Евангелие от Иоанна, Глава 15, стих 26. Толкования стиха

Ободряя учеников в ожидающих их скорбях, Господь вновь напоминает о предстоящем ниспослании им Утешителя, Духа Истины, иже от Отца исходит, Который через Апостолов будет свидетельствовать миру о Христе. Утешителя пошлет Господь Иисус Христос, по праву искупительных заслуг Своих, но пошлет не от Себя, а от Отца, ибо вечное происхождение Духа Святаго не от Сына, а от Отца: «иже от Отца исходит». Этим стихом совершенно опровергается ложное учение римо-католиков об исхождении Духа Святаго не только от Отца, но и от Сына.

<...> Господь в Евангелии сказал: «Когда же придет Утешитель, Которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне» (Ин. 15:26). Следовательно, Дух исходит от Отца и свидетельствует о Сыне. Свидетельствует и об Отце этот верный и истинный Свидетель: а потому никакое иное свидетельство не может быть более полно в изложении величия Божества и более явно в раскрытии единства Божественного могущества; ведь Дух, так же как и Сын, является неотделимым свидетелем и соучастником отеческих тайн.
*** «Святой Дух исходит от Отца, и Он обладает вместе с Отцом и Сыном тем же божеством, тем же действием и той же сущностью (ргосеdentem ex Patre, et communem cum Patre et Filio deitatem, operationem et substantiam possidentem)
*** «Он (Сын) говорит: Дух истины, Который от Отца исходит, и в то же время Дух послан через Сына по причине общности и единства природы» (propter societatem unitatemque naturae a Filio mittitur)

Некоторое время назад в журнале Ἑκκλησίᾳ была опубликована пространная «экспертная оценка о Filioque» под общим заголовком «Дух Отца (и Сына)»¹. Она была посвящена «Пояснению» совета понтифика по поводу «προϊέναι»² (= выпускание вперед) Святого Духа в латинском и греческом предании. В этой публикации мы вели речь о различии между глаголом «ἐκπορεύεσθαι» (исходить), который употреблен в греческом тексте (Ин.15.26) («τὸ Πνεῦμα τῆς ἀληθείας ὃ παρὰ τοῦ πατρὸς ἐκπορεύεται») и переводом на латынь этого отрывка, в котором использован глагол procedere («Spiritum veritatis, qui a Patre procedit»). Отметили, что «ἐκπορεύεσθαι» (исходить) в Ин.15.26 означает иметь источником, иметь своей исходной точкой, своей причиной, тогда как procedere соответствует глаголу προϊέναι (предпосылать, бросать вперед, проходить вперед, выступать), имеет также смысл иметь источником, но еще и выходить (ἐξέρχεσθαι) и проливаться (προχέεσθαι), изливаться (ἐκχέεσθαι). Более того, там мы поместили и два важных уточнения-признания из вышеупомянутого «разъяснения понтифика»: а) Конкретно (разъяснение на стр.11) «из терминов, которые имеют отношение к любому началу, термин processio является наиболее общим. Используем его для обозначения любого начала, например, говорим, что прямая выходит из точки, что луч выходит от солнца, река из своего источника, и во многих других случаях»³. б) В другом уточнении (стр.10) говорится: «Как латинская Библия (Vulgata и предыдущие переводы) переводит (Ин.15.26) («ὃ παρὰ τοῦ πατρὸς ἐκπορεύεται») как qui a Patreprocedit, латиняне перевели ἐκ τοῦ Πατρός ἐκπορευόμενον (от Отца исходящего) Никео-Константинопольского Символа как ex Patre procedentem (MansiVII, 112 B). Таким образом, смыл предвечного начала Святого Духа уравнялся ошибочно, но неумышленно, с восточным богословием об исхождении (ἐκπορεύσις) и с западным о processio». Фраза «уравнялся ошибочно, но неумышленно с восточным богословием об исхождении (ἐκπορεύσις) и с западным о processio» признает и принимает ошибочное по невнимательности отождествление исхождения (ἐκπορεύσις) (Ин.15.26) и «processio». Но для того, чтобы имело силу вышесказанное о глаголе ἐκπορεύεσθαι (исходить), нужно учесть еще один фактор из отрывка (Ин.15.26). Кто-нибудь вполне может сказать, что и глагол ἐκπορεύεσθαι имеет не только смысл иметь своим источником, причиной, но и выходить, выступать вперед. Более того, можно утверждать, что эти глаголы – ἐκπορεύεσθαι и προϊέναι – используются как взаимозаменяемые в Св. Писании, различие между этими глаголами не существенно. Действительно, оппонент справедливо может привести примеры и из Нового завета с использованием в этом смысле ἐκπορεύεσθαι и взаимозаменяемости его с ἐξέρχεσθαι. Следовательно, мы вынуждены, и это логично, прибегнуть к другим данным отрывка (Ин.15.26) для того, чтобы показать, что глагол имеет смысл именно иметь источником, а не предпосылаться, выходить. В этом нам помогает предлог παρὰ, который два раза употреблен в отрывке. Давайте посмотрим отрывок (Ин.15.26) еще раз: Ὅταν ἔλθῃ ὁ παράκλητος ὃν ἐγὼ πέμψω ὑμῖν παρὰ τοῦ Πατρός, τὸ Πνεῦμα τῆς ἀληθείας ὃ παρὰ τοῦ πατρὸς ἐκπορεύεται, – Когда придет Утешитель, которого я пошлю вам от(из) Отца Дух истины, который от(из) Отца исходит. Видимо, Господь здесь хочет сосредоточить наше внимание на повторении предлога παρὰ, хочет подчеркнуть его роль и значение, его влияние на глагол ἐκπορεύεσθαι и усилить его значение, так сказать, осмыслить его. В связи с этим приятно и ободряюще для нас, что два всеми одобряемые переводчика-толкователя и богослова (Трембалас и Колицарас) приняли во внимание этот фактор-указание. П.Трембелас, возможно, свое уточнение «ἀπό τούς κόλπους του Πατρός» = из чресл Отца взял у Феофилакта Болгарского. Οὐ γάρ ἐξ οἰκειων κόλπων αὐτος προΐεμαι τό Πνεῦμα, ἀλλά παρά τοῦ Πατρός δι΄ἐμοῦ χορηγεῖται⁴. Ибо не из собственных чресл предпосылается Дух, но от Отца он через меня даруется. Важно отметить, что Трембелас не удовлетворяется простым переводом «ἀπό τον Πατέρα» от Отца, как переводит первый раз, но добавляет «из чресл Отца». Παρὰ с родительным падежом означает от какого-то лица. Например ταῦτα παρὰ σοῦ ἐμάθωμεν(Ξ) = Это от тебя узнали⁵. Мы можем утверждать, что нечто подобное или, скорей, даже тождественное подходит и к словам Символа веры, в котором мы имеем предлог ἐκ. Символ веры говорит: «Καί εἰς τό Πνεῦμα τό ἅγιον… τό ἐκ τοῦ Πατρός ἐκπορευόμενον». И в Духа Святаго… иже от(из) Отца исходящего. Говорим, что к предлогу ἐκ относится и то, что относится к предлогу παρά из Ин. 15.26, поскольку и предлог ἐκ тоже означает изнутри чего-то… в выражение непосредственного происхождения. Итак, несомненно, что предлог παρὰ имеет свое значение и роль в верном понимании и полной и точной передаче ἐκπορεύεται. И это должно приниматься во внимание как в переводах на греческий язык новый и древний, так и в переводах на другие языки. И, добавим, что использование ἐκ в Символе веры вместо предлога παρά является герменевтически удачным. Но не то же самое происходит с предлогом ἀπό. Предлог ἀπό означает отдаление от внешнего кого-то и указание на происхождение (опосредованное) (см. Тзатртзанос). См. и ἀπό с родительным падежом – выражение иносказательно опосредованного происхождения (Катэвэнис). На основе вышесказанного полагаем, что можем сказать с уверенностью: глагол в Ин. 15, 26 и в Символе веры имеет смысл иметь своим источником, имеет значение непосредственного происхождения, начала, причины, поскольку сопровождается предлогами παρά или ἐκ. Итак, Святой Дух имеет своим источником, началом только Отца. Следовательно, Символ веры правильно толкует смысл отрывка Ин. 15, 26 и не искажает его. Вместо того, чтобы правильно оценить предлог παρὰ, он не только пересматривается, но в сущности меняется его смысл, когда мы используем другие предлоги (особенно ἀπό = от), которые не имеют такого же значения и силы, как παρὰ. К сожалению, однако, что произошло? Первые латинские переводчики нового Завета (Вульгата и т.д.) вместо того, чтобы поставить частично соответствующий предлогу παρά в Ин.15.26 предлог ex (поскольку абсолютно соответствующего παρά не существовало), поставили предлог a (= ἀπό). Но и последующие переводчики вместо того, чтобы принять во внимание этот момент и использовать предлог ex, который был и в аутентичном Символе веры изначально, последовали за первыми и продолжали использовать a (= ἀπό = от)⁶. И тогда мы сказали бы, что имеем искажение текста оригинала. И это то зло, которое влечет за собой многие последствия. От ошибочных толкований до ересей и разделений. Но тут кто-нибудь может сказать: «Хорошо. Все это справедливо для греческого текста Символа веры. Но что мы можем сказать по поводу латинского текста?» Мы бы ответили, что то же самое справедливо и для латинского текста, т. е. для qui ex Patre procedenum⁷, поскольку латинский предлог ex имеет то же значение и употребление, что и греческий ἐκ. Это побуждает нас высказать одно предположение: возможно, отцы (Второго вселенского собора), кроме вышеуказанных причин, ввели в греческий текст предлог ἐκ, а не παρὰ, чтобы облегчить написание символа на латинском языке, в котором есть предлог, соответствующий греческому ἐκ, но нет полностью соответствующего предлогу παρὰ. Также отметим: поскольку ex и procedure усиливают нашу позицию и ведут к смыслу иметь источником, то обессиливается и аннулируется procedure в смысле выходить, посылаться вперед⁸. И тогда становится очевидным, что прибавка «и от Сына» неуместна, ошибочна. Конечно, все изменится радикально, если вместо предлога ἐκ – ex будет использован для упрощения предлог (ἀπό = от). Тогда усиливается смысл procedure в значении выходить (посылаться) и может быть введено и «Filioque». Особенно если не будет принято во внимание «τό λαλῆσαν διά τῶν προφητῶν» (= qui locutus est per prophetas) = глаголaвшего пророки, которое нас переносит в эпоху до Христа, возводит нас к деятельности Святого Духа до вочеловечения Христа и одновременно к его предвечному исхождению. К сожалению, как показывает реальность, именно a (= от) имели в виду многие верующие Западной Европы, хоть и произносили ex. И это потому, что были введены в заблуждение Вульгатой и другими соответствующими переводами. Об этой путанице, возможно, свидетельствует, пусть и неосознанно, и признание в «прояснении понтифика», которое мы привели в начале экспертной оценки. Повторяем его: «Как латинская Библия (Vulgata и предыдущие переводы) переводит (Ин.15.26) («ὃ παρὰ τοῦ πατρὸς ἐκπορεύεται») как qui a Patre procedit, латиняне перевели ἐκ τοῦ Πατρός ἐκπορευόμενον (от Отца исходящего) Никео-Константинопольского Символа как ex Patre procedentem (Mansi VII, 112 B)». Это «как», которое находится в начале предложения, дает нам повод провести параллель и увидеть в этом влияние qui a Patre procedit на ex Patre procedentem. Мы не можем знать точно, кто кого ввел в заблуждение, и как это произошло, кто в этом виноват, но один факт ясен в истории европейских народов: франкоязычные верующие из-за своих языковых несовершенств (отсутствие тонких словесных различий), с одной стороны, и из-за своей политической и военной силы, с другой, ввели в заблуждение латинян и пересмотрели ἐκ греческого текста Симола веры и ex Patre их собственного латинского текста, и были разрушительно введены в заблуждение предлогом а (= от). Выводы Мы уже предлагали в предыдущей экспертной оценке, что глагол procedere должен быть заменен в латинском тексте на глагол emanare. На этом, учитывая вышесказанное, мы бы не настаивали, так как вместо уже используемого предлога a ἀπό (от) может (и должен) быть использован предлог ἐκ (ex), который обозначает источник, т.е. Отца. То же самое мы бы сделали с первоначальным Символом веры, так как уже много веков прошло с тех пор, как он был одобрен Церковью, и уже в этом тексте используется предлог ex, который нас возводит к смыслу происхождения изнутри, непосредственного источника, начала, причины, т.е. к Отцу. Следовательно, этот член можно оставить так, как есть. Тем более что так было изначально, и это целесообразно для того, чтобы избежать возникновения проблем среди верных.

Теперь за тобой слово, пусть мечут твои пращи; пусть сплетаются твои умозаключения! «Дух, без сомнения, есть или не рожденное, или рожденное. И если не рожденное, то два безначальных. А если рожденное, то (опять подразделяешь) рожден или от Отца, или от Сына. И если от Отца, то два Сына и Брата (придумай, если хочешь, что они или близнецы, или один старше, а другой моложе, ибо ты крайне плотолюбив!). А если от Сына, то (скажешь) явился у нас Бог-внук? Но может ли что быть страннее этого?» Так рассуждают те, которые «умны на зло» (Иер. 4:25), а доброго написать не хотят. Но я, находя деление необходимым, принял бы именуемых, не убоявшись имен. Ибо когда Сын есть Сын в некотором высшем отношении и, кроме этого имени, никаким другим не можем означить того, что от Бога единосущно с Богом, то не должно думать, что уже необходимо переносить на Божество и все дольние наименования даже нашего родства или, может быть, ты предположишь и Бога-мужа на том основании, что Бог именуется и Отцом, и Божество (η θεότης), по силе самого наименования, признаешь чем-то женским. Духа же – ни мужем, ни женой, потому что не рождает. А если еще дашь волю своему воображению и скажешь по старым бредням и басням, что Бог родил Сына от хотения Своего, то вот уже у нас введен Бог – вместе муж и жена, как у Маркиана и Валентина, выдумавшего новых Эонов. Но поскольку мы не принимаем первого твоего деления, по которому не допускается ничего среднего между нерожденным и рожденным, то твои братья и внуки тотчас исчезают вместе с этим пресловутым делением, и подобно многосложному узлу, у которого распущена первая петля, сами собой распадаются и удаляются из богословия. Ибо скажи мне, где поместить Исходящее, Которое в твоем делении оказывается средним членом, и введено лучшим Богословом – нашим Спасителем, если только, чем ты, следуя третьему своему завету, не исключил уже ты из Евангелия и этого выражение: Дух Святой. «Который от отца исходит»? Поскольку Он от Отца исходит, то не тварь. Поскольку не есть рожденное, то не Сын. Поскольку есть среднее между Нерожденным и Рожденным, то Бог. Так, избежав сетей твоих умозаключений, оказывается Он Богом, Который крепче твоих делений! «Поэтому что же есть исхождение?» Объясни ты мне нерожденность Отца, тогда и я отважусь естествословить о рождении Сына и об исхождении Духа, тогда, проникнув в тайны Божии, оба мы придем в изумление, – мы, которые не могут видеть у себя под ногами и «исчислить песок морей и капли дождя и дни вечности» (Сир. 1:2), не только что вдаваться в глубины Божии и судить о естестве столь невысказанном и неизъяснимом.

Он будет свидетельствовать о Мне..., о Моем Божестве. Если Отец различными способами свидетельствовал о Мне, то, конечно, и Дух Святой различными способами будет свидетельствовать о Мне. Свидетельствовать же Он будет тем, что просветит души ваши для более совершенного знания и будет творить чудеса во имя Мое. Обрати внимание, что посылает Духа Святого и Сын, как равночестный Богу Отцу, но посылает от Отца, потому что Дух Святой от Отца исходит; а от Отца исходит Он, потому что происходит из существа Его. Поэтому и Дух Святой, подобно Сыну, знает все, что знает Отец. Если же кто-либо спросит, почему же и Дух Святой не называется Сыном, если Он происходит от одного и того же Отца, то мы скажем: потому что Он не рождается так, как Сын, но исходит из Него другим образом; а рожденному прилично имя Сын, исходящему же — Дух. А если он все-таки будет продолжать спрашивать: что это за исхождение, то мы в ответ ему скажем то, что говорил Григорий Богослов, несколько изменив его слова: скажи нам, что такое рождение Сына и мы объясним тебе, что значит исхождение Духа Святого, — и, как сумасшедшие, вместе попытаемся вторгнуться в тайны Божий. Почему же Сын и Дух Святой не называются братьями, если Они имеют одного и того же Отца? Потому что Они не одинаковым образом происходят из Него: Сын рождается, а Дух Святой исходит.

«Вот Я посылаю вам утешителя», ибо говорит: «иного Параклита (Утешителя) посылаю вам» (ср.: Ин. 14:16). Как Сам Он — Бог, так Бог и Тот, Кто посылается. Если бы Он был больше Духа, потому что посылает Его, то также и Дух был бы больше Его, потому что отвел Его в пустыню на искушение (Мф. 4:1). И каким образом сказал: «хорошо для вас, если Я пойду, потому что если Я не уйду, то Утешитель не приидет к вам и не откроет вам всякой истины» (ср.: Ин. 16:7, 13)? Каким образом оказалось благом то, что Господь ушел и, поскольку Он не мог показать всей истины, пришел раб Дух Святый, Которого еретики называют творением, дабы дать то, чего не дал Господь? И почему первый Утешитель (Христос) не раскрыл всей истины, а второй (Дух Святый) раскрыл нам ее по слову Первого, так как Сей (Христос) есть вся истина? А что Дух назван Господом, о том свидетельствует Писание в следующих словах: «получил Симеон повеление от Духа Святаго, что он не вкусит смерти, пока не увидит Господа Христа, и когда взял Господа на руки свои, сказал: ныне отпускаешь, Господи, раба Твоего по слову Твоему в мир» (ср.: Лк. 2:26, 28, 29). Итак, от Духа Святаго получил повеление и сказал: «Ты, Господи, отпускаешь раба Твоего», как и там: «пока не увидишь Господа Христа».    «И никто, — говорит, — не знает того, что в человеке, кроме духа человеческого, находящегося в нем; так и Божия никто не знает, кроме Духа Божия» (ср.: 1 Кор. 2:11). Не так, чтобы Дух Его был творением Его, но через это (место) Писание научает нас, что дух наш не есть что-либо чуждое нашей природе. «Кроме Духа, — говорит, — который из него, так и Бога никто не знает, кроме Духа Его, и Он испытывает глубины Его». Если скажут, что Дух испытывает для (собственного) научения, то пусть рассудят, что тот, кого кто-либо испытывает, меньше того, кто испытывает. Когда говорил: «идите во всю землю и крестите их во имя Отца и Сына и Святаго Духа» (ср.: Мф. 28:19), то не сказал: «во имя Отца, во имя Сына и во имя Духа», дабы показать, что они одной природы, так как одним именем наименовал три лица. «Вы, — говорит, — храм Божий, и Дух Божий обитает в вас» (ср.: 1 Кор. 3:16). Если мы храм, то каким образом являемся обителью Духа? Это разъясняет следующее изречение: «вы — храм Духа Святаго, Который обитает в вас» (ср.: 1 Кор. 6:19). И в Деяниях апостолов говорит: «потому что вы хотели искушать Духа Господня» (ср.: Деян. 5:9), и: «Ты солгал не человекам, а Богу» (Деян. 5:4). Итак, Дух есть Бог, так как Он от Бога. Конечно, имя Бога применяется также и к людям, некоторые из которых названы богами, как и мы по благодати получаем и имя Отца и Сына. Имя Бога применяется к человеку, как (например) Моисей называется «Богом фараона» (Исх. 7:1). Но Духом живым Моисей нигде не назван. Писание не говорит о Еве, чтобы она была сестрой Адама или дочерью его, но что она из него. Так и о Духе Святом должно говорить не то, что Он сын или сестра, но что Он — из Него и единосущен Ему. А если тот, кто испытует, меньше того, кого испытует, то вот написано: «Испытующий сердца знает, какая мысль у Духа» (Рим. 8:27). Если так, то неужели Бог, испытующий Духа, меньше, чем Дух¹. *1  В сем месте святой толкователь опровергает тех еретиков, которые говорили, что Дух испытует Бога для собственного научения, и что тот, кто испытует, меньше испытуемого. На основании приведенного изречения (Рим. 8:27) святой отец показывает, что испытующий не должен быть необходимо меньше испытуемого, ибо если Бог испытует мысли духа человеческого, неужели же Бог меньше духа человеческого?

Чтобы, помышляя об этом, они не смущались, смотри, какое Он предлагает утешение. "Когда приидет Утешитель, Которого Я пошлю, Дух истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне; а также и вы будете свидетельствовать, потому что вы сначала со Мною". Он будет достоин веры, потому что Он – Дух истины. Потому-то и назвал Его не Духом Святым, а Духом истины. А слова: "Который от Отца исходит" – показывают, что Он знает все в точности. Так Христос и о самом Себе говорит: "Я знаю, откуда пришел и куда иду" (Ин. 8:14), рассуждая и здесь об истине. "Которого Я пошлю". Вот видишь, не один только Отец посылает, но и Сын.*

Сказав, что Он и Отец находятся в ненависти у неразумных иудеев, и притом даром и без всякого основания, благополезно сопривносит Духа, вместе с тем представляя в своем рассуждении восполнение Святой Троице и Его (Святой Дух) также показывая сообесчещенным (вместе с Отцом и Сыном), чтобы зрители чудес, неистовствовавшие так сильно против Сына, были изобличены и как оскорбители столь сверхъестественного всемогущества Верховной Сущности не только тем, что полагали должным не принимать Христа, хотя и творившего удивительные чудеса для удостоверения их, но и тем, что уже делали, нечествовали против Него так, что об этом страшно даже только и подумать. Вот для тебя, безрассудный иудей, – так может сказать кто-либо, – Христос и был творцом чудес, которые превышают славу и Моисея и блеск всякого святого, ибо слова Господа: «Если бы дел не сотворил Я у них, которых никто другой не сотворил» (Ин. 15:24) дают нам такую мысль. Однако ж служителя и исполнителя гораздо меньших дел, разумею Моисея, ты венчаешь столь блестящими почестями, а несравненно превосходнейшего Совершителя и гораздо высших дел не стыдишься столь неразумно отвергать, хотя Он приводит к некогда возвещенному концу Моисеевы откровения и тень наконец заключает в истину. Итак, Господь наш Иисус Христос счел необходимым вместе с Собою и Отцом внести упоминание и о Духе. При этом Он доказывает также истинность прежде Им сказанного, то есть что если кто решился питать ненависть к Сыну, то он, без сомнения, будет ненавидеть и Отца, от Кого Он рожден. Почему это и как, смотри опять. Вот сейчас назвав «Параклита Духом Истины», то есть Себя Самого, говорит, что Он «исходит от Отца». Это потому, что Он есть как собственный Дух Сына, природно в Нем существующий и чрез Него исходящий, так и (Дух) Отца. А кому Дух общ, у тех не разделены, конечно, и свойства сущности. Пусть же некоторые из привыкших нечествовать своими невежественными рассуждениями не увлекают нас к тому, что не подобает мыслить, именно что Сын, исполняя некую служебную должность, сообщает твари Духа, который от Отца. Ведь и это некоторые неразумцы не побоялись высказать. Напротив, следует веровать, что как скоро Он есть Его собственный, как, без сомнения, и Бога и Отца, то посылает Его святым Своим ученикам для освящения. Если же желают думать и говорить что-то острое, представляя Сына опять и здесь слугою нам и исполнителем, то разве не следует сказать: «безумные и слепые» (Мф. 23:17), не сознаете вы, куда опять идете, и восстаете против славы Единородного, вследствие присущего вам невежества составляя жалкие рассуждения? Ведь если Сын подает Духа от Отца, всецело считаемый в качестве некоего слуги, то разве не необходимо признавать, что Он (Дух) совершенно чужд сущности Его, а может быть, и выше и гораздо лучше Его, если это так, как утверждаете вы по своему невежеству? В самом деле, если Сын, по-вашему, не исходит от Отца, то есть из сущности Его, то разве не должно будет представлять Духа более высшим сравнительно с Сыном? Но в таком случае что скажем, когда услышим слова Сына о Нем, что «Он Меня прославит, потому что от Моего примет и возвестит вам» (Ин. 16:14)? К сказанному должно как бы по необходимости уже присоединиться и еще вот что. Если вы считаете Сына исполняющим служебную деятельность в сообщении нам чуждого, то есть от Бога и Отца, Святого по природе Духа, то Сын не по природе свят, а по причастию, как и мы, ибо согласно невежеству нечестивцев утверждается, что Он чужд сущности Отца, из которой и исходит Дух, чрез Него подаваемый. В таком случае надо допускать, что если Дух не есть собственный Дух Сына, но и Сам Он имеет приобретенную святость, как и тварь, то может когда-либо и отпасть от этой присущей Ему святости. Ведь то, что приобретено в качестве приложения, разве не допускает возможности и отсутствовать? Но кто не убежит от таких догматов? Более же правильною считаю такую речь. Итак, любезна нам истина и догматы истины. И мы не последуем за теми (лжеучителями), но, идя по следам веры святых отцов, утверждаем, что собственный Сына есть Параклит, то есть Дух Святой, и не привходит отвне или приобретен в Нем, как и в тех, кто восприемлет святость, у которых и бытие – из не сущего, но единосущный Его, как, без сомнения, и Отца. Таким образом, смысл церковных догматов не должен уходить у нас к многобожному баснословию, но Святая Троица сосредоточивается в одно представление Божества. В одно и то же время поэтому показывая и единство сущности, разумею Своей и Бога и Отца, и называя Параклита Духом Истины и говоря, что Он от Отца исходит, тем самым ясно и непререкаемо изобличает христоборца всецелым и богоборцем. Ведь кто восхотел всячески неистовствовать против Сына, тот справедливо должен мыслиться прегрешившим и против Самого Того, из Кого Он есть. Итак, «когда придет Параклит», – говорит, – «Дух Истины», то есть Мой, «что от Отца исходит, Он засвидетельствует о Мне». Как же засвидетельствует? Именно совершая в нас и чрез нас чудеса, свидетелем будет праведным и истинным Моей Божеской власти и всемогущества. Ведь – Мой Дух тот, что действует в вас. Но как Мой, так и Бога и Отца. Поэтому необходимо думать, что вместе с тем оскорбляются и совершавшие чрез единого благого Духа чудеса для удостоверения веры, как бы в лице Христа, в Котором вселилась, по Павлу, не часть какая-либо неизреченного Божества, но «вся полнота телесно» (Кол. 2:9).

***

Если от Бога и Отца исходит Дух Святой и является как бы неким плодом или качеством Его сущности, а Отец — несотворенный и несозданный, то как может быть сотворенным изливающийся из Него Дух? Как тогда и мы именуемся храмами Бога, принимая в себя Духа, если Он не есть Бог, как безумно мыслят о Нем некоторые?

έλθη aor. conj. act. от έρχομαι, см. ст. 22. παράκλητος утешитель (ем. 14:16). μαρτυρήσει fut. ind. act. от μαρτυρέω свидетельствовать.

О деятельности Духа в роли судебного защитника см. в 14:16; здесь Он не только Утешитель, но и Свидетель.

Сам Господь говорит в Евангелии: «Дух истины, Который от Отца исходит» (Ин. 15:26), то есть является порождением сущности Отца, ибо, 1220С кажется, что Священное Писание нигде не употребляет этот глагол по отношению к тварям.

§ 42. Рассмотрение вопроса об исхождении Святого Духа на основании Священного Писания. I. Есть ли в Священном Писании прямое и ясное свидетельство, что Дух Святой исходит от Отца? Есть, и притом прямое и ясное в высшей степени. Оно находится в следующих словах Спасителя к Апостолам: Когда же приидет Утешитель, Которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, Который от Отца исходит (τό πνεύμα τής άληθείας, ό παρά τού πατρός έκπορεύεται), Он будет свидетельствовать о Мне (Ин. 15:26). Но точно ли выражение: Который от Отца исходит — означает вечное исхождение Святого Духа, а не временное посольство в мир? Именно так; и это — 1) открывается из цели, с какой произнесены приведенные слова. Вся беседа (Ин. 14-16), в которой они находятся, направлена была Спасителем преимущественно к тому, чтобы утешить учеников своих в приближавшейся разлуке с Ним. Для этого Он изрекает ученикам обетование ниспослать к ним вместо Себя Духа Святого, и сперва называет обетованного иным Утешителем, который пребудет с ними в век (Ин. 14:16), далее — Духом истины, который научит их всему и вспомянет им все, слышанное ими от своего божественного Учителя (Ин. 17:26), и затем присовокупляет, что этот будущий Утешитель, этот Дух истины не есть какая либо тварь, а от Отца исходит, т.е. имеет вечное бытие от Бога, и следовательно, есть Лице Божеское (Ин. 15:26): прибавление, совершенно необходимое для цели. Без него утешение Апостолов не могло быть полным; ибо теперь только они могли убедиться, что будущий их Наставник, как Лицо Божеское, действительно в состоянии заменить для них Того, с кем им предстояла разлука, и кого признавали они истинным Сыном Божиим, от Бога исшедшим (Мф. 16:16; Ин. 16:30) Необходимое тем более, что прежде, хотя нередко Спаситель говорил Апостолам о Святом Духе, Он ни разу еще не объяснил им, кто же такой есть Дух Святой и какое Его личное достоинство. 2) Очевидно из самого сочетания и расположения приведенных слов. Если согласимся, что выражение: Который от Отца исходит — означает не вечное исхождение Святого Духа, но только временное посольство в мир, то в таком случае, прежде всего, мы должны допустить в речи Спасителя странное тождесловие — этот текст надо будет читать так: "когда придет Утешитель, которого я пошлю от Отца, Дух истины, который от Отца посылается, Он засвидетельствует о Мне." А во-вторых, сделается непонятным, зачем глагол исходит поставлен в настоящем времени, когда речь о будущем посольстве Святого Духа, и когда это же самое посольство Спаситель еще прежде не раз обозначал в будущем времени, свидетельствуя об Отце: даст вам другого Утешителя (Ин. 14:16), или: Которого пошлет Отец во имя Мое (Ин. 14:26), и о самом Себе: Которого Я пошлю вам от Отца (Ин. 15:26). Между тем, как принимая за несомненное, что в рассматриваемом месте говорится о вечном исхождении Святого Духа, мы вовсе не находим ни тождесловия в речи Спасителя, ни чего либо непонятного в глаголе — исходит; напротив, в настоящем времени этот глагол и должен стоять, чтобы сколько-нибудь приблизительно обозначить вечное, т.е. непреходящее и не изменяющееся исхождение Святого Духа, подобно тому, как для обозначения и своей вечности Спаситель употребил глагол в настоящем времени, сказав: прежде нежели был Авраам, Я есмь (Ин. 8:58). 3) Наконец, непререкаемо подтверждается голосом всей христианской древности, которая постоянно видела в словах Спасителя: Который от Отца исходит? — мысль ο вечном исхождении Святого Духа. Довольно здесь припомнить, что в таком точно значении понимали эти слова не только знаменитейшие учители Церкви — Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст и другие, но и целый Собор вселенский (второй), внесший эти слова в символ веры. II. Есть ли в Священном Писании прямое и ясное свидетельство, что Дух Святой исходит и от Сына? Нет ни одного. Лишь посредством умозаключений и толкований стараются выводить это учение из разных мест Слова Божия. Для этого: 1) говорят, что сами слова: Который от Отца исходит — отнюдь не исключают исхождения Святого Духа и от Сына, напротив, даже заключают в себе эту мысль: потому что Отец и Сын едино по существу, и все, что имеет Отец, имеет и Сын. Можно ли принять такое умствование? Решительно нельзя: а) Отец и Сын, равно и Дух Святой, точно, суть едино по существу; но Они отличаются между собой, как Лица, и все, что имеет Отец, имеет и Сын, имеет и Дух Святой, но за исключением личных свойств, которые несообщимы: иначе мы впадем в савелианизм, сольем Божеские Ипостаси. А когда говорится, что Отец рождает Сына и изводит Святого Духа, Отец разумеется именно, как Лицо со своим личным свойством, отличное и от Сына и от Святого Духа. Следовательно, и когда говорится, что Дух Святой исходит от Отца, в имени Отца никак нельзя подразумевать и Сына, который едино со Отцом по существу, но не по личности. Если — б) допустим, что словами: Который от Отца исходит не исключается, напротив, предполагается исхождение Святого Духа и от Сына потому, что Сын едино с Отцом по существу, то должны будем допустить, что и словами: от Отца рождается — не исключается, напротив, предполагается рождение Сына от Святого Духа: ибо и Дух едино со Отцом по существу. Мало того, должны будем допустить, что Сын, рождаясь от Отца, рождается и от самого Себя, и Дух Святой, исходя от Отца, исходит и от самого Себя: потому что Они едино со Отцом по существу, и притом все совечны. Наконец — в) если всмотримся в сам состав речи, в которой находятся слова: Который от Отца исходит; то еще более убедимся в неосновательности рассматриваемого умствования. Утешая учеников своих перед своим вознесением на небеса, Спаситель дает им обетование ниспослать им, вместо Себя, Святого Духа, и это ниспослание приписывает как Отцу, так и Себе: Которого Я пошлю (15:26; срав. Ин. 14:26) — но лишь только непосредственно за тем начинает говорить об исхождении Святого Духа, уже указывает на одного Отца, а о Себе ни намека. Почему же, спросим с Марком Эфесским, упомянув так близко о самом Себе, и приписав Себе и Отцу ниспослание Духа Святого, Господь не сказал и об исхождении: "Который от Нас исходит?" Не ясно ли, таким образом, Он полагает различие между тем, что принадлежит Им обоим в отношении к Духу Святому, и тем, что принадлежит одному Отцу? Утверждать, как и утверждают, будто говоря: Который от Отца исходит, Христос понимал в имени Отца и Себя, как Сына, совершенно произвольно: ибо почему же в той же самой беседе, говоря о ниспослании Святого Духа, Христос не ограничился подобным оборотом речи; напротив, раздельно сказал и об Отце: Которого пошлет Отец, и о Себе: Которого Я пошлю?. 2) Останавливаются на этом последнем изречении Спасителя: Которого Я пошлю..., и умозаключают: если Дух посылается от Сына, то, следовательно, от Него и исходит: ибо иначе Сын не мог бы послать Духа. Но опять умствование такое, которого решительно принять нельзя. Мысль, будто в таинстве Пресвятой Троицы послание одного Лица от другого непременно предполагает происхождение посылаемого от посылающего, не имеет — а) ни малейшего основания в Священном Писании, — напротив, даже противна ему: ибо Писание говорит, что и Сын посылается от Святого Духа, а не от одного Отца (Ис. 48:16; Ис. 61:1; Лк. 4:18), между тем предвечное рождение Сына усвояет исключительно Отцу и нигде Святому Духу. б) противна богословию древних знаменитых учителей Церкви, которые объясняют это посольство совсем иначе, когда говорят, что Сын посылает Святого Духа, и Сам посылается от Него, собственно по единству Их существа и по взаимному общению или соучастию в действиях друг друга — объяснение самое естественное! Ибо три Лица Божества, кроме личных свойств, имеют все прочее общим, и, главное, вследствие единства существа, имеют тождество воли и нераздельное действование. А потому, когда действует по преимуществу одно Лицо, непременно соучаствуют в действии Его и два другие; когда приходит в мир Сын Божий для искупления людей, говорится одновременно, что Он посылается от Отца и от Святого Духа; когда приходит потом Дух Святой для освящения людей, участие Отца и Сына выражается тем, что оба Они представляются посылающими Его; а так как Отцу не усвояется в Писании никакого особенного действия в мире, то и не удивительно, если не называется Он и посылавмым от Сына и Святого Духа. Вообще надобно помнить, что — в) послание в мир Сына и Святого Духа, как временное, относится к внешней деятельности Божьей, — а вся внешняя деятельность обща у единосущной и нераздельной Троицы. Потому-то некоторые из древних учителей Церкви выражались, что Сын, посланный в мир от Отца и Святого Духа, послан вместе и от самого Себя; равно как и Дух Святой, посылаемый от Отца и Сына, посылается и от Себя. Можно впрочем указать — г) и особенную причину, почему Сын посылает в мир Святого Духа. Она заключается в том, что Сын, как Искупитель мира, приобрел заслугами своими перед лицом вечной правды Божьей бесценное право ниспосылать людям благодатные дары Святого Духа для возрождения и освящения грешников: потому-то посольство на землю Святого Духа и устанавливается в зависимости от прославления Иисуса Христа, последовавшего уже за окончанием Его великого дела: еще не было на них Духа Святаго, потому что Иисус еще не был прославлен (Ин. 7:39). 3) Указывают на последующие слова в той же беседе Спасителя к Апостолам: Еще многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить. Когда же приидет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину: ибо не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит, и будущее возвестит вам. Он прославит Меня, потому что от Моего возьмет и возвестит вам. Все, что имеет Отец, есть Мое; потому Я сказал, что от Моего возьмет и возвестит вам (Ин. 16:12-15). Здесь останавливаются, во-первых, на выражении: от Моего возьмет, и говорят: от моего, т.е. от меня, приимет, т.е. происходит; а во-вторых, на словах: Все, что имеет Отец, есть Мое, и умствуют: если все, что имеет Отец, имеет и Сын, а Отец, между прочим, имеет то свойство, что от Него исходит Дух Святой, — следовательно, Дух Святой исходит и от Сына. Но такое толкование и такие умствования: а) совершенно противны составу речи. По составу речи, смысл приведенных слов Спасителя, очевидно, следующий: "Я еще не преподал вам многих истин, потому что вы неспособны ныне понять их. Когда же придет Дух истины, которого Я вам обетовал, Он восполнит сей недостаток вместо Меня и наставить вас на всякую истину. Восполнит вместо Меня: ибо Он будет преподавать не какое-нибудь свое, новое учение, отличное от моего: ибо не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит; напротив, будет продолжать тоже самое учение, какое преподавал Я: от Моего возьмет и возвестит вам. А так как Я прежде говорил вам, что Мое учение — не Мое, но Пославшего Меня (Ин. 7:16; срав. Ин. 14:10 и др.), то чтобы настоящая моя речь была вам понятной, прибавлю, что все, что имеет Отец, есть Мое, — потому Я и сказал: от Моего Дух Святой возьмет и возвестит вам." Следовательно, слова: от Моего возьмет и потом: все, что имеет Отец, есть Мое — относятся исключительно к учению, которое Сын, как приходивший на землю исполнить волю Отца для спасения людей, принял от Отца, а Святой Дух, как преемник Сына на земле в том же великом деле, имел принять от Сына. И выражение: от Моего возьмет и возвестит вам — не так надобно понимать: "от Меня позаимствует Дух Святой то, чего прежде не знал и не имел," — ибо Дух, как Бог, от века-все знает и все имеет; а так: "Он будет после Меня продолжать мое же учение, а не какое либо другое, Он напомнит вам все, что Я говорил вам (Ин. 14:26), "и восполнит, вместо Меня, то, что я хотел бы еще сказать вам, но чего вы не можете понять ныне." Почему же? Потому что "Мы едино с Ним по существу, имеем одну и Ту же мудрость и знание, одно и тоже нераздельное действование," — так изъясняли это древние учителя Церкви. Если же — б) некоторые из них в словах: от Моего возьмет видели мысль ο вечном исхождении Святого Духа, то понимали ее со всем не так, как хотят понимать ныне западные Христиане. "Сказал (Христос): от Моего возьмет, т.е. от моего Отца, пишет святой Афанасий Великий, — ибо присовокупил: Все, что имеет Отец, есть Мое; потому Я сказал, что от Моего возьмет и возвестит вам." Еще яснее выражается блаж. Августин: "а что сказал (Христос) о Духе Святом, от Моего возьмет, сам решает вопрос, дабы не подумали, будто Дух есть как бы через некоторые степени от Него, как сам Он от Отца, когда Оба от Отца, один рождается, другой происходит (cum ambo de Patre, ille nascatur, iste procedat). Итак, говорю, дабы не подумали сего, Он непосредственно присовокупил: все, что имеет Отец, есть Мое; потому Я сказал, что от Моего возьмет. Он, без сомнения, желал быть понимаем так, что Дух от Отца происходит." Это же самое изъяснение текста принимали потом — знаменитый на западе Алкуин или Албин и другие, как западные, так и восточные писатели. Снизойдем теперь к частностям. Если — в) выражение: от Моего возьмет — значит: от Меня заимствует вечное бытие, от Меня исходит, — то спрашивается: зачем глагол возьмет — стоит в будущем времени точно так, как непосредственно перед ним — прославит, — и вслед за ним — возвестит? Разве Дух Святой еще не происходил от Сына в то время, когда Он беседовал с Апостолами, а только собирался произойти по вознесении Его на небеса? Утверждать, что глаголом — возьмет выражается прошедшее, или настоящее, значит утверждать, что и двумя другими глаголами, т.е. прославит и возвестит, неразрывно с ним связанными, выражается также прошедшее, или настоящее — но это было бы уже совершенное извращение смысла речи. Если же допустим, без всякого впрочем основания, что один лишь глагол — возьмет означает настоящее, а два другие — будущее, тогда увидим новое искажение смысла речи. Слова Спасителя надобно будет понимать так: "Дух Святой Меня прославить, потому что от Меня происходит и возвестить вам." Что же такое Он возвестит?... Еще к большим несообразностям ведет — г) умствование иномыслящих, когда они, принимая без всякого ограничения слова Спасителя: все, что имеет Отец, есть Мое, говорят: "но Отец имеет то свойство, чтобы изводить Святого Духа, следовательно, — и Сын." Ибо точно так же можно умозаключать: "Отец имеет и то свойство, чтобы быть не рожденным, следовательно, — и Сын: Отец имеет и то свойство, чтобы рождать Сына, следовательно, — и Сын..." С другой стороны, так как сам Сын сказал Отцу: все Мое Твое (Ин. 17:10), а Сын имеет свойство рождаться от Отца — то надобно отсюда заключить, что тоже свойство имеет и Отец? Сыну принадлежит воплощение, значит — и Отцу?.. Единственное средство устранить все эти несообразности состоит в том, чтобы слова Спасителя: все, что имеет Отец, есть Мое — принимать с ограничением. Сын. действительно, имеет все, что имеет Отец по существу и божеству, равно как и Отец имеет все, что имеет Сын, но за исключением личных свойств. Так именно понимали указанное изречение и древние знаменитые учители Церкви: они говорили, что этим изречением указывается собственно единство природы Отца и Сына, обозначаются Их существенные свойства и вообще все, что есть общего между Ними, но отнюдь не означаются Их свойства особенные. А потому рассуждали, что все, что имеет Отец, имеет не только Сын, но имеет и Дух Святой. Следовательно, вовсе не имели и не могли иметь мысли выводить из этих слов Спасителя, как то ныне делается, заключения о вечном исхождении Святого Духа; иначе надлежало бы допустить, что Отцы думали, будто Он исходит и от самого Себя. Должно заметить, что рассмотренные доказательства западного учения о личном свойстве Святого Духа, особенно последнее, признаются иномыслящими за главнейшие. Другие считаются уже менее сильными, потому менее заслуживают и внимания. Так стараются заключать о вечном исхождении Святого Духа — 4) Из слов Апостола к Галатам: а как вы — сыны, то Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего, вопиющего: "Авва, Отче!" (Гал. 4:6), рассуждая: "Дух Святой называется Духом Отца (Мф. 10:20), без сомнения, потому, что от Него исходит; следовательно, и Духом Сына называется по той же самой причине." Но — а) не необходимо, чтобы приписываемое различным лицам приписывалось им совершенно по одной и той же причине. Дух Святой называется Духом Отца как потому, что единосущен Ему и неразделен от Него, так вместе с тем, может быть, и потому, что от Него происходит: ибо об этом ясно говорит Писание (Ин. 15:26); Духом же Сына называется только потому, что единосущен Ему и никогда от Него неразделен, всегда в Нем пребывает, — а чтобы назывался и потому, будто от Него происходит, для этого основания нигде не найдешь в Слове Божьем. И древние учителя Церкви единомысленно принимали, что Духом Сына, как и Отца, Дух Святой называется именно по единосущию с Ними, и вслед за тем, хотя нередко называли Его нечуждым Сыну, собственным Сыну, Духом Сына, но исхождение Его от Сына в тоже время отрицали. Надобно присовокупить, что — б) в представленных словах Апостола речь вовсе не о вечной Ипостаси Святого Духа, а о благодатных дарах Его, ниспосылаемых в сердца верующих, о том духе сыноположения и любви, духе свободы и непостыдного дерзновения перед Богом, которым исполнены все рожденные от Него, и о котором сказал Апостол: не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: "Авва, Отче!" (Рим. 8:15). В этом смысле понимаемый дух очень естественно называется Духом Сына, потому что все духовные дары приобретены для нас бесконечными заслугами Сына, и Им же ниспосылаются в сердца наши. 5) Из слов Апостола к Римлянам: вы не по плоти живете, а по духу, если только Дух Божий живет в вас. Если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его (Рим. 8:9). Но Духом Христовым называется Святой Дух и потому же, почему называется Духом Сына, т.е. как Ему единосущный, и потому, что есть тот самый Дух, который постоянно почивал на Христе и исполнял Его, как нашего Искупителя (Ис. 11:2, 3), и наконец потому, что ниспосылается на нас ради заслуг Христовых. Кроме того, если приведенные слова Апостола рассматривать в целом составе речи, их можно понимать так: "вы живете не плотской, греховной жизнью, но духовной, святой, потому что в вас обитает Дух Божий. А кто не живет духовно, кто не имеет в себе Духа Христова, т.е. не питает в себе тех же святых мыслей и чувствований, какие были во Христе, того я не считаю и Христианином." Ибо выражение Дух Христов в первом стихе той же главы заменяется у Апостола одним словом дух в противоположность плоти а выражение иметь Духа Христова соответствует другому: быть во Христе (Рим. 8:1), иметь Христа в себе (Рим. 8:10). Следовательно, здесь нельзя предполагать и малейшего намека на вечное исхождение Святого Духа от Сына. 6) Наконец, из евангельского сказания о Спасителе: сказав это, дунул, и говорит им: приммите Дух Свят (Ин. 20:22). Но если из того, что Спаситель дуновением своим преподал Апостолам Святого Духа, умозаключать о вечном исхождении Святого Духа и от Сына, то следует допустить, что Дух Святой исходит и от Апостолов, — потому что и они преподавали верующим Святого Духа возложением на них своих рук (Деян. 8:17). Утверждать же, будто самым дуновением Спасителя означается не простое дарование Святого Духа, а Его вечное исхождение, еще более странно: в таком случае и из сказания Моисеева о Боге: и вдунул в лице его (Адама) дыхание жизни (Быт. 2:7) следовало бы заключать о вечном исхождении души нашей от Бога. Отцы Церкви многократно останавливались на представленном евангельском месте, и объясняли его различно: одни тем, что через дуновение Спаситель только предуготовил Апостолов к будущему принятью в себя Духа Святого; другие тем, что Он даровал здесь Апостолам власть вязать и решить; третьи тем, что Он даровал им даже самую благодать и силу Святого Духа, но только меньшую той, какой облеклись они со временем, в день Пятидесятницы. Но никто из Отцов и учителей не находил в этом тексте мысли о вечном исхождении Святого Духа. III. Какое же общее заключение можно вывести из всего, доселе сказанного? По чувству справедливости должно вывести следующее: "в то время, как учение об исхождении Святого Духа от Отца выражено в Священном Писании со всей ясностью, даже буквально, учение об исхождении Святого Духа от Сына совершенно чуждо Священному Писанию, не содержится в нем не только буквально, но и по духу, потому что не может быть выведено из Писания даже посредством правильных умозаключений, не смотря на все усилия своих защитников." Православно-догматическое Богословие. Том 1. Глава 2. О Боге, троичном в лицах

Когда же приидет и пр.: ободряя учеников в этой борьбе с неверующим и ненавидящим их миром, Господь указывает им на всесильного свидетеля, который в обличение этой ненависти и вражды будет свидетельствовать о Нем, как о Мессии. — Утешитель: см. Ин. 14:16. — Когда приидет: разумеется день пятидесятницы, когда сошел на апостолов Дух Святой (Деян. 2:1 и д.). — Которого Я пошлю вам от Отца, или — что то же — Которого Отец пошлет во имя Мое (Ин. 14:26 и прим.). Разумеется временное послание в мир Духа Святого, вследствие искупительных заслуг Богочеловека (Ин. 7:39 и прим.). Так как обильное излияние даров Духа Святого на человечество и могло только последовать после того, как Христос искупил человечество, то в сем смысле и говорит Господь, что Он пошлет Духа Святого, «показывая собственное достоинство» (Григ. Б. 3, 127). — Дух истины: см. Ин. 14:17. — Который от Отца исходит: говорится о вечном исхождении Святого Духа от Отца, а не временном, потому что иначе в речи Христовой было бы необъяснимое тождесловие. «Когда слышишь, что исходит, под исхождением не разумей посольство, как посылаются служебные духи; но исхождение есть естественное бытие Духа» (Феофил.). «Поелику Он от Отца исходит: то — не тварь. Поелику не есть рожденное: то — не Сын. Поелику есть среднее между Нерожденным и Рожденным: то Бог» (Григ. Б. 3, 109). — Он будет свидетельствовать о Мне: т.е. как об истинном Мессии, вопреки неверию и ненависти к Нему мира. Подробнее об этом свидетельстве о Христе Духа Святого говорится далее (Ин. 16:7—15; см. примеч.). «Свидетельство Его будет достоверно, ибо Он — Дух истины. Как Дух истины, Он будет свидетельствовать об истине. Как исходящий от Отца, Он знает все в точности; ибо Он — от Того, от кого всякое познание. Слова: Которого Я пошлю показывают равенство Его с Отцом. А чтобы не подумали, будто Он восстает против Отца, когда посылает Духа иною властью, прибавил: от Отца. Пошлю Его Сам, но от Отца, т.е. по благоволению Отца и пошлю вместе с Ним. Ибо Я не извожу Духа из собственных недр, но от Отца Он подается чрез Меня» (Феофил., ср. Злат.). Дух Святой будет свидетельствовать о Христе, без сомнения, чрез апостолов, ибо Он будет говорить и действовать чрез них (Мф. 10:20; Мк. 13:11 и прим.); но так как они не были бессознательными орудиями действующего чрез них Духа, но, под влиянием Его состоя, были вместе и самостоятельными, лично свободными деятелями, то Христос говорит и о свидетельстве о Себе их собственном, потому что они сами были очевидцами Его дел и слушателями Его учения с самого начала Его общественной деятельности, и, таким образом, как бы независимо от Духа могли представлять и свое личное человеческое свидетельство о Нем как Мессии — Сыне Божием.

Иже от Отца исходящаго. Так богословствуют Отцы, как изрек Бог-Слово; они не позволяют себе какой либо дерзости, или самовластия, или высокомерия помыслов; не выдумывают от себя, но говорят только то, что наперед узнали от Учителя. Слово Отчее говорит: «Дух.... не от Меня .... исходит..., но ...от Отца» (Ин. 15:26). А ты, нововводитель, дерзаешь усвоять Ему то, чего Он не говорит о Себе! И кто бы лучше мог знать – ты, или Он, безначальное исхождение Божественного Духа? Но, конечно, и ты, если бы имел в целости ум, знал бы то, что знало касательно Духа собезначальное Духу Слово, (рожденное) от безначального Отца. Оно учит яснее и вернее тебя. А ты, не последуя Спасителю, являешься Его противником, говоришь, что не истину глаголет сущая Истина, и становишься иным толкователем слов Его, вводя новости в противность Отцам. Ибо, если они не дерзают говорить противного тому, что Он сказал, и, почитая слова Его, обратили их в определение; если и преемники их не составляли другого, противного сему определения: то смотри, до какой дошел ты, человек, дерзости, говоря о Непостижимом то, чего Он сам не открывал, и отвергая Его таинников и богословов. Если же ты думаешь основать свое нововведение на каких-то речениях из божественных и отеческих писаний: то (знай, что) этого вовсе нет: ибо они (Отцы) не говорили противного себе самим и не (могли) одно исповедывать в символе, в котором приняли и крещение, и священство, и конец жизни, а другое говорить в своих сочинениях. Но их ум не кривил в отношении к символу, который есть основа благочестия; ты же (напротив) говоришь одно при другом, а таким образом и свидетельствуешь о своем высокомерии, и являешься лжесвидетелем на Святых, прелагая вечные пределы, положенные твоими Отцами. Ибо, если бы знали они, что (символ) искажает их понятия, то, конечно, внесли бы в определение истину, не желая быть лжесвидетелями, Но если они соблюли символ, который предали нам, и, соблюдая его, спаслись и прославлены Божественным Духом: то явно, что и все, написанное ими, сообразно с изложением определения. И смотри, как много зла ты делаешь: ты низвращаешь своим прибавлением общее определение благочестия, символ веры, печать отеческого богословия; ты отчуждаешь себя от согласия с священными соборами, являешься превозносящимся над многими божественными мужами, покушаешься разрушить богословие Спасителя о Духе, поправляешь духоносных Отцев в том, что они истолковали и постановили, ниспровергаешь непрерывное учение богословия от Апостолов до нас и древнее предание веры; ты дерзнул нарушить мир Церкви, завещанный нам Спасителем, сделался виновником соблазнов и ересей для церквей; ты возстаешь против Духа, который, по твоим нововведениям и в твоих словах, является меньшим Сына и Отца; омрачаешь таинство Троицы, вводя в Нее два начала; ставишь самого себя единственным судьею всего, тогда как этого не допускали Отцы: ибо они в разсуждении (предметов) божественных постановляли решения сообща; думаешь иметь власть над всем, что принадлежит только одному Спасителю. А Петр говорит о себе, как о рабе, равном Корнилию (Деян. 10:26), и разсуждает вместе с Иаковом и прочими Апостолами (15 гл.); Павел также страшится пременить благовестие (Гал. 2:2); точно также и другие: ибо они узнали от Спасителя и соблюдали (слово Его): «иже аще хощет в вас вящший быти, да будет вам слуга» (Мк. 10:43). Тоже открывается и в (поведении) блаженных архиереев самого Рима во времена соборов: ибо они, смиряясь, как истинные рабы и ученики Христа, не на себя полагались в (делах) благочестия, но на общее суждение братий; и они вместе с другими запечатлевали (определения), последуя согласию Церкви: потому что они знали слово Спасителя: «идеже еста два или трие собрани во имя Мое, ту есмь посреде их» (Мф. 18:20). Но ты, идущий наперекор всему, ты возстал не только против символа, но и против крещения и других обычаев Церкви: ибо совершаешь крещение отдельно от миропомазания и миропомазание даруешь не во время, так что многие из крещаемых умирают без помазания и без причастия Таин. Не так пишет равноапостольный Дионисий; не так: не на опресноках (заповедует) священнодействовать; не так, не елеем помазания хиротонисать епископов и священников, и не одному епископу рукополагать епископа, но так, как предписывает апостольский канон чрез Климента, как сохраняет это доныне, приявши свыше, Церковь и как свидетельствуют о сем вместе с Церковию богопоставленные ее пастыри, и в особенности Дионисий и Максим, – первый, явившийся преемником Апостолов, свидетельствовавший на западе и писавший об обычаях и таинствах Церкви, – последний, явившийся великим во исповедниках и богомудрым, обращавщийся более в Риме, изъясняющий и описывающий в особенности таинства Церкви и священнодействие так, как они совершаются у нас, с удивлением притом превозносящий книгу божественного Дионисия. Не служит ли также это величайшим обвинением против вас, изменяющих (принятые) от начала божественные предания? «Держите, – говорит Апостол, – предания, имже научистеся или словом, или посланием нашим» (2 Фес. 2:15). О вере и священных преданиях так говорит он: «аще кто вам благовестит паче, еже приясте, анафема да будет» (Гал. 1:9). Не к вам ли относится это страшное слово об изменяющих нововведениями веру и обычаи Церкви? Против вас также (направлены) и определения святых соборов, как первого и второго, изложивших символ, так и пяти, бывших после них, которые последовали первым и предали анафеме всех, покушавшихся что либо прибавить к символу, или убавить от него. И ты не краснеешь при этом, не закрываешься? Знай же, что Троица предвечна, и что один Отец есть источное Божество, как говорит Дионисий, и что (Он есть) «Отец светов», – как говорит брат Божий (Иак. 1:17). А светы суть Сын и Дух, совечно (происходящие) от Него по естеству. Если же Дух был собезначально в Отце и есть от Отца, то Он соединен был с Сыном и не разлучен от Него: потому что Троица нераздельна; и значит, исхождение Его (Духа) безначально. А выражения: «от Моего приимет» (Ин. 16:14), «Дух Христов» (Рим. 8:9), «посла Бог» (Гал. 4:6), «дуну» (Ин. 20:22)), «вдуну» (Быт. 2:7), изливает, преизливает и подобные (означают нечто совершившееся) впоследствии ради нас: но сам Дух ничего не приемлет впоследствии и есть совершенный от начала. Эти же дары, временно нам сообщаемые, суть дарования единой Троицы, подаваемые от Отца чрез Сына в Духе, подобно тому, как небо и земля утверждены Словом Божиим и Духом – зиждительною силою: ибо едино действие в Троице. Один Отец есть виновник Слова и Духа по естеству; вместе с Словом и Духом Он по творению есть вина тварей. Подобным образом сообщаются и другие дары, так что Исаия говорит о числе дарований Духа (Ис. 11:2), равно как и Павел (1 Кор. 12:8–12), который притом говорит о Христе: «в Том живет всяко исполнение Божества телесне» (Кол. 2:9), – говоря здесь не только об ипостаси Слова, но и о тех естественных Божиих дарованиях, которые, имея от Отца, Он дает вместе с Духом. Посему-то Дух и явился нисходящим на Него и пребыл на Нем: это не значит, что сам Он (Дух) воплотился, или ипостасно вселился в сем божественном теле, но что все, какие имеет, дарования Он положил в сем божественном храме, как и Отец, благоволивший о Нем равным образом и именовавший Его возлюбленным Сыном, как говорит Пророк: «возлюбленный Мой, Наньже благоволи душа моя: положу Дух мой на Нем» (Мф. 12:18; сн. Ис. 42:1). Итак Слово ипостасно соединено с божественным восприятием (телом), но не ипостасно (пребывают) в Нем Отец и Дух: ибо воплотилось одно Слово. Посему, если (сказано, что) «в том всяко исполнение Божества телесне» (Кол. 2:9), и что Дух низшел (на Него) и пребыл на Нем, то (это значит), что Дух пребыл действиями и дарами, содействием Сыну. Следовательно Он исходит от Сына не по ипостаси. И то, что мы получаем, как дарование получаем; ибо сказано: «и от исполнения Его мы вси прияхом и благодать возблагодать» (Ин. 1:16). Много нас, и различные получаем мы дарования. Но святые (Отцы) предложили также объяснение и следующим местам (Писания): «от Моего приимет и возвестит вам» (Ин. 16:14), т. е., от Моих слов и моей премудрости. «И дуну и глагола им: приимите Дух Свят» (Ин. 20:22), – говоря это об одном только даровании решить и вязать. Иже «Духа Христова не имать» (сказано – Рим. 8:9) потому, что Он обитает во Христе дарованиями и телесне. «Посла (Бог) Духа Сына Своего» (Гал. 4:6): поелику Дух в Нем есть, как единоестественный, и пребывает нераздельно от Него; говорится (здесь) также о низпослании даров. Вот то, в чем, по словам твоим, открывается исхождение Духа (и от Сына)! «Послю вам от Отца» (Ин. 15:26), говорит (Христос), показывая и здесь, что (Дух) есть от Отца и приходит ради нас, как по Его, так и по собственному хотению, для сообщения нам благодати и мудрости, превосходящей ум, к постижению Отца, Сына и самого Духа, и к общению (с Ними), сколько возможно, что и сделалось, когда все народы в мире уверовали и приобщились благодати Троицы. Ясно это из крещения, совершаемого во имя Троицы, и из других священных таинств. Итак Дух есть безначальный от Отца, как и Сын; Он неразделен от Отца и от Сына, как соестественный, и по временам является Ангелам и нам. Но от Сына Он не имеет происхождения, как пишет и божественный Дамаскин: ибо один Отец есть Виновник (происходящих) от Него. В самом деле, если Спаситель признавал, что Дух и в Нем имеет причину бытия, то не умолчал бы об этом, будучи благ «и на сие... пришедши, да свидетельствует истину» (Ин. 18:37). Итак Дух есть от Отца, как сказало Слово, рожденное от Отца; поелику Отец есть единый Виновник и Начало вечных, от Него (происходящих), единородного Сына и Духа; но вместе с Словом и Духом для тварей Он же опять есть Владыка и зиждительная причина всего, составившая все из ничего, то есть, Отец с Словом и Духом. Посему Дух и не бывает когда либо разлучен от Сына, но, как безначально существует Отец, также безначально по естеству (происходят) от Него Сын и Дух; и так как Они – от Него, то (пребывают) в Нем естественно: ибо Отец, как безстрастный, безтелесный и совершенный, есть также Источник совершенных. Посему-то, если Сын и Дух, как сказано, по естеству происходят от Него собезначально, то Они нераздельно (пребывают) и один в другом, и познаются в одной силе, изволении и действии; и, как говорит божественный Максим, Отец есть в Сыне и Духе, Сын во Отце и Духе, а Дух Святый во Отце и Сыне. Хорошо и богомудро богословствуют Отцы, последуя Христу…

Об этой виновности мира, возненавидевшего Христа будет свидетельствовать Дух-Утешитель и сами апостолы, которые могут припомнить миру многие факты из деятельности Христа, так как апостолы были с Христом с самого начала Его служения. От Отца исходит. Здесь содержится учение о вечном исхождении Духа Святого от Отца. Это видно из того: 1) что здесь об исхождении говорится как о чем-то настоящем и постоянном (глагол ekporeuesqai стоит в наст. времени), между тем как о временном послании Духа в мир Христос говорит как о чем-то будущем (пошлю ср. Ин. 14:16, 26). 2) Если понимать выражение "исходить", в смысле будущего: "изойдет", то это выражение будет совершенно лишним повторением первых слов 26-го стиха "приидет" и "пошлю". Западные толкователи (Лютард, Генгстенберг, Гольцман и др.) все-таки настаивают на том, что здесь речь идет только о временном послании Духа Отцом, так как — говорит, напр., Гольцман, — точкою, на которую устремляется или нисходит Дух, является земля. Но скорее всего можно сказать, что здесь об исхождении Духа говорится безотносительно: слово "исходит" прибавлено для того, чтобы обозначить отличительное свойство Духа в вечности. Иначе Христос, во избежание всяких недоразумений, мог бы сказать — если бы имел в виду только временное исхождение Духа с неба: "Мы, т. е. Я и Отец пошлем Духа". Ведь обобщил же Он подобным образом пришествие Свое и пришествие Отца в выражении: "Мы придем к нему...". (Ин. 14:23).

Господь сказал ученикам: вас будут гнать, слова вашего не будут соблюдать. Они могли сказать: Господи? зачем же, наконец, Ты посылаешь нас? Как нам будут верить? Кто будет внимать нам? Кто послушает нас? Дабы не сказали этого, Господь прибавляет: "Когда приидет Утешитель, Он будет свидетельствовать о Мне". Он – свидетель достоверный. Посему обличаемые от Духа в том, что они грешат безответно, будут принимать вашу проповедь. И сначала бывшие со Мною, также будете свидетельствовать, что Я и словами, и делами сделал их безответными. Итак, не смущайтесь. Проповедь не будет без свидетельства; но Дух будет свидетельствовать знамениями и чудесами, и свидетельство Его будет достоверно. Ибо Он – Дух истины. Как Дух истины, Он будет свидетельствовать об истине. Как исходящий от Отца, Он знает все в точности, ибо Он от Того, от Кого всякое познание. – Слова: "Которого Я пошлю", показывают равенство Его с Отцом. Ибо в ином месте сказал, что Отец пошлет Духа (Ин. 14:26), а здесь говорит, что Он Сам пошлет Его. Сим показывает не что иное, как равенство. А чтобы не подумали, будто Он восстает против Отца, когда посылает Духа иною властью, прибавил: "от Отца". Пошлю Его Сам, но "от Отца", то есть по благоволению Отца, и пошлю вместе с Ним. Ибо Я не извожу Духа из Собственных недр, но от Отца Он подается чрез Меня. – Когда слышишь, что "исходит", под исхождением не разумей посольство, как посылаются служебные духи; но исхождение есть естественное бытие Духа. Если мы будем понимать исхождение не так, но как совне бывающее посольство, то не видно будет, о каком Он Духе говорит. Ибо бесчисленны духи, посылаемые на служение тем, которые наследуют спасение (Евр. 1:14). Но здесь исхождение есть какое-то особенное и отличное свойство, принадлежащее собственно одному Духу. Итак, под исхождением мы должны разуметь не посольство, а естественное бытие от Отца. Сей-то Дух будет свидетельствовать о проповеди.

<...> острое и неизбежное оружие и важнейшее всех других: Господнее изречение, оглушающее и истребляющее всякого дикого зверя и всякую лисицу. Какое это? То, которое гласит, что Дух «от Отца исходит» (Ин. 15:26). Сын учит, что Дух исходит от Отца, а ты ищешь другого руководителя, чрез которого бы ввести, или лучше, подтвердить нечестие, и баснословишь, что Дух исходит от Сына? Если ты не побоялся принять намерение бороться своим безумием против учения общего Спасителя, Создателя и Законодателя, то что другое может кто-либо найти такое, чем бы совершенно опровергнуть твое нечестивое усилие? Если ты презираешь заповеди Господни, то кто из благочестивых не отвратится от твоего мнения? И что другое восстановит тебя падшего? Какое врачебное искусство исцелит рану, заразившую все тело, – не ту, которую наносит слово Спасителя, но ту, которую глубоко внедрил добровольный недуг, старающийся по неверию обратить врачевство Господнего учения в неисцелимую заразу, особенно у такого человека, который коварно преклоняет победоносный и данный против врагов меч на их защиту? Посему, хотя ты уже и поражен обоюдоострым мечом Духа, однако и мы, побуждаемые любовию и усердием к общему Владыке, постараемся, чтобы ты не избег и тех ран, которые наносят рассуждения священного нашего, вооружающего нас к борьбе, воинства. 3. Если от одного виновника, Отца, происходят и Сын и Дух, один – рождением, а другой – исхождением, и если Сын также есть изводитель Духа, как говорит богохульство, то последовательно ли будет не баснословить вместе с тем, что и Дух есть изводитель Сына? Ибо, если они оба равночестно происходят от Виновника, и если один из них для другого восполняет нужду в виновнике, то соблюдение неизменного порядка не требует ли, чтобы и другой был Ему виновником, воздавая Ему такую же благодать? 4. С другой стороны, если Сын не чужд отческой неизреченной простоты (ὰπλότης), а Дух относится к двум виновникам и происходит чрез двоякое исхождение, то не следует ли отсюда сложность (τὸ σύvφετοv)? Не будет ли также богохульно утверждаемо, что равночестный Сыну Дух имеет меньше Его? Не потерпит ли простота Троицы – о, дерзкий на нечестие язык! – искажения собственного достоинства? 5. Кто из святых и славных отцов наших говорил, что Дух исходит от Сына? Какой собор, утверждающийся и украшающийся вселенскими исповеданиями? Или лучше, какой богоизбранный собор иереев и архиерев не осудил, по внушению Всесвятого Духа, эту мысль, прежде нежели она появилась? Ибо и они, руководимые учением Господа, ясно и громогласно возвещали, что Дух Отца исходит от Отца, и рассуждающих иначе подвергли анафеме, как противников кафолической и апостольской Церкви; а нововводное нечестие предвидя с древних времен пророческими очами, они с предварительным многообразным опровержением осудили и писанием, и словом, и мыслию. Так, из вселенских и святых семи Соборов второй постановил догмат, что Дух Святый исходит от Отца, третий принял за ним это, четвертый подтвердил, пятый выразил согласие, шестой также провозгласил, седьмой запечатлел это с блистательными подвигами; на каждом из них ясно можно видеть открыто действующее благочестие и богословское учение о том, что Дух исходит от Отца, а не от Сына. А тебя какая нечестивая тьма переучила, кто из законодательствующих вопреки Господу расположил впасть в неправые мнения? 6. Нечестие их и богоборство можно обличить и следующим образом: если все, чтo есть общего (у трех лиц Божества) по безразличному, нераздельному, простому и единичному общению их, если все такое, принадлежа Духу и Отцу, принадлежит и Сыну; равным образом все, что приписывается Духу и Сыну, нельзя не полагать принадлежащим и Отцу: то и из всего, принадлежащего Сыну и Отцу, ничто не может быть чуждо Духу, как то: царство, благость, превосходство естества, непостижимая сила, вечность, бестелесность и бесчисленные подобные выражения, которыми у благочестивых издревле изображается в богословии высочайшее Божество. Посему, если это так признается и нет никого из христиан, кто бы увлекался в противоположное суждение, и если, при этом, как дерзает учить еретическое мнение, исхождение Духа обще Отцу и Сыну: то выходит, что и сам Дух участвует в исхождении Духа, – какое нечестие может быть дерзновеннее этого? – и таким образом Он есть и изводящий и изводимый, и виновник и происходящий от виновника, и много других (следует отсюда) попыток богоборства. 7. Дух, (говорят), исходит от Сына. Что же Он получает отсюда такое, чего бы не имел, исходя от Отца? Если Он получил что-нибудь и можно сказать, чтo получил, то не был ли Он существом несовершенным прежде получения, или даже не есть ли таков и после получения? Если же Он ничего не получил, иначе отсюда следует другое, и двойство и сложность, противоположные простому и несложному естеству, то какая надобность в исхождении (от Сына), не могущем доставить ничего? 8. Притом прими во внимание и следующее: если Сын рождается от Отца, а Дух исходит от Сына, то не следует ли измыслить какое-либо другое отношение, по которому и Дух имел бы в себе свойство изводить из себя другого, чтобы не унизилось Его достоинство единосущия (с Ними)? 9. Обрати внимание и на следующее: если Дух, исходя от Отца, исходит и от Сына, то каким образом избежим, чтобы по необходимости не нарушилась раздельность их личных свойств, – о, разум, упивающийся вином нечестия! – и не останется ли Отец, – да помилует Он нас и да обратится это богохульство на головы виновников! – только пустым именем, как скоро отличительное Его свойство уже сообщилось другому и две богоначальные ипостаси слились в одно лицо? И явится у нас опять Савеллий, или лучше, какое-то новое чудовище – полусавеллий. 10. Хотя для устранения указанной нелепости (слияния ипостасей) представляют рождение Сына от Отца, однако это нисколько не может уменьшить унижения Отческого личного свойства, т. е. состоящего в том, что Он есть вина исхождения. Когда это (исхождение), по басням нечестивых, относится и к Сыну и сливается с Его личным свойством, то опять делается рассечение, разделение и разъединение нераздельного. Ибо если одно из своих свойств (извождение Святаго Духа) Отец сообщает Сыну и в этом отношении теряет отличительное свое свойство, а другое (рождение Сына) сохраняет неприкосновенным: то как они (латиняне) устранят несообразность, что одну часть свойства приходится признавать во Отце – нераздельно, а другую часть свойства делить между Ним и Сыном, если допустим латинское нововведение?¹ Впрочем, нужно трепетать, что мы довели богохульство их до таких выводов. 11. Кроме того, если в Богоначальной и Всевышней Троице будут представляемы два начала (αῖτια), то где будет многопрославляемая и богоприличная держава единоначалия? Не явится ли и теперь безбожие многобожия? Не выступит ли, вместе с дерзающими говорить это, под видом христианства, суеверие языческого заблуждения? 12. Еще: если допустим два начала в единоначальной Троице, то не следует ли поэтому допустить и третье начало? Ибо, как скоро безначальное и всевышнее Начало низложено нечестивыми с Своего престола и разделено надвое, то разделение начала легко дойдет и до утроения, так как троичность более, нежели двоичность, представляется свойственною всевышнему, нераздельному и единичному естеству Божества, равно как и сообразною с личными Их свойствами. 13. Выносимо ли это для слуха христиан? Не возбуждают ли против себя дерзающие так нечествовать в одно время и гнев и плач, – эти совершенно несовместные страсти, – гнев на то, что они оказали такое высокомерие, а плач о том, что они стремятся к неизбежной погибели? Ибо благочестие, и гневаясь, не оставляет сострадания к однородным. 14. Величие этого нечестия нетрудно усмотреть и из следующего: если вместе с безначальным и Отеческим началом и виною Единосущного есть еще начало и вина – Сын, то как избегнуть, чтобы не допустить в Троице различные начала: одно безначальное и основывающееся на самом себе, а другое подначальное и вместе служащее началом и колеблющееся по такому различию отношений? 15. Если Отец есть виновник происходящих от Него не по отношению к естеству (единому у Трех лиц), но по своей Ипостаси, а свойство Отческой Ипостаси доныне еще никто не нечествовал относить к свойству Ипостаси Сына, ибо и Савеллий, выдумавший сыноотчество, не произносил такой хулы, то Сын никаким образом не может быть виновником никого из лиц Троицы. 16. Не нужно оставлять без внимания и того, что это нечестие расторгает и самую Ипостась Отца: оно явно утверждает, что лицо Сына принято, как часть, в состав Отчей Ипостаси; ибо если, как сказано, Отец есть виновник происходящих от Него не со стороны естества, но со стороны Ипостаси, а Сын есть также виновник Духа, как говорит богоборное учение, то окажется, что или Сын входит в состав Отческой Ипостаси, от которой он получил и способность быть виною, или Сын дополняет лицо Отца, которое вместе с тем дерзновенно признается недостаточным прежде этого дополнения; и таким образом Сын получает часть Отческую, и страшное таинство Троицы разделяется на двоицу. 17. И многое множество других плевел может произрасти от брошенного в начале злого семени, которое, кажется, не тогда, когда безумные спали, но когда они бодрствовали в душевной смерти своей и старались, как бы повредить вышнее, благородное и спасительное семя, враг рода (человеческого) пришедши посеял в их несчастные души. Так, все собственно принадлежащее кому-нибудь, быв действительно отнесено от него к двоим другим, но к одному в истинном смысле, а к другому не в истинном, доказывает, что означенные лица – различного естества; например, если способность смеяться, собственно принадлежащая человеку, принадлежит Иисусу, вождю Израиля, а представшему пред ним Архистратигу силы Господни (Нав. 5:14) вовсе не принадлежит, то очевидно, что нельзя считать вождя одноестественным или единосущным с Архангелом. Так и во всем прочем: шествующий тем же путем ясно и несомненно встретит то же самое заключение. Если же это везде имеет силу и сохраняет тот же самый смысл, и если исхождение Духа от Отца, выражающее собственную принадлежность Отца, относится пустословием ереси к Сыну, а к Духу нет, – ибо еще никто не измыслил такой хулы, – то следующее отсюда изобретатели таких нелепостей пусть примут сами на свою голову. Если же они скажут, что исхождение не есть собственная принадлежность Отца, а следовательно и не Сына, равно и не Духа, то пусть дерзающие говорить все скажут, каким образом то, что не составляет ни собственную принадлежность никого из троих, ни общую, вообще может быть созерцаемо в какой-либо одной из богоначальных Ипостасей? 18. Близко к вышесказанному и следующее: если собственная принадлежность Отца обращается в принадлежность Сына, то и собственная принадлежность Сына может быть обращена в принадлежность Отца. Ибо, как скоро проложило себе путь нечестивое суесловие, которое хочет изменить и перемешать отличительные свойства Ипостасей, то и Отец у них – о, глубина нечестия! – получит рождение, потому что Сын рожден; дерзающим на все следует, кажется, не оставлять неиспытанным и этого способа богоборства. 19. Вообще, когда какая-нибудь из всех собственных принадлежностей какой-либо Ипостаси действительно может быть относима от первой, владеющей ею, к другим, и достоинство ее от этого не терпит извращения, то эту принадлежность, в которой может участвовать другой, мы созерцаем относящейся к естеству. Таким образом, если то, что от начала признается собственной принадлежностью Отца, дерзость приписывает и Сыну, то пусть же она невольно усмотрит, к какому заключению приводит ее противление Богу. Следствие у любителей лжи, однажды восставших против собственных принадлежностей (лиц Божества), выходит то, что они и самую Ипостась Отца совершенно разрешают в естество и вовсе уничтожают вину богоначальных Ипостасей. 20. Так говорят, но Спаситель, наставляя учеников, сказал: «Дух... от Моего приимет и возвестит вам» (Ин. 16:13, 14). Но от кого может скрыться, что ты прибегаешь к изречению Спасителя не для того, чтобы найти в нем подтверждение, а чтобы и самого Господа, вечный источник истины, оскорбить разногласием? Так твой язык дерзок на все и склонен составлять и изобретать козни и касательно предметов непостижимых! Если один и тот же Создатель и Промыслитель рода (нашего) иногда учит, что Дух исходит от Отца (Ин. 15:26), не прибавляя, что и от Него, но внушает богословствовать, что Отец есть единый виновник как Его рождения, так и исхождения Духа; а иногда, как ты говоришь, Он изрекает: «от Моего приимет», но при этом проходит совершенным молчанием первое учение, хотя, приступая ко второму наставлению, Ему надлежало бы упомянуть и о первом и согласить предметы столь различные один от другого по смыслу; однако Он не делает этого, хотя и следовало бы сделать, но вместо того, чтобы сказать об исхождении Духа от Отца, относит и исхождение Духа к Себе Самому, то как ты не перестанешь продолжать свое преступное противоречие ипостасной и неизменной Истине, подлежа за это осуждению? 21. Так дерзость посягать на невозможное лишила тебя способности знать и доступное детям; но по крайней мере теперь, если не прежде, тебе нужно узнать, что ничто так ясно не противоречит твоему мнению, как это Господнее и спасительное изречение. Если бы Он сказал: «от Меня приимет», – то и тогда усилие твое не достигло бы цели, хотя заблуждение твое имело бы некоторый предлог. Ибо принимать от кого-нибудь, ради иной какой-либо нужды, и исходить по существу от кого-нибудь – по смыслу не одно и то же, и далеко не то же. Но так как Спаситель, предвидя величие такого римского нечестия, не употребил и этого выражения, чтобы злоба лукавого чрез тебя не овладела многими, то почему ты, вместо того, чтобы клеветать на Господа, не прибегаешь с раскаянием к человеколюбию Господа и не отверзаешь ушей сердца для Его учения? 22. Спаситель сказал не: от Меня (έξ έμοῦ) приимет; но: от Моего (έχ τοῦ έμοῦ) приимет; ибо пришедший научить всех истине умел быть согласным, тем более соблюдать безукоризненное согласие с Самим Собою. От Моего приимет. Это выражение – «от Моего» – имеет великое и важное отличие от выражения «от Меня», хотя и различается краткой частицей; ибо «от Меня» указывает на Самого произнесшего изречение, а «от Моего» – непременно на другое лицо, кроме произнесшего; а этим кто может быть, от которого Дух получает (исхождение), кроме Отца? Ибо и сами богоборцы ничего иного не выдумывают, не говорят, что от другого Сына, или от Самого Духа, получающего (исхождение). Видишь, как и доступное детям не доступно для тебя; ибо и дети, сколько-нибудь научившиеся грамматике, знают, что выражение «от Меня» указывает на самого произносящего изречение, а выражение «от Моего» указывает на другое лицо, соединенное с произнесшим узами общения, но непременно отличное от него по ипостаси, к которому неуклонно и устремляет оно мысли слушателей; так что это прибежище твое, если бы ты вполне решился вместо нечестия предаться благочестию, сделалось бы для тебя прибежищем к покаянию, а отнюдь не поводом к богоборству. 23. Что же? Не следовало ли тебе, прежде нежели богохульствовать, постараться узнать, если не что другое, хотя то, чтo знают и дети? Как же не устрашился ты, хотя и искусный в сокрытии лукавства, столь бесстыдно лгать и клеветать на слова Господни? Чего не допускают ни связь речи, ни прямой смысл изречения, ты не стыдишься говорить, будто это утверждает Господь? Известно, что Он не говорил: «от Меня»; а ты, если не словом, то хитростью лукавства изменив выражение «от Моего» в «от Меня», и клевеща, будто Спаситель учил тому, что ты разумеешь под этим искаженным выражением, в одно и то же время открыто произносишь три клеветы: будто Он сказал то, чего не говорил; будто Он не сказал того, чтo сказал; и будто Он придал этому такой смысл, которого Он не только не выразил словом, но который ясно оказывается противоречащим Его учению; и, в-четвертых, ты представляешь Его законополагающим вопреки Самому Себе. Как и каким образом? Он сказал: «от Моего приимет», а не «от Меня»; а ты усиливаешься доказать, будто Он учит тому, что кажется тебе выраженным в слове «от Меня»; таким образом то, что Он сказал, ты отвергаешь; а чего Он не сказал, тo составляешь, как бы сказанное Им. Ты говоришь, будто Он внушал ученикам такой смысл этого выражения, какого Он не внушал, и представляешь, будто этим выражением Он учил тому, чего совершенно не было произносимо пречистыми устами. Ипостасная Премудрость Божия учит, что Дух исходит от Отца, а ты, как бы решившись всячески обличить Его в противоречии Самому Себе, утверждаешь, будто Он учит, что Дух исходит от Него, и будто Он отступает от прежнего учения о Боге, делает его неправильным посредством этого второго и не оставляет за ним истинности; ибо, как скоро богословствование касательно благодати отступит от благодати, то убеждение никогда не может иметь твердости.