Евангелие от Иоанна, Глава 8, стих 50. Толкования стиха

Кого Он имеет в виду, если не Отца? Значит, в другом месте Он говорит: Ибо Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну (Ин. 5:22)... Каким образом есть Ищущий и Судящий? Есть Отец, Который разделяет и отделяет Мою славу от вашей. Вы гордитесь в соответствии с этим веком. Я не горжусь... Что Он отделяет? Славу Сына Своего от славы людей... Не потому, что Он сделался человеком, Он должен быть сравнен с нами. Мы — люди с грехом, Он — без греха... Итак, братья, согласно самому образу раба... согласно, говорю, самому образу раба, велика разница между славой Христа и славой прочих людей.

***

Впрочем, — сказал Он, — Яне ищу Моей славы, есть Ищущий и Судящий. Кого, по Его мнению, следовало понимать здесь, если не Отца?

А как же в другом месте Он говорит: Отец не судит никого, но весь суд отдал Сыну (Ин. 5:22), а тут говорит: Я не ищу Моей славы, есть Ищущий и Судящий? Если ведь судит Отец, то каким образом Он не судит никого, но весь суд отдал Сыну?

Чтобы нам разрешить этот вопрос, будьте внимательны. Он может быть разрешен на основе похожего отрывка. Ты встречаешь в Писании: «Бог никого не искушает» (ср. Иак. 1:13). И в то же время встречаешь: Искушает вас Господь, Бог ваш, чтобы узнать, любители вы Его (Втор. 13:3). Как видите, есть противоречие. Ибо каким образом Бог никого не искушает и при этом искушает вас Господь, Бог ваш, чтобы узнать, любите ли вы Его Опять же написано: В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх (1 Ин. 4:18). А в другом месте написано: Страх Господень чист, пребывает вовек (Пс. 18:10). И это противоречие. Ибо каким образом совершенная любовь изгоняет страх, если страх Господень чист, пребывает вовек? Col. 1708

Так вот, мы должны уразуметь, что есть два искушения. Одно — которое вводит в заблуждение, второе — которое проверяет. Согласно тому, которое вводит в заблуждение, Бог никого не искушает. Согласно тому, которое проверяет, искушает вас Господь, Бог ваш, чтобы узнать, любите ли вы Его.

Но опять же здесь возникает другой вопрос: каким образом искушает, чтобы узнать, Тот, от Которого ничего не может быть скрыто и без всякого искушения? Стало быть, Бог не без ведения, а сказанное чтобы узнать, означает: «чтобы сделать так, чтобы вы узнали». Подобного рода выражения встречаются и в нашей обыденной речи, и у знатоков красноречия. Я приведу пример из нашей речи. Мы говорим «слепая яма» не потому, что она лишилась глаз, но потому что она, из-за того что сама незаметна, делает нас слепыми. А теперь приведу пример из известных писателей. Один говорит о мрачных люпинах Вергилий. Георгики. I. 75. — Пер. , то есть о горьких, не потому, что они мрачны, но потому что создают горечь во рту того, кто их ест, то есть делают его мрачным. Вот и в Писаниях встречаются подобного рода выражения. Для тех, кто возьмет на себя труд разобраться в таких вопросах, не составит труда найти решение этих проблем. Итак, искушает вас Господь, Бог ваш, чтобы узнать... (Втор. 13:3) Что значит: чтобы узнать? Чтобы сделать так, чтобы ты узнал, любишь ли ты Его. Иов не знал себя, но не был неизвестен Богу. Он попустил в отношении его искусителя и открыл его самому себе.

Что же сказать о двух страхах? Есть рабский страх и есть страх целомудренный. Есть страх перед наказанием и есть другой страх — утратить праведность. Тот страх перед наказанием является страхом рабским. Что может быть сильнее, чем бояться наказания? И самый негодный раб, и самый жестокий разбойник делают это. Нет ничего великого в страхе перед наказанием, но гораздо больше его — любовь к праведности. Но разве тот, кто любит праведность, ничего не боится? Конечно, боится. Но не того, как бы не быть наказанным, а того, как бы не утратить праведность (см. 1 Ин. 4:18). Братья мои, верьте в это и заключите из этого, что вы любите. Кто-то из вас любит деньги. Ты думаешь, найду ли я кого-то, кто их не любит? И все же из того, что он любит, пусть поймет, о чем я говорю. Он боится потерять деньги. Почему боится потерять? Потому что любит деньги. Насколько он любит деньги, настолько же боится, как бы не потерять деньги. И вот кто-то оказывается поклонником праведности, который в сердце своем еще больше боится утраты, еще больше боится лишиться праведности, чем ты — денег. Этот страх целомудрен, он пребывает во веки вечные. Целомудрие не устраняет его, не изгоняет прочь, но скорее укрепляется им, удерживается им и сохраняется вместе с ним. Ибо мы приходим к Господу, чтобы встретиться лицом к лицу. И вот этот целомудренный страх спасает нас, ибо этот страх не приводит в замешательство, но ободряет нас. Боится жена-прелюбодейка, как бы не явился муж ее, а целомудренная боится, как бы муж не оставил ее.

И вот, согласно одному искушению, «Бог никого не искушает» (ср. Иак. 1:13), но согласно другому искушает вас Господь, Бог ваш (Втор. 13:3). Также, согласно одному страху, в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх (1 Ин. 4:18), а сообразно другому страх Господень чист, пребывает вовек (Пс. 18:10). Также и в этом месте по одному суду Отец не судит никого, но весь суд отдал Сыну, а по другому суду Он сказал: Я не ищу Моей славы, есть Ищущий и Судящий.

Это противоречие может быть разрешено посредством анализа самого слова суд. Ты встречаешь в Евангелии упоминание о суде, несущем с собой наказание: неверующий уже осужден (Ин. 3:18). И в другом Col. 1709 месте: «Наступает час, в который все, находящиеся в гробах, услышат глас Его, и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло в воскресение осуждения» (ср. Ин. 5:28-29). Смотрите, как Он назначил суд в качестве осуждения и наказания.

И все же если бы суд всегда вершился как осуждение, неужели бы мы услышали в псалме: Суди меня, Боже (Пс. 42:1). Там выше суд подразумевается в смысле причинения мук, здесь суд в смысле различения. Каким образом в смысле различения? Таким, как открыл сам произнесший: Суди меня, Боже. В самом деле, прочитай и посмотри, что следует далее. Что значит: Суди меня, Боже? То, что он говорит: «И отдели тяжбу мою от народа нечестивого» (ср. Пс. 42:1). И вот тогда было сказано: «Суди меня, Боже, и отдели тяжбу мою от народа нечестивого»; в соответствии с этим и здесь говорит Господь Иисус: Я не ищу Моей славы, есть Ищущий и Судящий.

Каким образом есть Ищущий и Судящий? «Есть Отец, Который отличает и отделяет славу Мою от вашей славы. Ибо вы славите себя сообразно этому миру, Я же имею славу не сообразно этому миру, Я, Который говорю Отцу: прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого той славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира (Ин. 17:5)». Что значит «та слава»? Та, которая отличается от человеческой надменности. Сообразно этому судит Отец. Что значит судит? Значит отличает. Что отличает? Славу Сына Своего от славы людской. Ибо потому и было сказано: Помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости более соучастников Твоих (Пс. 44:8). Ибо поскольку Он стал человеком, Он не должен быть смешан с нами. Мы — люди с грехом, Он — без греха; мы — люди, получившие от Адама смерть и прегрешение, Он — от Девы смертную плоть и никакой неправедности. Наконец, мы ни родились, потому что захотели этого, ни живем столь долго, сколько хотим, ни умираем тогда, когда захотим. Он же прежде рождения Своего избрал, от какой Матери родиться; родившись, сделал так, что Ему поклонились волхвы, рос как младенец, являл Себя в качестве Бога через чудеса, а через немощь обнаруживал Себя в качестве человека. В конце концов Он избрал и образ смерти, а именно то, чтобы быть повешенным на кресте, и сам крест запечатлел на челе верующих, чтобы христианин мог сказать: я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа (Гал. 6:14). Когда Он пожелал, Он снял тело Свое с креста и удалился; во гробе лежал Он до тех пор, пока хотел; когда же пожелал, поднялся, словно с постели.

И вот, братья, даже при этом самом образе раба (Флп. 2:7) (ибо кто мог с достоинством сказать: в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог (Ин. 1:1)?), даже при этом, говорю я, образе раба существует большая разница между славой Христовой и славой остальных людей. Об этой славе Он и говорил, когда услышал, что в Нем-де бес: Я не ищу Моей славы, есть Ищущий и Судящий.

На такой ясный вывод Иудеи ничем не могли более отвечать кроме ругательств. Самарянин ты (еретик ты), – бес в тебе!

Нет, беса во Мне нет, кротко возразил Господь. А в вашем отзыве только открывается новое доказательство того, что вы не от Бога. Я чту Бога, а вы не хотите воздать чести, но еще наносите бесчестие Тому, Кто чтит Бога. Впрочем Я не ищу с вас Своего бесчестия. За Меня есть Кому искать и судить вас.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 173-174++

«Ответил Иисус: во Мне беса нет, но я чту¹ Отца Моего, а Вы бесчестите Меня» (Ин. 8:49). Для Него не важно человеческое унижение. Он не ждёт от них славы: «Я же не ищу славы Моей: есть Ищущий и Судящий» (Ин. 8:50). Только Бог должен сообщать славу людям². Поэтому-то Иисус не ищет признания от людей. Его прославит Отец. А иудеев осудит за то, что они бесчестят Сына и не верят Ему. Те же, кто иначе отнесется к Его словам, никогда не увидят смерти: если кто Мое слово соблюдет, не увидит смерти вовек» (Ин. 8:51).

Вместо раскаяния, к которому должна бы была привести иудеев эта обличительная речь Иисуса, они еще болей озлобились против Него за прямое обличение их порочнаго сердца. С неудержанною злобой они называют Его самарянином-еретиком, притом одержимым нечистым духом. В ответ на это ругательство И. Христос высказывает спокойно противное: „во Мне беса нет; но все, что Я ни делаю, Я делаю послушный воле Отца Моего и к Его прославлению, а вы за эти дела Божия безчестите Меня. Но Я не ищу славы Моей и потому не сужу вас; ищет славы Моей Отец Мой, Его воля, чтобы во Мне и чрез Меня вы чтили Его; Он и будет судить вас за безчестие, наносимое Мне. Но истинно, истинно говорю вам: „кто соблюдет слово Мое, тот не осудится и не увидит смерти во век».^

Не искал славы Своея воплощенный Богочеловек, отделяя словами сими и другими подобными, земное Свое служение от вечного Аз есмь. «Ища и судя» есть тот же Богочеловек как Бог, созерцаемый вне смиренного образа человеческого, приятого Им на Себя.

Мы уже останавливали внимание читателя на том, что произнесение Господом слов аминь, аминь – всегда происходило пред теми глаголами Его, которые должны были глубоко врезаться в память и сердце человека. «Кто слово Мое соблюдет не увидит смерти во век», говорит Господь после двукратно повторенного аминь. Это радостное торжественное обещание тем, кто соблюдет слово Господне См выше ст. 31., есть откровение человеку новой вечной жизни. С этим откровением все в земной жизни изменяется. Жизнь и самая смерть суть уже только мимолетные эпизоды непрерывающегося вечного существования, ибо верующий в Господа и любящий Его и соблюдающий слово Его – составляет единое с Господом и в мертвенном теле своем увидит «жизнь Иисусову, открывающуюся в смертной плоти нашей» 2Kop. 4:10–11. Сp. Иоанна Златоуста беседа 9, на второе посл. к Коринф, (в изд. 1851 стр. 130–131)., переходя таким образом от жизни в жизнь.

Впрочем Я не ищу Моей славы; если не хотите признать во Мне Того, Кто Я действительно и воздать Мне подобающую честь и славу, то знайте, что есть Ищущий славы Моей, и Судящий вас, не воздающих славы Мне» (Епископ Михаил. Толковое Евангелие. 3. С. 277).

Все это сказано фарисеям.

Во Мне беса нет (Аз беса не имам) и пр. Этими словами, с удивительным спокойствием и кротостию, как бы так говорил И. Христос: «Нет, беса во Мне нет. А в вашем отзыве обо Мне открывается новое доказательство того, что вы не от Бога. Я чту Бога, Который есть Мне Отец; вы же не хотите воздать честь, но еще наносите безчестие Мне (безчестите—не чтете—Меня), Который чтит Бога, называя Меня самарянином и бесноватым. Впрочем Я не ищу с вас Своего безчестия,—не ищу Моей славы. За Меня есть кому искать и судить (есть Ищущий и Судящий); так как нанося Мне безчестие, вы нанесите его Самому Богу, Котораго называете своим Отцем. Св. Златоуст при сем замечает: «Когда евреи говорили: мы имеем Отцем Бога и Авраама, тогда И. Христос сильно поразил их; а когда Его Самого назвали имеющим беса, тогда отвечает кротко, научая нас этим отмщать за то, чем оскорбляется Бог, и не обращать внимания на оскорбления, наносимыя нам самим».

В ответ на обвинения иудеев, что Иисус – самарянин (надо думать, в общем смысле еретик) и что в нем бес, Иисус объясняет свои действия почитанием Отца, которое есть взаимное взыскание Славы Отцом и Сыном (ст. 48–49, ср. также ст. 54). Тем самым такое построение раннейших частей беседы, неизменно кончавшихся исповеданием Отца и отношением к Нему Сына, соблюдается и здесь (ср. также ст. 54).

Аскетический опыт Церкви свидетельствует, что Бога может увидеть как свет только тот, кто сам просвещен; для грешника Бог «есть огонь поядающий» (Втор. 4:24). Человеку, любящему тьму, свет режет глаза, и человек ничего не может делать, пока не удалит источник света. Вера тех, кто проникся расположением к Христу во время этой беседы, оказалась поверхностной, и Господь обнаружил ее недоброкачественность очень просто – Он показал им дальнейший необходимый путь веры:

Все это оказалось «уверовавшим» иудеям не нужно. По их мнению, они все это уже имели в своем происхождении от Авраама (Ин. 8:33, 39, 41). С этого момента их вера идет на попятную, а тщеславное нежелание верить и идти по пути, предложенному Христом, проявляет себя агрессивно – евангелист фиксирует неоднократное намерение убить Христа. Что им мешает верить? Не слова Христа – это формальная причина, а те страсти и грехи, которые эти слова задели: гордость, ложь и противление истине, незнание Бога, желание человекоубийства. Именно за эти черты Христос называет их детьми диавола (Ин. 8:40–55).