Евангелие от Иоанна, Глава 21, стих 6. Толкования стиха

Ловя ночью, они ничего не поймали. Занялся день, и был улов, ибо они увидели день — Христа. Тогда по слову Господа забросили сети и добыли улов.

Итак, мы имеем два улова рыбы, добытые учениками Христа по слову Его. Первый относится к тому времени, когда Он избрал их и сделал Своими учениками¹. Второй относится к теперешнему моменту, когда Он воскрес из мертвых. Давайте сравним их, если угодно, и внимательно проанализируем различия между ними, ведь все это имеет отношение к утверждению нашей веры.

Итак, в первом случае, когда Господь проходил мимо рыбаков, которых прежде не видел, они тоже ничего не поймали ночью, трудясь усердно, но тщетно. Он велел им забросить сети, не сказав «справа», не сказав «слева», а сказав: Закиньте сети свои для лова (Лк. 5:4). Итак, до Воскресения сети просто закидываются — после же Воскресения закидываются по правую сторону. Далее, при первой ловле лодки оказались перегружены, а сети прорывались². Теперь же, во время ловли по Воскресении, ни лодка не перегружается, ни сеть не рвется. Когда рыбачили в первый раз, то количество пойманной рыбы не упоминалось — теперь, когда рыбачат по Воскресении, упоминается точное количество рыбы³. Давайте разберемся с первым уловом, чтобы дойти до второго. <...> В первый раз имеем сети, сети слова, сети проповеди. Итак, сети. Пусть псалом говорит: Хотел бы я проповедовать и говорить, но они чудеса превышают число (Пс. 39:6). Ясно как день, что происходит: проповедуется Евангелие, превышается число христиан. И если бы они все жили добропорядочно, не была бы перегружена лодка; если не были бы разделены ересями и расколами, не порвалась бы и сеть. <...>

Последний улов относится к святой Церкви, существующей ныне небольшим числом подвизающихся среди множества злодеев. И она пребудет в определенном ограниченном числе, в котором не будет места грешнику. <...> Они будут крупной рыбой⁴, ибо все станут бессмертными, предназначенными для жизни, не имеющей конца. Что может быть больше, чем то, что не имеет конца? Вот и евангелист хотел, чтобы в памяти твоей была та первая ловля рыбы. Иначе зачем он после всего добавил: И при таком множестве не прорвалась сеть (Ин. 21:11)? Как если бы он так сказал: «Вспомните тот первый улов, когда сеть прорвалась». Таким будет Царство Небесное: никакой еретик не залает, никакой раскольник не отойдет — все будут вместе, все обретут мир.

***

Однако то была притча в слове, а не в деянии То есть в Евангелии от Матфея Спаситель дал притчу в слове, а здесь, у Иоанна, иносказание дано через действие. — Пер.; в деянии же, как в этом отрывке То есть в отрывке из 21-й главы Евангелия от Иоанна; во второй части предложения говорится уже о рыбной ловле из притчи Евангелия от Матфея. — Пер., Господь указал, как будет при кончине века, — так и в той ловле рыбы, какова Церковь теперь. То, что Он сделал там в начале Своей проповеди, это же Он сделал здесь после Своего воскресения; там Он указал, что та ловля рыб означает ловлю добрых и злых, которых теперь имеет Церковь, эта же — только хороших, которыми она будет обладать вечно, после того как совершится в конце этого века воскресение мертвых. Наконец, там Иисус не стоял, как здесь, на берегу, когда призывал ловить рыбу, но, войдя в одну лодку, которая была Симонова, просил его отплыть несколько от берега и, сев, учил народ из лодки. Когда же перестал учить, сказал Симону: отплыви на глубину и закиньте сети свои для лова (Лк. 5:3-4). Там рыбы, которых поймали, лежали в лодках, и сеть не вытаскивали на землю, как здесь. Эти знамения и другие, если удастся их обнаружить, там служат прообразом Церкви в этом веке, здесь же — в конце века. То произошло прежде, а это после воскресения Господня, потому что там Христос указывал на нас как на призванных, в здесь — как на воскрешенных. Там сети не закидывались только по правую сторону, чтобы указать тем самым на одних лишь добрых, и только по левую сторону не закидывались, чтобы указать на одних лишь злых, но — по разные стороны. Закиньте, — сказал Он, — сети свои для лова», — чтобы мы разумели в сказанном добрых и злых вперемешку. Здесь же Он сказал: закиньте сеть по правую сторону лодки, — чтобы указать тем самым тех, которые будут стоять по правую руку, то есть только добрых. Там сеть разорвалась, чтобы указать на расколы; здесь же, поскольку тогда, в том вышнем мире святых, не будет уже никаких расколов, Он позволил евангелисту сказать; «и при таких рыбах, то есть при столь больших Блж. Августин говорит о римском счете «на пальцах». Римляне на пальцах левой руки считали единицы и десятки, а на пальцах правой — сотни. Ср. слова Ювенала о счастье человека, достигшего столетнего возраста: «Счастлив, конечно, кто смерть отложил до других поколений, / Годы считая свои уж на правой руке, а не на левой» (Ювенал. Сатиры. X, 247-248). См. о таком же счете слова преп. Иоанна Кассиана Римлянина: «Ибо сотенное число с левой руки переходит на правую, которая, хотя и имеет, казалось бы, такое же расположение пальцев, все же при исчислении превосходит [левую величиной суммы» (Преп. Иоанн Кассиан. Собеседования. XXIV, 26). — Пер.], не прорвалась сеть», как будто указывая на то, что тогда В латинском тексте Евангелия для характеристики рыб используется местоимение tanti, которое может выражать как количественный смысл («такие многочисленные»), так и качественный («такие значительные»). Блж. Августин, вводя в данном случае пояснение (cum tanti essent, id est tam magni), показывает, что в этом местоимении соединились как количественная, так и качественная характеристика, что вполне оправданно, поскольку евангелист уже сказал перед этим, что рыбы были большими и что число их было сто пятьдесят три. — Пер. она порвалась, и в противовес тому злу утверждал здесь добро.

Когда возвратились апостолы в Галилею, которую они так надолго оставили с последним путешествием Господа в Иерусалим, здесь Господь явился им первоначально на озере Геннисаретском при таких обстоятельствах, при которых, назад тому года три, четверо из них: Петр и Андрей, Иаков и Иоанн были призваны к апостольскому служению с оставлением своего дома и обыкновенных своих занятий. Петр или строже говоря Симон-Петр (так он по большей части называется в этой истории) и двое сынов Зеведеевых – Иаков и Иоанн и с ними Фома, Нафаил и еще двое неизвестных учеников пошли на озеро Геннисаретское ловить рыбу. Как и тогда же, ловля их была неудачна: ничего не поймали. Под утро кто-то с берега спрашивал у них, есть ли у них что-нибудь съестное, (не хлеб, но что прибавляется к хлебу за столом, – здесь рыба)? Ученики отвечали: нет. Тогда стоявший на берегу посоветовал им закинуть свои сети по правую сторону лодки и обещал успех. Успех был необыкновенный; семеро не могли вытянуть сети от множества рыбы (впоследствии насчитали на каждого брата, исключая одного, по 22 большие рыбы). Эта удача ловли вероятно напомнила Иоанну прежнюю чудесную их ловлю: Он догадывался, что на берегу Сам Господь и немедленно сообщил эту догадку прочим. Симон Петр едва услышал это, как бросился в воду, чтобы поскорее приблизиться к Иисусу, или чтобы Он не удалился от них. Прочие также прибыли сюда немедленно. И на берегу уже не они Ему предложили угощение или трапезу от ловли своей, но Он Сам; раздает им хлеб и рыбу – ежели ловля предсказывала ученикам действие их проповеди, то привлечение ловли к ногам Иисуса было предвестником того, чем должно заключиться их действование в сем служении и каких успехов надлежало им ожидать; а трапеза Иисусова означала награду от Него в царствии Его или вечерю в царствии небесном. Так напоминала сия вечеря последнюю вечерю в Иерусалиме пред страданиями. Но она имела и еще особенное отношение к тем событиям.

Перед тем как самаряне, покинувшие город, пришли к Иисусу, Он предсказывал ученикам, что им предстоит собирать урожай. Над возделыванием которого они не потрудились (Ин. 4:38). Когда ранним утром апостолы возвращались после безуспешного ночного труда, казалось, что надежда на улов окончательно утрачена. Однако неизвестный человек предлагает им сделать то, что противоречит их ночному опыту. Они оказали ему повиновение, и их сеть переполнилась рыбой. Неожиданный улов становится символическим исполнением предсказания, сделанного в Самарии. Следовательно, от Бога зависит не только наличие улова, но и его отсутствие. «Без Меня не сможете творить ничего», – предупредил Иисус учеников незадолго до Своей смерти (Ин. 15:5).

История явления И. Христа апостолам на Тивериадском, море образует в Евангелии Иоанна прибавление, ибо в непосредственно-предыдущем ев. сделал заключение к истории воскресения И. Христа. Нельзя не видеть, что значит это прибавление к Евангелию. Явление на Тивериадском море, кроме возстановления Петра в апостольском достоинстве, имело еще особенное значение для самого ев. Иоанна: во время этого явления Господь несколько предуказал его будущую судьбу, то, что по воле Господа ему предстоит пережить всех апостолов: .если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду", сказал И. Христос Петру на вопрос о судьбе Иоанна. Это условное выражение уже в среде учеников И. Христа было понято в том смысле, что ученик тот не умрет. А когда ев. Иоанн писал свое Евангелие, и в это время ему было лет 90, то очень могло быть, что некоторые христиане, припоминая те слова И. Христа о Своем возлюбленнем ученике, думали, что он действительно не умрет. И вот ев. Иоанн с особенным усердием разъясняет, что те слова Господа нужно понимать в условном смысле (21:22—23). Кроме того, в предсказании Петру судьбы, которая ожидает его, как проповедника и исповедника Христова, в то же время предызображена судьба всех вообще последователей Христовых в их отношении к неверующему миру, среди котораго будет проповедуемо Евангелие царства Божия.

Время этого явления точно определить нельзя. Вообще оно упадает на время, когда апостолы, по повелению И. Христа возвратились из Иерусалима в Галилею, и было третьим явлением (14) в ряду явлений многим ученикам (первое—20, 19, второе—20, 26). Целью сего явления было возстановление ап. Петра, троекратно отрекшагося от Христа, в его апостольском достоинстве. Поэтому Воскресший является не где-либо, а именно на море Галилейском, и именно во время ловитвы апостолами рыбы и после чудеснаго, по слову Христа, улова; все это должно было напомнить Петру и его товарищам историю их призвания к последованию за Иисусом, когда им обещано сделаться некогда ловцами человеков (Лк. 5:1 и д.). Как ловитва рыбы образно указывала апостолам на их проповеднические труды, которые с помощию Христа будут успешны, так устроенная Христом после того трапеза могла указывать участникам ея на вкушение благ вечной жизни, которое будет им наградою за верное и усердное служение Евангелию. Не без значения здесь могло быть я то, что эту трапезу Господь приготовил при посредстве огня: этот огонь должен был напомнить Петру огонь во дворе первосвященническом, около котораго он отрекся от Христа.

Посреди трудов своих на море на рассвете, ученики Господа Иисуса видят на берегу некоего человека, которого они не узнают, но Который называет их «дети мои» παιδία. Человек этот, по замечанию Златоуста Бесед. 87, стр. 534., представляется им как бы желающим купить улов их, и посему они относятся к нему как к обыкновенному человеку. Но кроткий глас, название, даваемое ученикам: дети, и главное, может быть, приказание им данное – забросить снова сеть, по всей вероятности возбуждают внимание Иоанна, воспоминание которого переносится к началу проповеди Господа, когда Симон Петр и Андрей и он с братом были призваны Господом Лк. 5:4–11. Ср. Мф. 4:18– 21..

Прежде всего Господь, как милосердный Отец, заботится о земных нуждах учеников, скрывая под сей заботой высший духовный урок. Вопрос о том, есть ли у них пища, напоминает ученикам слова Господа Мф. 6:8, 32. Лк. 12:30.: «весть бо Отец ваш небесный, яко требуете сих всех». Во-вторых, приказание закинуть сеть после неудачного ночного лова, не могло не напомнить, – Петру по крайней мере, – его призвание „Не бойся: отселе будеши человеки ловя“. Лк. 5:10., но первый откликается на воспоминание, будимое Господом в душе учеников, Иоанн.

Симон сказал, что идет ловить рыбу, и все пошли за ним; вошли в лодку, отъехали от берега, закинули сети, проработали всю ночь, но ничего не поймали. Утром, приближаясь к берегу, они увидели стоявшего там Человека, Который обратился к ним с такими словами: дети! есть ли у вас какая пища? Они отвечали Ему: нет; а Он сказал им: закиньте сеть по правую сторону лодки, и поймаете. Они послушались, закинули сети, и когда стали их тянуть, то не могли вытащить от множества попавшей в них рыбы. Тогда Петр, Иаков и Иоанн вспомнили, как три года назад на том же озере, они, по повелению Иисуса, закинули сети после неудачного ночного лова (Лк. 5:1-9), и как сети их наполнились множеством рыб; посмотрел Иоанн на стоявшего на берегу Человека, узнал в Нем Иисуса и сейчас же сказал Петру: это Господь!. Смотрит Петр на берег, видит — точно Он! Вне себя от радости, он схватывает первую попавшуюся одежду, опоясывает ею свое нагое тело и бросается в воду, чтобы поскорее доплыть до берега.

Ученики не узнали (не познаша), что это (яко) Иисус. Не узнали, вероятно, потому, что явился Он в ином образе, как являлгя прежде, или потому, что еще не вполне разсвело и на довольно далеком разстоянии нельзя было признать Его. Есть ли у нас пища (еда что снедно имате)? Из дальнейшаго видно, что Господь имел здесь в виду рыбу, а не другое что. Закиньте сеть (вверзите мрежу) и пр. Обилие пойманной, по слову Господа, рыбы было, как и в первый раз (Лк. 5:5 и дал.), образом их плодоносной апостольской деятельности. Блаж. Августин так разсуждает по поводу этого успешнаго лова рыбы апостолами. .. Здесь Господь означает, пишет он, какова будет Церковь в конце века, так как при другой ловле (Лк. 5), означал, какова Церковь ныне. Первое чудо сотворил Он вначале Своей проповеди, а это после Своего воскресения, показуя тем, что первая ловля рыбы означает добрых и злых, каких ныне имеет Церковь, а это — только добрых, каких будет иметь вечно, когда, в конце сего века, исполнится воскресение мертвых. Там Христос изобразил нас званных а здесь воскресших. Там сети опускаются не по одну правую сторону, чтобы не означили одних добрых, ни по одну левую, чтобы не означили одних злых, а безразлично; а здесь по одну, правую дабы означить одних добрых, т. е. праведников. Там сеть для означения расколов проторгалась, а здесь, так как по воскресении в совершенном мире святых никаких расколов не будет, прилично было сказать евангелисту: и толико сущим, не проторжеся мрежа. Там поймано такое множество рыб, что наполненные ими два корабля погружались; они хотя и не погрузились, но бедствовали. Подобно сему, не оттого ли происходят в Церкви толикия бедствия, что нельзя воспрепятствовать такому множеству людей, кои, с своими нравами, совершенно удаленными от пути святых, входят к нам, угрожая потоплением (церковному) благочинию? Здесь ввергли сеть по правую сторону, и ктому не можаху привлещи ея от множества рыб. Что это значит, как не то, что принадлежащие к воскресению живота, т. е. к десной стране, и внутрь мрежи христианскаго имени скончавающиеся, явятся только на берегу, т. е. в конце века, — по воскресении»?

– Забросьте сеть справа от лодки и поймаете, – сказал Он им. Они забросили сеть – и не смогли вытащить ее из-за множества рыбы – Ср. Лк. 5:6. По представлениям древних, то, что было справа, было правильным, «правым» (ср. Лк. 1:11).

+++Кузнецова В. Н. Евангелие от Иоанна. Комментарий. М.: 2010. С. 461++

При раннем рассвете, в сумрачной мгле на берегу показался человек, которого они не узнали. Он спросил их, не поймали ли они чего нибудь. «Нет», последовал унылый ответ. «За­киньте сеть по правую сторону лодки, и поймаете». Они заки­нули и уже едва могли вытащить сеть от множества рыбы. Случай этот с непреодолимою силою воскресил в них память о прошлом. «Это Господь», шепчет Иоанн Петру, и тотчас же этот пылко сердечный апостол, набросив на себя рыбачью сорочку, бросился в море, переплыл отделявшее его от Иисуса Христа пространство и весь мокрый пал к ногам Его. За ним последовали и другие, влача страшно натянувшуюся, но не разры­вавшуюся сеть с ста пятьюдесятью большими рыбами.