Евангелие от Иоанна, Глава 8, стих 57. Толкования стиха

Разгневанные иудеи ответили: Тебе еще нет пятидесяти лет, — и Ты видел Авраама? (Ин. 8:57).

А Господь: истинно, истинно говорю вам: прежде нежели был создан Авраам, Я есмь (ср. Ин. 8:58). Взвесь слова и постигни тайну. Прежде нежели был создан Авраам. Уразумей: «был создан» (fieret) относится к человеческому творению, есмь (sum) же — к Божественной сущности. «Был создан» — потому что Авраам был творением. Он не сказал: «Прежде нежели был (esset) Авраам, Я был (eram)». Но: «Прежде нежели был создан Авраам, который не мог быть создан иначе, как Мною, Я есмь». Не сказал Он и так: «Прежде нежели был создан Авраам, Я был создан». Ибо в начале сотворил Бог небо и землю (Быт. 1:1). Ное начале было Слово (Ин. 1:1). Прежде нежели был создан Авраам, Я есмь. Познайте Творца, отделите творение. Тот, Кто говорил, стал семенем Авраама, но, чтобы появился сам Авраам, прежде Авраама был Он.

Если Иисус сказал, что Авраам видел Его, то, следовательно, и Он видел Авраама.

Изречение И. Христа, что Авраам увидел день Его, иудеи понимают в том смысле, что Авраам увидел телесными очами время явления И. Христа на землю и Его Самого. Значит, выводят они отсюда, Иисус хочет сказать, что Он жил еще во время Авраама. Пятьдесят лет,—год, до котораго левиты служили при скинии (Чис. 7:3. 8, 25). Смысл возражения тот, что И. Христос не успел еще и состариться. На это И. Христос отвечает указанием на Свое предвечное бытие и существование: прежде даже Авраам не бысть Аз есмь. Настоящее время глагола есть указывает на вечное существование, для котораго и прошедшее есть настоящее. Кроме того, и самый глагол ειμΐ образует противоположность к γενέσθαι — противоположность вечнаго бытия к тварному явлению.

Мы видели уже в стихе 24, что это Аз Есмь, есть то же священнейшее имя, которое объявлено было Израилю чрез Моисея: Иаг-ве или Иегова «Сущий или Аз есмь Иаг-ве». Когда в ветхом завете Господь глаголет о Себе как об известном по откровении, тогда глаголет Аз есмь Иегова (Иаг-ве), т. е. Аз есмь Он есть«///, т. е. Я Тот, который неизменно и вечно Себе подобен и известен Израилю под именем Сущий (Он есть). Св. Летопись, прим. на 1 стих Бытия.. Это имя второй Ипостаси святой и единосущной Троицы, которая Ипостась являет Бога человекам. Глаголя о Себе Аз есмь, Господь явственно открывает слушателям, кто Он, являя тожество Свое с Богом Завета.

Заметим, что во всех переводах, как и в греческом оригинале, стоит это священное имя Аз есмь; Ego sum (а не был, как бы требовала обыкновенная речь). Самое двукратное повторение слов аминь аминь в начале речи Господа указывает на величие произносимых Им слов. Аз есмь вечно, неизменно, означает, что хотя во образе человека, но глаголющий живет не во времени, а в вечности.

На это отвечают Иудеи попыткой убийства.

Слова. Господа, что Авраам рад был увидеть день Мессии, и увидел, и возрадовался (ст. 56), иудеи отнесли ко времени земной Его жизни, т. е. что И. Христос жил во времена Авраамовы и знал его лично, поэтому и возразили ему: Тебе нет еще (не имаши) пятидесяти лет, и ты видел Авраама, т. е. как же Ты мог видеть Авраама, когда Ты еще не глубокий старец, но даже не достиг лет полнаго мужескаго возраста, 50-ти лет? Истинно, истинно говорю (аминь, аминь глаголю) вам и пр., т. е. Господь действительно утверждает, что сказанное Им — непреложная истина, потому что Он, как Сын Божий, вечен — прежде нежели был — родился, жил — Авраам, Я (Аз) есмь. Я есмь —прямое указание на вечность. Св. Златоуст замечает при сем: «Так ясно Господь учит о Своей вечности, следовательно и о Своем Божестве!» В таком смысле поняли эти слова И. Христа и иудеи.

Это самосвидетельство Иисуса вызывает возмущение иудеев (ст. 57), они делают новую неудачную попытку убить Иисуса (ст. 59)¹. Но учение Иисуса в гл. VIII кончается торжественными словами ст. 58: «...истинно, истинно говорю, прежде, чем Авраам был, Я есмь» (Ин. 8:58). То же έγώ ειμί, с которым мы встретились в ст. 24, 28 и в том же его значении. Господь заключает беседу торжественным свидетельством не только о своем пред существовании, но и о предсуществовании в Божественном достоинстве.

Законченный анализ гл. VIII требует несколько замечаний. Первое: через всю беседу проходит образ Авраама, сначала в притязании иудеев на достоинство его сынов, затем в ссылках на него Иисуса, который при этом неизменно возвышается над Авраамом. Пример Авраама должен быть так же убедителен для иудеев, как и ссылка на закон в гл. VII и начале гл. VIII. Но в построении Ин. образ Авраама органически так же мало связан с архитектоникой целого, как и в Послании к галатам, где из учения о спасении как усыновлении Богу во Христе силою Святого Духа апостол Павел делает вывод о наследовании верных Аврааму (Гал. 3). После того как было отведено притязание иудеев на происхождение от Авраама, в раскрытом богословии Иоанна, строго говоря, уже не оставалось места для Авраама. Его повторное возвращение на протяжении гл. VIII должно быть понимаемо как отзвук полемики между иудеями и христианами.

Остается в силе осмысление конфликта между иудеями и Иисусом как противоположение Бога, Отца Иисусова, – и диавола, отца иудеев. Вскрытие последних, метафизических, глубин конфликта выражено и в альтернативе, обращенной к человеческой воле: или с Богом, или с диаволом, в зависимости от послушания или непослушания слову Иисуса. Послушные – ученики, непослушные – враги. Третьей возможности нет.

Но слово Иисуса восходит к Отцу. Мы помним, что в построении гл. VIII каждая из тем кончалась возвращением к Отцу. Тем самым Иоанновский теоцентризм, который мы наблюдали в раннейших главах Ин. , остается в полной силе и теперь.

Но воля Божия исполняется или нарушается людьми здесь, на земле. Следующие две главы, IX-X, внутренно тесно связанные, но неотделимые от гл. VIII, ставят нас перед преломлением конфликта гл. VII и VIII в плоскости человеческих отношений.

Совсем безумна речь иудеев и вызывает большой смех. Справедливого удивления заслуживает то, что они дошли до такого неразумия, что совсем ничего не могли разуметь, как должно. Спаситель наш Христос употреблял для них многочисленные обороты речи, постоянно употреблял одни и те же слова и многообразно указывал им на Свою вечность, а между тем совершенно ничего не уразумевают более того, что видят телесными очами. Как всецело утратившие и прекратившие деятельность ума, они не направляют сердце к богоприличному, но опять безрассудно обвиняют Его во лжи, как одного из подобных нам людей, начавшего существовать и быть в числе существующих лишь тогда, когда родился, не разумея правильно те слова, какие от Него слышали. Ведь Он сказал, что «Авраам видел» день Его, а они, извратив вопреки Ему значение слов, говорят: «Еще не имеешь лет пятидесяти, и как же видел Ты Авраама?» Да, поистине жалок безрассудный иудей, навсегда сжившийся с великим невежеством и воспитавший в себе необузданное безумие.

Эти последния слова показались иудеям странными и богохульственными. Не поняв их действительнаго смысла, они удивленно говорили: «Тебе нет еще пятидесяти лет, и Ты видел Авраама?»

пятидесяти лет. Иисусу было в то время около тридцати (Лк. 3:23).