Евангелие от Иоанна, Глава 18, стих 11. Толкования стиха

Господь тем не менее осудил поступок Петра и не позволил ему защищать Его дальше, сказав: вложи меч в ножны; неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?. Понятно, что своим поступком Col.1932 ученик хотел защитить Учителя и не понимал того, что этот арест должен был означать. И вот он должен был быть призван к терпению, и это должно было быть записано для понимания нашего. Что же касается Его слов о том, что Отцом дана Ему чаша страдания, то это, без сомнения, то, о чем говорит апостол : Если Бог за нас, кто против нас ? Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас (Рим. 8:31—32). Но создатель чаши сей — и Он Сам, испивший ее. Отчего тот же апостол говорит: Христос возлюбил нас и предал Себя за нас в приношение и жертву Богу, в благоухание приятное (Еф. 5:2).

Как и в случае омовения ног, Пётр пытается воспрепятствовать происходящему. «Симон же Петр, у которого был меч, обнажил его и ударил первосвященникова раба, и отсек ему правое ухо; было же имя рабу Малх. Сказал Иисус Петру: Вложи меч в ножны. Чашу, которую дал мне Отец, неужели Я не стану пить ее?» (10-11). Арест – это не случайность, он отвечает замыслу Отца. Сын Божий должен испить чашу человеческих страданий. Поэтому Пётр не вправе препятствовать тому, чему надлежит совершиться. Сопротивление аресту лишено смысла. Иисус добровольно отдаёт себя в руки тех, кто за Ним пришёл.

. Здесь один ев. Иоанн передает, что когда солдаты (после лобзания Иуды, которое должно было служить для них знаком, кого они должны брать) приблизились к Иисусу, Он спросил их: кого ищете? Они сказали: Иисуса Назарянина. Иисус говорить им: это Я. По этому слову толпа отступила назад и пала на землю. Проявивши над воинами Свое божественное всемогущество и тем показавши им, что если Он будет взят ими, то не вследствие их могущества и власти над Ним, но вследствие добровольнаго с Его стороны предания Себя на смерть, — Господь снова обращается к толпе с тем вопросом, позволяет ей Себя взять и просит лишь оставить в покое учеников. Это последнее, по замечанию евангелиста, необходимо было для того, чтобы сбылось сказанное И. Христом в первосвященнической молитве 17, 12. И действительно' для учеников соблазном служило уже и то, что их Учитель впадает в руки грешников; если же к этому присоединилось бы еще и взятие их воинами, вера не выдержала бы искушения. Что было далее, передается с большею или меньшею подробностью всеми евангелистами. Воины приступают взять Иисуса, ученики намереваются защищать Его оружием, и один из них (Петр, сообщает ев. Иоанн) отсекает, одному рабу архиерейскому ухо (Малху, у Иоанна); но Господь обличает неразумную ревность Петра и (говорит ев. Лука) прикосновением к урезанному уху исцеляет его. К этому евв. Матфей и Марк присоединяют речь И. Христа, обращенную к пришедшим взять Его, в которой Он выясняет им, что ни их многочисленность, ни мечи и колья, с которыми они пришли ваять Его, не в силах были бы совершить этого, если бы Он добровольно ие предавал им Себя. А ев. Марк один разсказывает о юноше, желавшем следовать за Иисусом, но бежавшем, когда воины хотели Его схватить. Этот юноша, который одет был лишь одним покрывалом ночным, очевидно, был потревожен от сна и поднят с постели шумом проходившей около дома его в сад Гефсиманский толпы. Был ли это сам ев. Марк или кто-либо другой, но во всяком случае нужно предполагать, что он был из числа если не верующих в Господа, то живо возбужденных к вере в Него, вследствие чего для него дорого было знать, чем кончится вся эта Гефсиманская история. ·

Ср. Мф. 26:52–54. В сем Евангелии слова Господа: «возврати нож твой в ножницу, приведены подробнее с прибавлением слов, «или мнится ти яко не могу ныне умолити Отца Моего и представит Ми вящше неже двенадесяти легеона Ангел? Како убо сбудется писания, яко тако подобает быти?»

Страдание Господь называет чашей и в молении Своем в саду Мф. 26:39; Мк. 14:36; Лк. 22:42. и в поучениях Его, как например в словах Его к Иакову и Иоанна: «можете ли пить чашу, которую Я буду пить Мф. 20:22; Марк. 10:38.?

Тоже самое слово чаша употребленное в ст. 11 наст. главы, явно указывает, что Евангелист Иоанн, записывая слова произнесенные Господом, памятует о других Евангелиях и уверен, что христиане знают о скорбном молении описанном предшествующими Евангелистами. Мы настойчиво увязываем на несомненные признаки что Евангелие от Иоанна написано в дополнение и как довершение того знания, которое сообщено синоптическими Евангелиями.

«Чашу юже даде Мне Отец не имам ли пити ея? глаголет Богочеловек, яко человек отдающий волю Свою воле Божественной».

По-видимому, и другие Апостолы хотели последовать примеру Петра, но Иисус остановил их рвение, сказав им: оставьте, довольно (Лк. 22:51). И, подойдя к Малху, коснулся поврежденного уха его и тотчас же исцелил его. Обращаясь же затем к Апостолу Петру, сказал: вложи меч в ножны, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут (Мф. 26:52) (то есть все, противящиеся проявлению зла грубой силой, злом, рано или поздно погибнут от такой же силы).

Разъясняя далее Петру всю необдуманность его поступка, Иисус сказал: «Неужели ты думаешь, что можешь помешать исполнению воли Отца Моего? Неужели возможно Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец? Как еще слаба твоя вера! Неужели ты думаешь, что они могут взять Меня против Моей воли? Или думаешь, что Я не могу теперь же умолить Отца Моего, чтобы Он послал в защиту Мою более, нежели двенадцать легионов Ангелов? (Мф. 26:53). И если все это непонятно тебе, то смотри, по крайней мере, на все свершающееся теперь как на исполнение пророчеств обо Мне».

Симон Петр и пр. Об этом событии повествуют прочие три евангелиста: Мф. 26:51. Мк. 14:47 и Лк. 22:50). Евангелист же Иоанн пополняет их сказание указанием, что из апостолов именно Петр ударил ножом раба архиереева, тогда как прочие евангелисты не называют его по имени, а говорят просто один из них, и что имя этому рабу было Малх. Кроме того, еванг. Иоанн восполняет наставление, данное Господом при этом случае ап. Петру, изречением, котораго не приводят прочие евангелисты: Неужели Мне не пить чаши и пр.- Три прочие евангелиста не называют при сем случае ап. Петра по имени, вероятно, потому, что в то время, когда они писали св. Евангелие, он еще был жив, и указание его имени могло навлечь на него неприятности. Но откуда у Петра был в это время меч? Еванг. Лука повествует, что когда И. Христос предсказывал отречение Петру, то сказал апостолам следующее: Когда Я посылал вас (на проповедь) без мешка и пр.; то ни в чем не имели вы недостатка и были безопасны; но теперь, кто имеет мешок, возьми его, также и суму: а у кого нет, продай одежду свою и купи нож. Это значило, что теперь, при взятии Его, предстоит апостолам большая опасность. Апостолы же сказали: Господи, здесь два меча. Тогда Господь сказал: довольно (Лк. 22:35—38). Довольно,— но не для отражения вооруженной толпы, а для напоминания ученикам о предстоявшей им опасности от нападения посланных Синедрионом. (Мих.) Ученики же поняли эти иносказательныя слова Господа о мече буквально, в смысле самозащиты, и вот, когда увидели опасность со стороны врагов Своему Учителю, то, позабыв страх и опасность, один из них, более пылкий, Петр вздумал было защищаться. По Евангелию Луки, сказав: Господи, не ударить ли нам мечом? (Лк. 22:49) и, не дожидаясь ответа, извлек меч и ударил и пр. Быть может, Малх первый поднял руку на Господа, потому Петр и направил свой меч на него перваго. По Евангелию Матфея, Господь еще сказал Петру: возврати меч твой в его место: ибо все, взявшие меч, мечом погибнуть. Или ты думаешь, что Я не могу умолить Отца Моего, и Он представит Мне более нежели двенадцать легионов ангелов? как же сбудутся Писания, что так должно быть? Защищение мечом со стороны ап. Петра, хотя и происходило от любви к Господу, но с одной стороны, было безполезно и опасно, а с другой—показывало в нем недостаток веры в божественную помощь и покорности воли Божией, потому что, еслибы нужно было освободиться, то Господь помолился бы, и Бог Отец послал бы Е«у для защиты более двенадцати легионов ангелов. Легион римский полк, значит вообще множество. Сказано двенадцать, может быть, в соответствие двенадцати, на которых сделапо нападение—И. Христа и 11-ти апостолов, кроме Иуды. Как же сбудутся Писания, что так быть должно, т. е. Писания Пророков о том, что И. Христос, как Спаситель мира, должен пострадать и умереть? Поэтому совершенно напрасна и зашита со стороны Петра: Неужели Мне не пить (не имам ли пити) чаши, которую дал Мне (южф даде) Отец? Эти слова заключают в себе ту же мысль, что и слова Господа по Матфею: Как же сбудутся Писания, что так быть должно? Под чашею здесь разумеются страдания и смерть Господа. Выражение «пить чашу», заимствовано от обычая восточных царей посылать чашу с ядом осужденным на смерть. Оно употребляется в Свящ. Писании именно в таком смысле (Пс. 74:9 и др. чит. Мф. 20:22). Св. Златоуст, объясняя слова Господа Петру: Вложи меч в ножны и пр., говорит: «этим Господь показывает, что все, что теперь совершится, зависит не от силы врагов, но от Его соизволения, а вместе с тем обнаруживает, что Он не противник Божий, но послушен Отцу даже до смерти". Обличив Петра, Господь коснулся уха Малхова и исцелил его (Лк. 22:51).

Особого внимания требует усечение уха первосвященническому рабу. Впервые названы имена и усекшего, и усеченного. На Петре, как усекшем, ударения нет, хотя и этот инцидент, как будет ясно из гл. XXI, относится к общей теме о Петре. Ударение на рабе: «...было же имя рабу Малх» Еврейский корень (mlk) значит «царь». Это еще в древности подметил АвгустИн. Раб Первосвященника носил царское имя. Почему это привлекает внимание евангелиста? Не потому ли, что Пилат, облеченный всей полнотой власти царя земного, показал себя в деле Иисуса бессловесным рабом духовной власти? Если Евангелие получило распространение в Ефесе, его читатель едва ли понимал по-еврейски. И для толкования имени раба был, вероятно, нужен устный комментарий, которым могло сопровождаться распространение Евангелия.

Христос однако же укорил его за неразумную горячность и исцелил ухо служителю.

вложи меч в ножны. Своим упреком Иисус не отрицает права на самозащиту или на гражданское сопротивление; дело в том, что Иисус пришел, чтобы отдать Свою жизнь для искупления многих, и ничто не должно было помешать Ему в исполнении этой задачи (ср. Мф. 16:21-23).

неужели Мне не пить чаши? Эта чаша — несомненно, чаша ярости Божией (Пс. 74:9; Ис. 51:17; Иер. 25:15-17, 27-38). "Чаша", которую добровольно согласился испить Иисус, это не просто смерть, но гнев Божий, направленный против греха (ср. Мф. 20:22; Мк. 10:38).