Евангелие от Луки, Глава 1, стих 58. Толкования стиха

В то время, как в Назарете была таким образом снята печать молчания с тайны Марииной; разрешились и узы молчания, связывавшие уста Захарии. Елизавета разрешилась, как предсказывал ангел, сыном; по сему случаю собралось к ней множество родственников и знакомых; все дивились необычайному событию, соображали его со временем видения, бывшего Захарии, видели тесное отношение между тем и другим обстоятельствами; но ничего определенного не знали. Зaxapия все еще молчал: Елизавета и не могла и конечно не намерена была открывать ничего – без воли своего мужа. Прошло семь дней; в осьмой надлежало совершить над младенцем обрезание и дать ему имя: в этот день обыкновенно бывал у Иудеев семейный праздник, на который собиралось по крайней мере человек десять, самых близких к родителям младенца. И так собрались в дом Захарии ближайшие родственники для священнодействия и празднества: когда пришло время наименовать сына, спросили об этом мать (так как отец был нем): она отвечала, чтобы его назвали Иоанном. Это наименование показалось странным, потому что не было у Захарии и Елисаветы в родстве никакого Иоанна: предложили назвать младенца лучше по имени отца, но Елизавета не отступалась от своего слова. Поэтому хотели каким-нибудь знаком узнать от отца, как бы он желал назвать своего сына. Иоанн будет имя ему – написал Зaxapия на дщице – и с этой минуты отверзлись уста его: и первые слова его были – славословие Богу. Все изумились такому стечению обстоятельств при рождении Иоанна. Всякий гадал вперед, что-то будет у них этот сын: родился на старости лет; во все время беременности матери его – отец был без языка: по какому-то непонятному побуждению мать и отец дали ему имя, совсем в роде их неизвестное; и лишь только отец написал это имя, как получил язык. Чудо! Так все могли толковать об этом событии, но истинной причины и цели всех сих событий никто не знал.

30. Итак, Елисавета родила сына, и соседи поздравляли ее. Появление на свет святых радует многих, оно на общее благо, потому что на благо всем праведность. Уже при рождении праведного проявляются признаки его будущего, и ликование соседей предвозвещает грядущее процветание его добродетели. Примечательно также, что евангелист описывает время пребывания пророка во чреве матери, чтобы сказать о присутствии Марии, но время младенчества про-пускает, потому что младенец, укрепленный во чреве матери присутствием Матери Господа, не знал пут младенчества. В Евангелии мы читаем только о его рождении и о данном о нем предсказании, о ликовании во чреве и о гласе в пустыне. Не испытал младенчества тот, кто, вопреки природе и возрасту появившийся во чреве матери, начал свою жизнь в полной мере совершенного возраста Христова (ср.: Еф. 4:13).

Немного времени спустя после удаления Богоматери из дома Елисаветы последняя родила сына, я в втом событии не только сами престарелые родители, но и соседи и родственники их видели особенное к ним благоволение, милость Бога, и потому все им сорадовались. В осьмой день по рождении нужно было, согласно с законом (Лев. 12:3), обрезать младенца и при этом, по обычаю (Быт. 21:3—4), наречь ему имя. Стали совещаться о том, какое имя дать новорожденному, и хотели, по обычаю называть детей именем кого-либо из родных, назвать его Захариею, по имени отца его. Но Елисавета, в силу повеления Ангела (I, 13), которое не было известно участвовавшим в торжестве обрезания, хотела назвать новорожденнаго сына своего Иоанном. За разрешением вопроса обратились к самому Захарии (при чем объяснялись с ним знаками, быть может, вследствие привычки так объясняться с ним, а также потому, что Захария, вероятно, молчаливо присутствовал тут и слушал все разсуждения окружающих, вследствие чего достаточно было сделать намек, чтобы он понял, в чем дело). В ответ на это Захария на поданной ему дощечке ¹ написал имя — Иоанн, я все удивились такому нарушению издревле существующаго обычая называть детей именем какого-либо родственника. В то же время, согласно предсказанию Ангела (1:20), вдруг отверзлись доселе немотствовавшия уста Захарии, и он начал прославлять Бога за все те великия дела Божии и с ним и со всем народом израильским, которыя пережил.

Параллели между Иоанном и Иисусом

Елисавета в старости родила последнего из пророков, а Мария в молодом возрасте — Господа ангелов. Дочь Аарона родила глас вопиющего в пустыне (Лк 3:4), а дочь Давида — Слово Бога. Бесплодная родила того, кто прощает грехи, а Дева родила Того, Кто уничтожает их. Елисавета родила того, кто примирял людей покаянием, а Мария — Того, Кто очищал земли от нечистоты. Старшая зажгла светильник в доме Иакова, своего отца, ибо этот светильник был сам Иоанн, а Младшая возрастом дала воссиять Солнцу правды (Мал 4:2) для всех народов. Ангел возвестил Захарии, чтобы обезглавленный проповедал Распятого, а ненавидимый — Того, Кому завидуют. Тот, кто должен был крестить водой, провозглашал Того, Кто будет крестить огнем и Святым Духом.

Свет, который не был темным, провозгласил Солнце справедливости. Исполненный Духа возвестил о Том, Кто дает Духа. Священник, призывающий с трубой, возвестил о Том,

Кто должен прийти при звуке трубы в конце. Голос проповедал о Слове, и тот, кто увидел голубя, возвестил о Том, на Ком голубь почил, подобно молнии перед громом.

Елисавете настало время произвести на свет обещанного Богом сына. Это событие вызвало радость соседей и родственников. Вообще рождение мальчика было в тех краях событием большой радости. Когда приближалось время родов, около дома собиралось множество народа, в том числе и местные музыканты. Сразу после родов объявлялся пол новорожденного. В том случае, если родился мальчик, музыканты начинали играть и петь, все радостно поздравляли друг друга. Если же на свет появлялась девочка, музыканты тихо и с сожалением расходились. Да-да, таково было неравенство. Существовала даже такая поговорка: «Рождение мальчика вызывает мирную радость, рождение девочки - мирную скорбь». Поэтому в доме Елисаветы была особая, двойная радость. Во-первых, «возвеличил Господь милость Свою над нею», то есть она, пожилая и бесплодная, родила ребенка, и, во-вторых, этот ребенок был мальчиком.

В Законе сказано: «Если женщина зачнет и родит младенца мужеского пола, то... в восьмой день обрежется у него крайняя плоть его» (Лев. 12:2-3). Поэтому на восьмой день мальчика обрезали, и должны были дать ему имя. Часто ребенок получал имя отца. Так и теперь собравшиеся пожелали, чтобы младенец получил имя отца - Захария. Но Елисавета, к удивлению всех соседей, настаивала на том, чтобы ее сын получил имя Иоанн. Имя это сообщил Захарии от Бога ангел (1:13). До того времени немой Захария письменно подтвердил требование Елисаветы. Сына следует назвать Иоанном. Это имя Иоанн - краткая форма от Иоанан, что значит Яхве (Господь) милостив. Таким образом, имя показывает благодарность за неожиданно дарованную милость Божью. Как только Захария написал на дощечке: «Иоанн имя ему», тотчас «разрешились уста его и язык его, и он стал говорить, благословляя Бога». Это чудесное событие - исцеление от немоты, совпавшее с дарованием имени сыну, - вызвало благоговейный страх у населения нагорной Иудеи. Все задавались вопросом: какое будущее ожидает младенца Иоанна? Евангелист Лука завершает этот рассказ словами: «И рука Господня была с ним». Это библейское выражение, означающее помощь силы Божьей, которая от самого чудесного рождения была видимо явлена на младенце.

Захария прославляет Бога вдохновенным пророческим гимном.

Рождение ребенка всегда считалось высшей радостью, особенно если это был сын. Женщину иногда даже переставали звать по имени, называя ее матерью такого-то (ср. Ин. 2:1 – «мать Иисуса»). Но это рождение было чудесным для всех – даже для тех, кто не знал об ангеле. Все близкие поздравляли Елизавету (буквально: «радовались вместе с ней»).

Вскоре по ея отшествии исполнилось обетование Захарии, Елисавета родила сына, и рождение его обрадовало не только самих праведных родителей, но и всех родственников и соседей, которые искренно сорадовались с ними.

Многими завесами до времени, по выражению святителя Иоанна Златоустого, «сокрываемо было рождение Христово», – и святая тайна была открываема с великой постепенностью. Когда Елисавета родила обещанного сына, была снята печать молчания с уст престарелого священника. В этом неожиданном рождении младенца от неплодной в старости все соседи и родственники видели особенную милость Божию к благочестивой чете и радовались с нею.  

Естественное и сверхестественное

Прежде неплодная сегодня Христова Предтечу рождает, и Он есть исполнение всякого пророчества; Его же пророки проповедовали, на Него во Иордане руку положив, явился пророк Бога Слова, проповедник, вместе и Предтеча.

Восхвалим ныне Господня Предтечу, его же священнику Елисаве- та родила из утробы неплодной, но не без семени. Ибо только Христос прошел непроходимое вместилище без семени. Иоанна родила неплодная, но родила его не без мужа, Иисуса же осенением Отца и Духа Божия родила чистая Дева. Но Рожденному от Девы явился от неплодной пророк, проповедник, вместе и Предтеча.

На восьмой день после рождения св. Иоанна Предтечи, когда следовало обрезать младенца и наречь ему имя, Захария был освобожден от наказания. Получив возможность говорить, Захария исполнился Духом Божиим и пророчествовал; ап. Лука приводит прекрасный гимн, в котором священник славословит Бога и благодарит Его за чудесные события в его жизни, которые предшествуют еще более великим – в жизни всего народа Божия; а затем, уже обращаясь к сыну, предсказывает ему, повторяя обетование архангела Гавриила, уникальное пророческое служение – подготовить народ к принятию Мессии. Характерный для пророческой речи момент: как о вещах уже совершившихся Захария говорит о посещении Богом народа израильского и избавлении (искуплении) людей от тяготевшей над ними вины, приведшей к разрыву с Богом, о воздвигнутом в доме Давида «роге спасения» – Христе (этот образ взят от рога храмового жертвенника, дающего возможность схватившемуся за него преступнику избежать наказания; см., например: 3 Цар. 1:50). В отличие от устоявшегося у евреев стереотипа видеть спасение Израиля в освобождении от внешнего врага и государственном возвышении народа Божия, что, казалось бы, имеет место и в песни Захарии (см.: Лк. 1:70–74), он говорит о спасении в другом смысле: спасение состоит «в прощении грехов» (Лк. 1:77).