Евангелие от Иоанна, Глава 6, стих 23. Толкования стиха

На другой день народ, стоявший по ту сторону моря, откуда пришли ученики, видел, что там, кроме одной лодки, в которую вошли ученики Его, иной не было, и что Иисус не входил в лодку с учениками Своими, а отплыли одни ученики Его; между тем пришли из Тивериады другие лодки близко к тому месту, где ели хлеб по благословении Господнем; итак, когда народ увидел, что тут нет Иисуса, ни учеников Его, то вошли в лодки и приплыли в Капернаум, ища Иисуса. Тем не менее им явлено было столь великие чудо. Ибо они увидели, что одни ученики вошли в лодку и что там не было другой лодки. Но пришли оттуда другие лодки близко к тому месту, где ели хлеб, на которых народ последовал за Ним.

На другой день, народ, не нашедши на том месте, где совершено было чудо насыщения, чудотворца и учеников Его, и сам возвратился в Капернаум. Господь был тогда уже в синагоге Капернаумской. – Встретившись здесь с Ним, свидетели вчерашнего чуда недоумевали, как Он прибыл сюда, зная, что Он не отправлялся вместе с учениками и желали это знать от Него. Это было поводом к великой беседе Спасителя об истинном хлебе жизни, который дает Он людям в пищу.

Приближалось время страданий. От наступающей пасхи оставался один только год до Его смерти, которую Он готовился принести за мир. Господь хотел приготовить к тому учеников заблаговременно. Тогда как народ думал уже поставить Его царем т. е. объявить Мессией: Мессия спешит раскрыть, что Ему предстоит другое дело и другая будущность.

Круг лиц, среди которых Господь, произнес эту беседу, состоял по большей части из людей возвратившихся с того берега и питавшихся чудесным хлебом (ст. 26). Между ними были и апостолы. В первых вообще можно было замечать недостаток чистоты в расположении и наклонность более к чувственному, нежели духовному, – потому что многие оставили Господа; впрочем, соображая дальнейший ход беседы, нельзя принимать всех за людей совершенно грубых, неспособных понимать ничего, кроме чувственного: а) (ст. 34) они просят у Господа, чтобы Он всегда давал им хлеб, сходящий с небеси, вероятно разумея под этим учение: б) из ст. 60, 64, 66 видно, что много было здесь учеников Господа, доселе сопутствовавших Ему вместе с народом. – Мысль о вчерашнем намерении провозгласить Иисуса Христа царем – Мессией не оставляла их совсем и теперь, но выражалась в самом желании знать, как Он прибыл в Капернаум. Эта мысль показывала в них расположение к Иисусу, но какое, как оно достойно Иисуса, этого они сами не знали и не думали об этом.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 133-134++

Толпа, которую Господь отпустил и успокоил, отпустив учеников См. выше ст. 16–17 со ссылками., разделяется по-видимому на две части: одна, покорная слову Господню, идет северным берегом озера домой, другая же часть, вероятно более упорная, остается под горами Юлии Вифсаиды ожидать Господа, может быть даже с намерением привести план свой в исполнение, т. е. поставить насильно Господа царем. Заметим, что именно к этой части толпы, остававшейся ждать Господа и потом приехавшей на кораблях Тивериадских, Господь ниже обращается с укоризной, что они ищут Его потому только, что ели хлебы и насытились (ст. 26). Это была худшая часть толпы, сброд людей своевольных, не внимавших смыслу поучений Господних, а только жаждавших знамений и чудес Ниже ст. 30., – и вероятно состоявшая большей частью из Иудеев, что можно заключить из следующих их прений Ниже ст. 26–31 и все последующие их возражения, который исходит именно от тех, кои приехали на кораблях. против Того, Которого они только что хотели поставить царем. Вопрос второстепенный, но любопытный заключается в том, почему на пустынный берег моря, хотя и близь Юлии Вифсаиды, – (лежавшей впрочем на довольно далеком расстоянии от моря) пришли корабли из Тивериады? Тивериада лежала довольно далеко на юг на западном берегу озера Близ Тивериады лежала и Магдала и Далмануфа, поселения, кажется снабжавшие жизненными припасами столицу. Далмануфа (ср. Мф. 15: 39 и Мк. 8:10) отожествляется с местом, называемым ныне Аинь-ель, Бариде, холодный источник., и весьма трудно предположить, чтобы корабли из нее пришли собственно для того, чтобы забрать народ, ибо много бы потребовалось времени, чтобы весть о том дошла из Юлии Вифсаиды в Тивериаду, чтобы корабли снарядились и перешли чрез озеро с целью забрать оставшийся там народ, который в это время мог и пешком дойти до Капернаума.

Мы думаем, что на озере Тивериадском содержалось срочное и притом кружное вдоль по берегу сообщение Юлии Вифсаиды или ее пристани с Тивериадой. Сказано о народе: «влезоша в корабли»; не видно, чтобы они нанимали их, а по-видимому они беспрепятственно воспользовались ими, как публичною собственностью за определенную плату, чтобы ехать в Капернаум. Может быть даже оставшаяся на берегу толпа прямо рассчитывала на обязательное прибытие Тивериадских кораблей, которые по-видимому не имели с собою товаров, а занимались перевозкой пассажиров за определенную плату.

В 16-й главе Книги Исход повествуется о том, как вскоре после выхода Израильского народа из Египта, когда народ находился в Синайской пустыне, «возроптало все общество сынов Израилевых на Моисея и Аарона в пустыне, и сказали им сыны Израилевы: о, если бы мы умерли от руки Господней в земле Египетской, когда мы сидели у котлов с мясом, когда мы ели хлеб досыта!». Тогда Господь сказал Моисею: «Вот, Я одождю вам хлеб с неба, и пусть народ выходит и собирает ежедневно, сколько нужно на день, чтобы Мне испытать его, будет ли он поступать по закону Моему, или нет». Вечером налетели перепелы, и народ наелся мяса, «а поутру лежала роса около стана; роса поднялась, и вот, на поверхности пустыни нечто мелкое, круповидное, мелкое, как иней на земле. И увидели сыны Израилевы и говорили друг другу: что это? Ибо не знали, что это. И Моисей сказал им: это хлеб, который Господь дал вам в пищу». Каждому полагалось по гомору на человека, при этом не разрешалось оставлять запас на следующий день. В канун субботы выпадала двойная норма, чтобы на следующий день народ мог соблюдать заповедь субботнего покоя. «И нарек дом Израилев хлебу тому имя: манна; она была, как кориандровое семя, белая, вкусом же как лепешка с медом». Сыны Израилевы питались манной сорок лет, пока не пришли в землю обетованную (Исх. 16:1–35).

Если поначалу схождение манны с неба вызвало удивление сынов Израилевых, то в дальнейшем, как повествует Книга Чисел, однообразие пищи надоело им, и они возроптали: «Мы помним рыбу, которую в Египте мы ели даром, огурцы и дыни, и лук, и репчатый лук и чеснок; а ныне душа наша изнывает; ничего нет, только манна в глазах наших» (Чис. 11:5–6). В той же книге описывается, как «стал малодушествовать народ на пути, и говорил народ против Бога и против Моисея: зачем вывели вы нас из Египта, чтоб умереть нам в пустыне, ибо здесь нет ни хлеба, ни воды, и душе нашей опротивела эта негодная пища» (Чис. 21:4–5). Бог прогневался на народ за ропот и послал ядовитых змей, от укуса которых многие умирали. Тогда народ принес покаяние, и Моисей по повелению Бога выставил знамя с изображением медного змея: взиравшие на него оставались живы (Чис. 21:6–8). Об этом эпизоде Иисус напоминал Никодиму.

Рассказ о «хлебе с неба» стал одним из важнейших эпизодов в истории Израильского народа. Он воспринимался как свидетельство заботы Бога о Своем народе. Авторы библейских книг неоднократно напоминали о нем. В Книге Второзакония Моисей, напоминая народу о благодеяниях Бога, дважды ссылается на этот эпизод: «Он смирял тебя, томил тебя голодом и питал тебя манною, которой не знал ты и не знали отцы твои, дабы показать тебе, что не одним хлебом живет человек, но всяким словом, исходящим из уст Господа, живет человек» (Втор. 8:3). Эти слова Иисус процитировал в ответ на предложение диавола превратить камни в хлебы (Мф. 4:4;Лк. 4:4).

В Книге Иисуса Навина упоминается о том, что манна перестала падать на другой день после первой Пасхи, которую сыны Израилевы совершили в земле обетованной (Нав. 5:11–12). О даровании манны напоминал народу Израильскому первосвященник Ездра, живший около VI века до Р.Х. (Неем. 9:15, 20). В одном из учительных псалмов, надписанном именем Асафа, о манне говорится: «Хлеб ангельский ел человек; послал Он им пищу до сытости» (Пс. 77:25). В другом псалме, не имеющем надписания, имеются такие слова: «Просили, и Он послал им перепелов, и хлебом небесным насыщал их» (Пс. 104:40).

Обилие отсылок в Ветхом Завете к рассказу о «хлебе небесном», или «хлебе ангельском», свидетельствует о том значении, которое придавалось этому рассказу в качестве доказательства всемогущества Бога и Его заботы об Израильском народе. Дарование манны было одним из тех благодеяний Божиих, о которых раввины напоминали в синагогах. На пасхальной трапезе глава семейства напоминал о них членам семьи, в частности, когда отвечал на вопросы детей.

Это привело некоторых ученых к утверждению, что фоном, на котором развивалась беседа Иисуса о хлебе, сшедшем с небес, было синагогальное богослужение пасхального периода. Данная гипотеза основана на упоминании о том, что беседа о небесном хлебе происходила незадолго до пасхи (Ин. 6:4) и что часть ее была произнесена в синагоге (Ин. 6:59). Поиск буквальных параллелей в текстах, предназначенных для чтения в пасхальный период, однако, не дал веского подтверждения этой гипотезе.

Беседа о небесном хлебе происходит в Капернауме. Начинается она, судя по всему, на свежем воздухе, возможно – на берегу моря (Ин. 6:24–25). А заканчивается в капернаумской синагоге (Ин. 6:59). В какой момент беседы Иисус и его слушатели переместились в синагогу, Евангелист не уточняет. Данный вопрос стал предметом научной дискуссии, не завершившейся до сих пор. В рамках дискуссии предлагались различные варианты деления беседы на две или три части в соответствии с ее содержанием, стилем, наличием повторов и другими внутренними факторами.

В частности, Р. Браун, крупнейший специалист по четвертому Евангелию в конце ХХ века, высказывал гипотезу о том, что заключительный раздел беседы (Ин. 6:51–58) представляет собой добавление к первоначальному тексту (Ин. 6:26–50), якобы перемещенное туда Евангелистом или редактором из повествования о Тайной вечере. Эта гипотеза основывается на том, что основные темы заключительной части дублируют темы, намеченные в основной части.

Однако, как мы видели на примере уже рассмотренных бесед с Никодимом, самарянкой и иудеями, многочисленные повторы являются характерной чертой прямой речи Иисуса, как она отражена в четвертом Евангелии. При этом, каждый повтор добавляет тому или иному термину, образу, той или иной концепции новые обертоны. В речи Иисуса нет случайных повторов: если Он возвращается к какой-нибудь мысли, значит, Он хочет ее развить, уточнить или дополнить.

Сказанное в полной мере относится к беседе о небесном хлебе. Поэтому думается, что «шов», соединяющий часть беседы, произнесенную на воздухе, с частью, произнесенной в синагоге, следует искать не в середине речи, а там, где либо речь Иисуса прерывается вопросом слушателей, либо в действие вступает новая группа слушателей. Такой «шов» отчетливо просматривается перед словами «Возроптали на Него иудеи» (Ин. 6:41). До этого момента собеседниками Иисуса были люди, жаждавшие услышать Его слова, догонявшие Его на лодках и, наконец, нашедшие его на берегу. Им – участникам и свидетелям чуда умножения хлебов – Он говорил о том, что они «ели хлеб и насытились». С этого момента слушателями становятся «иудеи», которые ропщут между собою, обсуждая земное происхождение Иисуса от Иосифа (Ин. 6:42). Тех, кто пытался догнать Учителя, эта тематика совершенно не интересовала. Синагога, напротив, была тем местом, где собирались иудеи, настроенные по отношению к Иисусу враждебно. Смена тональности в беседе соответствует смене групп слушателей и, надо полагать, перемещению Иисуса в синагогу.

Ини приидоша корабли (другия суда пришли) от Тивериады. Это значит, что занимавшиеся перевозкою товаров и людей на лодках но Галилейскому морю, жители города Тивериады, узнав об огромном стечении народа на северо-восточном берегу моря, где было чудо, приехали сюда с лодками в надежде, что тут будет много желающих переправиться обратно морем.

Как уже было сказано, гл. VI, связанная с гл. V не только внешне, но и внутренне, переносит читателя Евангелия из Иерусалима в Галилею. Она начинается с перехода Иисуса на другую сторону «моря Галилейского или Тивериадского» (ср. Ин. 6в новом переводе) и построена в первых двух частях так же, как и гл. V. Начинаясь с повествования (ср. ст. 1–26), она содержит во второй части связанное с повествованием учение (ст. 27–59), за которым следует отсутствующая в гл. V оценка учения и порожденной учением исторической ситуации (ст. 60–71).

Знамение и учение

Содержание повествовательной части составляют два чуда Христовы: насыщение пяти тысяч человек (Ин. 6:1–15), имеющее параллель у всех трех синоптиков (ср. Мф. 14:15–21; Мк. 6:35–44; Лк. 9:12–17), и хождение Иисуса по водам, с которым связано и чудесное окончание плавания учеников (Ин. 6:16–26). Оба чуда имеют своим предметом вещество мира и, как уже было сказано, понимаются евангелистом как знамения, то есть как выражения духовных черт. В собственном смысле это относится к первому чуду, которое в значении знамения и получает свое раскрытие в последней речи Иисуса в Капернаумской синагоге (ср. ст. 59). Оно представляет собою тот символический акт, от которого отправляется учение. Соотношения знамений и учения в гл. VI повторяет соотношение дела и слова в гл. V.

С чудом насыщения, не только в Иоанновском, но и в синоптическом о нем повествовании, у читателя Евангелия связываются евхаристические ассоциации. В таком его понимании оно дает естественную исходную точку для евхаристического учения беседы о хлебе животном. Евангелист Иоанн осложнил его некоторыми подробностями, которые усиливают это впечатление. Я разумею указание на близость Пасхи (Ин. 6:4)¹ и обоснование, по насыщении, распоряжения Иисуса собрать оставшиеся куски Его заботою о том, «чтобы ничего не пропало» (Ин. 6:12). Синоптики этой детали не передают и о близости Пасхи не говорят.

==+++Кузнецова В. Н. Евангелие от Иоанна. Комментарий. М.: 2010. С. 179++

Спаситель уже начал Свою обычную деятельность на Галилейском берегу озера, а многие из народа все еще продолжали поджидать Его около Вифсаиды Юлииной, думая, что Он где-нибудь пребывает там на горе в уединении. Услышав же, что Он уже давно около Капернаума и зная, что ученики отправились одни в лодке, народ крайне дивился ״этому, и по прибытии к Капернауму многие обращались к Нему с выражением недоумения: «Равви, когда Ты сюда пришел»?

На озере в это время была сильная буря. Ученики не могли пристать к берегу и всю ночь провели в страхе, борясь с непогодой. Перед рассветом они увидели идущего к ним по воде Иисуса Христа и испугались, думая, что это привидение. Но Иисус Христос сказал: Это Я; не бойтесь и вошел к ним в лодку. Буря утихла и лодка благополучно пристала к берегу близ Капернаума (Мк. 6:50–53). Господь пошел со Своими апостолами в Капернаумскую синагогу. Сюда же за Иисусом Христом собрался и народ, чудесно накануне насыщенный.