Евангелие от Иоанна, Глава 20, стих 26. Толкования стиха

То, что Иисус прошел сквозь закрытые двери, даёт Фоме повод усомниться в реальности увиденного апостолами¹. Он хочет удостовериться, что это действительно была плоть Распятого: «...если не увижу на руках Его следа от гвоздей и не вложу пальца моего вместо гвоздей и не вложу руки моей в бок Его, никак не поверю». Впоследствии пробитые гвоздями руки подтверждают Его страдания, а рана в боку – подлинность Его смерти.

168.Кто-нибудь возразит: почему же тогда Фома, даже не веря, прикоснулся ко Христу? Не в воскресении Господа он сомневался, но в особенных свойствах Воскресшего! Своим прикосновением Фома должен был подтвердить мне слова Павла: Тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие (1 Кор. 15:53), чтобы неверящий поверил и колеблющийся оставил свои сомнения. Нам легче уверовать в то, что мы видим. Было чему удивляться Фоме! Он видел, как сквозь закрытые двери, сквозь эти непроницаемые для плоти преграды прошел Господь, не изранив и не искалечив Своего тела. Воистину было достойно изумления, как твердое тело пропустило телесную природу, чье прохождение было неуловимо, а явление зримо, прикосновение ощутимо, а понимание недостижимо.

Третья встреча Иисуса с учениками происходит через неделю. Неожиданно появившись перед ними, Иисус обращается к Фоме — апостолу, который в прошлый раз отсутствовал и который отказывался верить, что Учитель воскрес, пока сам не увидит ран на Его теле. Это ещё одно свидетельство недоверия, за которое Иисус упрекает учеников в Евангелии от Марка; здесь это изображено как недоверие Фомы. Иисус обращается к Фоме и показывает ему Свои раны на руках, ногах и рёбрах, то есть предъявляет ученику Себя Распятого. И Фома узнаёт в Распятом Воскресшего, узнаёт, прикоснувшись к реальности Его страданий, к той бесконечной боли, которую Он претерпел на Кресте.

В этом смысле опыт Фомы сравним с опытом жён-мироносиц. Женщины увидели Воскресшего, потому что шли к Умершему. Они не отреклись от Него, осмеянного и казненного, и поэтому первыми встретили Воскресшего. Фома, прикоснувшись к ранам Иисуса, понимает, что Иисус воскрес. Говорить о Воскресшем, забывая о Кресте, невозможно, хотя мы иногда пытаемся это делать. Пустая гробница неотделима от Креста, на котором Он был распят; одно без другого теряет смысл.

Другие явления Иисуса

Прошло восемь дней после первого явления Христа десяти Апостолам. Являлся ли Он в эти дни кому-нибудь еще — неизвестно. Евангелист Лука, рассказывая о явлении Господа двум ученикам, шедшим в Эммаус, говорит, что когда эти ученики вернулись в Иерусалим, то нашли вместе одиннадцать Апостолов и бывших с ними, которые говорили, что Господь истинно воскрес и явился Симону(Лк. 24:33—34). Об этом явлении Господа Симону Петру говорит только один Лука, и говорит так, как будто Господь явился Петру до явления Своего десяти Апостолам, но когда и где — об этом умалчивает. Судя по порядку изложения Евангелистом Лукой повествования о явлении Христа двум ученикам, шедшим в Эммаус, можно заключить, что о явлении Христа Симону сообщили этим двум ученикам сами Апостолы в то время, когда эти ученики рассказывали им, что видели Господа. Между тем Петр, при явлении Господа десяти Апостолам, не только не укрепил в них веру в Воскресение Христа, но вместе с ними принял явившегося Господа за призрак, дух, и, чтобы рассеять свое недоумение, своими руками осязал Его (1 Ин. 1:1). А это дает основание задаться вопросом: действительно ли Христос явился Петру в первый день по Своему Воскресению, и притом ранее явления Его десяти Апостолам? Если бы Он явился Петру ранее прихода к десяти Апостолам двух учеников, возвратившихся из Эммауса, и если бы Петр, видя явившегося ему Иисуса, уверовал в то, что Он действительно воскрес, то Евангелист Марк, писавший свое Евангелие со слов Петра, не написал бы, что два ученика, возвратившись, возвестили прочим; но и им не поверили (Мк. 16:13). А так как, по свидетельству самого же Петра (через Марка), он не поверил двум ученикам, что Христос воскрес, то надо полагать, что явление Иисуса одному Петру последовало после явления Его десяти Апостолам, но когда и где — неизвестно. Мы уже знаем, что Евангелист Лука хотя и старался описать все по порядку, но не всегда соблюдал строгую последовательность в своем повествовании.

По преданию, Иисус Христос по Воскресении Своем явился прежде всех Богоматери. Хотя Евангелисты ничего не говорят о таком явлении, но трудно, даже невозможно, допустить предположение, чтобы Христос не порадовал Своим явлением Богоматерь, к Которой так заботливо отнесся в предсмертных муках Своих; невозможно думать также, что Христос явился Ей не первой. Умолчали же Евангелисты об этом явлении Христа, вероятно, по желанию Самой Богоматери, всегда благодарившей Господа, что призрел Он на смирение Рабы Своей (Лк. 1:48).

Явление Иисуса одиннадцати апостолам

После восьми дней со времени Воскресения Христа Апостолы опять собрались, вероятно, в том же доме, причем и Фома был с ними. Опять из предосторожности двери были заперты и, несмотря на это, мгновенно явился среди них Христос и сказал: мир вам!

Господь низводит Себя до уровня немощи нашего понимания и творит чудо Своей невидимой силы, чтобы устранились сомнения неверующих умов. Изложи, знаток — кто б ты ни был, пути небесные, изложи деяние Его, если можешь! Ученики были в запертом помещении, ибо после Страстей Господних они собирались втайне. Господь является, чтобы укрепить веру Фомы, приняв его условия. Он дает ему осязать Свое тело, касаться руками Своих ран. И Он, действительно, желая быть узнанным как принявший страдания, должен с необходимостью предстать в том теле, которое и приняло раны. Спрашиваю, через какую часть этого запертого помещения вошло тело Господа? Евангелист тщательно зафиксировал это, сказав: Пришел Иисус, когда двери были заперты, стал посреди них. Проник ли Он через стены, или прочность бревен, преодолев саму их природную непреодолимость? Ведь там Он присутствовал телесно, и никто не думал об обмане. Итак, пусть очи твоего разума последуют за Входящим, пусть взгляд твоего разумения сопровождает Его, когда Он входит в это запертое помещение. Нет отверстий в стенах, двери заперты. Но вот Он стоит посреди — Тот, Кого ничто не способно удержать. Ты критичен в том, что невидимо, я же прошу тебя объяснить то, что видимо. Все остается прочным, как было; нет такого тела, которое способно просочиться через расщелины в дереве и камне. И тело Господа не растворяется, чтобы затем возникнуть из ничего. Так откуда же берется Тот, Кто стоит посреди? Ни чувства, ни слова не объяснят этого, и истинность события остается за гранью человеческого истолкования. И если мы, ты считаешь, говорим ложь о Его Рождестве, то объясни, как рассказ о Его появлении — выдумка. Если мы станем исходить из того, что некоего события не было, потому что мы не способны понять, как оно произошло, то мы превратим рамки нашего разумения в ограничения самого события. Однако явность события доказывает наше заблуждение. Господь стоял посреди учеников, когда двери были заперты; Сын рожден Отцом. Так не отрицай того, что Он стоял там, потому, что немощь ума твоего не способна объяснить, как Он вошел. Перестань не считаться с тем, что от нерожденного и совершенного Бога Отца родился Единородный совершенный Бог Сын, потому лишь, что сила чувств и мыслей человеческой природы не достает для того, чтобы уразуметь это Рождество.

По днех осмих (после осьма дней) и пр. Об этом явлении воскресшаго Господа повествует только один Иоанн. «Справедливо убо в осьмый день бывают собрания в церквах, замечает при сем св. Кирилл Александрийский, где при дверях затворенных видимо и вместе невидимо является Христос — невидимо, как Бог, а видимо в теле: ибо предлагает нам для осязания плоть Свою, да твердо веруем тому, что Он истинно воздвиг Свой храм». Опять были в доме (паки бяху внутрь) — по всей вероятности, в том же доме, где и восемь дней назад явился апостолам Господь. И Фома с ними — он не чуждался уже учеников и. может быть, йод влиянием обращения с ними, пишет еписк. Михаил, тяжкое неверие и безнадежность мало помалу оставляли его душу, и она мало помалу делалась способною вновь к вере, и нужен был только один последний луч, чтобы совершенно осветить объявший душу его, мрак, и чтобы снова загорелся в ней ярким пламенем светоч веры и упования". Подай (принеси) перст твой и пр. Замечательно, что Господь буквально повторяет слова Фомы, высказанныя им в то время, когда ему сказали апостолы, что Христос воскрес, и они видели Его (25), и это, несомненно, для того, чтобы показать ему, что Он знает и его душевное состояние и то, как он отнесся к словам апостолов. «Как же, скажут, на теле нетленном являлись знаки разрушения? вопрошает св. Кирилл Александрийский. Ибо язвы на руках и ногах и прободение железа суть знаки повреждения тела, а тело Христово, преобразованное в нетление, долженствовало отложить, вместе с повреждением, и все, что относится к повреждению. Ужели хромой и в другой жизни будет хромать или кривые с одним оком воскреснут? На этот вопрос мы скажем — отвечает сам святитель — следующее; после воскресения не будет в людях никаких остатков повреждения, никаких признаков, предшествующих ему или за ним следующих; но посеянное в немощи возстанет в силе, как говорит апостол, и посеянное не в честь возстанет в славе (1 Кор. 15:43). Но как Фома требовал того для своей уверенности, то Господь Иисус Христос, чтобы не подать нам никакого повода к маловерию, так и является, как Фома требовал. Сие для того, чтобы мы правильно разумели таинство воскресения, т. е веровали бы, что воскресло не другое тело, а то самое, которое умерло на кресте". Не буди неверующим, но верующим. Этими словами Господь показывает Фоме, что он стоит на распутий, откуда идут две дороги, одна — полной веры, а другая — неверия и духовнаго ожесточения, и вот Он — воскресший Господь Его — Сам простирает к нему Свои руки, чтобы просветилась душа его верою и он снова всею душею принадлежал бы к лику Его учеников. И отвеща Фома и рече (сказал в ответ) Ему: Господь Мой, и Бог Мой! «Так скор и ревностен был к исповеданию, кто прежде казался медлительным! замечает св. Кирилл Александр. Когда Господь показал язвы от гвоздей и самый бок Свой, дух Фомы, тотчас освободясь от всякаго недоумения, утверждается. Но скажет кто либо, продолжает тот же святитель: почему так подробными знаками ум учеников приводится к вере? Недостаточно ли было для познания Христа видеть возраст тела и черты лица Его? Но это было бы еще сомнительно: ибо могли подумать, что некий дух принял образ Спасителя, и к этой мысли легко привело бы их самое прохождение чрез заключенныя двери, потому что земное тело, по своей природе, требует соразмернаго себе входа. Итак необходимо было, чтобы Господь наш И. Христос обнажил бок Свой и раны и показал кровавые знаки плоти, дабы утвердить учеников. Когда же удален всякий повод к сомнению, Фома справедливо воскликнул: Господь мой и Бог мой!» «Что особенно поразило Фому, пишет еписк. Михаил, — это не только самое явление Господа и чувственное удостоверение чрез осязание, что это действительно Он, но и — это явление Его всеведения, по которому Он повторил слова Фомы, сказанныя в Его отсутствие. Это тоже, что было ранее с Нафанаилом (Ин. 1:46—49). Как там, так и здесь сильный луч света истины с силою и быстротою проник в самую глубину души Фомы и изгнал оттуда всякую тьму, и — как иногда бывает в развитии внутренней духовной жизни — вера с низшей степени вдруг восходит на неизмеримую высоту, и Фома с такою силою, ясностию и определенностию выражает свою веру в Господа, как Мессию и Бога, как выражал ее тогда разве один Петр. Но эта вера Фомы основывалась на чувственном удостоверении. Господь открывает ему еще высший путь к вере и убеждает тех, которые достигают и достигли силы веры не тем путем, каким достиг ея Лома! Ты поверил, потому что увидел (яко видев мя, веровал еси); блаженны невидевшие и уверовавшие. Так как вера и прочих учеников в воскресение Господа утвердилась видением Его и осязанием (Лк. 24:39 и др.); то слово, обращенное теперь к Фоме, относится хотя и не в такой степени, (так как неверие Фомы было сильнее), и к ним, и Он Сам упрекал их за неверие и жестоко сердие, что, видевши Его воскресшаго, но поверили» (Мк. 16:14). «Слова Спасителя: Блаженни невидевшие и веровавшие исполнены великаго провидения и величайшую приносят нам пользу, пишет св. Кирилл Александрийский. Господь знал, что будут такие, кои не станут признавать воскресения мертвых и скажут: и мы желаем видеть и осязать так же, как Фома, присвояя себе это орано по подражанию ученику Спасителя. Сие-то падение предотвращает Христос, когда говорит: блажени невидевшие и веровавшие. И справедливо: ибо для видящаго нет никакого повода к сомнению; но кто верует тому, что не видит, а слышит о том от учителей, тот отлично почитает Того, в Кого верует. Блаженны убо все, кои веровали посредством проповеди апостолов, очевидных свидетелей и слушателей Слова". «Мера в целом мире была бы и невозможна, замечает еписк. Михаил, без постоянно продолжающагося чуда явления Христова каждому частному человеку, если бы каждый для своей веры требовал того же, чего требовал Фома. Такой ход и развитие Божественнаго дела на земле невозможны, и Господь ублажает тех, кто другим путем достигает веры, — путем доверия свидетельству, слову, учению. Не лишается ублажения и блаженства путь веры Фомин, но указывается лучший путь веры». «Сказал это, т. е. блаженны не видевшие и уверовавшие, пишет блаж. Феофилакт, не с тем, чтобы Фому лишить блаженства, но чтобы утешить невидевших; ибо многие говорят: блаженны очи, видевшие Господа. Он утешает тех, говоря, что более блаженства в том, чтобы не видеть и веровать". «Есть три рода людей но отношению к язычеству, пишет один духовн. писатель но поводу слов Господа: блаженны не вгидшшие и уверовавшие: одни видят, и не верует, другие видят, и веруют, третьи не видят, и веруют. По слову Спасителя, блаженнее всех невидевшие и уверовавшие. Следовательно, не столь блаженны те, которые видя веровали; а окаянны те, которые и видят и не веруют. Кто же те, которые и видят и не веру ют V Фарисеи и книжники, упорно противившиеся евангельской истине, были точно такие. Нот, что производит самолюбие и гордость! Не близки ли к такому погибельному состоянию и те из называющих себя христианами, которые и при свете Евангелия, и при свете разума, часто просвещеннаго, образованнаго, не хотят веровать тому, чему верят души простыя? Несчастные! Они думают посредством ю верия возвысить себя пред другими; а на самом деле как это много унижает их»! (Воскр. Чт. ч. 1). В лице Фомы, замечает еписк. Михаил, исторгнуть последний росток неверия в обществе ближайших учеников Господа, и великим изречением Фоме указан новый путь достижения веры, который и будет единственно возможным вскоре, по телесном вознесении Господа от земли на небо к Отцу. Это изречение есть как бы указание окончания евангельской истории и начала апостольской истории, и св. Иоанн вслед затем делает заключение своей евангельской книге, так что последняя глава Евангелия его есть особое прибавление, быть может, сделанное им после, с присовокуплением новаго заключения целой книги".