Евангелие от Иоанна, Глава 8, стих 16. Толкования стиха

Чтобы вы понимали, что Христос — уже Судия, услышьте то, что следует далее: А если и сужу Я, то суд Мой истинен . И вот ты имеешь Его Судией, но признай Его своим Спасителем, чтобы не почувствовать Его Судией. Почему Он сказал, что суд Его истинен? Потому что Я, — говорит Он, — не один, но Я и Отец, пославший Меня.

Я сказал вам, братья, что этот святой евангелист Иоанн парит весьма высоко, воспринять умом его едва ли просто. Однако необходимо, чтобы я напомнил вам, возлюбленные, о таинстве его, парящего высоко. И у пророка Иезекииля, и в Апокалипсисе самого Иоанна, чье это Евангелие, упоминаются четыре живых существа, имеющих четыре лица: человека, тельца, льва и орла (ср. Иез. 1:5—10; Откр. 4:6—7). Люди, прежде нас рассуждавшие о тайнах Священных Писаний, по большей части понимали в этом животном или, вернее, в этих животных четырех евангелистов. Со1. 1666 Лев воспринимался в качестве царя, поскольку казалось, что лев, сообразно его могуществу и страшной силе, — некоторым образом царь зверей. Эта личность была приписана Матфею, поскольку в родословии Господа он следовал царской линии, показывая, каким образом Господь по царской ветви родословной происходил от семени царя Давида. Лука же, поскольку он, упоминая отца Иоанна Крестителя, начал рассказ от священника Захарии, был соотнесен с тельцом. Потому что телец являлся великой жертвой в жертвоприношении у священников. С Марком заслуженно соотнесен человек Христос, ибо он ничего не сказал ни о царской власти, не начал рассказ от священничества, но лишь от человека Христа. Все эти евангелисты мало где отошли от земных дел, то есть о тех, которые Господь наш Иисус Христос совершил на земле, и очень немного сказали о божестве Его, словно бы ступающие с Ним по земле. Остается орел Ср.: Блж. Августин Гиппонский. О согласии евангелистов. I, 35. — Ред. . Это собственно Иоанн, проповедник возвышенных истин, созерцавший твердым взором глубинный и вечный свет. Ибо рассказывают, что родители орлы так испытывают своих птенцов: отец держит их в когтях и обращает к лучам солнца; того, который будет смотреть на него безотрывно, он признает своим детенышем, если же какой начинает отворачивать взор, отец выпускает его из когтей, словно бы незаконнорожденного Ср.: Блж. Августин Гиппонский. О деяниях Пелагия. 6, 18. - Ред.. Так вот, посмотрите, насколько возвышенно должен был говорить тот, кто сравним с орлом, и все же мы, ползающие по земле, немощные и едва ли высоко ценимые среди людей, дерзаем рассуждать об этом, объяснять это и думать, будто мы можем воспринять написанное им в ходе нашего рассуждения и дать воспринять другим через нашу проповедь.

К чему я это сказал? Ведь после этих слов, возможно, мне кто-то с полным правом скажет: «Оставь эту книгу. Зачем ты берешь в руки свои то, что превосходит твою меру? Зачем используешь для этого свой язык?» Я так отвечу на это. Множество еретиков предо мною, и Бог попустил им быть в изобилии, чтобы не все время насыщались мы лишь молоком и не оставались все время в состоянии неразумного младенчества. Ведь поскольку они не поняли, каким образом было открыто божество Христа, то разумеют каждый по своему усмотрению. Рассуждая не сообразно истине, они поставили перед верными православными труднейшие вопросы, и сердца верующих начали волноваться и беспокоиться. И сразу же у духовных мужей (.spiritalibus viris), которые не только прочитали в Евангелии нечто по поводу божества Господа нашего Иисуса Христа, но и уразумели это, возникла необходимость обнажить оружие Христово против мечей диавола и в открытом сражении всеми возможными силами биться за божество Христово против лживых и лукавых учителей, чтобы, когда они замолчат, не погибали другие.

Ибо все, которые думают, что Господь наш Иисус Христос принадлежит к иной сущности, нежели Отец, или те, которые полагают, что существует только Христос, так что Он — и Отец, и Сын, и Святой Дух, а также все те, которые хотят думать, что Он был только человеком, а не Богом, ставшим человеком, или что Он был Богом так, что божество Его претерпело изменение, или был Богом так, что не был при этом и человеком1, потерпели крушение в водах веры Речь идет о разных еретических направлениях: арианстве, савеллианстве, эвионействе, возможно, аполлинарианстве, гностицизме и манихействе. — Ред. Букв:, потерпели кораблекрушение (naufragaverunt) относительно веры. Используемый Августином образ кораблекрушения получает продолжение в следующей части фразы. — Пер. и были изгнаны из гавани Церкви, чтобы из-за их беспокойства не потонули стоящие рядом с ними корабли. Это обстоятельство заставило нас, чтобы мы, ничтожные и сами по себе совершенно недостойные, но по Его милости неким образом ставшие сопричастными Домостроительству Его, должны Col. 1667 говорить с вами, чтобы вы либо смогли уразуметь сказанное и возрадоваться вместе со мной, либо, если пока вы не в состоянии еще уразуметь, могли благодаря вере безмятежно оставаться в гавани.

Итак, я не перестану говорить. Пусть поймет тот, кто может уразуметь, и пусть поверит тот, кто не может. Я буду все же говорить то, что сказал Господь: «Вы судите по плоти, Я не сужу никого (сейчас и по плоти). Я если и сужу Я, то суд Мой истинен» (Ин. 8:15—16). Почему суд Твой истинен? Потому что Я не один, — говорит Он, — но Я и Отец, пославший Меня.

Что же, Господи Иисусе? Если бы Ты был один, суд Твой был бы не истинен, и потому Ты истинно судишь, что Ты не один, но Ты и Отец, пославший Тебя? Что же мне ответить? Пусть ответит Он Сам: Суд Мой истинен. Почему? Потому что Я не один, но Я и Отец, пославший Меня. Если Он с Тобой, то каким образом Он послал Тебя? То есть и Тебя послал, и с Тобой остается? Разве, будучи послан, Ты не ушел от Отца? Неужели Ты и к нам пришел, и там пребывал? Как можно в это поверить? Как можно это понять? На эти два вопроса я отвечаю так. Ты правильно говоришь: «Каким образом можно воспринять?» И неверно говоришь: «Как можно в это поверить?» Впрочем, лучше поверить потому, что не сразу это можно понять. Ведь если бы это можно было понять сразу, то не было бы необходимости в вере, потому что этот вопрос был бы очевиден. Ты веришь потому, что не понимаешь; но, поверив, ты становишься способен к тому, чтобы уразуметь. Ведь если ты не веришь, то ты никогда не поймешь (ср. Ис. 7:9), потому что будешь оставаться неспособным к уразумению. Пусть же вера очистит тебя, чтобы понимание наполнило тебя.

Суд Мой истинен, — говорит Он, — потому что Я не один, но Я и Отец, пославший Меня . Стало быть, Господи Боже наш Иисусе Христе, миссия1 Твоя — это Воплощение Твое. Так я вижу, так я понимаю, наконец (чтобы слова мои не были самонадеянны), так я верую. Так я понимаю. Конечно, Господь наш Иисус Христос присутствует здесь; вернее, по плоти Он был здесь, а сейчас Он здесь по божеству. И как Он был с Отцом, так и не покидал Отца. Итак, когда говорится, что Он, будучи послан, пришел к нам, нам вверяется Его Воплощение, потому что Отец не был воплощен.

Ведь есть такие еретики, называемые савеллианами, которых именуют также патрипассианами Букв.: отправление (missio) Твое. — Пер. Название ереси образовано от двух слов: pater (отец) и passio (страдание), что как раз передает содержание этого учения, а именно признание того, что страсти претерпел Отец. — Пер.; они утверждают, что страдания принял Сам Отец. Противься этому, православный (catholicus). Ибо если ты станешь патрипассианином, ты лишишься спасения. Так вот, уразумей, что миссией Сына называется Воплощение Сына. И не верь, будто воплотился Отец, но также не верь, что Отец был оставлен воплотившимся Сыном. Сын нес плоть, Отец был с Сыном.

Если Отец на небе, Сын на земле, каким образом Отец был вместе с Сыном? Потому что и Отец и Сын повсюду, ибо Бог не так пребывает на небе, что отсутствует на земле. Услышь того, кто хотел убежать от суда Божия и не находил куда: Куда пойду от Духа Твоего, от лица Твоего куда убегу? Взойду ли на небо, Ты там {Пс. 138:7—8). Вопрос наш) касался земли. Но послушай то, что следует далее: сойду ли в преисподнюю, и там Ты (Пс. 138:8). Так вот, если Он, как сказано, присутствует даже в аду, то найдется ли в мире место, где бы Его не было? Вот глас Божий, [звучащий чрез пророка: «Я наполняю землю и небо» (см. Иер. 23:24). Итак, Он повсюду и ничем не ограничен. Не отвращайся от Него — и Он с тобой. Если ты хочешь прийти к Нему, не будь медлителен в проявлении любви. Ибо не ногами, но чувствами ты поспешаешь. Ты приходишь к Нему, оставаясь на месте, если веришь и любишь. Итак, Он повсюду. А если Он по-всюду, то как Он может быть не с Сыном? Разве может быть не с Сыном Тот, Кто, если ты веришь, Col. 1668 с тобой?

Отчего же суд Его истинен, если не оттого, что Сын истинен? Ибо Он так сказал: А если и сужу Я, то суд Мой истинен, потому что Я не один, но Я и Отец, пославший Меня . Он как бы сказал: «суд Мой истинен, потому что Я — Сын Отца». Как Ты докажешь, что Ты — Сын Божий? Потому что Я не один, но Я и Отец, пославший Меня. Устыдись, савеллианин, ты слышишь Сына, слышишь Отца. Отец — это Отец, Сын — это Сын. Он не сказал: «Я — Отец и Я — Сын». Но сказал: Я не один. Почему Ты не один? «Потому что со Мной Отец». Я и Отец, пославший Меня.

Ты видишь? Я и Отец, пославший Меня. Чтобы ты не потерял из виду Лица, различай Лица. Различай по разумению, не отделяй по предубеждению, чтобы, словно бы избегая Харибду, ты не натолкнулся в свою очередь на Сциллу Сцилла и Харибда — мифическое чудовище, пожиравшее проплывавших мимо моряков, и гигантский водоворот, упоминаемые в древнегреческой мифологии, ставшие символом двух пагубных крайностей. — Ред. . Ибо водоворот нечестивости савеллиан поглощал тебя, заставляя сказать, что Отец — Он же и Сын. Теперь ты узнал, что Я не один, но Я и Отец, пославший Меня . Ты признаёшь, что Отец — это Отец, Сын — это Сын. Ты правильно признаёшь. Но не утверждай, будто Отец более велик, а Сын менее. Не утверждай, что Отец — золото, а Сын — серебро. Одна субстанция у Них, одна Божественная суть, одна совечность, совершенное равенство, никакого различия. Ведь если только ты будешь верить, что Христос — Иной, а не Тот же, что и Отец, но все же будешь думать, что по природе Он несколько отличается от Отца, ты, конечно, уклонишься от Харибды, но потерпишь крушение на утесах Сциллы.

Плыви посередине, избегай опасностей и с той, и с другой стороны. Отец — это Отец, Сын — это Сын. Ты говоришь уже: «Отец — это Отец, Сын — это Сын». Ты успешно избежал опасности со стороны всепоглощающего водоворота. Но почему ты хочешь идти в другую сторону, чтобы сказать: «Отец — это одно, а Сын — это другое»? «Он Другой» — это ты правильно говоришь. «Он — другое» — это ты неверно говоришь В еврейском тексте Книги пророка Даниила глав 13 и 14 с описанием истории Сусанны нет, но есть в греческом и в Вульгате. — Пер. . Ибо Сын — другой, потому что Он — не Отец. И Отец — Другой, потому что Он — не Сын. Но все же Он — не другое, но Отец и Сын — одно и то же. Что значит «одно и то же»? Бог — един. Ты слышал: потому что Я не один, но Я и Отец, пославший Меня . Услышь, как ты должен верить в Отца и Сына, услышь Самого Сына: «Я и Отец суть одно» (ср. Ин. 10:30). Он не сказал: «Я есмь Отец». Или: «Я и Отец — одна личность». Но когда Он говорит: «Яи Отец суть одно», — услышь и то и другое: и «одно» (ипит), и «Мы суть» Ср.: Свт. Григорий Богослов. Послание 101: К Кледонию. — Ред. «Суть» здесь форма 3 л. мн. ч. церковно-славянского глагола «быти». Непередаваемый в русском тексте глагол sumus означает «Мы есть». — Пер. (sumus). Тогда ты избавишься и от Харибды, и от Сциллы. Из этих двух слов произнесенное Им «одно» избавит тебя от Ария, а сказанное «Мы суть» избавит тебя от Савеллия. «Одно» означает, что Они не имеют различия; а «Мы суть» означает Отца и Сына как две личности. Ибо глагол «Мы суть» (sumus) не используется в отношении одного, но и слово «одно» не используется в отношении различного.

Так вот, для того Он говорит: суд Мой истинен, — чтобы ты услышал: «Я есмь Сын Божий». «Но Я так внушаю тебе, — говорит Он, — что Я — Сын Божий, чтобы ты уразумел, что Отец вместе со Мной. Я не являюсь Сыном таким образом, будто покинул Отца, Я пребываю здесь не так, чтобы перестать быть с Ним. И Он не так пребывает там, чтобы не быть со Мной. Я принял образ раба, но не утратил образ Божий (ср. Флп. 2:6—8)». Вот Он и говорит: Я не один, Col. 1669 но Я и Отец, пославший Меня///

Фарисеи осмеливаются возражать Ему, что свидетельство Его о Самом Себе потому самому не есть истинно, что Он Сам о Себе свидетельствует.

Неправда, отвечал Господь, Мое свидетельство может быть истинным даже и в этом случае: потому что кто, кроме Меня, на земле хорошо знает, откуда Я пришел и куда иду? Вы того не знаете, – вы судите обо Мне только по плоти, по наружности, по тому, как видите. Уж лучше бы вам не судить Меня или обо Мне, как и Я не сужу вас. – Впрочем это не значит того, чтобы Я боялся, что суд Мой может быть так же ошибочен, как и ваш. Нет, суд мой истинен: ибо Я не один сужу, со Мною судит Отец. Если же вы хотите судить Меня, то вам прилично было бы выслушать свидетелей Моих. Закон ваш требует двух или трех свидетелей: Я представляю вам двоих. Первый свидетель Я Сам (здесь ясно отличается Божественная природа Иисуса, свидетельствующая о том, что совершается чрез посредство человеческой Его природы), второй – Мой Отец.

И хотя, в отличие от них, Иисус никого не судит, суд над людьми уже начался: «Если же и Я сужу, то суд Мой истинен, ибо Я не один, но Я и Пославший меня». Это та оценка, которую он даёт иудеям.

Но, в отличие от них, Он не судит никого. «Если же и Я сужу, то суд Мой истинен, ибо Я не один, но Я и Пославший Меня» (Ин. 8:16). По закону необходимо свидетельство двоих. Вместе с Ним свидетельствует Его Отец. Но Кто Он, они не знают. Никакого второго свидетеля перед ними нет.

Иисус заявляет, что это Ему следовало бы судить иудеев, но Он делает лишь то, что поручил Ему Отец (Ин. 8:26). Они хотят убить Его как грешника, но сами умрут во грехе: «...ибо если вы не уверуете, что Я есмь, умрете вы в грехах ваших» (Ин. 8:24).

Из того, что И. Христос Сам о Себе свидетельствует, фарисеи, смотря на дело с формальной стороны, делают заключение, что Его свидетельство для других не имеет значения и даже неистинно. Быть может, в атом случае они припоминают собственныя слова Г. Христа (5:51). Но тогда И. Христос имел в виду раскрыть истинность Своего свидетельства на основании свидетельств о Нем других: Иоанна, Своих дел и Бога Отца (32 и д.). Теперь же Он хотел раскрыть истинность Своего самосвидетельства в Самом Себе, безотносительно. Поэтому Он сначала отвечает, что если Он и Сам о Себе свидетельствует, то Его свидетельство истинно (14—15), а потом говорит, что в свидетельстве о Себе Он не один остался, но о Нем свидетельствует еще Отец (17—18). .Если Я Сам о Себе свидетельствую, то свидетельство Мое истинно, потому что Я имею совершеннейшее знание Самого Себя, Своего происхождения, назначения и цели Своего пришествия в мир. И это знаю только Я, а вы сего не знаете и сами по себе не можете знать; посему вам необходимо принять свидетельство о Мне от Меня Самого, и то, что вы говорите о свидетельстве, неприменимо к Моему самосвидетельству,—это имеет значение только для земных отношений. Бы судите по плоти—по плотским побуждениям. Отсюда ваше суждение в самой основе своей ложно, будет ли оно суждение о вас самих или о других. Так, вы судите обо Мне как о неистинном свидетеле о Себе Самом, потому что судите по плоти и стремитесь осуждать. Я же никого не сужу, т.-е. с целию осуждать, не сужу но плоти. Но если Я и сужу (имею суждение) о Себе ли или о других, то суд Мой справедлив, потому что он есть вместе и суд Самого Бога Отца, так что, таким образом, в каждом Моем суждении и свидетельстве являются два свидетеля: Я и Отец. А и закон ваш (т.-е. на котором вы почиваете) признает свидетельство двух истинным» (Втор. 17:6. 19:15).

В предыдущем стихе слова «Аз не сужду никомуже» заключают в себе мысль – в настоящее время в образе человека, ибо Господь, как выразился Апостол, «себе умалил, зрак раба приим, в подобии человечестем быв и образом обретеся якоже человек» Флп. 2:7.. В это время Господь не судил никого, ибо Он пришел спасти мир. Но тем не менее суд Ему принадлежит, суд грядущий, – как Богу, являющему человекам Бога невидимого. Посему Господь указывает, что «суд мой истинен, яко един несмь, но Аз и пославый Мя Отец». Бог Отец и Господь Иисус, Он же Бог Слово во плоти, проявлялись различно, но Господь Иисус, как Богочеловек, указывает, что Его слова и деяния истекают из единого источника, Бога вседержителя, являемого в Сыне, и проявляемого Духом Святым, соприсущим Отцу и Сыну. Таково же значение следующих двух стихов.

Речи Иисуса о Себе и в Своем единосущии с Отцом

«Если Я и Сам о Себе свидетельствую, то и в таком случае свидетельство Мое Иначе: суждение Мое. истинно, — сказал Иисус, — потому что Я знаю, откуда пришел и куда иду Вы судите по человечеству Моему, по плоти Моей, и считаете Меня только Человеком, поэтому-то вы и заблуждаетесь и требуете от Меня иного свидетельства. Хотя дела Мои должны вас вразумит, что ими свидетельствует о Мне Отец Мой, пославший Меня в мир, и что, таким образом, о Мне свидетельствуют двое, Я Сам и Отец, а свидетельство двух даже и по вашему закону считается истинным. Но пусть будет так, как будто Я Сам свидетельствую о Себе; и в таком случае свидетельство Мое истинно, потому что Я знаю, что Я пришел от Бога и к Нему иду: может ли быть ложным такое свидетельство? Я не сужу никого, так как пришел спасать грешников, а не судить, а если и сужу Я о Себе, то суд Мой истинен, потому что Я не один, но Я и Отец, пославший Меня.

В главе 8-й Евангелия от Иоанна полемика Иисуса с иудеями достигает апогея. Вся эта глава после вставленного в нее рассказа о женщине, взятой в прелюбодеянии, состоит из диалогов Иисуса с иудеями. При этом слова Иисуса обращены как к «народу» в целом (Ин. 8:12), так и к отдельным группам – «фарисеям» (Ин. 8:13–20), «иудеям» (Ин. 8:21–30, 33–59), «уверовавшим в Него иудеям» (Ин. 8:31–32). Диалоги носят остро полемический, конфликтный характер.

В общей сложности глава включает три диалога. Первый начинается со слов «Опять говорил Иисус к народу», его сквозной темой является «свидетельство» Иисуса о Самом Себе (Ин. 8:12–20). Второй диалог начинается со слов «Опять сказал им Иисус» и посвящен преимущественно предсказанию Иисуса о Своей смерти (Ин. 8:21–30). В третьем диалоге – наиболее продолжительном – доминирует образ Авраама, вокруг которого вращается весь спор (Ин. 8:31–59). Первый диалог происходит у сокровищницы храма (Ин. 8:20), второй и третий – в необозначенном месте храма (Ин. 8:59). Вся полемика, таким образом, разворачивается внутри храмового пространства.

«Я Сам свидетельствую о Себе»

Тема свидетельства Иисуса о Самом Себе продолжает разговор, начатый в главе 5-й. На первый взгляд, то, что Иисус провозглашает здесь, кажется противоречащим тому, что утверждалось там. Там Иисус говорит: «Если Я свидетельствую Сам о Себе, то свидетельство Мое не есть истинно» (Ин. 5:31). Теперь иудеи фактически повторяют то, что Он говорил тогда: «Ты Сам о Себе свидетельствуешь, свидетельство Твое не истинно». И тогда Иисус, как бы опровергая Свои прежние слова, говорит: «Если Я и Сам о Себе свидетельствую, свидетельство Мое истинно». Как понимать эти утверждения?

В речи Иисуса всегда была логика, и Его утверждения никогда не были взаимоисключающими. Но одно суждение могло развивать и дополнять предыдущее. Именно так происходит в настоящем случае. Первое утверждение следует понимать в том смысле, что «если бы только Я один свидетельствовал Сам о Себе, Мое свидетельство не заслуживало бы доверия». Второе утверждение имеет следующий смысл: «Если бы Мое свидетельство было голословным, не подтвержденным делами, тогда оно не было бы истинным, но Мои дела подтверждают Мое свидетельство». Таким образом, выстраивается логическая цепочка: Мое свидетельство заслуживает доверия, во-первых, потому что оно подтверждается свидетельством Отца; во-вторых, потому что оно подтверждается Моими делами.

Фарисеи поняли, что словами: Я свет миру И. Христос указывает на Самого Себя, потому что пророки так изображали Его (Исх. 42:6; Мал. 4:2 и др.), но как не хотевшие веровать в Него, возражают Ему. Они припоминают слова, сказанныя Им, что если Он Сам о Себе свидетельствует, то свидетельство Его не есть истинно (Ин. 5:31), и, не поняв тогда их смысла, повторяют их теперь буквально (13 ст.). Но Господь еще решительнее, чем тогда, утверждает, что свидетельство Его истинно, потому что, говорит Он: Я знаю, откуда Я пришел и куда иду (вем, откуду приидох и камо иду и пр. 14 ст.). Этими словами Господь как бы так говорит: «Нет, Мое свидетельство может быть истинным и в том случае, если Я и Сам о Себе свидетельствую: потому что, есть ли, кроме Меня, на земле таковой, кто хорошо знает, откуда Я пришел и куда Я иду? Вы того не знаете (не веете, откуду прихожу, и камо гряду), хотя и утверждали, что знаете (Ин. 7:27), между тем вы могли бы знать Меня; но вы судите обо Мне только по плоти — но наружности, по тому, как видите, не представляя ничего высшаго, духовнаго, — судите по моему рабиему зраку, а не по учению и но делам (15 ст.). Уж лучше бы вам не судить Меня или обо Мне, как и Я не сужу вас (Аз не сужду никому же). Впрочем, это не значит чтобы Я боялся, что суд Мой может быть так же ошибочен, как и ваш. Нет, суд Мой истинен: ибо Я не один, со Мною судит Отец, пославший Меня (един несмь, но Аз и пославый Мя, Отец, 16 ст.). Если вы ходите судить Меня, то вам прилично было бы выслушать свидетелей Моих. Закон ваш требует (в законе вашем написано) двух или трех свидетелей (Втор. 17:6; Втор. 10:15), и Я представляю вам двоих. Первый свидетель — Я Сам и второй — Мой Отец, пославший Меня (Я вам свидетельствую о Себе и проч. Аз есмь свидетельствуяй о Мне Самом и пр. 17—18 ст.). Единства Господа с Отцем евреи не могли не видеть: оно выразилось частию прямо и слышно, наприм., при крещении, когда Бог Отец свидетельствовал об И. Христе, как о Своем возлюбленном Сыне (Мф. 3:17), частию в необыкновенных чудесных делах Его (Ин. 10:25 и Ин. 10:38 и др.), и наконец в самом сознании Его единства с Богом. (Мих.) «Видишь ли равенство власти и как Он выставляет Себя столько же достоверным, сколько и Отец? восклицает Блаж. Феофилакт. Этого Он не осмелился бы сказать, если бы достоинством был ниже Отца и не был бы Ему равен и единосущен».

– И даже если Я сужу, суд Мой – истинный, ведь Я не один: со Мной Отец, пославший Меня – Опять же эти слова формально противоречат предыдущим. Только суд Иисуса является истинным, потому что Он судит от имени Бога и согласно Его воле, так что Его суд есть суд самого Бога: Они судят совместно.

+++Кузнецова В. Н. Евангелие от Иоанна. Комментарий. М.: 2010. С. 232++

Я не один. Поскольку о Нем свидетельствует Отец, показания Иисуса являются законоприемлемыми. На эту тему см. Ин. 5:31-47, где перечислены четыре свидетельства, подтверждающие правоту Иисуса. В любом случае, тот, у кого есть свидетельство Самого Бога, не нуждается в иных: Бог всегда прав.

Другое основание не верить во Христа тоже взято из Писания: иудеи не доверяют Свидетельствующему о Себе Самом. По Закону Моисееву – «свидетельство двух истинно» (Втор. 17:6; 19:15). Иудеи говорят Христу: «Ты Сам о Себе свидетельствуешь, свидетельство Твое не истинно» (Ин. 8:13), на что Господь отвечает словом о свидетельстве о Нем Отца: «Я Сам свидетельствую о Себе, и свидетельствует о Мне Отец, пославший Меня» (Ин. 8:18; полностью ответ Спасителя в Ин. 8:14–18).