Евангелие от Иоанна, Глава 11, стих 16. Толкования стиха

«Идем и мы, чтобы умереть с Ним», – прерывает Фома всеобщее молчание, призывая остальных к верности Учителю, даже перед лицом смерти.

После этого И. Христос говорить ученикам Своим: „Лазарь, друг наш, уснул, но иду разбудить его·". Ученики думали, что Господь говорить о сне обыкновенном, слова же: „разбудить его», понимают в смысле: исцелить его. А так как им не желательно было, чтобы Христос шел в Иудею, то они и говорят, что если Лазарь уснул, то это добрый признак, это показывает, что он выздоровеет, и значить Господу не для чего утруждать Себя путешествием в Вифанию для исцеления больного. Тогда Господь прямо говорить им: „Лазарь умер», и при этом добавляет: „и радуюсь за вас, что Меня не было там, дабы вы уверовали", т.-е. Господь радуется за учеников, что, по воле Бога Отца, Он не исцелил больного Лазаря, а должен будет воскресить его умершаго, потому что это более сильно подкрепит и утвердит их веру в Него, как Мессию, Сына Божия. Как пи успокаивал И. Христос учеников Своих, но когда Од решительно сказал: „но пойдем к нему", то Фома сказал соученикам своим: „пойдем и мы, умрем с Ним»,—так мало надеялись они, чтобы это путешествие Иис. Христа в Иудею не окончилось смертию Его.

"Близнец": ὁ Δὶδομος, не есть прозвище Фомы, а есть греческий перевод его еврейского имени Тома (пишется тав, алеф, мем, алеф). Тома значит близнец. Почему он так назван неизвестно, но есть предание Указывается в Библ. Лекс. Смита, со ссылк. на Patres Apostolic, и на Acta Thomae., что у него была сестра близнец Лидия. У Евсевия в Кан. Хрон. 1 есть указание на тожество Фомы с Иудой Иаковлевым Указывают, что слова Иуды Иаковлева в Ин. 14 очень похожи на характер Фомы, но Евангелист так ярко обрисовал Фому, что конечно он не назвал бы его Иудой., но хотя действительно в Еванг. от Мф. 10:2–4 имени Иуды не Искариотского нет в перечне Апостолов, но в Евангелии от Лк. 6:15–16 оба Апостола и Фома, и Иуда Иаковлев поименованы в числе двенадцати. Вопрос об именах и прозвищах Апостолов и об их личностях есть вопрос необычайно трудный, и едва ли когда нибудь разрешимый, но он не составляет особой важности для христианина, ибо Апостолы были глас Бога, говорящего людям, посланные Богом люди, уподобляющиеся Ангелам Господним, творящим лишь повеления Божии и не прибавляющим и не убавляющим ничего к словам жизни, им порученным. Личность их выступает в Евангельских сказаниях чтобы очертить людей с их человеческими слабостями и недостатками, которые освятились и очистились и подъяты Духом Божиим на высоту, недосягаемую обыкновенным грешным людям; и в исполнении своей священной миссии это были не люди, а ангелы Божии, и только в обыкновенной жизни становились людьми с индивидуальными своими особенностями.

Особенностью Фомы была, как мы знаем, скептическая пытливость, некоторый дух упорства и противоречия, всегда старающийся отыскать в речах или событии нечто могущее подать повод к спору, или сомнению. Мы все встречали такие натуры, в сущности добрые и высоко честные, несколько неприятные, но зато всегда обладающие настойчивостью, доводящей до конца то дело, за которое они взялись и в которое они вложили душу свою.

И в данном случае все остальные ученики, полагаясь на Господа, следуют за Ним, возложив на Него свое упование и не вглядываясь в будущее, один Фома заявляет свои опасения, что их всех могут убить в Иудее. Он, как мы говорили выше, не смерти Лазаря боится, т. е. не заразы болезнью, которою он умер, а боится убийства. Но высказывая вслух волнующие его мысли, он идет за Господом Ср. Мф. 21:29–31..

+++Опыт изучения Евангелия св. Иоанна Богослова. Том 1. С-Пб.: Изд. И.Л. Тузова, 1887. С. 404-405++

Необходимо обратить внимание и на диалог между Иисусом и Его учениками в самом начале этого рассказа. «После этого сказал ученикам: пойдем опять в Иудею. Ученики сказали Ему: Равви! Давно ли Иудеи искали побить тебя камнями, и Ты опять пойдешь туда?… Тогда Фома, иначе называемый Близнец, сказал ученикам: пойдем и мы умрем с Ним» (Ин. 11:7—8, 16). Апостол Фома пессимист, но он горячо любит своего Учителя и готов принять смерть вместе с Ним. Эти три стиха — своего рода пролог к тому рассказу о неверии Фомы, где речь пойдет о том, как Фома не поверил ученикам Иисуса, что они видели Воскресшего.

В этом плане весьма интересна еще одна реплика Фомы в Евангелии от Иоанна. В ответ на слова Иисуса: «А куда Я иду, вы знаете, и путь знаете» — Фома восклицает: «Господи! Не знаем, куда идешь; и как можем знать путь?» (Ин. 14:5—6). Эти слова Фомы подчеркивают: он не знает, что будет с Учителем дальше, и тем не менее готов следовать за Ним — не ради какой-то цели, а потому что не может не быть со Христом, не может оставить Того, Кого полюбил и Кому полностью доверяет. И когда в 11-й главе Фома говорит: «Пойдем и мы умрем с Ним», — мы понимаем, что своим пессимистически настроенным сердцем он уже понял, что дорога эта закончится Голгофой, смертью Учителя и, возможно, учеников, но все равно готов идти за Иисусом по этой дороге.

Слова апостола Фомы «Пойдем и мы умрем с Ним» сопоставимы с восклицанием Павла в его Послании к Филиппийцам: «…и ныне, как и всегда, возвеличится Христос в теле моем, жизнью ли то, или смертью. Ибо для меня жизнь — Христос, и смерть — приобретение» (Флп. 1:20— 21). Павлу все равно, жить или умереть, главное — быть с Христом, не изменять Ему. О том же говорит и Фома в 11-й главе Евангелия от Иоанна.

Необходимо обратить внимание и на следующее. Несмотря на предостережение учеников: «…давно ли Иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты опять идешь туда?» — Иисус зовет учеников пойти с Ним к умершему Лазарю: «…но пойдем к нему». Как призыв, как лозунг, как символ веры звучит здесь это слово — «пойдем». Иначе говоря, забудем о собственной безопасности и поспешим на помощь тому, кто в ней нуждается. Вот о чем говорит здесь Иисус. Вот что главное. Это гораздо важнее для нас, чем решение вопроса, жил ли две тысячи лет назад человек по имени Лазарь, был ли он возвращен к жизни, чтобы затем умереть, аллегория это или преувеличение…

Радуюсь за вас и пр.—говорил Господь, потому что вы теперь более уверитесь в том, что Я—Бог, Сын Божии, обещанный Мессия, так как Я хотя и нахожусь не в Вифании, но по Своему Божественному всеведению знаю, что Лазарь умер; а с воскрешением Лазаря еще более укрепится эта вера ваша в Меня: тогда как если бы Я был в Вифании в то время, как Лазарь был болен, то, видя скорбь и слезы друзей, по просьбе их, мог бы исцелить его, и тогда не последовало бы такого проявления славы Моей и Моего Отца, какая явилась в чуде воскрешения. Дабы вы уверовали (да веруете) Это не значит, что апостолы доселе не веровали в Господа, как Мессию, Сына Божия, так как они уже не раз исповедывали это пред Ним; но здесь говорится об усилении их веры: потому что вера имеет разныя степени и может возрастать более и более (Рим. 1:17). Нежелание учеников чтобы Учитель их шел теперь в Иудею (ст. 8), показывало, что вера их нуждается в укреплении, особенно, в виду того, что предстояло их Учителю, Господь укрепил ее (ст. 9—10), но ослабление ея еще продолжалось (12). и чудо воскрешения Лазаря должно было сильно укрепить ее. Пойдем к нему (к Лазарю). Этими словами Господь окончательно побеждает нерешительность Своих учеников, так что один из них высказался уже таким образом: пойдем и мы, умрем с Ним (ст. 16). Фома, иначе называемый Дидим (глаголемый близнец). Вероятно это прозвание получил св. апостол потому, что но рождению был действительно близнец; с таким названием был он известен и христианам, для которых писано Евангелие.

«Пойдем и мы, сказал и апостол Фома, вообще мало доверявший возможности воскрешения из мертвых, — умрем с ним», какбы говоря этим: все это предприятие безполезно и опасно, а все-таки пойдем. И они двинулись в путь.

Когда Господь сказал это и доказал ученикам необходимость Своего шествия в Иудею, тогда Фома, боявшийся более прочих, говорит: "пойдем и мы умрем с Ним". Ибо эти слова выражают не бодрость, а страх и малодушие. Чтобы и прочих соучеников приостановить, он напоминает им о смерти и намеренно прибавляет: "умрем", говоря как бы так: и мы, глупые, безумные и не заботящиеся о своем спасении и жизни, пойдемте, чтобы умереть с Ним. Пусть Он недорого ценит Свою жизнь; поэтому и мы должны быть неблагоразумны? Такие речи приличны боязливому. Но посмотри на него впоследствии. Он, как апостол, заклан был за истину. Благодать Божия так "укрепила" его, что и к нему можно приложить слова апостола Павла: "способность наша от Бога" (2 Кор. 3:5), и "не я, но благодать" (1 Кор. 15:10). А Ориген говорит о Фоме нечто, похожее на сон, Фома, — говорит он, — узнав пророчества о Христе и уразумев, что Он с душою сойдет в ад для освобождения душ, когда услышал, что Господь идет разбудить Лазаря, то подумал, что Он может разбудить его то есть освободить душу его, не иначе, как если Сам отложит тело и сойдет в ад. Посему, как искренний ученик Христов, не желающий и в этом отстать от своего Учителя, он и прочим соученикам советует и сам вызывается сложить тело свое, чтобы сойти в ад вместе с Иисусом, который, по его понятию, положит душу Свою, чтобы душу друга освободить из ада. Такое смешное объяснение приложил я для посрамления тех, которые превозносят все Оригеново. Ибо такое объяснение мудреца — не явное ли пустословие и настоящий сон?