Евангелие от Луки, Глава 14, стих 26. Толкования стиха

"Если кто приходит ко Мне, и не возненавидит отца своего, и матери..." "не может быть Моим учеником" - "смотри, не соблазнись сим изречением", говорит блаж. Феофилакт, "ибо Человеколюбец не бесчеловечно учит, не самоубийство внушает, но хочет, чтобы искренний Его ученик ненавидел своих родных тогда (только), когда они препятствуют ему в деле Богопочтения, и когда он, при отношениях к ним, находит затруднения в совершении добра". Если плотские привязанности представляют собою решительные препятствия к последованию за Христом, то надо возненавидеть их ради Христа и разорвать с ними все. Ненависть перестает быть безнравственным чувством, когда она направлена на то, что решительно отклоняет человека от высшего его назначения - спасения души.

Итак, если и ты желаешь сделаться духовным, отложи плотское; ибо от чего кто отрекается, то и отвергает; и внимай слову Самого Господа: «аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе и возьмет крест свой и по Мне грядет» (Мф. 16:24). А как отрекается от себя человек? – Лишь тем, что оставляет естественные желания и последует Ему. Посему-то и говорит Он (здесь) собственно о естественном, а не о неестественном; ибо если кто оставит (только) неестественное, то он не оставил еще ничего из своего собственного, ради Бога; потому что противоестественное не принадлежит ему. А тот, кто оставил естественное, всегда взывает с апостолом Петром: «се, мы оставихом вся и вслед Тебе идохом: что убо будет нам?» (Мф. 19:27), и слышит блаженный глас Его, и обетованием удостоверяется в наследовании жизни вечной. Что оставил Петр, будучи небогат, и чем хвалился, если не оставлением естественных своих желаний? Ибо, если человек не умрет для плоти, живя духом, он не может воскреснуть (душою). Как в мертвеце вовсе нет желаний естественных, так нет их и в духовно-умершем для плоти. Если же ты не достиг меры духовной, а еще младенчествуешь умом, то смирись пред учителем – да «накажет тя милостию» (Пс. 140:5), и «без совета ничесоже твори» (Сир. 32:21), хотя бы что и казалось тебе по-видимому добрым; ибо свет демонов обращается впоследствии во тьму.

Если мы, возлюбленнейшая братия, размыслим, что и сколько того, что обещается нам на небе, то для души становится ничтожным то, что есть на земле. Ибо земное существо в сравнении с небесным есть тяжесть, а не пособие. Временная жизнь в сравнении с вечной вернее должна быть наименована смертью, нежели жизнью. Ибо самый ежедневный убыток жизни что другое значит, как не некоторая продолжительность смерти? Но какой язык может высказать или какой ум понять те несказанные радости Вышнего Отечества, — быть среди сонмов Ангельских, предстоять вместе с блаженнейшими духами слав Создателя, взирать прямо на лицо Бога, видеть свет неописанный, решительно не бояться смерти, пользоваться даром постоянной невредимости? Услышав об этом, душа воспламеняется и желает быть уже там, где надеется безконечно радоваться. Но она не может достигнуть великих наград иначе, как через великие подвиги. Поэтому и Павел, славный проповедник, говорит: если же кто и подвизается, не увенчивается, если незаконно будет подвизаться. (2 Тим. 2:5). Итак, величие наград должно услаждать душу, но подвижническая борьба не должна устрашать. Поэтому-то Истина приходящим к ней говорит: если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником. Но может быть противоречащим то, каким образом заповедуется ненависть к родителям и близким родственникам нам, которым дана заповедь любить даже врагов? И действительно. Истина о жене говорит: итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает. (Мф. 19:6). И Павел говорит: мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее (Еф. 5:25). Вот ученик повелевает любить жену, тогда как Учитель говорит: кто не возненавидит жену, не может быть Мой ученик. Неужели одно возвещает Судия, а о другом вещает проповедник? Или мы можем вместе и ненавидеть, и любить? Но если мы вникнем в силу заповеди, то можем делать то и другое через разделение, так что будем любить тех, которые соединены с нами родством по плоти и которые близки к нам, и, ненавидя и бегая, не будем знать тех, которые враждебны нам на пути Божием. Ибо как бы через ненависть любят того, кого не слушают мудрствующего по плоти, когда он внушает нам нечестие. Но чтобы показать, что Господь производит эту ненависть к ближним не от нерасположения душевного, а от любви, Он тотчас присовокупил, говоря: а притом и самой жизни. Итак, нам заповедуется ненависть к ближним и к душе своей. Следовательно, тот, любя, должен ненавидеть ближнего, кто ненавидит его так, как самого себя. Ибо мы ненавидим свою душу тогда, когда не последуем ее пожеланиям, когда препираемся с ее усилием, когда боремся с ее услаждениями. Итак, она как бы через ненависть бывает любима, когда будучи презрена направляется к лучшему. Именно так должны мы выражать свою ненависть к ближним, чтобы и любить в них то, чем они суть, и ненавидеть то, чем они препятствуют нам на пути Божием. Известно, что когда Павел шел в Иерусалим, тогда Пророк Агав взял его пояс и связал им себе руки и ноги, говоря: мужа, чей этот пояс, так свяжут в Иерусалиме Иудеи и предадут в руки язычников. (Деян. 21:11). Что же говорил тот, кто совершенно ненавидел душу свою? Я не только хочу быть узником, но готов умереть в Иерусалиме за имя Господа Иисуса. (Деян. 21:13); но я ни на что не взираю и не дорожу своею жизнью (Деян. 20:24). Вот как (Апостол), любя, ненавидел, и, ненавидя, любил свою душу, которую желал предать смерти за Иисуса, чтобы воскресить ее к жизни от смерти греха. Итак, это понятие о ненависти к себе самим перенесем на ненависть к ближнему. Надобно любить каждого в этом мире, не исключая и врага; но на пути Божием не надобно любить врага, хотя бы он был и родственник. Ибо кто сильно желает вечного, тот должен быть на том пути Божием, на который вступает без отца, без матери, без жены, без детей, без родных, без себя самого, чтобы тем вернее знать Бога, чем менее помнить о ком-либо в деле благоугождения Ему. Ибо много значит, когда плотские страсти рассеивают внимание ума и затемняют его проницательность, но мы не терпим от них вреда, если держим их в стеснительном положении. Итак, надобно любить ближних; любовь должна быть простираема на всех ближних и дальних, однако же ради этой любви не должно уклоняться от любви к Богу. Но мы знаем, что когда возвращался ковчег Господень из земли филистимской в землю израилеву, тогда он был возложен на телегу, а в телегу запряжены были коровы, в первый раз отелившиеся, коих телята заперты были дома. И написано: и пошли коровы прямо на дорогу к Вефсамису; одною дорогою шли, шли и мычали, но не уклонялись ни направо, ни налево; владетели же Филистимские следовали за ними до пределов Вефсамиса (1 Цар. 6:12). Итак, кого обозначают коровы, если не верующих в Церкви, которые, исполняя заповеди святого Слова, как бы везут возложенный на них ковчег Господень? О них еще надобно заметить, что те коровы были отелившиеся в первый раз, потому что есть многие, которые внутренне стоя на пути Божием, вне связываются плотскими заботами; но от прямого пути не уклоняются те, которые в душе несут ковчег Божий. Ибо вот коровы идут в Вефсам. Потому что Вефсам называется домом солнца, а Пророк говорит: взойдет Солнце правды и исцеление в лучах (Мал. 4:2). Итак, если мы стремимся к жилищу Вечного Солнца, то это стремление стоит того, чтобы не уклоняться с пути Божия ради страстей телесных. С полным напряжением внимания надобно размышлять о том, что кравы Божий, запряженные в телегу, продолжают путь и мычат, сильно ревут, и однако же с пути не совращаются. Таковы именно должны быть проповедники Божий и все верные в Святой Церкви, чтобы любовью сочувствовать ближним, и однако же по этому сочувствию не совращаться с пути Божия.

...а притом и свою душу¹... Зная, что хотя они желают следовать за Ним, но удерживаются узами отношений с указанными лицами, Он ясно свидетельствует, что всякий из приходящих к Нему по вере, кто не возненавидит указанные лица, когда они станут препятствовать любви к Богу и пути Христову, будучи неверующими или помышляющими о мирском, не может быть Его учеником. Ведь слушаясь их, он станет непослушен Ему, поскольку если они хотят, чтобы он проводил плотскую жизнь, Христос учит, чтобы он жительствовал духовно. Хотя нужно чтить и отца и мать, но предпочитать им следует Бога. А указав через ближайших на всякое любимое лицо, Он вводит и большее, что (следует возненавидеть) и свою душу, то есть, свою волю, когда она будет противна воле Божией. Ведь нужно истинному ученику Христову был свободным от любви к душе и плоти в духовном подвиге.

Господь повелевает полное отвержение падшего естества, ненависть к его побуждениям, не только к явно злым, но и ко всем без исключения, и ко мнимо добрым. Великое бедствие — последовать правде падшего естества: с этим сопряжено отвержение Евангелия, отвержение Искупителя, отвержение спасения. Кто не возненавидит душу свою, не может Мой быти ученик, сказал Господь. Объясняя вышеприведенные слова Господа, великий Варсонофий говорит: «Как отрекается от себя человек? — Лишь тем, что оставляет естественные желания и последует Господу. Посему-то и говорит Господь здесь собственно о естественном, а не о неестественном; ибо если кто оставит только неестественное, то он не оставил еще ничего своего собственного, ради Бога, потому что противоестественное не принадлежит ему. А тот, кто оставил естественное, всегда взывает с апостолом Петром: се, мы оставихом вся и вслед Тебе идохом, что убо будет нам? (Мф. 19:27–29) и слышит блаженный глас Господа, и обетованием удостоверяется в наследовании жизни вечной (Мф. 19:27–29). Что оставил Петр, будучи не богат, и чем хвалился, если не оставлением естественных своих желаний? Ибо если человек не умрет для плоти, живя духом, он не может воскреснуть душою. Как в мертвеце вовсе нет желаний естественных, так нет их и в духовно умершем для плоти. Если ты умер для плоти, то как могут жить в тебе желания естественные? Если же ты не достиг меры духовной, а еще младенчествуешь умом, то смирись пред учителем, — да накажет тя милостию […наказывает … это милость (Пс. 140:5), и без совета ничего не делай (Сир. 32:21), хотя бы что и казалось тебе по видимому добрым; ибо свет демонов обращается впоследствии во тьму" (Ответ 59). "Приношение современному монашеству". Гл. 7. О хранении себя от добра, принадлежащего падшему естеству человеческому *** Когда люди, близкие к нам по плоти, вознамерятся отвлечь нас от последования воле Божией, окажем к ним святую ненависть, подобную той, какую оказывают волкам агнцы, не претворяющиеся в волков и не защищающиеся от волков зубами (см. Мф. 10:16. См. житие великомученицы Варвары. Четьи-Минеи, декабря в 4-й день). Святая ненависть к ближним заключается в сохранении верности к Богу, в несоизволении порочной воле человеков, хотя бы эти человеки и были ближайшими родственниками, в великодушном терпении оскорблений, наносимых ими, в молитве о спасении их, отнюдь не в злоречии и не в однородных злоречию действиях, которыми выражается ненависть естества падшего, ненависть богопротивная. "Аскетические опыты." Том 1. "О последовании Господу нашему Иисусу Христу"

См. Мф. 10:37

Если же Павел многое заповедует о родителях, и велит во всем им повиноваться, не дивись. Он велит повиноваться им только в том, что не противно благочестию. Святое дело - воздавать им всякое иное почтение. Когда же они потребуют более надлежащего, не должно им повиноваться. Потому и у евангелиста Луки говорится: аще кто грядет ко Мне, и не возненавидит отца своего, и матерь, и жену, и чад, и братию, еще же и душу свою, не может Мой быти ученик (Лк. 14:26). Повелевает не просто возненавидеть, потому что это совершенно противозаконно; но если кто из них захочет, чтобы ты любил его более, нежели Меня, в таком случае возненавидь его за это. Такая любовь и любимого, и любящего губит. Так говорил Он для того, чтобы и детей сделать мужественнее, и родителей, которые бы стали препятствовать благочестию, уступчивее. Действительно родители, видя, что Христос имеет могущество и силу отторгать от них даже детей, должны были отступиться от своих требований, как невозможных. Вот почему, миновав родителей, Он обращает речь к детям, научая чрез то первых не употреблять бесполезных усилий. См. Мф. 10:37

И не могут приобрести любви к человекам те, которые любят мир сей. Когда приобретает кто любовь, облекается в Самого Бога. А тому, кто стяжал Бога, необходимо не только не соглашаться на приобретение с Ним чего-либо иного, но и совлечься тела своего. Если же любовью к миру облечется кто в этот мир и в эту жизнь, то не облечется он в Бога, пока не оставит сего. Ибо Сам Бог засвидетельствовал сие, говоря: «аще кто» не оставит всего «и не возненавидит душу свою, не может Мой быти ученик» (Лк. 14:26). Должно не только оставить, но и возненавидеть это. А если кто не может быть учеником Господним, то как Господь будет обитать в нем? "Слова подвижнические." Слово 48. О различии добродетелей и о совершенстве всего поприща

Господь наш, сладчайший Иисус, зная, что если человек не стяжет беспопечения относительно всего, то ум его не может взойти на крест, заповедал оставить все, с чем свыкновение и встреча низводит ум со креста. Почему, когда некто подошел к Нему и сказал: «иду по Тебе, Господи», но прежде позволь мне сходить распорядиться тем, «яже суть в дому моем» (Лк. 9:61), – возлюбленный наш Иисус, зная, что если он увидит то, опять склонится сердце его к тому, и разные там случайности как бы по праву удержат его, возбранил ему сходить, сказав: «никтоже возложь руку свою на рало, и зря вспять, управлен есть» в царствие небесное (Лк. 9:62). (После же притчи о браке сына царева, в коей сказывал Он) как (царь) сотворил вечерю для сына своего, и посылал рабов своих звать званных, а те по любви, какую имел каждый к мiру, не могли придти, сказал Он с печалью: «аще кто грядет ко Мне, и не возненавидит отца своего, и матерь, и жену, и чад, и братию, и сестр, еще же и душу свою, не может Мой быти ученик» (Лк. 14:16–26). Сие говорит Он, научая нас, что желающий войти в царствие Его, если прежде не положит в себе ненавидеть все, влекущее сердце к мiру, не может войти в царствие, которого возжелал. А внушая нам не полагаться на одну веру без действования по ней, Господь сказал, что царь, вошедши «видети возлежащих, виде ту человека не оболчена во одеяние брачное» и повелел бросить его во тьму кромешную (Мф. 22:11–13). Входят по имени христианскому, а извергаются вон по неимению дел (христианских). Так и Апостол, зная, что никто не может любить вместе и то, что Божие есть, и то, что от мiра сего есть, писал к Тимофею, чаду своему, говоря: «никтоже воин бывая обязуется куплями житейскими, да воеводе угоден будет. Аще же и постраждет кто, не венчается, аще незаконио мучен будет» (2 Тим. 2:4, 5). Воодушевляя же его надеяться, что не погибнут труды его, говорил он ему: «труждающемуся делателю прежде подобает от плода вкусити» (2 Тим. 2:6). А пиша к другим некиим, говорил он: «не оженивыйся печется о Господних, како угодити Господеви, а оженивыйся печется о мiрских, како угодити жене» (1 Кор. 7:32, 33). Таковой пекущийся услышит страшный глас, глаголющий: «вверзите» (его) «во тму кромешную: ту будет плачь и скрежет зубом» (Мф. 22:13).
+Слово двадцать первое. О покаянии. § 10. "Добротолюбие" Т. 1 ++

This lesson then clearly teaches us, what sort of persons He would have us to be. "For whosoever comes unto Me, He says, and hates not his father and his mother, and his wife and his children, and his brethren, and his sisters, yes, and his own self also, cannot be My disciple." 'What then, O Lord, some perchance may say, do You despise the laws of natural affection? Do You command us to hate one another, and to disregard the love that is due to fathers from their sons, to wives from their husbands, to brethren from their brethren? Shall we make those enemies who are members of the same household; and those, whom it is our duty rather to love, must we count as foes, in order that we may be with you, and be able to follow you?' This is not what the Saviour means. Away with so vain a a thought. For He Who commands even those who are violent enemies to be gentle, and forgiving to all who would do them wrong: for, "Love, He says, your enemies: and pray for them that spoil you:" how could He wish us to hate those who are born of the same family, and to disregard the honour due to parents, and think nothing of despising our brethren; yes! and our own children also, and even our own self? For He, Who has pronounced condemnation even upon those who disregard the law of mutual love, could not wish His friends to cherish a savage, and so to speak, a desperate state of minds. What however He does wish to teach in these commands is plain to those who can understand from what is said in another place expressly upon the same subject. "For he that loves, He says, father or mother more than Me, is not worthy of Me: and he that loves son or daughter more Me, is not worthy of Me." By adding then "more than Me," it is plain that He permits us to love, but not more than we do Him. For He demands for Himself our chief affection; and that very justly: for the love of God in those who are perfect in mind has something in it superior both to the honour due to parents, and to the natural affection felt for children. "We must explain however what the occasion was which directed our Lord's words to this subject. The passage then read from the Gospel at our last meeting described the celebration of a great supper, unto which many were invited by him who gave the feast. But they were men indifferent to it: for "they made excuse, it says, with one accord, and said, one that he had bought a field, and must needs go to see it: and another, that he had bought five yoke of oxen: and a third again, that he had married a wife:" and by employing these feigned excuses, they vexed him who invited them. We are therefore given most clearly to understand, that when God calls us unto Him, to make us partakers of His bounty, we must disregard the lusts that are of the flesh, and minister to the flesh, and set no value whatsoever upon the things of this world, but exerting all our force must advance unto those things which will never have to be abandoned, and which fill us with all blessedness, as God bestows with bounteous hand upon us His gifts, and like one welcoming us to a costly banquet, admits us to the right of rejoicing with the rest of the saints in the hope of future blessings. For the things of earth, are but of little value and last only for a time, and belong to the flesh solely, which is the victim of corruption: but those things which are divine and spiritual constantly and without ceasing accompany those who have once been counted worthy of receiving them, and reach onwards to unending worlds. What value therefore will men of sense set upon earthly farms, or the love of carnal pleasure, or the respect due to kinsmen in the flesh, if it be laid down that for love's sake unto Christ, we must disregard all these things that have been named? For many instances have there been of men desirous of a blameless life, who even after touching, so to speak, the dust of the palaestra, and making trial of the combats therein, and all but attaining to the right of receiving the crown of the heavenly calling, have been drawn backward, as it were, either from regard to relatives, or from being too weak to bear a struggle of endurance, or from being entangled in the snares of carnality, and foolishly preferring present pleasure to the blessings laid up in hope. Many too the feav of death has terrified, and when the season called them unto persecutions, that being proved they might receive the crown of incorruption, they have denied the faith, have avoided, that is, the duty of suffering patiently, and having shown themselves weak and cowardly, have fallen from their steadfastness. To work in us therefore a mind incapable of being broken, and make us careless of every worldly matter for our love of Him, He commands us to hate even our relatives according to the flesh, and our own self also, if, as I have just said, the season call us thereto.

μισεί praes. ind. act. от μισέω ненавидеть. В значении "любить меньше" (Arndt; Fitzmyer, 1063). О раввинистических учениях насчет предпочтения учителя отцу см. М, Baba Netzia 2, 11. Ind. в cond., в котором говорящий расценивает условие как истинное, είναι praes. act. inf., см. ст. 14.

Иисус же отвечал и сказал: «Истинно говорю вам, ...кто оставит имущество свое и родителей — и братьев... Меня ради и Евангелия, воздается тому сторицею» (Мк. 10:29-30). Но это да не смущает вас, равно как и то, что в другом месте Он еще строже выразил в словах: «… кто… не возненавидит отца своего и матери…» и детей… «и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником» (Лк. 14:26). Потому что не ненависть к ним и отрешение от любезнейшего заповедует Бог мира, Он, Который завещает нам любить даже врагов. Если врагов должно любить, то, восходя выше, тем более подобным же образом должно относиться к людям, уже по самому рождению нашему стоящим к нам ближе всех других. Если же должно ненавидеть родственников своих по плоти, то тем более, по нисходящему заключению, надо чуждаться врагов. Посему могло бы показаться, что одним выражением уничтожается другое. Но они не только не уничтожают себя взаимно, но даже и связи близкой между собой не имеют. Потому что, выходя из одного и того же намерения и образа расположений и для одной и той же цели, можно отца ненавидеть и любить как врага, не мстя ему, своему врагу, а с другой стороны отца должно не более охранять, чем Христа. Там можно отказываться от ненависти и злого дела, а здесь в себе побеждать робость пред родственниками, если она может вредить спасению. Значит, если кто-либо имеет нечестивого отца или сына, который был бы помехой для веры и препятствием к высшей жизни, то с ним не должно сходиться и быть одних с ним мыслей, а должно из-за духовной вражды родственные плотские связи с тем порывать. "Кто из богатых спасется". Глава 22

«Не возненавидит отца своего» и пр.: подобное наставление у ев. Матфея выражено мягче (Мф. 10:37) — «кто любит отца или мать более, нежели Меня». Здесь у ев. Луки имеется в виду то же столкновение обязанностей естественной привязанности к родным и следования за Христом — в крайнем развитии, и потому выражения напряженнее. «Смотри же, в простоте своей и неопытности, не соблазнись этим изречением. Ибо Человеколюбец не бесчеловечию учит, не самоубийство внушает, но хочет, чтобы искренний Его ученик ненавидел своих родных тогда (только), когда они препятствуют ему в деле богопочтения, и когда он, при отношениях к ним, находит затруднения в совершении добра» (Феофил.). Если эти плотские привязанности представляют решительные препятствия к последованию за Христом, если надобно избирать или то или другое, то надобно решительно отказаться от первых, возненавидеть их ради Христа и, разорвав с ними все, решительно последовать за Христом. Ненависть есть чувство противохристианское, когда оно стоит в прямой противоположности с заповедью о любви; но не заключает в себе Ничего безнравственного, если она направляется против того, что решительно отклоняет человека от высшего его назначения, от спасения его собственной души. Самому Богу любви человекообразно приписывается ненависть (Рим. 9:13). «И самой жизни своей»: собственно души своей (ψυχὴ). Душа в противоположность духу (πνε’υμα) берется здесь как начало греховное в человеке (ср. 1 Кор. 2:14-15), и это начало греховное, препятствующее человеку последовать за Христом и достигать нравственного духовного совершенства, должен возненавидеть человек, стремящийся к этому последнему.

См. Исх. 20:12, Исх. 32:32

Здесь, как и во многих других случаях в Библии, в силу особенностей семитских языков (отсутствие степеней сравнения) глагол «ненавидеть» имеет сравнительное значение «любить меньше» (ср. Мф. 10:37)   

См. Мф. 10:37

- Если кто приходит ко Мне. Многие шли ко Христу, но привлекаемы были к этому только чудесами Его и притом не делали ничего для того, чтобы стать истинными учениками Христа: они только сопровождали Его. - И не возненавидит... "Ненавидеть" значит не "менее любить" (ср. Мф. 6:24), а питать действительно чувство ненависти, противоположное чувству любви. Отец, мать и пр. представляются здесь как препятствия к общению со Христом (ср. Лк. 12:53), так что, любя одного, необходимо ненавидеть других (ср. Лк. 16:13). - Жизнь берется здесь в собственном смысле этого слова как "существование", - понятно, поскольку оно является препятствием для любви ко Христу ("Томлю томящего меня?" - говорил преп. Серафим Саровский о своих подвигах аскетических, какими он хотел ослабить свое тело)... - Моим учеником. Сила мысли здесь на слове "Моим", которое потому и поставлено ранее существительного, какое им определяется.

Поскольку из ходящих за Иисусом многие следовали не со всем усердием и самоотвержением, но имели очень холодное расположение, то Он, научая, каков должен быть ученик Его, высказывает Свои мысли о сем, как бы изображает и живописует его, утверждая, что он должен ненавидеть не только близких ему совне, но и душу свою. Смотри же, в простоте своей и неопытности не соблазнись сим изречением. Ибо Человеколюбец не бесчеловечию учит, не самоубийство внушает, но хочет, чтобы искренний Его ученик ненавидел своих родных тогда, когда они препятствуют ему в деле богопочитания и когда он при отношениях к ним находит затруднения в совершении добра. Напротив, когда они не препятствуют сему, Он учит даже почитать их до последнего издыхания. И как учит? Самым лучшим учением, то есть собственными делами. Ибо Он повиновался Иосифу (Лк. 2:51), несмотря на то, что сей не был отцом Его в собственном смысле, но мнимым. И о Матери Своей Он всегда имел большое попечение, так что и вися на кресте, Он не забыл Ее, но поручил возлюбленному ученику Своему (Ин. 19:26-27). Как же Он, одному уча на деле иное будет внушать на словах? Нет, как я сказал. Он заповедует нам ненавидеть родителей тогда, когда они угрожают опасностью богопочтению. Ибо тогда они уже не родители, не родные, когда противодействуют нам в столь полезном деле. Утверждаемое нами видно и из того, что заповедуется ненавидеть душу свою. Ибо этой заповедью, без сомнения, повелевается не убивать себя, но оставлять душевные пожелания, отлучающие нас от Бога, и не заботиться о душе (жизни), если предстоять будет мучение, лишь бы предлежало вечное приобретение. А что Господь сему научает, а не самоубийству, это Сам же Он показывает, во-первых, тем, что, когда диавол, искушая Его, предлагал Ему броситься вниз с кровли церковной, Он отверг искушение (Мф. 4:5-7), и, во-вторых, тем, что Он не предавал Себя иудеям (каждый раз), но удалялся и, проходя посреди их, укрывался от убийц (Лк. 4:30). Итак, кому родные вредят в деле богопочтения, и он, однако ж, с удовольствием продолжает расположение к ним, ставит оное выше благоугождения Богу, а иногда из любви к жизни, в случае угрозы мучения, склоняется к отречению от веры, — тот не может быть учеником Христовым. *** См. Мф. 19:29