Евангелие от Иоанна, Глава 18, стих 9. Толкования стиха

Дерзнет ли кто-либо утверждать, что Бог не знал заранее, кому Он даст веру? Или что Он не знал заранее тех, кого даст Своему Сыну и из кого Сын никого не погубит? И конечно же, если Он предведал все такое, то столь же верно Он предведал и милости Свои, которые ниспосылает на нас. Это — предопределение святых, не что иное.

***

Разве не собирались умереть позже и ученики? Ведь если бы теперь умерли, как бы Он потерял их, если только не потому, что они все еще не верили в Него так, как веруют те, кто не погибает?¹

***

Если Меня ищете, — сказал Он, — оставьте их, пусть идут. Перед Ним стоят враги Его и делают то, что Он велит: позволяют уйти тем, кого Он не хотел погубить. Неужели же они потом не должны умереть? Почему же Он погубил бы их, если бы они уже тогда умерли, если не потому, что они тогда еще не уверовали в Него так, как веруют все, кто не погибли?

В это время приходит предатель со стражей храма, взятой у первосвященников и с отрядом римской когорты и коварно лобызает Учителя: но его знака не видали, или страже Он не был известен; Иисус Сам выходит и объявляет Себя. Но Божественное величие, небесное спокойствие, с каким Он предавал Себя, напоминая о чудесах, какие творил Он, произвело на стражу Иудейскую, которая прежде отказывалась схватить Его и которая не знала, кого она должна взять, такое впечатление, что они пали на землю. Иисуса захватывают. Петр хочет защищаться: берется за нож, взятый с вечери и уже ударил одного, но Иисус запрещает (не 12 апостолов, а 12 легионов ангелов могли бы защитить Его). Воины хотят захватить и учеников, но Иисус их останавливает и говорит, что напрасно и против Него пришли они с оружием; ученики разбегаются. Юноша оставил свою одежду в руках воинов, когда они хотели схватить его.

+++Горский А. В. прот. История Евангельская и Церкви Апостольской. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902. С. 220++

Как и в случае омовения ног, Пётр пытается воспрепятствовать происходящему. «Симон же Петр, у которого был меч, обнажил его и ударил первосвященникова раба, и отсек ему правое ухо; было же имя рабу Малх. Сказал Иисус Петру: Вложи меч в ножны. Чашу, которую дал мне Отец, неужели Я не стану пить ее?» (10-11). Арест – это не случайность, он отвечает замыслу Отца. Сын Божий должен испить чашу человеческих страданий. Поэтому Пётр не вправе препятствовать тому, чему надлежит совершиться. Сопротивление аресту лишено смысла. Иисус добровольно отдаёт себя в руки тех, кто за Ним пришёл.

. Здесь один ев. Иоанн передает, что когда солдаты (после лобзания Иуды, которое должно было служить для них знаком, кого они должны брать) приблизились к Иисусу, Он спросил их: кого ищете? Они сказали: Иисуса Назарянина. Иисус говорить им: это Я. По этому слову толпа отступила назад и пала на землю. Проявивши над воинами Свое божественное всемогущество и тем показавши им, что если Он будет взят ими, то не вследствие их могущества и власти над Ним, но вследствие добровольнаго с Его стороны предания Себя на смерть, — Господь снова обращается к толпе с тем вопросом, позволяет ей Себя взять и просит лишь оставить в покое учеников. Это последнее, по замечанию евангелиста, необходимо было для того, чтобы сбылось сказанное И. Христом в первосвященнической молитве 17, 12. И действительно' для учеников соблазном служило уже и то, что их Учитель впадает в руки грешников; если же к этому присоединилось бы еще и взятие их воинами, вера не выдержала бы искушения. Что было далее, передается с большею или меньшею подробностью всеми евангелистами. Воины приступают взять Иисуса, ученики намереваются защищать Его оружием, и один из них (Петр, сообщает ев. Иоанн) отсекает, одному рабу архиерейскому ухо (Малху, у Иоанна); но Господь обличает неразумную ревность Петра и (говорит ев. Лука) прикосновением к урезанному уху исцеляет его. К этому евв. Матфей и Марк присоединяют речь И. Христа, обращенную к пришедшим взять Его, в которой Он выясняет им, что ни их многочисленность, ни мечи и колья, с которыми они пришли ваять Его, не в силах были бы совершить этого, если бы Он добровольно ие предавал им Себя. А ев. Марк один разсказывает о юноше, желавшем следовать за Иисусом, но бежавшем, когда воины хотели Его схватить. Этот юноша, который одет был лишь одним покрывалом ночным, очевидно, был потревожен от сна и поднят с постели шумом проходившей около дома его в сад Гефсиманский толпы. Был ли это сам ев. Марк или кто-либо другой, но во всяком случае нужно предполагать, что он был из числа если не верующих в Господа, то живо возбужденных к вере в Него, вследствие чего для него дорого было знать, чем кончится вся эта Гефсиманская история. ·

Видя ужас, овладевший пришедшими взять Его, Господь (см. след. стихи) снова вопрошает: кого ищете?

Только тогда, когда Господь этими словами Своими успокоил и ободрил толпу поверженную в ужас, тогда только Иуда перестал бояться за презренную жизнь свою, и уверенный (человечески говоря) в безнаказанности своей, – подходит к Господу, и целованием предает Его своим сподвижникам преступления.

7. Паки убо вопроси их (Иисус) кого ищете? Они же реша: Иисуса Назореа.

8. Отвеща Иисус: рех вам, яко Аз есмь. Аще убо мене ищете, оставите сих ити.

9. Да сбудется слово еже рече, яко ихже дал еси мне, не погубих от них никого же.

Если бы вторичным вопросом Божественное слово не возбудило толпу, находящуюся в оцепенении ужаса, и если бы оно не напомнило им зачем они пришли, и не разрешило бы им действовать, то все эти римские воины со своим хилиархом (см. ст. 12) и храмовые служители с Иудой находились бы в том состоянии оцепенения и безумия, в которое повергло их первое Божественное слово, обращенное к ним, Господь добровольно отдающий Себя в руки человеческие «да сбудутся Писания» разрешает толпе с Иудой приступить к Нему, как к обыкновенному человеку, но вместе с сим властным словом Своим ограждает находящихся около Него учеников от всякого насилия: «оставите сих ити».

По видимому в эту минуту все ученики находятся около Господа. Вероятно, что спавшие в пещере проснулись от шума толпы, шедшей от Кедрона к саду Гефсиманскому и прибежали к тому месту, где находился Господь. Петра же Иакова и Иоанна Господь Сам воздвиг от сна, говоря (Мф. 26:45–46 и пар.) Может быть, Мф. 26:45 „встаньте» относится и ко всем ученикам. У Марка 14:42 слова эти как бы ближе относятся лишь к трем ученикам. У Луки же 22:45, ко всем ученикам.: «встаньте... приблизился предающий Меня». Но несомненно, что в минуту появления Иуды со стражей, все верные ученики Господа были при Нем, и Он всех освобождал Своим словом. Он один, Агнец Божий хотел в это время страдать, ибо это была великая и страшная минута, когда Господь во плоти подымал на рамена Свои грехи мира.

Только в будущем, после принесения жертвы за мир Богочеловеком могли быть восприняты частные жертвы человеческие, когда люди сии будут очищены кровью Агнца и освящены Духом Божиим. Тогда только они могли сподобиться принести телеса свои в жертву Богу, в прославление имени величайшей Жертвы Господа нашего Иисуса Христа Ср. Ин. 13:36. Господь говорит Петру: „ты не можешь теперь идти, а после пойдешь за Мною“. Ср. Ие21:19..

Слова стиха 9-го суть слова Евангелиста, напоминающего слова Господа, произнесенные Им в молении (Ин. 17:12): «тех, которых Ты дал мне Я сохранил». В молении Своем Господь, как замечает Златоуст Бесед. 83, стр. 464., говорит преимущественно о вечном спасении, о вечной погибели (сына погибели), но Евангелист, – независимо от обширнейшего смысла слова Господа, – видит в них и частное применение в ту минуту и когда Господь взят врагами своими.

Мы позволим себе обратить внимание еще на то, что Господь спасает учеников своих не только от временных страданий и смерти, Он, ограждая их от взятия, спасает их от такого искушения, против которого они вероятно не устояли бы, подвергнув опасности и самые души свои. Пример отречения Петра ясно свидетельствует, что без помощи Духа Божия они еще не могли быть «свидетелями Господа///» по слову Его Ин. 15:26–27.

Приводя эти слова Иисуса, Евангелист Иоанн от себя поясняет, что в эту самую ночь Иисус, молясь за Своих учеников, чтобы Отец Небесный сохранил их, сказал: из тех, которых Ты Мне дал, Я не погубил никого (Ин. 17:12). И эти слова должны были сбыться, и действительно сбылись: стража оставила Апостолов и приступила к Иисусу.

Тут описывается событие, о котором говорит из евангелистов только один Иоанн. Иисус, ведый вся грядущая нань (все, что с Ним будет), т. е. Господь, как всеведущий, знал о предстоящих Ему страданиях и смерти, и потому, как приишедший для искупления мира Своими страданиями и смертию, отдавал Себя в руки врагов добровольно - смело вышел к ним и пр., а не в страхе и замешательстве. Вышел к врагам. Это, по сказанию прочих евангелистов, было после того, как Господь, оставив учеников, три раза удалялся от них в глубь Гефсиманскаго сада, и, наконец, после третьяго раза возвратился к ним (Мф. 26:36. Мк. 14:32. Лк. 22:39 и дал.). Увидя врагов, Господь несколько отделился от апостолов и, подошед к Иуде, который, вероятно, шел значительно впереди предводительствуемаго им отряда воинов и слуг, спросил его: друг, для чего ты сюда пришел (Мф. 26:50)? И когда Иуда, исполняя данное им отряду условие: кого я поцелую, тот и есть (Мф. 26:48. Мк. 14:44. Лк. 22:47) Христос, облобызал Учителя, Господь еще сказал ему: Иуда, целованием ли предаешь Сына Человеческаго? Эти слова были последним вразумлением Иуде со стороны Господа; но закоснелая в сребролюбии душа его не вняла сему вразумлению. После вразумления Иуде, Господь обратился уже к отряду с вопросом: кого ищете? Этим вопросом Он хотел показать Иуде предателю, отряду и вообще врагам Своим, что Он совершенно добровольно отдает Себя им и что, если бы Он не захотел, то ничего не могли бы они сделать с Ним. С другой стороны, как видно далее, Господь хотел охранить Своих учеников от опасности—быть взятыми, подобно Ему, потому Сам и вышел навстречу искавшим Его, и Сам указал Себя словами: это—Я (Аз есмь). Иисуса Назорея. Иисуса Христа называли Назореем и по происхождению Его из г. Назарета, где жил и воспитывался Он в доме Иосифа, которому обручена была Его Матерь, Пресв. Дева Мария, и потому, что в ветхозаветное время под именем назореев известны были люди, посвятившие себя Богу, каковым в высшей степени был Господь Иисус (Мф. 2:23). Стоял (стояше) же с ними и Иуда предатель (иже предаяше) Его. Нужно думать, что, по облобызании Господа, Иуда присоединился к приведенной им толпе. Отступили назад (идоша вспять) и пали (падоша) на землю. «Такое действие слов Господа, пишет еписк. Михаил, есть чудесное действие явления Им божественной силы и власти; ибо иначе такое падение особенно римских воинов от одного слова необъяснимо. Показав Свою всесильную власть, продолжает еписк. Михаил, Господь отдает Себя им с теми же словами, которыя повергли их на землю, только отдается под условием, чтобы ученики Его были свободны, не подверглись тому же, чему Он,—не были бы взяты и представлены на суд; тем более, что из ответа посланных на вопросы: кого ищетег видно, что они были посланы взять только Господа. Он один должен был пострадать, а ученикам Его предстояла широкая деятельность после Него. Да сбудется слово и пр. Это—указание на слова, которыя были сказаны Господом в первосвященнической Его молитве об учениках: Когда Я был с ними в мире, Я соблюдал их во имя Твое; тех, которых Ты дал Мне, Я сохранил, и никто из них не погиб, кроме сына погибели, (т. е. Иуды предателя, Ин. 17:12). Ученикам Господа, если бы они были взяты вместе с Ним, грозила великая опасность отпасть от Него и погибнуть, если не всем, то кому-либо из них. Если самый твордый из них, Петр трижды отрекся от Него в эту ночь, то не могло ли быть нечто более тяжкое с кем либо из апостолов, не столь твердым? Вот почему еванг. Иоанн указывает особенно на ту черту, что Господь требовал, чтобы не брали Его учеников, и указывает это, как исполнение недавно произнесеннаго Им слова. (Злат.)

Ин. 18:1–11 есть повествование об аресте Божием. Это слово не любят употреблять о Христе. Но вещи имеют свои имена, и речь идет о восстании мира на Христа. Пришли не только Иуда со служителями от Первосвященника и фарисеев, но и римская когорта (ср. ст. 3), или часть ее, с трибуном во главе (ср. ст. 12). Участие римлян с первого же момента выражает восстание мира. В ушах читателя еще звучит последнее слово о мире в Первосвященнической молитве (ср. Ин. 17:25). Оно не выражает надежды. Иуда был нужен, как знавший место (ст. 2). О поцелуе его не сказано. Самое большее, он подразумевается, как уже бывший в plusquamperfectum είστήκει ст. 5: стал и стоял. Вероятно, и вместе с другими, в ст. 6, упал на землю. Но субъект действия не те, кто пришли за Иисусом, а Он Сам. Он выходит навстречу, спрашивает: «...кого ищете?» – и на ответ: «Иисуса Назарея» – говорит: Ἐγώ είμι. Прежний русский перевод: "это Я" был бы вполне правилен, но это то же слово, которым Иисус выражает в Ин. 8:24, 28, 58 и Ин. 13Свое Божество. И в новом русском переводе, и в гл. XVIII во всех случаях его употребления (ст. 5, 6, 8), оно передано: «Я есмь». Пришедшие, когда услышали, отступили назад и упали на землю – перед явлением Божиим. Но Иисусу не это было нужно. Он хотел показать добровольность Своих Страстей в послушании Отцу (ср. ст. 11) и ограждение учеников. "Из тех, кого Ты даровал Мне, Я не погубил никого» (Ин. 18:9). «Не погубил никого» есть отрицательный аспект искупления. «Если Меня ищете, оставьте этих, пусть идут» (Ин. 18:8).

И в это самое время сквозь чащу дерев засветились огни и явилась целая толпа храмовых и первосвященнических служителей, которые, вооружившись мечами и кольями, тихо подкрадывались к саду, где, как указывал им предводительствовавший этим скопищем предатель, должен был находиться Христос. Такие предосторожности были совершенно излишни, так как Христос теперь готов был отдаться им Сам. Но самый этот дух безграничного самопожертвования был таким страшным обличителем совести нечестивых, что от простого заявления Христа, что это Он самый, которого они ищут, вся вооруженная толпа в ужасе рассеивалась и падала, тем более, что сам предатель два раза оказывался не в состоянии подать условленный им знак и цепенел во всем своем гнусном существе. Только уже в третий раз сатана вооружил его адским мужеством, и Иуда своими гнусными устами напечатлел предательский поцелуй. Тогда вооруженная толпа окружила Иисуса Христа и стала вязать Ему руки.

Этот арест – первый шаг последующего незаконного осуждения, и Господь сразу указывает на это. Арест был произведен без предварительного следствия. А его не было, что видно из судорожного ночного поиска начальниками хоть каких-нибудь свидетелей, готовых выступить с обвинением против Иисуса из Назарета. Следствие по делу Спасителя велось не обычным порядком (см.: Втор. 19:15–21): донос свидетелей (не менее двух-трех) – публичное слушание обвиняющих и обвиняемого – тщательная проверка судом свидетельств – суд (при наличии оснований для суда). Арест производился в случае предполагаемого сопротивления или бегства обвиняемого (см., например: Втор. 19:11–12); в большей же части случаев, пока вина не доказана, человек считался невиновным и даже необвиняемым См.: Лопухин А. П. Суд над Христом, рассматриваемый с юридической точки зрения. [Электр. ресурс:(23.07.12).]. В данном случае причин для ареста, тем более ночного, не было, на что и указывает Спаситель, когда говорит схватившим Его: «Как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями, чтобы взять Меня. Каждый день бывал Я с вами в храме и учил, и вы не брали Меня, но теперь ваше время и власть тьмы» (Лк. 22:52–53).

Суд над Христом был устроен по замыслу (заговору) Синедриона и тем самым совершенно выпал из законных границ по содержанию Законодательство древней Иудеи – как гражданское, так и уголовное – было построено на четырех принципах: «Точность в обвинении, гласность в разбирательстве, полная свобода для подсудимого и обеспечение против всех опасностей или ошибок свидетелей». При этом особая осторожность в обвинении сопровождала дела, касающиеся жизни человека; судьи строго предостерегали свидетелей и опасались сами нанести неправедным обвинением вред человеку, являющемуся образом Божиим. В Мишне (трактат Makhoth) приведено слово Елеазара, сына Азарии: «Синедрион, раз в семь лет осуждающий человека на смерть, есть бойня». Характерно для Закона – как письменного, так и устного, – что руководственным правилом иудейского суда является милость (Цит. по: Лопухин А. П. Суд над Христом…)., при этом внешнюю форму легитимности начальники попытались хотя бы отчасти соблюсти, что мы увидим далее.