Евангелие от Иоанна, Глава 20, стих 19. Толкования стиха

 Кратко упоминает об этом явлении св. Марк, подробно рассказывают о нем св. Лука и св. Иоанн, взаимно дополняя друг друга. По словам св. Луки, Господь явился десяти ученикам, собранным вместе (отсутствовал Фома, по св. Иоанну), как раз в то время, когда пришедшие из Эммауса Лука и Клеопа еще продолжали свой рассказ, как бы для того, чтобы рассеять в своих учениках всякие сомнения и излечить их от остатков неверия. По словам св. Иоанна, это было «сущу позде, в день той во едину от суббот», т.е. поздно вечером в первый день недели. Тут св. Иоанн отступает от обычного еврейского счисления, по которому вечер есть начало другого дня. Двери дома были заперты из опасения иудеев — «страха ради иудейска»; до учеников, видимо, дошла молва, что тело Христово было украдено ими, и поэтому они вполне естественно могли опасаться каких-нибудь насильственных мер со стороны враждебно настроенных к ним иудеев.    И вот — «дверем затворенным», «прииде Иисус и ста посреде, и глагола им: мир вам». Здесь проявилось особенно свойство прославленного Тела Господа, по которому вещественные предметы не составляли для Него препятствия к прохождению сквозь них. Чудесность такого прохождения Господа сквозь закрытые двери вызвала смущение учеников, о котором говорит св. Лука: «убоявшеся же и пристрашни бывше, мняху дух видети» — они подумали, что это только дух Господа, отрешенный от тела и пришедший к ним из шеола, т.е. что явившийся к ним не живой, а мертвец.

Первый вопрос при этом Евангельском чтении в уме есть следующий: каким образом тело Господне по воскресении было телом истинным, когда оно могло входить к ученикам через запертые двери? Но нам надобно знать, что Божественное действие не дивно, если оно бывает понимаемо разумом; и та вера не имеет заслуги, для которой разум человеческий представляет опыт. Но эти самые дела нашего Искупителя, которые сами по себе никак не могут быть поняты, должны быть обсуживаемы по другому действию Его, так, чтобы дивным делам доставляли достоверность дела дивнейшие. Ибо к ученикам через запертые двери взошло то тело Господне, которое на взоры человеческие через рождение свое вышло именно через запертые ложесна Девы. Итак, что удивительного, если после воскресения вошел через запертые двери Тот, Кто будет жить уже Вечно, когда Он, выходя на смерть, вышел, не отверзши ложесн Девы?

Сущу же позде в день той во едину от суббот, и дверем затворенным, идеже бяху ученицы (Его) собрани, страха ради Иудейска, прииде Иисус и ста посреде… Вечером пришел Иисус Христос, потому что тогда ученики особенно боялись и тогда все собирались. И не постучал в дверь, чтобы не испугать их, а прошел сквозь запертые, как Бог, а также потому, что тело Его сделалось уже тонким, легким и чистым. Стал посредине, чтобы все видели Его. И глагола им: мир вам... (т.е. не смущайтесь. Умирая, Иисус Христос также оставлял ученикам мир: мир оставляю вам, говорил Он (Ин. 14:27). Женам, ученицам Своим, Иисус Христос прежде всякого разговора даровал радость, потому что этот пол был осужден на печаль, а ученикам дарует мир), потому что они предполагали вражду со стороны иудеев и язычников.

Но легко могло случиться, что ученики, слушая это, или не поверят жене, или, поверив, будут скорбеть о том, что Христос не удостоил их своего явления, хотя и обещал явиться им в Галилее. Поэтому, чтобы они не тревожились такими мыслями, Христос не дал миновать и одному дню, но, возбудив в них желание видеть Его, - как тем, что они уже знали о Его воскресении, так и рассказом жены, - в тот же день по наступлении вечера, когда они горели желанием видеть Его и были одержимы страхом, - отчего еще более усиливалось их желание, - предстал перед ними, и притом чудесным образом. Почему же Он явился вечером? Потому, что особенно в это время, по всей вероятности, они находились в наибольшем страхе. Но вот что удивительно: как они не сочли Его за призрак, когда Он вошел чрез затворенные двери и внезапно? Это, без сомнения, потому, что Мария успела уже произвести в них сильную веру, а притом Он и явился к ним в светлом и кротком виде. Днем же Он не явился для того, чтобы ученики собрались все вместе, - так как они были в великом страхе. Поэтому Он даже не стучал в дверь, но внезапно стал посреди их, показал им ребра и руки, а вместе с тем и голосом успокоил волновавшиеся мысли их, сказав: "мир вам", т.е., не смущайтесь. Этим Он напомнил им слова, сказанные перед страданием: "мир оставляю вам, мир Мой даю вам" (Ин. 14:27), и еще: "во Мне мир" имейте: "в мире будете иметь скорбь" (Ин. 16:33).<...> А так как они имели непримиримую брань с иудеями, то Он часто повторяет: "мир вам", - предлагая таким образом равносильное брани утешение. Вот какое первое слово сказал Христос по воскресении. Потому-то и Павел повсюду говорит: "благодать вам и мир". Женам Господь благовествует радость, так как женский пол был в печали и на печаль осужден был первым проклятием. Таким образом Он, совершенно прилично, мужам благовествует мир – по причине брани, а женам радость – по причине печали. Уничтожив все, что было поводом к скорби, Христос далее говорит о благотворных следствиях креста. Таким следствием был мир.

В тот же самый день, когда явился и говорил с Марией, Он воссиял и самим святым ученикам, боявшимся жестоких нападений со стороны нечестивых иудеев и поэтому собравшимся в один дом, ибо невероятно было, чтобы после стольких наставлений и частых приказаний они были лишены надлежащего разумения дел и не старались избегать ярости убийц. Является же им чудесным образом. «При дверях запертых», как сказано, неожиданно «в средину стал» Христос, неизреченною некоею и Божественною силою возносясь над естественным порядком вещей и оказываясь выше свойственного человеку образа действий и разума. И никто пусть не спрашивает, как, будучи в вещественном теле, Господь беспрепятственно вошел, хотя и «при дверях запертых», но пусть, напротив, обратит внимание на то, что божественный Евангелист говорит это не о ком-либо из нас, а о Самом Совосседающем с Богом и Отцом и легко Совершающем все, что ни пожелает. Ведь Тому, кто есть Бог по природе и истинный, подобало не подчиняться естественному порядку вещей, как, без сомнения, и от Него происшедших, но, напротив, властвовать над самою необходимостью и над всем, что совершается по естественному закону природы. В противном случае каким бы образом Он подчинял море Своим ногам и ходил по волнам, как по суше, хотя наши тела не могут свободно ходить по воде? Или как совершал другие чудеса Своим Божественным всемогуществом? Но те ты признаешь, конечно, превышающими наш разум. К ним же присоединяй и это и – подобно некоторым, по присущему им легкомыслию склонным иметь неподобающие мысли, – ввиду этого не думай, что Господь воскрес не с этим телом, но без плоти и совсем не имея воспринятого храма. И если ты не в состоянии понимать действие Неизреченной природы, то почему же не обвиняешь скорее человеческую немощь? Ведь это, думаю, гораздо разумнее. Но ты предпочитаешь молчать об определенной тебе Творцом ограниченности и, как бы отвергая здравый смысл, возражаешь против великой тайны воскресения, на которую мы возлагаем всю надежду. В самом деле, пусть каждый вспоминает воззвание Павла: «Если мертвые не воскресают, то и Христос не воскрес, – если же Христос не воскрес, то тщетна вера наша и еще вы во грехах ваших» (1 Кор. 15:16–17); потом еще: «Но оказываемся мы и лжесвидетелями (на) Бога, потому что засвидетельствовали на Бога, что воскресил Христа, Которого не воскресил, если именно мертвые не воскресают» (1 Кор. 15:15). Но что же такое вообще восстановленное, как не павшее, и что также воскресшее, как не подвергшееся смерти? И каким образом мы будем ожидать воскресения, если Христос не воскресил собственный Свой храм, как начаток почивших и первенца из мертвых поставив Себя за нас? Или как облечется тленное это нетлением, если оно, как думают некоторые, подвергнется всецелой гибели? И почему не подвергнется этому как не имеющее никакой надежды на оживление? Поэтому не нарушай правильности веры ради совершившегося чуда, но к прочим чудесам присоединяй благоразумно и это. Заметь, как посредством чудесного вхождения «при запертых дверях» показал опять, что Он есть Бог по природе и не другой кто, отличный от прежде сожительствовавшего с ними. А посредством обнажения и самого бока тела и показания язв от гвоздей ясно удостоверил, что воскресил храм, висевший на самом кресте, – и то именно тело опять воздвиг, которое носил, очевидно упразднив подобающую плоти смерть, так как Он есть по природе Жизнь и Бог. Иначе какая была надобность показывать руки и бок, если, по безрассудному мнению некоторых, Он совсем не с Своею воскрес плотью? Ведь если бы Он желал, чтобы ученики думали о Нем нечто другое, почему, наоборот, не являлся им в другом виде и, пренебрегши телесным видом, почему не вызывал в них другие представления? Но вот Он оказывается имеющим великую заботу о том, чтобы верили в Воскресение Его плоти, так что даже и тогда, когда время уже призывало Его преобразить Свое тело в некую несказанную и сверхъестественную славу, Он в целях промышления соизволил являться ему (телу) опять таким, каким оно было, чтобы не считался имеющим другое, отличное от того, в котором и претерпел смерть на кресте. А что слава Святого Тела была бы невыносима для наших взоров, если бы Христос восхотел раскрыть ее и до восшествия к Отцу, это легко уразумеешь, если вспомнишь о показанном некогда святым ученикам на горе преображении. Так, блаженный евангелист Матфей пишет, что, взяв однажды «Петра, Иакова и Иоанна, восшел на гору и преобразился пред ними, и просияло лицо Его, как молния, а одежды Его стали белы, как снег» (Мф. 17:1–2), – они же, не вынесши видения, упали. Итак, с промыслительными целями Господь наш Иисус Христос, еще не преобразив Свой храм в подобающую и соответствующую Ему славу, продолжал являться в прежнем виде, желая сообщать веру не в другого какого-либо вида тело, чем в то, какое принял от Святой Девы, в котором и, распятый, умер, по Писаниям, так как смерть имеет силу над одною только плотью, из которой и изгнана. Ведь если не воскресло умершее тело Его, какая же смерть побеждена и в чем ослабла власть тления? Разве смерти подверглась одна из разумных тварей, разве душа, разве Ангел, разве Само Божье Слово? Если поэтому власть смерти простирается на одно только то, что подвержено тлению, то к одному только этому справедливо должна относиться и сила воскресения, чтобы уничтожилось и могущество насильника (диавола). Итак, вхождение Господа «при запертых дверях» благоразумные люди должны сопричислить к другим Его чудесам. Но Он и приветствует святых учеников. «Мир вам», говорит, называя миром Самого Себя. Действительно, при ком присутствует Христос, тем, без сомнения, надлежит пребывать с невозмутимым духом. Чтобы это было от Бога у верующих в Него, об этом и Павел молился, говоря: «Мир Христа, превышающий всякий ум, охранит сердца ваши и умы ваши» (Флп. 4:7), миром Христовым, возвышающимся над всяким умом, называя не другого кого, кроме Духа Его, Которого если кто получит, то будет исполнен всего прекрасного.

ούσης praes. act. part, (temp.) от είμί быть. Gen. abs., "когда был вечер", κεκλεισμένων perf. pass. part, от κλαίω запирать. Gen. abs., "при закрытых или запертых дверях". Perf. подчеркивает результат действия: они были заперты. Обычно в кольца, прикрепленные к двери и дверному косяку, вставлялась тяжелая задвижка, ήλθεν aor. ind. act. от έρχομαι приходить, идти, έστη aor. ind. act. от ϊστημι, см. ст. 11. ειρήνη мир; обычное приветствие, приобретающее, однако, новое значение в свете их испуга.

Ученики должны были оставаться в Доме из-за траура; продолжался праздник опресноков, поэтому никто из них не ушел из Иерусалима домой в Галилею. Двери домов закрывались на запоры, так что внутрьне мог проникнуть никакой посторонний, если только он не обладал способностью проходить сквозь двери. Появление Иисуса в запертой комнате свидетельствует о том, что природа Его тела после воскресения была намного сложнее, чем это обычно представлялось в древней еврейской литературе. «Мир вам» — традиционное еврейское приветствие, пожелание мира (подобное современному пожеланию «Благослови вас Бог»).

В тот же первый день недели вечером, когда двери дома, где собирались ученики Его, были заперты из опасения от Иудеев Сидящие в Галилее при закрытых дверях на верхнем этаже из опасности от иудеев суть те, которые в стране Откровения, остерегаясь лукавых духов, безопасно взошли на высоту божественных умозрений, по обычаю затворив двери чувств: они воспринимают Слово Божие, пришедшее к ним неведомым образом и являющееся без действия на чувства. Оно дарует им, через мир духовный, бесстрастие и вдохновение через раздаяние Святого Духа; представляет власть над лукавыми духами и являет им символы Своих тайн.

Сидящие «страха ради Иудейска» в Галилеи в горнице, «дверем затворенным» (Ин. 20:19), то есть по страху от духов злобы безопасно живущие во стране откровений, на высоте Божественных созерцаний, затворив чувства, как двери, принимают приходящее недоведомым образом Божие Слово, Которое является им без чувственного действия и возвещением мира (ст. 19, 21) дарует им бесстрастие, а дуновением (ст. 22) — разделения Духа Святого, и подает власть на лукавых духов (Мк. 16:17), и показывает им знамения (Ин. 20:20) Своих тайн.

В тот же первый день недели и пр.: это то же явление Господа ученикам, о котором повествуют ев. Марк (Мк. 16:14 и далее) и Лука (Лк. 24:36 и далее), только Иоанн, опустив некоторые частности тех повествований или кратко указав на них, сообщает некоторые другие. — Когда двери были заперты: черта, указанная только Иоанном и имеющая важное значение как указание на особенное свойство прославленного тела Господа, по которому вещественные предметы не составляли для Него препятствия к прохождению сквозь них. Таким образом, это пришествие Господа к ученикам при затворённых дверях было совершенно чудесное, необъяснимое. — Заперты из опасения от Иудеев, т. е. враждебной Господу партии, особенно членов иудейского Синедриона. Стражи, бывшие при гробе, после воскресения Господа дали знать членам Синедриона о случившемся, и были подкуплены разгласить, что ученики ночью украли тело Господа, когда стража будто спала (Мф. 28:11-15). До учеников Господа могла, конечно, скоро дойти эта молва, и они могли опасаться, что против них будут приняты какие-либо насильственные меры; из опасения подобных мер от иудеев они и были с запертыми дверями. — Пришёл Иисус и пр.: см. подробнее о сем Лк. 24:36-43 и прим.

Суббота первая есть одна. Субботами же или и субботою Евреи именуют всю седмицу, по словам: пощуся два краты в субботу (Лк. 18:12), то есть, два краты в седмицу или в неделю. И так, единою от суббот называется здесь первый день недели, то есть, воскресный. В сей убо день воскресный, в который было воскресение, сущу позде, то есть, по вечеру весьма поздно, или при начале ночи, прииде Господь наш Иисус, и вниде в дом, коего двери затворены были, и в коем собраны были ученики, боявшиеся от гонящих их Иудеев. Почему ж пришел сущу позде? Для чего вшел дверем затворенным сущим? Также, почто стал посреде, и сказал: мир вам? Пришел сущу позде, то есть, по вечеру весьма поздно, для того, что Апостоли, боясь Иудеев, по большой части по вечеру сходились в виталище свое. Для того-то и пришел к ним туда в вечеру, чтоб их всех обресть собранных. Но и ради другой еще, таинственной причины Господь сие устроил. Прежде воскресения Спасителя все человеческое естество лежало в тьме греховной, и в сени смертней сидело. Почему Давид, пророчествуя о просвещении оного, сказал: возсия во тьме свет правым (Пс. 111:4). И Исаия: людие ходящии во тьме, видеша свет велий (Ис. 9:2). И на другом месте: тогда возсияет во тьме свет Твой (Ис. 58:10). Также Захария: в нихже посетил есть нас восток свыше, просветити во тьме и сени смертней седящия (Лк. 1:78-79). Почему и воскрес Христос в ночи, и к ученикам Своим пришел в начале ночи, да исполнив бывшие о Нем таковые пророчества по Писанию, докажет, что сущим во тьме греховной Он воссиял, и просветил в нощи невежествия спящих. Вшел же дверем затворенным — во-первых, для того, да не устрашит и не возмутит учеников, толкнув в двери; во-вторых, дабы они, видя чудо, уверовали воскресению Его из мертвых; в-третьих, да покажет, что Он к тем людям приходит, которые имеют затворенные двери дома души своей, то есть, чувства тела, да не входит грех. Каким же образом Господь наш, нося человеческое тело, прешел чрез затворенные двери? Так, как прешел чрез ложесна Святой Девы, не нарушив Оные девства; так, как ходил по морю, не погрязши во глубине оного; так как соделал и другие толь бесчисленные чудеса, то есть, всемогуществом Своего Божества. Стал же посреде, да все тамо предстоявшие беспрепятственно зрят Его Самого, и руце и ребро Его. Ста посреде, да покажет, что Он всех равно любит, о всех равно промышляет, и всем равно хочет спасения. Сказал: мир вам, понеже сие соделал пришед в мир: разрушил средостение преграды, соединил разстоящая, примирил и Бога и человека. Той бо есть мир наш, сотворивый обоя едино, и средостение ограды разоривый (Еф. 2:14). Почему, якоже, егда родился в мир, воспели Ангелы: Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение! (Лк. 2:14) Тако, егда и от мира преселялся, мир глаголет Он, оставляю вам (Ин. 14:27). Тако восстав и из мертвых, мир вам, сказал Он ко ученикам Своим.

В тот же первый день недели вечером, когда двери дома, где собирались ученики Его, были заперты из опасения от Иудеев, пришел Иисус, и стал посреди, и говорит им: мир вам! Первый день недели есть день, следующий за субботою, как это ясно из Евангелия от Марка, где говорится: «По прошествии субботы... в первый день недели» (Мк. 16:1–2). Это воскресенье, тот самый день, рано утром в который Господь воскрес. Итак, в тот же самый день поздно вечером все ученики его, кроме Фомы, собрались в некоем доме в Иерусалиме. Сбылось то, что и было предсказано: поразили «пастыря, и рассеялись овцы» (Мк. 14:27). Но апостолы все же не были подобны бессловесным овцам, чтобы разбежаться кто куда; они снова быстро собрались в одном месте, дабы совместно ожидать дальнейшего развития событий, молиться Богу и друг друга подбадривать. Из опасения от иудеев они держали двери запертыми. Ибо, несомненно, в них было живо воспоминание о пророчестве их Учителя, Который предвещал им предания на судилища и избиения в синагогах (Мф. 10:17). Да разве могли они забыть такие страшные слова: даже «наступает время, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу» (Ин. 16:2)? Впрочем, опасения апостолов в те дни, когда у них на глазах было совершено безумное и кровавое преступление против их Учителя, более чем понятны. Чего могли они, немощные люди, ожидать для себя от старейшин иудейских, с ног до головы запачканных кровью, когда уже познали их вопиющую бессовестность во время процесса над безгрешным и всемогущим Чудотворцем Христом? Но Христос и во гробе промышлял о них, да не случится с ними никакого зла; да не предадут они друг друга, да не разбегутся на все четыре стороны, прежде нежели увидят Его, живаго и прославленного. И вот в сей вечер – четвертый с тех пор, как ученики разлучились со схваченным и отведенным на суд Господом, и первый после Его Воскресения – Господь является им, живый и прославленный. Он входит к ним и встает посреди, в то время как двери остаются закрытыми и запертыми. Все чудеса Господа нашего Иисуса Христа целесообразны и рассчитаны на то, чтобы принести пользу людям – таково и это чудо. А наш Евангелист не оставляет места для сомнений в том, что Господь вошел в запертую горницу чудесным образом. Он появился среди Своих учеников таким образом, во-первых, чтобы не испугать их стуком в двери. Они были уже достаточно напуганы от иудеев, и человеколюбивый Господь не хотел даже на мгновение усиливать их страх. А во-вторых, и это намного важнее, Он желал показать Свое возвращенное всемогущество после мнимой немощи и мнимого поражения последних двух-трех дней. Вскоре после того Он выразит сие и словами: «дана Мне всякая власть на небе и на земле» (Мф. 28:18). Как бы Господь без столь великого чуда возвратил ученикам поколебавшуюся веру в Него? Как бы Он, побежденный, явил Себя Победителем? Как иначе Он, униженный, оплеванный, изъязвленный, убитый и погребенный, показал бы Себя прославленным? Как по-другому Он мог бы убедить Своих друзей, что страдания и смерть ничего не отняли от Его силы, но, напротив, многое прибавили к Его силе Человека? Наконец, что тварное может воспротивиться воле Пресвятого и Пречистого? Святости и чистоте покорна вся природа. И когда Он был в смертном теле, Его воле покорялись моря и ветры. Как же ныне Ему, в прославленном теле, смогут воспрепятствовать деревянные двери и каменные стены? Стоит Ему только захотеть – а Он хочет сего, когда это целесообразно, как в данном случае, – и все сотворенное становится как бы несуществующим; пространство и время, твердое и жидкое состояние тела, высота и глубина, внутреннее и внешнее – все становится безразличным, слабым, открытым, покорным и лишенным какой бы то ни было силы сопротивления. Мир вам! – сими словами приветствует Победитель смерти Свое малое войско. «Господь благословит люди Своя миром» (Пс. 28:11), – так пророк Давид провидел чрез тьму веков это светлое мгновение. «Мир вам» – это, на самом деле, обычное восточное приветствие, но в устах Христовых приветствие сие имеет особенное содержание и особое значение. Ранее, при расставании со Своими учениками, Господь сказал: «Мир оставляю вам, мир Мой даю вам; не так, как мир дает, Я даю вам. Да не смущается сердце ваше и да не устрашается» (Ин. 14:27). В пустой сосуд мирской Он влил Свое вино; привычному приветствию мирскому Он придал райскую сочность и сладость. Когда люди, не стяжавшие внутреннего мира, обремененные житейскими попечениями, говорят: «Мир вам!» – они предлагают то, чего сами не имеют. Это их приветствие не прибавляет мира ни им, ни тем, кому они мира желают. Когда они говорят сие, то говорят по обычаю и из вежливости, бессмысленно, впустую: одно и то же они произносят, и когда встречаются, чтобы повеселиться, и когда – чтобы судиться друг с другом и друг друга обманывать. Христос дает иное и по-иному. Он дает то, чем воистину обладает. Его мир есть мир Победителя, победившего все. Поэтому Его мир есть радость, храбрость, здравие, тишина и сила. И дает Он его не так, как мир дает, то есть не только языком, но всею душею, всем сердцем и всем разумением Своим, как любовь дается любви. Давая им Свой мир, Он чудесным образом, так сказать, переносит Свое существо в них. Сие есть «мир Божий, который превыше всякого ума» (Флп. 4:7); такой мир означает воцарение Бога в душе человеческой. Такой мир – вершина, плод и венец духовной жизни истинного христианина.

Здесь говорится (до 24-го ст.) о явлении воскресшего Христа ученикам вечером того же первого дня недели. Подробнее об этом явлении сообщает евангелист Лк. 24:36 и сл.). Иоанн прибавляет только к сказанному Лукою некоторые подробности. Так, он говорит, что в это время двери дома, где были собраны ученики, были заперты из опасения, как бы иудеи не ворвались неожиданно для того, чтобы схватить учеников Христа. Упоминая об этом обстоятельстве, Иоанн, очевидно, хочет отметить, что, если Христос все-таки явился среди учеников, то, значит, прославление Его по телу, по человечеству, уже совершилось: Его уже не задерживают запертые двери, и тело Его свободно проходит через стены.

Когда Мария возвестила об этом ученикам, естественно было, что они или не поверили ей, или, поверивши, пожалели, что не удостоились видеть Его сами. Посему Он в тот же день является к ним, так как они, с одной стороны, услышав от жены, что Он воскрес, жаждали видеть Его сами, а с другой, боялись иудеев и от того еще более желали увидеть это единственное для них утешение; является "вечером" для того, чтобы имели время собраться все вместе; является "когда двери были заперты" для того, чтобы показать, что Он и воскрес также тогда, как на гробе лежал камень. Иной подивится, как они не сочли Его за призрак? Но прежде всего жена, предварившая их, произвела в них сильную веру. Потом, Он явился им в кротком виде и самым голосом успокоил волновавшиеся мысли их, сказав: "мир вам", то есть не смущайтесь. Этим Он напоминает им то слово, которое сказал им пред страданием: "мир Мой даю вам" (Ин. 14:27). Стоит узнать, для чего Он является ученикам не в Галилее, а в Иерусалиме. Ибо Матфей (Мф. 26:32) и Марк (Мк. 14:28) говорят, что Он обещал увидеться с ними в Галилее. Как же Он является в Иерусалиме? Некоторые отвечают: «Что ж такое? Он ведь не сказал, что Я увижусь с вами только в Галилее, а в Иерусалиме не увижусь. Значит, это богатство любви, а не повод к нареканию во лжи.» Потом можно сказать то, что ведь Он обещает явиться в Галилее всем ученикам, а в Иерусалиме явился только принадлежащим к двенадцати. Итак, нет здесь никакого разногласия. Ибо в Галилее Он явился всем, а в Иерусалиме — двенадцати. И как явлений было много, то одни евангелисты описали одни явления, а другие — другие. Иногда и два евангелиста сообщают об одном и том же, но что у одного сказано сокращенно, то восполняет другой.

«Не наше дело испытывать, — говорит святой Григорий, — как Иисус Христос мог войти в дом, где находились Его ученики, когда двери были заперты; но наш долг знать, что если бы мы постигали дела Божии, то от сего они не были бы для нас предметом удивления и вера не имела бы тогда в нас заслуги, когда бы она утверждалась на разуме и опыте» (Бес. 16. на Еванг.) «Итак, не усиливайся, — присовокупим со св. Златоустом, — проникнуть в божественные тайны: смиренно принимай, что Бог тебе открывает, и своим любопытством не старайся постигнуть того, что Он сокрывает от тебя» (Бес. 4 на Матф.). «Это показывает, как заметил Блаж. Августин, что Тот, Кто рождаясь, оставил неприкосновенным девство Марии, Своей Матери, мог и по воскресении пройти сквозь заключённые двери». (Tract. 10. in loan.)

Евангелист Иоанн говорит о явлении Воскресшего ученикам: «В тот же первый день недели вечером, когда двери дома, где собирались ученики Его, были заперты из опасения от Иудеев, пришел Иисус, и стал посреди, и говорит им: мир вам! (Иоан.20:19)» Этот «мир», еврейское «шалом» — это нечто большее, чем отсутствие войны. Это наличие правильных отношений. Представьте себе, что я разругался с моим другом или родственником. Мы годами не общаемся и знать друг друга не желаем. Между нами нет войны, мы не ведем каких-то активных боевых действий, но между нами нет «шалома» — примирения, восстановления отношений. Шалом — это когда любящая семья собирается за столом; мир Божий — это когда по главе этого стола сидит Христос. Шалом — это прощение. Одна из поразительных особенностей Евангелия — это его неприлизанность, суровая правдивость в отношении Апостолов. Евангелисты и не думают скрывать слабости и ошибки учеников Господа и пишут о них с жесткостью, немыслимой для последующих поколений христиан. В самые страшные для Господа часы они Его бросили - «тогда, оставив Его, все бежали. (Мар.14:50)». Петр три раза отрекся от Него. Когда жены-миноносцы возвестили Апостолам воскресение, «показались им слова их пустыми, и не поверили им. (Лук.24:11)» В отличие от героев некоторых поздних назидательных текстов, Апостолы — живые люди, подобные нам, со своими немощами и грехами. Они не верят и очень напуганы — Господа убили, сейчас придут и убьют их самих. Кажется, с такими сторонниками ничего не добьешься — надо бы их разогнать и найти кого-нибудь еще. Как было написано в одной книжке по менеджменту, «люди, которых Вы вовремя уволили, создадут Вам гораздо меньше проблем, чем те, кого Вы не решились уволить». Избавьтесь от лузеров, если Вы хотите, чтобы Ваше предприятие было эффективным. Но Господь поступает иначе — и это «мир вам» еще более яркое свидетельство Его божества, чем прямое «Господь мой и Бог мой» святого Апостола Фомы. Первое, что Он делает — это утверждает свое единство с учениками: «иди к братьям Моим и скажи им (Иоан.20:17)» Несмотря ни на что, они — Его братья. Они приняты и прощены, и Он начинает с того, что ищет ободрить напуганных и растерянных грешников. Христос и сегодня является среди нас — неверных, напуганных и растерянных, запершихся от этого страшного внешнего мира, и говорит: мир вам. Он приходит не для того, чтобы осудить и покарать — но чтобы примирить и исцелить. Осуждение и гибель — это то, что мы находим вне Христа; в Нем мы находим прощение и спасение. Это важно постоянно подчеркивать, потому что одно из главных препятствий к вере — это страх суда. «Ох и наломал же я дров», думает бедный грешник, и в сердце своем он понимает, что заслуживает осуждения. Страх осуждения проявляет себя по разному — от яростного отрицания, мол, нет никакого Бога и нет никакого Суда, до не менее яростных попыток перевести стрелки на кого-то еще — «А вот монах на спорткаре! Вот ему-то и суд! А меня-то за что?». Другая реакция (иногда один и тот же человек проявляет обе) — это яростное осуждение других. Грех осуждения состоит не в том, чтобы называть неправду неправдой и нечестие — нечестием. Он состоит в желании осуждать. Если благочестивый человек узнает о чужом грехе, он глубоко опечалится и задумается о том, как поправить дело и помочь людям. Для того, кто осуждает, весть о чужом грехе, напротив, есть весть благая и утешительная. На фоне чужих грехов наши собственные выглядят не так страшно, и сообщения об этих грехах распространяются, как некое радостное известие. Ну, по сравнению-то с этими уродами мы-то еще очень даже ничего. А вон какой-то британский парламентарий попался на таких безобразиях, что у нас тут на этом фоне почти что Святая Русь. А вон горячо любимый всей прогрессивной общественностью монах на спорткаре, и на его фоне контраст между нашими заявлениями и нашими делами — это так, маленький такой контрастик. А вот гнусные преступления ихних — рядом с которыми преступления наших это так, мелочи. Осуждение легко переходит в клевету — ведь когда для человека чужой грех является утешением, он желает его видеть — и видит его даже там, где его нет. Ему важно, чтобы другие оказались негодяями, он будет огорчен и разочарован, если первые сообщения об их негодяйстве не подтвердятся. Более того, такому человеку будет глубоко неприятна чужая праведность, и он будет страстно хотеть, чтобы она оказалась фальшивой. Греха осуждения очень много и в религиозной, и в светской среде. Как это лечится? Решительным осуждением этого греха? Бескомпромиссно осудим этим нечестивых осудителей! Нет, это что-то не то. Грех осуждение лечится примирением с Богом — когда человек приходит к Распятому и Воскресшему Христу и слышит от Него: «мир тебе». Если мы во Христе, наши грехи прощены, Бог поклялся не ставить их нам в вину: «Ибо это для Меня, как воды Ноя: как Я поклялся, что воды Ноя не придут более на землю, так поклялся не гневаться на тебя и не укорять тебя. Горы сдвинутся и холмы поколеблются, — а милость Моя не отступит от тебя, и завет мира Моего не поколеблется, говорит милующий тебя Господь. (Ис.54:9,10)» Когда мы верим Евангелию, нам уже незачем ни отрицать суд, ни кивать на других, которые, как мы уверены, «еще хуже». Мы, бедные, провалившиеся, несостоятельные грешники, прощены и приняты, и призваны на служение Господом нашим Иисусом Христом. У нас есть шалом. У нас есть Благая Весть для других бедных грешников — придите ко Христу и примите прощение.