли тебя горе, скорбь и теснота (Рим. 2:9); а так как и с бедными не имел никакой общительности посредством подаяния (Евр. 13:16), и «не приобрел друзей богатством неправедным» (Лк. 16:9), и не «дал своего избытка в восполнение их недостатка» (2 Кор. 8:14), но совершенно пребыл необщительным со святыми (Рим. 15:26), отделяясь от них как злоба отделяется от добродетели, то посему теперь между нами, прожившими добродетельно, и вами, проводившими жизнь во зле, утверждена великая и непроходимая пропасть, так что никогда невозможно переходить одним к другим. Доказывает же чрез сие нескончаемость и неизменяемость как мучения грешников, так и блаженства праведников.

Пропастью он называет непреодолимое повеление Божие, подобно пропасти препятствующее смешению тех и других.

Отвечая богачу, Авраам называет его ласковым словом τέκνον («чадо»): тем самым он как бы признает, что богач принадлежит к его народу. В словах Авраама можно услышать сожаление и сочувствие: он терпеливо разъясняет богачу причины, по которым тот оказался в аду. Однако изменить это положение он не в силах: пропасть между адом и Царством Небесным утверждена не им.

Но выслушаем и то, что следует далее: "и сверх всего того", говорит (Авраам), "между нами и вами утверждена великая пропасть". Итак справедливо сказал Давид, что "человек никак не искупит брата своего и не даст Богу выкупа за него" (Пс. 48:8); ибо невозможно это, хотя бы то был брат, хотя бы отец, хотя бы сын. Посмотри: Авраам назвал богача чадом, но ничего отеческого оказать ему не мог, богач назвал Авраама отцом, но отеческим благоволением, каким обыкновенно пользуется сын, воспользоваться не мог, дабы ты знал, что ни родство, ни дружба, ни сострадание, ни другое что-либо не может принести пользы тому, кто ранее предал себя собственной жизнью. Говорю это потому, что многие часто, когда мы убеждаем их быть внимательными к себе и бодрствовать, остаются беспечными, обращают увещание в смех и говорят: ты заступишься за меня в тот день, и - я ободряюсь и не боюсь. А другой говорит: у меня отец - мученик; а иной: у меня дед - епископ; другие еще указывают на всех домашних своих. Но все это пустые слова; ибо тогда не может принести нами пользы добродетель других. Вспомни о тех девах, которые не уделили елея пяти девам: сами они вошли в брачный чертог, а те остались за дверями. Великое благо иметь надежду спасения в собственных добрых делах; а никакой друг никогда не защитит там. Если и здесь, где от нас зависит перемена, Господь говорит Иеремии: "ты же не проси за этот народ и не возноси за них молитвы и прошения" (Иер. 7:16); то тем более там. Что говоришь ты? У тебя отец - мученик? Это самое особенно и может послужить к большему твоему осуждению, когда ты, имея дома примеры добродетели, окажешь себя недостойным добродетели предков. Но ты имеешь доблестного и дивного друга? И он тебе не поможет тогда. Как же говорит Христос: "приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители" (Лк. 16:9)? Не дружба здесь является защитою, а милостыня. Если бы одна дружба защищала, то надлежало бы сказать просто: "приобретайте себе друзей"; между тем, желая показать, что не дружба одна защищает, Он присовокупил: "богатством неправедным". Может быть, кто-нибудь скажет: я могу без богатства приобрести себе друга, и гораздо лучшего, нежели при помощи богатства. Но чтобы ты знал, что милостыня служит защитою для тебя, твое собственное дело и твоя добродетель, для этого Он повелел тебе полагаться не просто на дружество святых, но на дружество, приобретаемое через богатство. Итак, зная все это, возлюбленные, будем внимательны к самим себе со всем тщанием; наказываемся ли мы, будем благодарить; наслаждаемся ли благоденствием, будем беречь себя, и, вразумляясь бедствиями других, будем изъявлять благодарность покаянием и сокрушением и непрестанным исповеданием; и, если мы предались какому-либо греху в настоящей жизни, то, отвергнув его и с великим усердием очистив душу свою от всякой скверны, будем молить Бога, чтобы Он удостоил всех нас, по отшествии отсюда придти туда так, чтобы нам не с богачом, а с Лазарем успокоиться в лоне патриарха и наслаждаться вечными благами, которых да сподобимся все мы благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, вместе со Святым Духом, слава во веки веков. Аминь. Слово 3 о Лазаре СЕГОДНЯ надобно окончить притчу о Лазаре. Вы, может быть, думаете, что у нас все сделано; но я не хочу воспользоваться вашим неведением для обмана, и не отстану, пока не возьму из притчи всего, что только представится, и тогда отойду; и земледелец, снявши весь виноград, не уходит дотоле, пока не оборвет и последние ягоды. Так и я теперь вижу, что под словами (притчи), как бы под листьями, скрываются еще мысли, которые теперь и соберу тщательно, употребив вместо серпа слово. Виноградник, раз быв обобран, остается без плода, с одними листьями; но не так бывает с духовным виноградником божественных Писаний; но, хотя бы мы взяли все, что видим, в нем остается еще более. Многие конечно и прежде нас говорили об этом предмете; многие, может быть, будут говорить и после нас: но никто не будет в состоянии исчерпать все его богатство. Таково свойство этого богатства: чем более станешь проникать в глубину, тем более будут истекать божественные мысли; это источник неиссякающий. Надлежало бы отдать вам этот долг еще в предшествовавшее собрание; но я признал не безопасным пройти молчанием подвиги блаженного Вавилы и двоицы святых мучеников после него бывших¹; поэтому я отсрочил уплату долга, сберегая вам полную уплату до настоящего дня. Теперь же, когда мы и отцам воздали славу, не по достоинству их, а по нашим силам, я преподам и вам остаток повествования о Лазаре. Но вы не утомляйтесь, пока я не дойду до конца, начав слово с того, на чем прежде остановил его. На чем же я остановил его? На пропасти, отделяющей праведных от грешников. Когда богач сказал: “Пошли Лазаря”, - Авраам отвечал ему: “Между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят”. Я много уже говорил в доказательство того, что, после человеколюбия Божия, должно полагать надежду спасения в собственных делах, не рассчитывая на отцов, дедов и прадедов, ни на сродников, друзей, домашних и соседей, ибо “человек никак не искупит брата своего” (Пс. 48:8)? Сколько бы ни просили и ни умоляли отшедшие отсюда с грехами, все слова их будут тщетны и напрасны. И пять дев просили елея у своих сверстниц, но не получили (Мф. 25:9); и скрывший в землю талант, хотя много оправдывался, однако был осужден (Мф. 25:28); и не напитавшие Христа алчущего и не напоившие жаждущего, хотя думали защититься неведением, но не получили прощения и оправдания (Мф. 25:45). А другие даже ничего не могли сказать, как напр. тот, который одет был в нечистую одежду: когда он был обвиняем, то молчал (Мф. 22:12). И не только этот, но и другой, который, злопамятствуя на ближнего, требовал ста динариев и потом за это самое был обвиняем господином в жестокости и бесчеловечии, также ничего не мог сказать (Мф. 18:28-34). Отсюда ясно, что нам ничто не поможет там, если не будем иметь добрых дел, но, станем ли мы умолять и просить или молчать, одинаково постигнет нас наказание и мучение. Послушай, как и этот богач, обратившись к Аврааму с двумя просьбами, не успел ни в одной из них. Сперва он просил о себе словами: “Пошли Лазаря”; - потом уже не о себе, а о братьях; но не успел ни в той, ни в другой просьбе. Первая была неисполнима, а вторая о братьях была излишня. Впрочем, если угодно, выслушаем внимательно самые слова их. Если в то время, когда начальник, выведши подсудимого на площадь, и, поставив около него палачей, начнет пытать его, все поспешно стекаются, чтобы услышать, что будет спрашивать судия, и что станет отвечать подсудимый, то тем более здесь должно со вниманием слышать, о чем просит этот подсудимый, т. е. богач, и что отвечает ему праведный Судия чрез Авраама. Ибо не патриарх был судиею, хотя он говорил; но как в мирских судах, подсудимых разбойников и убийц законы поставляют вдали от судии и не позволяют им слышать голос его, обращая и это, между прочим, к бесчестию их, но какой-либо посредник передает вопросы судии и ответы подсудимых; так было и тогда. Подсудимый не слышал голоса Божия к нему, но Авраам был посредником, передававшим слова Судии подсудимому; ибо он не от себя говорил то, что говорил, но изрекал богатому законы Божии и передавал приговоры, произносимые свыше; поэтому богатый и не мог прекословить. Будем же усердно взимать словам (притчи). Я с намерением останавливаюсь на ней, и четвертый день не отстаю от неё потому, что вижу великую пользу от этого повествования и для богатых, и для бедных, и для тех, которые смущаются благоденствием порочных и бедностью и скорбью праведных. Подлинно, ничто столько не соблазняет и не смущает народ, как то, что богатые, живущее нечестиво, наслаждаются великим благоденствием, а праведники, живущие добродетельно, впадают в крайнюю бедность, и терпят множество других бедствий более тяжких, нежели бедность. Но эта притча может доставить врачевство, вразумляя богатых и утешая бедных; тех научая не превозноситься, а бедных утешая в настоящих бедствиях; тем внушая не восхищаться, когда порочные не терпят наказания здесь, так как они подвергнутся тягчайшей муке там, а бедных убеждая не смущаться при виде чужого благоденствия и не думать, будто нет о нас промысла, когда праведный здесь страдает, а порочный и нечестивый наслаждается постоянным благополучием. Тот и другой получат должное там, один - венцы за страдание и терпение, другой - наказание и мучение за нечестие. Эту притчу напишите и богатые и бедные: богатые - на стенах домов ваших, а бедные - на стенах души; и если она когда-либо изгладится от забвения, опять начертайте чрез воспоминание. А лучше, и богатые напишите ее прежде, чем на стенах дома, на сердце, и всюду носите с собою, и будет она для вас училищем и источником всякого любомудрия. Если мы всегда будем иметь ее написанной на сердце, то ни радостные обстоятельства настоящей жизни не возмогут надмить нас гордостью, ни печальные - повергнуть в уныние и отчаяние, но на те и на другие мы будем смотреть так же, как на картины, написанные на стенах. Как, видя на стене изображение богатого и бедного, мы ни тому не завидуем, ни этого не презираем, потому что видимое нами есть тень, а не действительность; так, узнав свойство богатства и бедности, славы и бесчестия, и всего другого печального и радостного, мы будем свободны от смущения, ими производимого. Все это обманчивее тени, и человека возвышенного и благородного не может ничто блестящее и славное надмить гордостью, и ничто смиренное и уничиженное довести до отчаяния. *1 Т. е. мучеников Ювентина и Максимина. Слово 4 о Лазаре Не пройдем, возлюбленные, этих слов без внимания, но размыслим о точности выражений и о том, какою честью и высоким местом пользуется лежавший в воротах, презренный, нищий, постоянно боровшийся с голодом, покрытый ранами, доступный псам. С охотою обращаюсь так часто к этому предмету, чтобы никто из живущих в бедности или в болезнях и голоде не презирал себя и не считал несчастным, но, перенося все с терпением и благодарностью, питался благими надеждами и ожидал тех неизреченных наград и воздаяния за труды. “И сверх всего”. Что это такое - “и сверх всего”? Сказав богатому: ты восприял в настоящей жизни все, что считал благом, а Лазарь восприял то, что ты считал злом, Авраам присовокупил эти слова, внушая ему, что каждый из них и достиг соответственного конца, сверх всего сказанного: ты - скорби, тесноты и неугасимого огня после наслаждения тем, что почитал благом, а он - отрады и наслаждения благами и пребывания со святыми, после борьбы в течение всей жизни с тем, что ты считал злом. И так как каждый из вас достиг соответственного конца - тебя пространные врата и широкий путь привели к этой тесноте, а его узкие и тесные врата к этой отраде, то и “и сверх всего того между нами и вами утверждена великая пропасть”. Посмотри: бедняк, который был покрыт ранами (опять говорю об этом), отнесен к патриарху и приобщен к сонму праведников; “между нами и вами”, - говорит он. Видишь ли, какой участи сподобился тот, кто с терпением и благодарностью переносил тяжкую болезнь и голод? “Между нами и вами”, - говорит, - утверждена великая пропасть”. Многое, говорит, разделяет нас, и не просто пропасть, но великая; потому что действительно велико расстояние и велико различие между добродетелью и пороком: последний пространен и широк, а первая узка и тесна; роскошь пространна и широка, а бедность и нужда узка и тесна. Посему, как здесь пути противоположны, и один идет по пути узкому и тесному, соблюдая целомудрие, предпочитая нестяжательность и презирая тщеславие; другой же, спеша идти по пути пространному и широкому, предается пьянству и веселью, безумной страсти к деньгам, невоздержанию и гибельным зрелищам, а велико различие между тем и другим! - так и во время наказания и награды окажется великое различие в воздаянии. “Великая пропасть, - говорит, - между нами и вами утверждена”, - то есть, праведными, добродетельными, сподобившимися этой участи, и вами, то есть, проведшими жизнь в нечестии и грехе. И столь велика эта пропасть, что “хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят”. Видишь ли великость пропасти? Видишь ли ответ более тяжкий, нежели геенна? Когда вы в начале слышали о благоденствии богача и о большой услужливости, какою пользовался он окружаемый всеми и каждодневно предававшийся веселью; не считали ли вы его блаженным; также, видя лежавшего в воротах и страдавшего от жестоких ран, не считали ли жизнь его жалкою? Но вот теперь при конце всего мы видим противное, - того в пламени после веселья и пьянства, а этого в лоне патриарха после крайней бедности и голода! Впрочем, чтобы не слишком продолжить слово, можно окончить здесь поучение и попросить вас, возлюбленные, не искать пространных врат и широкого пути и не домогаться всячески удовольствий, но помышлять о конце того и другого пути и представляя в уме участь постигшую богача, широкого пути избегать, а искать врат узких и пути тесного, чтобы после здешней скорби придти в страну отрады. Убегайте же, увещаю вас, сатанинских зрелищ и вредного посещения конских ристалищ; ибо по поводу тех, которые увлеклись и пошли по широкому пути, я и был вынужден сказать это, чтобы они, вразумившись, оставили этот путь и пошли путем тесным, т. е. путем добродетели, и таким образом удостоились, подобно Лазарю, лона Авраамова, и чтобы всем нам вообще избавившись от геенского огня, насладиться теми неизреченными благами, ”не видел того глаз, не слышало ухо” (1 Кор. 2:9), чего да сподобимся все мы, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу и Святому Духу слава, держава, честь ныне и всегда и во веки веков. Аминь. Слово 7 о Лазаре При том² «великая пропасть» есть³ «между нами и вами» и никто⁴ не может перейти ее из нас . Видишь конец богатаго? Видишь скоротечность роскоши? Не переставай же давать бедным из того, что имеешь; никогда не откладывай до завтрашнего дня, ибо «не знаешь⁵, что родит тот день» (Притч. 27:1). Что скапливаешь богатство, которое, спустя недолго, невольно оставишь и пойдешь скорбя? Захочешь там капли воды, а другие здесь будут делить твое богатство, не вспоминая имени твоего. Часто наследники твои выкапывают и кости, проклиная тебя. Пошли наперед твое имущество туда, в нескончаемый век. Даром доставляет туда твою движимость тамошний Владыка. Здесь, если хочешь перевезти твое богатство из одного города в другой, ты должен нанимать подводы, наемных верблюдов, мулов, вооруженных стражей, чтобы какие-либо негодные люди, напавши на пути, не разграбили твоего богатства. А если хочешь перевезти твое богатство в тот мир, не несешь хлопот, не делаешь расходов, не подвергаешься насилию, не выходишь даже из дома. Сидишь в городе в совершенном покое; приходит к твоей двери нищий, желающий перенести твое богатство в тот нескончаемый век. И ты не имеешь расположения дать ему и один обол? Одумайся, человек, если хочешь иметь не преходящее богатство. Дай в руки бедных и найдешь там радушный прием. Не опасайся того, что нищие ненадежны; порукой служит богатый и благомыслящий. «Благотворящий бедному дает взаймы Господу». Убоимся дня того, в который Домовладыка призовет делателей к собиранию хлеба и положит хлеб в житницы, а солому сожжет в неугасимом огне. Домовладыка — Господь, делатели — ангелы Его, собирающие вселенную на суд в час тот и день. Праведников соберут они в вечные селения, которые приготовил вознесшийся Господь, а грешников — для вечного огня. Итак постараемся посредством дел милосердия сделаться спелой пшеницей, чтобы войти в вечные обители (по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа⁶, с Которым Отцу и Св. Духу слава, держава, честь и поклонение во веки веков. Аминь. *2 Ομως вм. επι πασιν τουτοις. *3 Εστίν вм. εστήρικται. *4 Και ουδεις δύναται αυτό περάσαι εξ ημων. *5 Ου γαρ οιδας... вм. ου γαρ γινώσκεις.. *6 В тексте Патрологии после слов: εις τας αιωνίους σκηνας следует: Μεθ ου, из чего видно, что здесь пропущено в списках несколько слов, которые и восполнены. О милостыне, и о богатом, и о Лазаре

Авраам отвечал, что великая пропасть утвердилась между ним и страждущим в муках богачом, показывая различие между праведными и грешными. Ибо Авраам был страннолюбив и нищелюбив, принимал приходящих издалека, а богач немилосердно отвращался от лежащего в язвах при вратах его. Посему, как расположения противоположны, так и места переселения раздельны одним - покой, другим - мучение.

μεταξύ с gen. между, χάσμα разделение, пропасть, έστήρικται perf. ind.pass. от στηρίζω устанавливать, утверждать. Perf. показывает, что именно установлено. Богосл. pass, указывает, что великая пропасть создана Богом, θέλοντες praes. act. part, от θέλω желать, хотеть, с inf., part, в роли subst. διαβήναι aor. act. inf. от διαβαίνω проходить через, δύνωνται praes. conj. pass, (dep.) от δύναμαι быть способным, с inf. Conj. с όπως в прид., выражающем результат, διαπερώσιν praes. conj. act. от διαπεράω пересекать. Conj. в прид. результата.

«Утверждена великая пропасть» и пр.: без сомнения и в буквальном смысле место мучения грешников отделено пространственно от места блаженства праведников, но, разумеется, и нравственная пропасть, нравственное состояние тех и других, по которому утвердившиеся во зле не могут сделаться праведниками, и наоборот (ср. Феофил.). — Этим не отрицается учение Церкви, по которому умершие в покаянии, но не усовершившиеся в добре, по молитвам Церкви, могут переходить из состояния мучений в состояние блаженства. Грешники и праведники берутся здесь в смысле безусловном.

Кроме же всего сего, говорит праведно, и другая причина есть, которая препятствует исполнению прошения твоего. Великая пропасть, то есть, великое и глубочайшее пустое расстояние, твердо утвержденное, есть между нами, сущими в Божественной славе, и вами, сущими в муках. Сие же для того, чтобы ни блаженные не могли, хотя бы хотели, прейти на место осужденных, ниже осужденные на место блаженных. Знать же надобно во-первых, что чрез сию притчу говорил Господь о имеющем быть после конечного сего всемирного суда и решения, так как о настоящих вещах; во-вторых же знай, что сказав сие, «яко да хотящии», и умолчав о сем: ежели восхощет Бог, — подал случай всякому уразуметь, что по собственному произволению не может никто из места осуждения прейти в место блаженства: но если Бог восхощет, учинив, чрез оставление грехов, достойным недостойного блаженства, творит такое пременение. Сие даже до дня судного не есть противно правосудию Его, но благоутробию Его и свойственно. Доныне еще ни Сын Божий не сшел с небесе судить живым и мертвым, ниже мертвые воскресли, ниже телеса, посредством коих творили добродетель или злобу, с своими соединились душами, ниже суд был, ниже определение последовало: но Агнец Божий, вземляй грех мира, закалается ежедневно на жертвенниках православных, дондеже придет, то есть, до второго пришествия Господа нашего Иисуса Христа. Сия убо жертва, которая, на кресте будучи принесенною, примирила человека с Богом, беспрестанно даже до кончины приносимая, приклоняет Многоблагоутробного на милость к грешникам умершим. На сей же вере и уповании основываясь, христиане, имея также пример Маккавеев, приносят о умерших сродниках и друзьях жертвы и приношения: святая же Божия Церковь, Апостольским последуя преданиям, простирает руки свои, неусыпно молясь, и именно и безъименно, о всех почивших православных христианах, и сию же приносит бескровную жертву для отдаления Божеского гнева к умершим грешникам. Обратимся же паки к предложению и послушаем, что в ответ сказал немилосердый богач, услышав то, что ему сказал Авраам.

Далее Авраам указывает на волю Божию, по которой нельзя переходить из рая в геенну и обратно. Образно выражая эту мысль, Авраам говорит, что между геенной и раем тянется большая пропасть (по раввинскому представлению, только пядь), так что Лазарь, если и захотел бы пойти к богачу, то не мог бы того сделать.

"Пропасть" означает расстояние и различие между праведными и грешниками. Ибо как произволения их были различны, так и обители их имеют большую разность, когда каждый получает воздаяние соответственно произволению и жизни. Приметь здесь и возражение против оригенистов. Они говорят, что придет время, когда муки окончатся и грешники соединятся с праведниками и с Богом, и таким образом Бог будет все во всех. Но вот, мы слышим, Авраам говорит, что хотящие перейти отсюда к вам или оттуда к нам не могут сего сделать. Поэтому как из участи праведников невозможно кому-нибудь перейти в место грешников, так невозможно, учит нас Авраам, перейти из места мучения в место праведников. И Авраам, без сомнения, более достоин веры, чем Ориген.